365 сказок

Миры смешивались и снова распадались цветными облаками, расплывались, рассыпались осколками, хрустели под тяжестью моих шагов. Я шёл от грани к грани, переходил из тени в тень, пересекал неожиданно яркие лучи света, но где бы ни оказывался, не находил и следа пятерых. Однако мне слышался звук, одинокое дрожание струны, слишком тонкой, чтобы потеряться в тишине. Колебания то нарастали, то почти затихали, и вскоре я старался нащупать такой путь, где они становились бы громче, и громче, и громче… Потому что так болезненно тонко могла звучать только магия. Только магия Энэйи. Я старался не думать о том, что пятерым может требоваться вовсе не помощь странника, что они могли столкнуться с чернотой пустоты, которая была им не под силу. Мне приходилось спешить, и реальности проносились мимо со всё большей скоростью. Портал за порталом, дверь за дверью мой путь обретал чёткость, компас поймал верное направление, я почти досказал про себя сказку о пятерых, и она удалась мне. Я верил в это. Или знал это. Или чувствовал в каждом промелькнувшем блике. *** Новый мир — серая пустошь, гнетущее тёмное небо нависло угрожающе низко. Хотелось втянуть голову в плечи и скорее пронестись к новой двери, но я задержался, остановился среди скал. Где-то трепетала струна, и компас откликался камертоном. Закрыв глаза, я сделал несколько шагов, и вдруг звук — или то всё же было напряжение? — стал ярче. Они были здесь. *** Серая пустошь прерывалась, разрубалась надвое оврагом, расщелиной чудовищной ширины, на дне которой змеилась полумёртвая иссыхающая река. Обмельчавшее русло выпирало илистыми дюнами, грязная вода едва бежала, облизывая тёмные камни. За рекой, внезапно разрушая сложившийся образ отсутствия всякой жизни, возвышались сухие стебли тростника, устало опустившие ветви деревья. Я спустился по едва заметной тропе и остановился у воды, напряжённо вслушиваясь в себя. Мир вокруг не давал ответов, точно был затянут туманом, но на самом деле ничто не мешало мне рассматривать его. Серое и густое небо, пусть и опустившееся столь низко, не скрадывало света. Ни капли. Или в этом и крылся какой-то обман? Что за ловушка таилась здесь, в неё ли поймались пятеро, или для меня реальность приготовила новые силки? Тишина вокруг соперничала с нарастающим внутри меня звоном. Он стал дисгармоничным, обратился стоном и криком, вибрацией, которую невозможно было стерпеть. Хотелось убежать. Оставленная позади дверь умоляла об этом. Я прыгнул на выступающий в центре потока камень, на ещё один и ещё. Не так-то просто оказалось перебираться через реку, пусть она и напоминала ручей, бессильно сражающийся с подступающей пустыней. Раздвинув тростник, я прошёл к деревьям, огибающим пустое пространство, возможно, некогда бывшее лугом. Посреди возвышалась каменная глыба, пусть и вовсе не похожая на алтарь, но всё же им являвшаяся. Шаманский нож откликнулся, вырисовываясь в пальцах, и я не стал ему препятствовать, хотя если уж пятеро не сумели с чем-то совладать, зря стоило рассчитывать на собственные умения. Может, стоило покинуть этот мир поскорее, но мне требовалось узнать, что же на самом деле тут случилось, что произошло и почему. *** Когда я подошёл к камню достаточно близко, всё внутри меня стихло. Исчезли зов дороги, песня внутреннего камертона, настойчивый трепет чужой магии. Всё словно погрузилось в молчание, и эта тишь, затопившая меня, показалась глухотой, чудовищной и жуткой. Даже шаманский клинок истаял дымом прямо в пальцах. Я не отступил, опустил ладони на серую поверхность, точно старался нащупать ключ, или пульс, или ответ. Камень вибрировал — едва заметно. Его можно было открыть. Мысль стёрлась взявшей за горло тишью. *** Сущность странника — путешествие, его сила — в возможности пересекать грани миров, открывая двери. Иногда всё становилось ими, а порой трудно было найти хоть одну. Когда я стал носить дверь и ключ в себе, я понял, каким был, намного лучше. И всё же что-то ускользало. Странникам были даны разные силы, но с кем они могли бы сразиться? Кого они могли бы победить? Обычно странники ускользали, прятались в иных реальностях, открывали миры для себя и других. Если в этом крылось спасение, то странники спасали. Но… если нет? Тогда они ничем не могли помочь. К этому приходилось долго привыкать. Но я — привык. Мог ли я теперь стать спасением? *** Камень дрожал, а я по-прежнему ровным счётом ничего не слышал. Отчаянная тишина поглощала меня самого, словно нашла ко мне подход и проникла в жажде уничтожить. И я не мог вырваться из этого круга, не мог с ней справиться. Как… не смогли и другие? Мне бы отпрянуть от камня, заключившего в себе пятерых, но не хватало сил сделать шаг. И должен ли я вообще сопротивляться, ведь разве не пустота и тишина ждёт в итоге каждого? На сознание наползал липкий туман, только дорога под ногами пока ощущалась, хотя я точно повис без направления и пространства. Серый этот мир был пуст, был ещё одним воплощением пустоты, наверное… это нас и сгубило? Я засмеялся — и не услышал свой смех. *** Может быть, нужно открыть дверь? *** Я стал камнем, безмолвным и серым, растворился в нём. Вот только и это не сумело пожрать суть странника, желание рассекать грани миров, жажду перехода из реальности в реальность. Мне не нужно было рвануться, мне не требовалось раскрыться. Я представил дверь, как могут все странники. Я коснулся округлой ручки, которая отчего-то отливала латунью, солнечным бликом, заключённым в сферу металла… Открыть дверь — это было так естественно для странника. Пальцы ощутили прохладу, одно краткое движение, привычное и ставшее продолжением меня самого, и… *** Тишина взорвалась звуком. Вокруг меня развернулось сражение, но я не участвовал в нём, а оказался бессильным наблюдателем. Алтарный камень наливался тьмой, и пятеро стремились разрушить заклятье прежде, чем оно наберёт полную силу. Я видел. Я знал, что они не успеют. Как вдруг камень раскололся, словно в нём пророс дивный цветок портала. Даже пятеро на миг замерли в замешательстве. Алтарь пульсировал, точно породил источник живительной влаги, из него бил свет, сияние, преображавшее всё вокруг. Разошлись облака, появилось солнце. Серый уступил зелени, алому, золотому, синему… Сколько красок! Они все были заключены в глубине глыбы. Чернота, с которой сражались пятеро, была повержена, а реальность изменилась так сильно, что уже не приходилось сражаться с ней. Я не заметил, когда меня затянуло в иной портал. *** Много дней, а лучше сказать, много дорог и реальностей спустя я оказался в таверне, повисшей между сотней путей. Перекрёсток, где можно было утолить жажду, в том числе и жажду историй. Я сидел в дальнем углу, только вполуха вслушиваясь в происходящее, когда двери открылись в очередной раз, впуская пятерых странников. Вздрогнув от мгновенного узнавания, я потерял дар речи. Неужели мы встретились? Я ведь до последнего не верил, что сумел помочь. — Я обещала, что мы увидимся, — заметила меня маг и взмахнула рукой. — Мы встретились. Я кивнул. Расцветшая на её губах улыбка сказала мне больше тысяч слов.