365 сказок

В рассеянном свете городских фонарей дорога преображалась и будто бы вела совсем не туда, куда убегала днём. Я возвращался домой, минуя затихшие с наступлением ночи перекрёстки, тёмные переулки, улицы, пропитавшиеся влагой. По проезжей части бежали ручьи, а воздух был холоден и свеж. Отчего-то нужного поворота никак не находилось, хотя я не слишком тревожился. Такое со Странниками случается — даже в родном мире дорога может позвать и начать петлять туда и сюда, пока наконец-то не приведёт, куда хотела. Уставший, я вовсе не собирался спорить или искать возможности непременно добраться до конечной точки. Так было гораздо проще оказаться, где нужно. Дороги любят играть, и чем больше стремление противостоять им, тем дальше оказываешься от конечной цели. Когда же я зашёл в парк — так резко и быстро повернула мостовая, меня окружила чуткая городская тишина. Едва распустившиеся деревья стояли недвижимыми, редкие фонари рисовали узоры на выложенных плиткой, влажно блестящих дорожках, пустые лавочки таились в тенях. Мне очень захотелось присесть пусть даже на влажную от недавно прошедшего дождя скамью. Ноги заныли, да и спина намекала, что пора бы немного передохнуть. Не желая бороться с искушением, я устроился на ближайшей лавочке и откинулся на спинку. Сквозь листву клёна мне подмигнул фонарь. Почему же дорога привела именно сюда? Что хотела показать? Ночь струилась всё такая же тихая, полная дыхания весны. В домах, что окружали парк, почти не горели окна, и даже фонари светили здесь будто устало, неярко, не прогоняя мрак. Но это ничуть не пугало, даже наоборот, приносило спокойствие. Я даже не сразу понял, что парк неуловимо изменился. Теперь он совершенно точно лежал не в моём мире. Мягко плыл под деревьями туман, щебетали фонтаны, а за пределами кованой ограды высились совсем другие дома. Интерес и любопытство заставили меня забыть об усталости, к тому же в очертаниях зданий чудилось что-то знакомое, абсолютно точно я был здесь раньше. И потому я поднялся и вышел на улицу, что обегала парк. Здесь фонари светили ярче, но ночь была поздней, так что я никого не заметил. Я свернул в переулок и двинулся вперёд, затем повернул ещё раз… Да, у этого города в хранителях бродит одна интересная кошка, точно так! И двери тут открывать не так-то просто, но я не сразу вспомнил об этом. Поначалу я шёл от улицы к улице, бродил площадями и переулками, заглядывал в глаза фонарей, полной грудью вдыхал ночной воздух. Мне здесь нравилось сейчас, и я не помнил, ощущал ли прежде такую же эйфорию. Пока не услышал знакомый голос: — А вот и снова ты. Кошка сидела на карнизе и таращилась на меня. — Дорога вновь привела к тебе, — я пожал плечами. — Нельзя спорить с дорогой. — Сегодня хорошая ночь для Странников, — она обернула лапы хвостом и скосила на меня глаза. — Но твоя дверь уже ждёт. — Опять выпроваживаешь? — засмеялся я. — Гостеприимство — не твой конёк. — Забочусь о мире, — она мурлыкнула и спрыгнула мне под ноги. — Идём, покажу тебе, зачем дорога вела сюда. — Так есть причина? — Ты и сам знаешь, что всегда есть причина. Теперь мы шли другими дорогами, снова она улизнула от меня на водосточные трубы, снова почти не ожидала, но я всё же успевал за ней. Наконец передо мной оказалась металлическая пожарная лестница, причудливая, как и всё здесь. Она уводила на крышу, высоко-высоко, даже терялась где-то там во мраке, снизу было не определить, где же на самом деле самый верх. — Карабкайся, — безапелляционно заявила кошка. — Давай-давай. Ты тут именно для этого. Послушался я неохотно, но оказалось, что подниматься не так-то уж сложно. Я даже сам не заметил, когда бесконечность ступенек вдруг обернулась крышей. Главное, не посмотреть вниз прежде, чем выберешься на плоскость. Однако и это оказалось позади. Неожиданно, но передо мной раскинулся весь город. — Да, самое высокое здание, — похвасталась кошка. — Красиво? — Очень, — даже дух захватывало от красоты и высоты, даже дышать было трудно. — Полюбуйся, но это не самое главное, — она растянулась на крыше совсем по-кошачьи, дёрнула хвостом. — Надо сказать, что нечасто сюда приходят Странники в такую ночь. Дорога как-то особенно сильно любит тебя. — Что же такого необыкновенного в этой ночи? — Увидишь… Я сел рядом и снова поглядел вдаль. Город переливался огнями фонарей, сиял, точно опутанный драгоценным ожерельем. Это было потрясающе, трудно представить что-то более впечатляющее, я почти готовился поспорить, но тут разошлись облака. Как я сразу не заметил, что небо скрывала плотная завесь?.. Теперь, когда она расступилась, город словно отразился в небосводе — так много было звёзд, так они были ярки, будто и небо украсилось драгоценностями. И не успел я вдоволь налюбоваться этой красотой, как звёзды полетели вниз. Это было похоже на снегопад, вот только они сияли, кружились и звенели. Множество, множество звёзд устремилось к земле, расцвечивая город. Они не походили на метеориты, известные мне по родному миру, это было что-то другое, совершенно волшебное, необыкновенно прекрасное. Скоро сияющие звёздочки запрыгали и по нашей крыше, я даже поймал одну на ладонь — она растаяла, превратившись в пыльцу, всё ещё немного сияющую на коже. Кошка же, увлёкшись, гоняла звёзды лапой, и это тоже было маленьким чудом. Я был восхищён до глубины души. Никогда прежде не стоял я под таким удивительным звёздным ливнем. Позабылись все поверья и приметы, я не мог загадать ровным счётом ничего, только смотрел, впитывал в себя каждую секунду. Постепенно улицы заполнялись людьми, они не кричали, не приветствовали звёздный дождь, лишь тихо смотрели, протягивали ладони, улыбались. Наверное, это было правильно, может быть, так и следовало его встречать. Я тоже сдерживал ликующий смех, тоже старался поймать ещё и ещё одну звезду. И в какой-то момент мы все стали заодно с городом, с осыпающимися небесами, с мягким свечением, кутавшим всё вокруг. Такого чувства я, пожалуй, не испытывал ни разу. Случалось мне проникаться до глубины души существами или местами, но никогда прежде мир, реальность, не оказывались со мной настолько едины. В этом можно было потерять себя и ничуть не горевать после. С другой стороны, миг был очень быстротечным, я уже угадывал, как мы непременно разлучимся и обособимся, но и в этом не было боли или горя. Я улыбался. Улыбался и весь мир. Даже кошка. Всё кончилось только с рассветом. Последняя звезда истаяла, а солнечный, пока совсем неяркий свет, искрился в оставленной звёздной пыли. — Вот теперь-то тебе пора, — кошка неожиданно потёрлась о мои ноги. — Когда-нибудь покажу тебе и другие наши чудеса, Любимец дороги. *** …Я оказался в собственной спальне, хотя будто бы и не переступал порог. На мгновение мне даже показалось, что всё было сном. Но я подошёл к зеркалу, вгляделся в свои глаза и… понял, что вся моя кожа мягко сияет. В волосах что-то искрилось, да и одежда пропиталась звёздной пылью. Всё было удивительным, но настоящим.