365 сказок

— Вокруг нас чрезвычайно много прекрасного. Красота скрывается в деталях, в хрупких очертаниях, в сплетении ветвей, в том, как листья ложатся друг на друга осенью, в том, как кристаллы инея покрывают их узорами. Многие незначительные на первый взгляд проявления природы полны прелести и утончённой гармонии. Засохшие соцветия и упрямо зеленеющая рядом трава, хрупкие ветви, расчерчивающие кружевом небо, — так Осень вошла ко мне в кабинет и замерла у стола. — Ты ведь пишешь об этом? Улыбнувшись, я кивнул, но перевернул лист бумаги, чтобы она не заметила, что на самом деле расцветало в новой сказке. — Зовёшь на прогулку? — Что-то вроде того, — она качнула головой, шагнула к центру комнаты, покружилась на месте, отчего цветастая юбка взметнулась. — Что-то вроде. А ты не хочешь? — Сегодня я гонялся за рассветом, — вспомнив неверный утренний час, я вздохнул. — О, рассвет… — Осень оглянулась на меня. — Я же хотела увести тебя к закату. Там будет дверь. — И мне нужно идти? — Непременно. Она протянула ко мне руку, и я поддался, сжал её пальцы. Осень увлекла меня в танец, и танец этот оказался дорогой. *** Дверью оказалась сплетённая из ветвей арка, и Осень не прошла сквозь неё за мной. В другом мире меня ждала прохлада, закатный свет и дорога, бегущая между сжатых полей. От озера полз туман, и я свернул, двинулся по стерне прямо в его объятия, почему-то решив, что именно там таится сказка, которую я не успел дописать с утра. Сказка ли? *** В мутном тумане, что так и норовил обнять холодными щупальцами, было легко заблудиться, и пусть она знала берег озера так хорошо, как только возможно, после заката он преобразился и выглядел иначе. Казалось, что осока разрослась, что почва стала топкой, а вскоре из темноты вынырнул домик, сложенный из потемневшего дерева. Найда замерла, не в силах поверить своим глазам. Крыльцо с одной стороны, другой уходило к воде, где обращалось лодочной пристанью, влажные ступеньки обросли мхом. Пустые, неостеклённые окна смотрелись в темноту. Дом почти приглашал войти. Бродить у озера после заката Найда придумала не сама, за ней гнались от самой деревни, и она спряталась от разозлённых мальчишек в густом кустарнике, где уснула. Проснувшись после заката, не сориентировалась и ушла в противоположном от деревни направлении. Теперь же ей начало казаться, что она забрела в иной мир. Здесь никогда не было никакого домика на берегу. Однако Найда никогда не была трусихой, она поднялась на крыльцо, не придерживаясь за рассохшиеся перила, и прошла к двери. Что за зло могло её тут ждать? Стоит ли его бояться? Вовсе нет! Рассудив так, она дёрнула на себя дверную ручку и шагнула в тёмное помещение. Зрение привыкло не сразу, но всё же Найде удалось узнать очертания предметов — шкафов и стола, нескольких стульев, разбросанных по комнате без всякого порядка. Она прошла вдоль стены, присматриваясь, но темнота скрадывала все подробности, только дверной проём, ведущий в следующую комнату, выделялся светлым пятном. Устремившись туда, Найда обнаружила, что это спальня. И в ней таинственным образом горит маленький ночник. Пламя танцевало в хрупком шаре само по себе, там не было ни свечи, ни масла, ни фитиля. Очарованная этим, Найда подошла совсем близко и взяла мерцающую сферу в ладони, совсем не удивившись тому, что она не обжигает ей рук. «Покажу её завтра мальчишкам, вот они будут верещать», — подумала Найда, прежде чем её сморил сон. *** Она открыла глаза и пошевелилась, не понимая, где находится. Мир вокруг был затянут туманом, но туманом мягким, точно пуховый кокон. Найда потёрла лицо и поднялась, но ей было непонятно, на чём же она лежала. Весь мир был только светлым пухом, непроницаемым, непонятным, не слишком холодным и не тёплым. Найда пошла вперёд, ни о чём не задумываясь. Ничего не помня. *** Мальчишки нашли Найду на берегу озера, среди разросшейся осоки. У её правой руки мерцала голубоватым сиянием странная сфера. Казалось, Найда ещё дышала, и мальчишки помчались за взрослыми, но когда те пришли, сферы рядом с Найдой не оказалось, а сама она была мертва. *** Алек был терпелив, он дождался ночи и только тогда вытащил из кармана незаметно прихваченную сферу. Ему было всё равно, что Найда умерла, он никогда не любил эту девчонку, да и вообще никого никогда не любил, только всякие загадочные вещи ему нравились. Сфера определённо была из таких. Рассматривая мерцающее пламя, Алек улыбался. Нет-нет, он никому ни за что не покажет его! Будет владеть один, спрячет в сундуке с сокровищами, который ждал его на чердаке, в дальнем углу. Туда никому не пролезть. Уложив сферу рядом с собой на подушку, Алек уснул. Сны ему не приснились. *** Мать Алека не заметила никакой сферы. Когда она принялась будить сына, что-то скатилось с подушки, убежав от взглядов под кровать, но до того ли было бедной женщине, обнаружившей, что сына уже не разбудить? *** Сфера укатилась в дальний угол, в мышиную норку, и там покатилась по ходу, озаряя неровные стенки. Она как живая обегала препятствия и устремлялась всё дальше и дальше, пока не выкатилась на свет совсем в другом доме. Её тут же заметила кошка, ударила лапой, и сфера завертелась на месте, покатилась через центр комнаты, где попалась на глаза старухе Энн, которую никто в деревне не принимал всерьёз. Она подхватила сферу с такой резвостью, что позавидовали бы и кошки, и дети. Ей было слишком хорошо понятно, что произошло. *** Энн вышла из дома в сумерках и прошла к озеру потайной тропой, огибавшей селенье так, что никто не заметил бы её в сумерках. Поднялся ветер, тревожно шуршала осока, полз туман, и только сфера в руке Энн сияла ровно и мягко. Так, словно обещала что-то. Энн не верила никаким обещаниям, она подошла к самой воде. — Зачем ты опять выпустил свою игрушку в мир? — вопросила она, и ветер понёс её слова над водой. Почти сразу из тумана соткался, вырос дом, крыльцо приглашало Энн подняться. Она вздохнула, но всё же преодолела четыре ступеньки, замерла напротив распахнувшейся двери. — Ты ответишь? Из темноты вышагнул мужчина. Лица его было не видно, но Энн точно знала кто это. Она протянула сферу, но не отдала в подставленную ладонь. — Зачем тебе дети? — Чтобы ты пришла ко мне, — отозвался он. — Ты же так любишь детей. — Я никогда не соглашусь. — Тогда постепенно здесь будут все, всё селение будет тебя ждать, — он усмехнулся, пусть Энн и не видела его губ. — Одна жизнь в обмен на многие. Жизнь, что уже кончена. — Ты… — но слов у неё не нашлось. Сфера потухла у неё на ладони. — Ты обещал никому не вредить. — А ты обещала вернуться ко мне. Она опустила голову и прошла в дом, в темноту. *** Старую Энн отыскали у самой воды. Она будто спала, только сон этот был навсегда. *** Я поднялся на крыльцо домика у самой воды, но дверь оказалась закрыта, а спустя несколько минут меня позвала осень. Когда же я оказался на холмах, залитых золотым закатным светом, Осень качнула головой: — Это не о красоте? — Нет. — О любви? — Не знаю, — признался я. В доме у реки наконец-то появилась хозяйка, только и всего.