365 сказок

Заклинатель волков был высок и плечист. Капюшон плаща затенял лицо, разобрать черты казалось почти невозможным, особенно в сумраке подступающей ночи. Он стоял на пороге трактира, где останавливались разные путники — и те, что блуждали между мирами, и те, что шли от поселения к поселению, предлагая товары, впрягаясь в любую работу или ища, где бы наконец-то осесть. Заклинатель волков был одинаково чужим для всех здесь. Его дороги не пересекались с чьими-то ещё, его понятия каждому были равно чужды. Хотя я, да и прочие скитальцы между реальностями, мог понять его куда лучше тех, кто жил одним миром и только. Сегодня Заклинатель пришёл не просто так, он негромко переговаривался о чём-то с трактирщиком. В этом селении трактир был сердцем, а его хозяин разбирал споры и улаживал проблемы. Его зычный голос, как бы он ни старался говорить тише, разбивал монотонный трактирный гул, обрывки слов ненадолго повисали во внезапной тишине. — …волки… Да, неплохо… Это дорого… Ладно-ладно!.. Голоса Заклинателя, напротив, почти что не было слышно. Наконец лицо трактирщика просветлело, похоже, они с Заклинателем всё же нашли компромисс. Они ударили по рукам, и вот уже трактирщик удалился за стойку, а Заклинатель уселся за столик в тёмном углу. Перед ним поставили тарелку с мясом и деревянную кружку с местным пивом. Он ел, всё так же не снимая капюшона. Наблюдая за ним, я чувствовал, как в его жилах струится не человечья, но волчья кровь. Может ли он быть оборотнем? Или же просто перенял привычки волчьих братьев своих? Ночь была тёмной — новолуние. За оградой поселения взлаивали и подвывали волки, подбираясь так близко, что начинали волноваться не только местные псы, но даже и сами люди, обычно не столь чувствительные к хищному зверю. Возможно, Заклинатель появился здесь именно по этой причине, а может, деревеньке просто повезло. Было ясно только одно — уже сегодня, чуть время утечёт за полночь, Заклинатель отправится беседовать с серыми братьями. Расскажет им сказку. Вот это меня и интересовало больше всего. Заклинатель не был охотником, он договаривался с людьми и волками, первые не тревожили вторых, вторые — первых. Как это у него получалось? Какие волшебные слова таились в его сердце, что он мог убедить диких зверей покинуть места, где обжились люди? В этом мире лесов было вдоволь, всем хватило бы места. Но всё же уходить куда-то волкам… Разве им это свойственно? Впрочем, я не знал. Но хотел узнать волчьи сказки. Конечно, Заклинатель заметил мой интерес к себе. В какой-то момент я поймал взгляд, тревожно-пронзительный, будто пригвоздивший меня к месту. Он видел меня насквозь, и я понимал, что ему ясно, кто я, откуда пришёл и куда направляюсь. Я не предполагал, что Заклинатель решит заговорить первым, однако он поднялся и подошёл к моему столу. — Что тебе нужно, странник? — спросил он. — Или тебе тоже мешает стая? — Нет, всего лишь любопытство, — я пожал плечами. — Сядь со мной, Заклинатель, и если ты можешь, то расскажи, как же тебе удаётся, как ты говоришь с ними? — С серыми братьями? — он усмехнулся, а где-то вдали раздался чистый волчий вой. И на миг в трактире затихли все разговоры. Казалось, даже в камине перестало весело потрескивать пламя. — Видишь, меня ждёт важное дело. Я не могу рассказывать тебе истории сейчас. Однако, раз уж тебе так интересно, ты можешь пойти со мной. Страшно тебе, странник? — Увы, но со страхом у меня особые отношения, — и я тоже встал, оставив на столике пару монет. — Пойдём, раз тебя уже позвали на встречу. — А ты прозорлив, — он поправил плащ, и вместе мы вышли в ночь. Хоть под крышей трактира и собралось немало людей, которые болтали, не желая спать, но в самом селении всё давно замерло. Не горели окна, никто не бродил по улицам. Мы шли в полной тишине, только ветер изредка шуршал в соломе крыш, да тревожил ветви деревьев. Заклинатель молчал, и я не решился прервать его размышления. Одна лишь возможность увидеть своими глазами, как он заговорит с волчьим народом, была для меня бесценной, к чему же ещё какие-то слова. У выхода из деревни никого не оказалось. Частокол здесь был особенно высоким, заложенные брусом ворота не желали никого отпускать. Заклинатель только хмыкнул — и это был первый звук, что он издал, после того как мы покинули трактир. Рядом с воротами нашлась небольшая калитка. Скрытая тенью разросшегося барбариса, она была почти незаметна, но Заклинатель, похоже, ориентировался куда лучше меня. Вскоре перед нами потекла сквозь темноту наезженная дорога, тракт, который вёл через местные леса к соседней деревушке, а там и в город. Заклинатель недолго шагал по нему. Едва в лесу, что вставал по обе стороны дороги, мелькнул хоть какой-то просвет, Заклинатель тут же шагнул туда, и мне осталось только следовать за ним. Мы шли, не разбирая дороги, через бурелом, раздвигая ладонями молодой подлесок. Лесные жители не обращали на нас внимания — шумели в ветвях птицы, гулко разносилось уханье филина, в кустах шуршали мыши, кто-то крупнее пробирался в чаще. Но вот деревья чуть расступились, открывая нам поляну. Заклинатель сделал мне знак подождать в темноте, а сам выступил вперёд. Всё больше в нём было волчьего, всё меньше человеческого, но стоял он на двух ногах, выпрямившись так гордо, точно осанка досталась ему от королей. Поначалу ночь затаилась. Звуки лесные, шорохи и шёпоты отдалились, окружив нас пологом, шатром тишины. Немногим позже раздался короткий волчий вой. Очень близко. И я удивился лишь одному — как серые братья узнали, что их уже ждут? Ведь Заклинатель не произнёс ни слова, никак не позвал их? Или же его магия, его сила была настолько мне чужда и непонятна, что я не мог даже уловить её течение?.. Вскоре мне стало не до вопросов. Из-за деревьев выступили четыре волка. Сначала я почти не мог отделить их от темноты, потом же увидел столь ясно и чётко, будто их высветило лучом. Но луны не было и быть не могло, а звёзды скрывались от нас за пеленой облаков. Заклинатель развёл руками, открывая волнам пустые ладони. И они сели вокруг него, запрокинув головы. Слушая. Его голос внезапно разбил тишь, он звучал переливчато, похожий на вой, на крик и на песню разом. Взметнувшаяся ввысь мелодия показалась мне удивительно прекрасной. И волки согласились со мной, они присоединились, вплетая голоса так умело, так чисто, будто веками напролёт пели вместе с Заклинателем. Я не знал, о чём была эта великая песнь, вот только слёзы сами собой наворачивались на глаза. Она пронзала, прошибала до самой сути, заставляла душу трепыхаться бабочкой. И было уже невозможно отделить, где голос получеловека, где крик волка. Они пели и пели. Я опустился на землю и закрыл глаза, вслушиваясь, растворяясь и лесу, и в песне, без размышлений, без слов, без снов. Когда всё кончилось?.. Надо мной застыл волк. Глаза его отчего-то отливали синим. Будто в них попал звёздный свет, да так и остался. Серая, очень светлая шерсть словно переливалась. Не ведая, что делаю, я коснулся его морды, вовсе не опасаясь, что сейчас поплачусь за такую наглость. Волк позволил провести пальцами, даже почесать за ухом, но быстро отстранился и канул, растворившись в невесть откуда взявшемся тумане. Тут же рядом со мной встал Заклинатель. На этот раз капюшона на нём не было, но и теперь черты его лица словно растекались, не позволяя запомнить. — Вот тебе сказка, — сказал он. — Волки отойдут, чтобы больше не пугать наивных людишек. Это — то, что ты хотел? — Наверное, — признал я. — А может, и нет, потому что я не знал точно, чего хочу. Но во мне живёт твоя песня, и этого достаточно, пожалуй. — В таком случае тебе пора. За его спиной открылась дверь.