365 сказок

Их было пятеро. Они вошли в город с рассветом, прошлись по пустым улицам, словно знали их издавна, и остановились на площади. Их облик показался всем, кто их увидел, странным и даже пугающим. Здесь никогда не встречали таких доспехов и мечей, никогда не видели боевого посоха мага, никогда не признавали коротко остриженных волос. Город не знал войны, он процветал, в нём ценили искусства, ремесло, торговлю. Здесь было так много мудрецов, так много художников, поэтов, писателей… Покой города хранил небольшой гарнизон стражи, и, надо сказать, работы там было немного. Пятеро чужаков, выглядевших столь дико, столь агрессивно, быстро собрали толпу. Любопытствующие и недоумевающие жители города смотрели на то, как пятеро расселись прямо на земле в боевой медитации. Пятеро знали то, чего не знал ни один мудрец вольного города. Пробыв в полной неподвижности несколько часов, пятеро поднялись синхронно, так же синхронно обнажили оружие. Пробежали солнечные блики по лезвиям, заискрился тяжёлый кристалл, увенчивающий посох боевого мага. Толпа, никогда не знавшая насилия, почувствовала такой страх впервые. Околдованные им, люди только и сумели, что податься на пару шагов назад. Они не могли ни вздохнуть, ни вскрикнуть, ни позвать стражу, которая, впрочем, вряд ли бы справилась с теми, кто пришёл из земель, знавших вкус настоящей битвы. Пятеро замерли в боевых стойках. Они словно и не видели никого вокруг. Налетел порыв ветра, и всякому в толпе стало так жутко, что они отступили ещё на шаг. Вокруг пятерых образовалось достаточно места, как если бы они собирались танцевать, а остальные хотели бы посмотреть на это. — Время, — сказала единственная из пятерых девушка. Боевой маг. — Веди, — кивнул ей воин с двуручным мечом. И вдруг мир раскололся, раскололось, раскрылось небо. Трещина пронзила сердце площади, но была она трещиной между мирами. Грани расползлись, обнажая изнанку. Пятеро не дрогнули, а синхронно шагнули вперёд. Ещё несколько минут болезненно пульсирующая трещина, рана реальности не закрывалась, внушая ужас всем, кто её видел, а затем вдруг исчезла. — Что это было? — понеслись разговоры в толпе. — Кто это был? — спрашивали люди друг у друга. — Куда они ушли? — говорили они, не находя никаких ответов. Молчали мудрецы. Не знали, что случилось, художники, музыканты, писатели. Долго на площадь опасались заходить, ещё дольше — пересекать её, будто бы трещина могла вернуться. *** Отложив письмо с недописанной историей, я устало потёр глаза. Сказочник, приславший мне послание, спрашивал, откуда могла прилететь такая сказка. Поначалу мне ничего не вспоминалось, ничего не приходило в голову. Однако стоило только отодвинуть листок, и память ко мне вернулась. Я видел этих пятерых, знал, как зовут девушку-мага. И знал, что они делали в городе, лежавшем так близко к перекрёстку миров. *** Маг замерла на краю, сделав остальным знак не высовываться. Она пригнулась к скальному выступу и рассматривала, как из тьмы образуются одно за другим рослые и неприятные на вид существа. — Эти скоро нападут, — прошептала она, и каждый из её пятёрки услышал. — Готовы, — ответил за всех мечник с двуручником. — Портал ещё не до конца закрылся, — напомнил удерживающий два клинка. — Мы успеем, — маг сделала шаг вперёд. — Мы всегда успеваем… *** Воспоминание точно подёрнулось пеплом и померкло, как угасают угли костра. Энэйя. Эсэн. Ларн… Я помнил имена, я не думал встретить истории про них. И… если они стали историей, сказкой, то… значило ли это, что у миров больше нет защитников? Их было пятеро, я встретил их на перекрёстке, когда тьма пыталась пожрать один из миров, слишком светлый и чистый, чтобы он мог сам за себя постоять. Энэйя не медлила и не проигрывала. Она отстояла тот мир и, когда пожимала мне руку, сказала: «Мы увидимся вновь». Но мы больше не встречались. Многие странники знали их лично, каждого из пяти. Многие открывали им двери, провожали взглядами, касались плеч, когда Энэйя вела пятёрку в очередной неравный бой. Казалось, в ней спит божественная сила, и нельзя было даже предположить, что однажды миры и дороги отвергнут их, предадут, позволят погибнуть в лапах теней. *** Я писал письмо короткими отрывистыми фразами. Сказочник получил бы его уже завтра, из рук утреннего ветра, но мне отчего-то казалось, что отсылать его не следует. Будто тогда сама собой встанет точка там, где её не должно было оказаться. Их было пятеро. И не хотелось, чтобы сказочник знал их лучше. Только что я сам мог рассказать, если видел лишь однажды синие до пронзительного глаза Энэйи? Если только раз слышал её голос? Если только однажды почувствовал, как она на самом деле сильна… В глубине души нарастала тревога, и я скомкал бумагу. Нет, не время для писем, не час для историй. Мне пора было в путь. *** Я появился у сказочника уже через несколько минут. Дорога любила меня и покорилась моему желанию. — О, я не знаю, откуда она пришла, — пожал плечами сказочник, услышав вопрос. — Говоришь, они существуют? — Да, так и есть, — я оглянулся на тонущий в солнечном свете сад. Мир сказочника они тоже некогда защитили. — Но раньше со мной такого не случалось. — Именно. Он всё понял и побледнел, а затем отступил в тень, точно испугался меня. — Я ни при чём! — Сказочника в таком не обвинить, — я провёл ладонью по лицу. — Что ж, у меня нет никаких зацепок. — А город? — Город… И я обратился к дороге, чтобы найти тот самый, что упоминался в сказке. Таких ведь было немного. *** Мир открылся передо мной в предрассветный час. Я прошёл по улицам к площади, но там не было никого — ни прохожих, ни порталов. Город спал, ему незачем было пробуждаться так рано. Я заметил только хрупкую девчонку, что жалась к колоннам красивого храма. — Эй, странник, — сказала она. — Ты знаешь, кто я, — удивление выплеснулось само собой. — Ты кого-то ищешь, — она дёрнула плечом. — Не пятерых ли? — А что ты знаешь про них? — Я видела, как они приходили. Это было страшно. Зачем они приходили? Они оставили рану мира. — Портал ещё здесь, — я оглянулся на площадь. — Отчего же я не… — Потому что она… она во мне, — и девочка шагнула вперёд. — Мудрецы говорили, что… это не исправить. Я увидел портал. Кровавой трещиной бегущий от подбородка за лиф белого платья. — Это можно исправить, — я коснулся пульсирующей отметины. — Когда я пройду. Она кивнула и зажмурилась, ожидая боли. Я не мог гарантировать, что той не возникнет, но передо мной стояла дверь, которая ждала, что я поверну ручку. Мне требовалось войти. В тот миг, когда солнечный луч прорезал воздух площади, я шагнул сквозь портал, а тот захлопнулся за мной, чтобы больше уже не беспокоить случайного носителя. *** Их было пятеро. И я собирался их отыскать.