Совершенная месть

      Каждое слово этого мудака пышет сарказмом и злобой, не нужно быть психологом, чтобы это понять. А Дженсен к тому же и не дурак. Он все так же ухмыляется и нагло смотрит на хозяина дома, в действительности не особо понимая, чего тот от него хочет. Явно же смерти, но почему так? Гораздо проще было все спихнуть на несчастный случай, каким тот по идее и был, у обрыва в машине. Но нет, он оказался там, вытащил его, рискуя еще и своей жизнью, а теперь методично курит и разливает чай. Интересно, где скрылся подвох? Уж такой Дженсен человек, всегда пытается найти подводные камни в каждом деле, особенно таком мутном.       — А у вас, — Дженсен все так же настаивает на этом «вы», — видимо, комплекс Электры в детстве не подавился. Мне кажется, до мальчика вы не дотянули, и у вас все девчачьи признаки были, — почти шутка-минутка, хотя Дженсену и не смешно. — Поэтому я и предположил, что вы там страдаете над фотографиями, обычно это свойственно… бабам, — он ухмыляется ему прямо в лицо, даже мускулом не дергая, чтобы сдвинуться с места.       Дженсен и не надеется, что ему удастся вот так просто встать и уйти. У этого говнюка сто процентов есть какой-то план, пускай, мужчина еще не в курсе, но он обязательно узнает все детали. Людей не сложно разговорить, особенно в порывах гнева, а уж довести человека до белого каления для Дженсена не проблема. К тому же того, кто отчаянно хочет сомкнуть пальцы на его глотке, а еще испытывает жутчайшую привязанность к жене и воспоминаниям о ней - это видно по лицу копа, который мельком бросает взгляд на фотографию на холодильнике. Дженсен доволен тем, что нашел хороший способ давление, а еще он рад тому, что мудень еще не нашел его болевой точки. Было бы отлично сказать, что у него их просто нет, но слишком уже самонадеянно — всех людей можно чем-то задеть. И Дженсен надеется, что мужчина достаточно туповат для того, чтобы узнать его так же хорошо, как он сейчас читает его лицо.       Но все меняется в считанные секунды, когда рука каким-то неведомым образом оказывается в чайнике. Реакции Дженсена не хватает на то, чтобы успеть ее сразу отдернуть, а все, что потом — сплошная пелена боли и отчаяния. Он вопит, как ненормальный, пытаясь выдернуть ладонь из стального хвата, но ничего не выходит. Коп словно скала, не двигается ни на миллиметр, оставляя руку Дженсена в прямом смысле вариться на дне чайника. Но через какие-то секунды мужчине удается дать ему пинка по ноге, а когда силы немного уравновешиваются, то Дженсен резко дергает рукой в сторону, роняя чайник с кипятком и заливая им весь пол. Хорошо, что успел отскочить, а то еще и ноги бы пострадали. Мужчина тихо скулит, сжимая ладонь пальцами другой руки, и едва не плачет: это боль, и боль не малая, чтобы стоически ее стерпеть, не проронив ни звука. Жаль, что он не успевает прийти в себя сразу же — коп уже хватает его за шею, впечатывая в дверь. Черт, кажется, от головной боли сейчас раскрошится череп. Видимо, это кажется мужчине лучшим решением, потому что он бьет еще и еще, явно в тайне надеясь проломить древесину насквозь.       — Какая тебе нахрен разница, падла! — ему едва удается выговорить пару слов между ударами, да и язык теперь едва ворочается, но тем не менее вопрос непонятен. Какая кому разница, что он делал с тачкой? Это его дело, почти ничего криминального, да и этот мудень явно забрал его к себе не для дознания. Так зачем тратить время на глупые вопросы? — Пусти, рожа продажная, — Дженсен резко дергается вниз от руки мужчины, прицельно попадает ему кулаком в пах, а пока коп задыхается, съезжая вниз по стене, отбегает в сторону, припадая к кухонному столу и вытаскивая сразу несколько ящиков. Все по возможности, потому что левая рука адски болит, как, впрочем, и голова. Вот оно! Дженсену удается выхватить разделочный нож и вернуться к своему «обидчику».       — Урод, ты заплатишь за то, что со мной сделал, — первый выпад не находит успеха, скотина уворачивается. — Как тебя зовут, петух? Джо? Салли? Сэнди? — Дженсен издевается, выпадая то вправо, то влево, жаль только, что уже очухавшийся от «винта по яйцам» коп слишком хорошо парирует удары.       — Смешной, аж больно, — и он действительно смеется, пускай и не очень-то натурально, зато весело. Наконец удается шагнуть ближе, прижав мужчину рукой к стене, перекрывая ему кислород, а ножом в правой руке провести по щеке, открывая легкую слегка кровоточащую рану. — Ты такой самонадеянный, что мне почти не жаль отправлять тебя вслед за твоей сладкой женушкой, — Дженсен наклоняется ближе, чтобы провести языком вдоль всей раны по щеке, слизывая кровь. А никто и не говорил, что он нормальный. Не убийца, конечно, но со своими странностями. — Отвратительный, как и душонка твоя, в аду тебе уже подогрели котел, — с ненавистью смотрит в лицо своему врагу и обидчику, надеясь увидеть в этих глазах последнюю искру жизни. Если б все было так просто…