365 сказок

Лунный свет разлился по крышам, такой холодный и пронзительный, что в нём можно было рассмотреть даже глубоко запрятавшиеся сомнения. Я замер на одной из улиц, поражаясь тому, как ночь, упавшая почти мгновенно, заставила схлынуть толпу, погаснуть окна. Вокруг воцарилась такая тишина, точно весь мир опустел. Только сны показались среди переулков, потекли из водостоков, постепенно заполняя улицы. Оказалось, нелегко пройти к площади, не проникнув при этом ни в один из них. Присматриваясь к текущим мимо историям, я всё же добрался до того места, где перекрёсток превратился в устье полноводной реки снов. За мгновение до того, как я бы погрузился в водоворот целиком, мне послышался окрик. Я обернулся, но никого не было позади. Сделав же шаг вперёд, я осознал, что зов ждал меня именно там… *** Над дорогой стлался туман, мальчишка уже устал бежать и теперь брёл устало, глядя только себе под ноги. Оставшаяся далеко позади деревенька ничуть не звала его вернуться. Куда бы ему возвращаться? К мачехе или отцу, которому он нисколько не нужен? К родившимся близнецам, которые стали всеобщими любимцами? В очередной раз вытерев нос рукавом, он остановился, удивлённо нахмурившись. Ему послышалось, что в кустах кто-то всхлипнул. Это совершенно точно был не его собственный всхлип. — Эй, кто здесь? — окликнул он тихонечко. Туман сгущался, теперь кустарник вырисовывался лишь тёмным силуэтом, единым, не допустившим никакого просвета, точно там и не было отдельных ветвей или листьев. Убегая из дома, думал ли он, что ночью идти окажется так холодно, страшно и тяжело?.. Всхлип раздался с другой стороны. Повернувшись всем телом, он отступил на шаг назад. В тумане блеснул и погас огонёк, который было бы легко принять за обман зрения, вот только вряд ли он в самом деле почудился. — Эй! — вложив в голос всю уверенность, что только оставалось, он постарался крикнуть как можно громче: — Выходи, или я поймаю тебя! — Как тебя зовут? — послышалось из тумана. — Я не называю имени незнакомцам, — нахмурившись, он вспомнил, как мать, ныне покойная, утверждала, что тому, кого не видно, никогда не надо называть имени. И если прежде совет казался чушью, теперь он определённо обретал смысл. — Как же тогда знакомиться? — возразил голос. — Например, меня ты можешь звать Вэн. — Только разве это твоё имя? Называть ты меня можешь и… — сомневался он недолго, — Адам, — выбрать имя одного из близнецов — и дело с концом. — Адам… — задумчиво протянул Вэн и выступил из темноты. Он был маленьким, совсем крошечным, в две ладони ростом, а на шапке у него светился огонёк. — Кто ты такой, Вэн? — не-Адам присмотрелся, совершенно точно уверенный, что перед ним совсем не человек. — Путник, как и ты, — Вэн усмехнулся. — Пойдём вместе, путь долгий, до города не успеть до рассвета, если столько стоять. — До города три дня пути на лошади, — вспомнил рассказы отца не-Адам. — Как бы мы успели до рассвета? — Я знаю кроткий путь, — признался Вэн. — Могу провести. — И что за это попросишь? — Твоё имя, Адам, имя. Так, значит, обмануть всё же не вышло? Не-Адам дёрнул плечом. Ему очень хотелось в город, однако принять помощь существа, о которых мать когда-то рассказывала страшные сказки, было бы слишком не по нутру. — Лучше уж я пойду сам, — хмыкнул он и пошёл в туман, отчего-то замерший плотной стеной. — Хочется — иди следом. — Как скажешь, — согласился Вэн, и они долго шли в молчании. Не-Адам только слышал чужие шаги, но не поворачивался, отчего-то убеждённый, что смотреть сейчас на Вэна никак нельзя. Было трудно, усталость нашёптывала, что пора отдохнуть, холод обещал принять в свои объятия. Не-Адам вздохнул и попробовал ускорить шаг. Туман скрадывал всё, что было за пределами дороги, сворачивать сейчас совсем не хотелось. — Как же мы успеем до рассвета, — заговорил Вэн, — никак не успеем. И внезапно ухватил не-Адама за руку, потянув сквозь туман так решительно, что и возмутиться было невозможно. На миг стало светло как днём, потом темнота сгустилась, а после туман разогнало ветром. И не-Адам увидел, что стоит на вершине холма в стороне от дороги, а внизу перемигивается редкими огнями город. — Успеем, если побежим, — воодушевился Вэн. — Бежать я уже не могу, — повинился не-Адам. — Да и зачем мне это? Я приду в город всё равно… Вон он, так близко. — Не успеешь до рассвета, идти тебе ещё неделю, — разозлился Вэн. — Побежали! На этот раз не-Адам опять промолчал. Вместе они понеслись с холма и бежали так быстро, что под ногами словно и не было больше ни мокрой травы, ни жёсткой земли. — Как твоё имя? — спросил Вэн в самое ухо. — Как твоё имя, не-Адам? — Да зачем же оно тебе? — Я подарю тебе крылья, если ответишь! Какой заманчивый дар… И матери нет больше, никто за него не сможет отругать. Не-Адам споткнулся и рухнул в траву, росшую в метре от городской стены. — Если скажу, то никогда не войду в город, — вырвалось у него. — Так ты задумал, не-Вэн? — Умный мальчишка, — над ним склонилось чудовищно большое зеленоглазое существо, будто целиком сотканное из тьмы. — Откуда ты набрался таких познаний? — От покойной матушки, — почти не соврал не-Адам. — Но теперь она не сможет отругать меня за то, что я вожусь с такими, как ты. — Так почему бы не дать мне то, что я хочу? — Тогда ты убьёшь меня, — не-Адам сел, отстранив страшную морду ладонью. — Я и сейчас могу тебя убить, — оскалило клыки существо. — Могло бы — убило бы, — отвернулся не-Адам. — Но мне и это не слишком страшно. Снова захотелось плакать. Он был примерным сыном, отчего же отец больше не любит его? И любит ли он теперь отца? — Я дам тебе возможность задать вопросы, и он не сможет не ответить, — предложило зеленоглазое существо. — Правда? — впервые оживился не-Адам. Небо над городской стеной посветлело, и существо заметно заволновалось. — Правда, — рыкнуло оно. — Решай же скорее. До городских ворот было рукой подать, не-Адам встал и посмотрел в ту сторону. Город манил его, но с другой стороны… как бы он собирался жить там? Скитаться, воровать и прятаться от стражи под мостом? — Ларк, — бросил он. Имя утонуло в предрассветных сумерках, точно существо сожрало его. — Что ж, тогда лети, вот тебе крылья, маленький Ларк, — и оно стало туманом, а не-Адам, Ларк взмыл в воздух чёрной как ночь птицей. Теперь в нём самом бурлила странная сила, забылись наставления матушки и даже отца ни о чём не хотелось спрашивать. Когда занялась заря, зеленоглазое существо, сыто усмехаясь, уже спряталось среди городских улиц, а Ларк с хриплым криком пронёсся над некогда родным домом… Его одолевали новые желания. *** Вынырнув из страшного сна, я понял, что улицы опустели снова, близился рассвет. Вдохнув полной грудью свежий ветер, я щёлкнул пальцами. Дверь откликнулась на зов, я шагнул через порог.