Операция "Булыжник"

      Первая учебная неделя не задалась. Во-первых, все вокруг тыкали в него пальцем и смотрели, словно на какую-то диковинку; во-вторых, Уизли постоянно навязывал свое общество и всячески всем доказывал, что он — лучший друг Гарри Поттера, а когда тот самый Гарри Поттер, не стесняясь в выражениях, послал его подальше (и «под плащ к дементору» было самой культурной фразой в этой тираде), натурально обиделся; а в-третьих, мальчика не оставляло ощущение, что за ним кто-то следит.       Уроки оказались скучными. Конечно, Гарри давно это подозревал, ещё когда впервые понял, что ему придется отсидеть в этом заведении семь лет, да ещё сдавать гадкие, дурацкие экзамены. Но он и представить себе не мог, что на деле это будет ещё хуже. Уроки были СКУЧНЫМИ. Именно так, большими буквами. Если бы Поттеру дали задание написать автобиографию и уточнить, какие впечатления у него сложились от школы, мальчик честно написал бы несколько страниц именно большими буквами и все в тех же выражениях, которые до этого услышал известный Рональд Уизли.       Пыткой, настоящей пыткой, стали уроки Истории Магии, и Гарри был готов вернуться в свою милую, другую реальность, где подпольщики из Северной Замбии пытали его три дня и три ночи, пытаясь выведать, где все-таки находится ударный отряд Аврората, присланный по их душу, вместо того, чтобы сидеть и слушать профессора Бинса. В конечном итоге, к концу этой самой пары, он плюнул на все правила приличия и завалился спать. Растолкали его только когда перемена шла уже пять минут, а однокурсники торопились на ужин. Но бросить своего так и не смогли.       Забавным выдался урок у Флитвика. Бывший декан решил сначала познакомиться с присутствующими первокурсниками, а когда прочитал имя «Гарри Поттер» свалился со стопки книг, которую использовал в качестве подставки. Выглядело это комично, поэтому мальчишка пожалел преподавателя и вернул его на законное место Левиосой. Флитвик расчувствовался, сказал, что талант у Гарри явно от матушки, и наградил двадцатью баллами. Потом снял пять за неуважение к преподавателю и потребовал к себе на отработки. Поттер как-то нутром почуял, что из него будут ковать достойную замену самому Флитвику, и чуть не взвыл. Во всем этом был один положительный (а может, и нет) момент — однокурсники смотрели на него как на супермена.       Урок ЗоТИ прошел вообще на грани фола. Квиррелл переигрывал, Волдеморт пытался сканировать сознание доверчивых первокурсников (а лекцию читали всем четырем факультетам), Уизли поливал грязью Невилла и Гермиону, которые сидели рядом с Гарри, Ханна смотрела на Рональда волком, а сам Поттер, надеявшийся на спокойный урок, бесился. В итоге, плюнув на все отвлекающие факторы, он вытащил из сумки «Пособие для первого курса Академии Аврората», предварительно загримированную под учебник «Истории Магии», и погрузился в чтение.       — Мистер П-п-п-поттер, я в-в-вижу, вам с-с-совсем не интересно, — голос профессора раздался рядом. — М-м-минус пять баллов с Хаффлпаффа!       От позорной смерти в первый же учебный день, Квиррелла-Волдеморта спасли Невилл и Гермиона, перехватившие руку Гарри, когда тот уже готов был кинуть в горе-Темного-Лорда Третьим Непростительным.       — Гарри! Нельзя заколдовывать учителей! — привычно начала читать нотацию Грейнджер. — Это запрещено! И просто неэтично!       — Ну можно хоть рыжего? — вяло попытал счастье Гарри, злобно покосившись на придурка с галерки. — Он меня достал.       — Нет! — отрезала Грейнджер. — Иначе ты покажешь себя таким же как он!       Поттер тяжело вздохнул и был вынужден признать поражение. А Уизли гадко захихикал на галерке, что-то втолковывая своим соседям по парте. В списке «люди, которые раздражают мальчика-который-выжил» прибавилось имя.       Первая учебная неделя не задалась. Особенно ясно Гарри осознал это в тот момент, когда профессор Макгонагалл орала на него благим матом, потому что вместо иголки, из спички он трансфигурировал ткацкий станок, сломавший парту и придавивший ногу самому декану Гриффиндора. И сколько бы мальчик не оправдывался, что просто не рассчитал силы, старая кошелка была непреклонна и грозилась потащить его к директору. Да заодно ещё и баллов вычла пятьдесят. И не отказала себе в удовольствии влепить отработки у Филча. Месяц. Естественно, Гарри обиделся. И обиду свою затаил. А обижать Гарри… хотя нет, тут все-таки лучше было бы сказать «а обижать Нила Брауна» — себе дороже.       Уже на следующее утро все присутствующие в Большом зале на завтраке могли наблюдать метания Минервы Макгонагалл, которая словно сошла с ума. Под конец, она вскочила на преподавательский стол и начала распевать, кстати, очень даже неплохо, а главное с душой, похабные песенки гордых воинов-шотландцев, вгоняя в краску даже вечно бледного Снейпа.       Самое главное, что на Гарри не подумали. Зато потащили к директору близнецов Уизли. Конечно, после того, как смогли отловить Макгонагалл и запереть её в собственных покоях, в ожидании, когда пройдет действие валерьянки, подлитой в кофе суровому декану Гриффиндора. После этого Поттер решил, что ему определенно нужно было идти на Слизерин.       А в пятницу пришло письмо от Хагрида, который звал на чай. Лесник. Здоровенный бородатый мужик неопределенного рода занятий и возраста. Звал на чай. Гарри решил, что на такую разводку не поведется даже младшеклассник, поэтому, отобрав у Диггори, который так и не вернул ему галлеон, перо, нацарапал на обратной стороне пергамента ответ, где пригрозил нажаловаться в Аврорат, если лесник ещё раз позовет его к себе. Ну а что? Со стороны это выглядело как-то не очень. Особенно, в свете того, что Гарри Хагрида ни разу и в глаза не видел, кроме как на станции Хогсмид первого сентября.       — Может не надо было так резко? — робко поинтересовалась Ханна, наблюдавшая за тем, как Гарри пишет ответ. — Может, он от чистого сердца? — Ханна! - Поттер наставительно поднял вверх указательный палец. — Если огромный бородатый мужик зовет тебя на чай, лучше это игнорировать! Кто знает, может у него корм для зверушек закончился?       Ответом ему стали подозрительная тишина и настороженные взгляды всего факультетского стола. Ну и грозные взгляды младшего Уизли, который все слышал и до сих пор обижался. К счастью, Гарри успел смыться из зала раньше, чем тот закончил еду и полез в бутылку. Убивать на первом курсе — это не комильфо, решил для себя Поттер. Вот на втором уже можно будет об этом подумать.       Урок зельеварения. В пятницу. Профессор Снейп, как и ожидалось, подтвердил все, что о нем писали и рассказывали. Гарри даже восхитился тому, как артистично тот появился в классе, мигом заставив всех заткнуться. А как он рассказывал о том, чем нужно заниматься на его уроке! С душой! Поттер серьёзно задумался о том, что у него появился кумир, которому не зазорно поклоняться. Даже когда профессор решил его подловить, с места в карьер бросившись задавать вопросы! Ха! На все три Гарри ответил. Развернуто, с примерами, пару раз даже повелительно вскидывая руку, не давая бедному зельевару и слова вставить!       — Вижу, что-то у вас в голове есть, — констатировал в конце-концов Снейп, подозрительно потянувшись к поясу, видимо, за фляжкой. — Садитесь, Поттер.       Класс смотрел на них с самым настоящим благоговением. Даже студенты Рейвенкло, издревле считавшиеся самыми умными и тянущимися к знаниям, выглядели сейчас натуральными гриффиндорцами. В смысле, на лицах у них застыло глупое выражение, практически у всех и каждого.       Профессор закончил лекцию, написал на доске рецепт первого зелья, которое первокурсникам следовало приготовить, и расположился за своим столом, погрузившись в чтение какого-то журнала. Хотя, Гарри был готов поклясться, что Снейп нет-нет, да и обводит класс взглядом. Бдит! Но это в очередной раз доказывало, что профессор, каким бы козлом не пытался выглядеть, профессионализмом обладает. На высшем уровне.       Зелье от фурункулов, которое и нужно было приготовить, было преступно легким. Работавшая в паре с Поттером Ханна все инструкции выполняла правильно, но косилась на профессора со страхом. Впрочем, так делали почти все. Ну, кроме Гарри, конечно. На него косился сам профессор Снейп, хотя мальчишка и не мог точно понять, со страхом или просто настороженно.       — Спокойно, — решил подбодрить подругу Поттер, меланхолично убирая огонь под котлом. — Снейп не кусается.       — Но о нем столько рассказывают, — возразила девочка. — Что он на всех срывается и только своих слизеринцев защищает. И что хуже всего Гриффиндору приходится. Да вон, он даже тебе допрос устроил!       — Ну так это он мне мстит, — беспечно махнул рукой Гарри. — Он со мной в Косой переулок ходил, поэтому и решил меня проверить.       — Что ты ему такого сделал? — Ханна посмотрела на Поттера с любопытством.       — Доставал его, — после недолгого молчания нехотя признался тот. — И вопросы задавал. И… наверное издевался.       — Поттер! — рявкнул внезапно Снейп. — Меньше болтайте, больше времени уделяйте зелью!       Все находившиеся в классе подпрыгнули от неожиданности, а Гарри восхитился в очередной раз — профессор был похож на Аластора Грюма, который гонял его в учебке Аврората. Определенно, снейповское «Поттер!» могло соревноваться с «ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!» старого аврора.       — Вот видишь, — прошептал мальчик, — до сих пор дуется.       Через несколько парт от них послышалось противное шипение. Отточенные до мастерства рефлексы — а в прошлой жизни у Поттера был печальный опыт — сработали моментально, и они с Ханной оказались под партой за секунду до того, как раздался взрыв. Пожалуй, на этом можно было бы поставить жирную точку, если бы только Снейп, как настоящий гуру волшебной палочки, не успел выставить щит, принявший на себя большую часть неправильно сваренного зелья. Пострадавших не оказалось, а в помещении воцарилась гробовая тишина. О злом нраве профессора зельеварения знали абсолютно все — он не прощал ошибок на своих уроках. Неудивительно, что в такой тишине восторженный голос мальчишки прозвучал слишком отчетливо: — Эрни, научи меня!