Лечащий моё сердце

      Они не просто уезжали, они сбегали, как если бы преступники уезжали с места, где награбили состояние. Быстро и без лишних разговоров. Джаред крал Немо из больницы, хотя Макалистеру пообещал, что отдаст его специалистам, которые бы уже занялись им вплотную. Нет, нет и ещё раз нет. Все 5 дней он собирал нужные документы, подключал разных лиц к этому, чтобы все вышло гладко и придраться было бы не к чему. Осторожность и чистое спокойствие — вот то, как он себя вёл все это время. Его рука ни разу не дрогнула во время операции, ни один мускул не вздрогнул, когда умер пациент, давно подключённый к аппарату. Складывалось впечатление, что он стал хладнокровным, но ведь в его виде деятельности подобное только приветствовалось. Падалеки думал забрать Немо завтра, но раз парень подорвался сейчас — размышлять нельзя было и минуты.       Поэтому они оба здесь и сейчас. Едут в его автомобиле. В молчании. Однако Джаред, в отличие от Немо, был спокойным и уверенным. От него прямо исходили волны властного умиротворения, который заграбастал зайчонка в свои когтистые лапы, и отпустить теперь ему уже придётся только в семью самого Немо, но никак не другим врачам. Падалеки должен будет сам убедиться, что это не подставной, который просто захочет провести манипуляции над парнем в личных целях. Будет долгий, сложный путь, и Джаред согласился на это, даже не попытавшись этому сопротивляться. Вот так ловко оказался в ловушке, которую сам себе создал — своими же руками. И пока что дверь из этой клетки он найти не мог, хоть и его сознание давно её там сделало. Просто поиск — это всегда долгий путь, который нужно пройти в одиночку и самостоятельно выйти из положения. В этом никто не помощник.       Он чувствовал нервозность парня, который был красным как рак, как у него еле видно подрагивали руки и пальцы, но ничего не стал говорить. С этим волнением Немо должен был справиться сам, без его помощи, потому что здесь — в реальном мире, в мире за белыми стенами — никто не поможет, если ты самостоятельно не возьмёшь себя в руки и не сделаешь того, что от тебя требуется. Нужно уметь облегчить то, что сковывает тебя по рукам и ногам. Нельзя поддаваться этому ощущению, позволить ему сжать пальцы на твоей шее и задушить одними лишь голыми руками. Борьба — это неотъемлемая часть всей жизни. Нужно уметь толкаться — это раз. И бороться — два. Остальное — это лишь мишура, прикреплённая, чтобы ты окончательно не падал духом и думал о том, как сделать так, чтобы быть лучшим во всем. Эта цель должна быть все твою жизнь, дабы ты не сбился с пути.       Джаред на вопрос парня, лишь потянулся правой рукой на заднее сидение, не отрывая взгляда от дороги и доставая бутылку воды. Он протягивает её Немо, но тот уже открыл бардачок, все высыпая себе на колени и под ноги, от чего Падалеки сначала хотел было разозлиться, но затем рассмеялся, оглядывая красного, как рак, парня. Они подъехали к небольшому домику. Мужчина заглушил мотор, вылезая из автомобиля с бутылкой воды и обходя его. Он открывает дверь Немо, ставя бутылку на землю, и садится на корточки, помогая все собрать и сложить обратно. Руки его невольно скользят по ногам парня, коленям, щиколоткам, собирая последние презервативы и убирая на место. — Все нормально, — тихо говорит Джаред, отстраняясь и вставая. Он отдаёт парню бутылку воды. — Идём. Я голоден, да и тебя неплохо бы накормить, — усмехается он, поднимаясь по ступенькам на веранду и открывая входную дверь, откуда выбегает золотистый с чёрными подпалинами пёс, сразу скользя между его ног змеей. Мужчина присаживается на колени, позволяя псу поставить лапы на грудь, и чешет за ухом. — Познакомься, Немо. Это Хёрли, — и голос его вновь становится нежным и мягким, каким он всегда говорит с самим парнем или с собственным сыном.       Он встаёт на ноги, проходя в дом и снимая ботинки. Честно говоря, данное было необычно, но у него это было в порядке вещей. Убираться итак сил не было, а тут ещё и придётся делать это чаще. На такое он точно не подписывался, ни под каким предлогом. После он помогает снять обувь самому Немо и уже наконец оказывается на кухне. Мужчина открывает холодильник в поисках хоть чего-нибудь. И это чего-нибудь оказывается в виде пожаренного мяса и трёх бутылок пива. К слову, мясо — свойское, а юный Дрэйк уже научился его жарить. Это чертовски было приятно. Поблагодарит он обязательно, но позже — когда тот вернётся со школы.       Быстро все разложив по тарелкам и разогрев, Джаред открыл пиво и Немо, и себе, сразу делая пару глотков. Однако вскоре он исчезает с кухни и возвращается с баночкой таблеток. — Это обезболивающее. Много давать не буду. Тебе нужно постоянно чувствовать ногу, чтобы я смог следить за выздоровлением. Теперь это будет и легко, и сложно одновременно, — начал пояснять Падалеки, усаживаясь за стол и вытаскивая одну таблетку. Он протягивает её парню, а баночку бросает в небольшую корзинку для всякого хлама. — Ты должен понимать, Немо, что ты здесь абсолютно незаконно, — произносит Джаред, глядя на своего пациента. — Так же ты не должен упустить то, что я не специалист по восстановлению памяти. По-хорошему я обязан передать тебя в руки специалистов, занимающихся подобными вещами. Но я этого не сделал, хотя уже даже мой начальник надавил. Все документы были подделаны для твоего вызволения и, по сути, для всех в психиатрическую больницу поступил некий «Магвайер». Так что, ты в общем и целом мной украден, — ничего не скрывая, прояснил всю ситуацию Джаред, не желая каким-то образом в чем-то врать. Уж точно не ему. — А я нарушил закон, но я тебя ни к чему не обязываю. Ты волен уйти отсюда, когда захочешь. Это не больница, не тюрьма. Это мой дом. И если ты, действительно, соберёшься, единственное, чего бы я хотел — это, чтобы ты, прежде чем уйти, попрощался, а не сбежал, как ребёнок, не объяснившись. На этом, все, — и Падалеки откидывается на спинку стула, вновь делая несколько глотков и отводя взгляд на окно, на улицу. В это время Хёрли ткнул мужчину в руку своим холодным носом. Джаред улыбается кончиками губ, еле видно потрепав за ухо и потянувшись другой рукой за отрезанным, небольшим куском мяса. Он отдаёт его псу, на что тот довольно отходит, укладываясь на полу и начиная громко жевать, даже чавкая, как люди.       — Вопросы? — спрашивает мужчина, чуть погодя, будто бы давая время Немо на обдумывание.