Весь перелет до Нового Орлеана Мина не спускала глаз со своего «спутника». Она все боялась, что он внезапно очнется, и ей вновь придется прибегнуть к насилию, чтобы опять нокаутировать его. Несмотря на то, что к насилию Мина давно уже привыкла, так как ей практически ежедневно приходилось его демонстрировать, чтобы показать свою силу, на этот раз ей почему-то не хотелось его применять. В мире Бессмертных малейшее проявление милосердия считается слабостью, поэтому вампиры и гули крайне редко кого-то жалеют. Прощение в глазах Носферату вовсе не добродетель, и те, кто ее проявляют, как правило, считаются слабаками. А слабые долго не живут среди хищников. Поэтому Мина очень хотела сохранить историю с Шерлоком в тайне ото всех, чтобы никто не узнал о том, что она предпочла применить магию, нежели просто убрать с дороги назойливого человека. Детектив Холмс напоминал мисс Грейсон ее саму, в то время, когда она только стала вампиром.
За своими размышлениями (перелет от Лондона до Нового Орлеана длился довольно долго, целых 8 часов), Мина не заметила, как погрузилась в собственные воспоминания и надолго ушла в себя. Она в очередной раз вспомнила то, что заставило ее прибегнуть к такому сложному способу решения своей проблемы, то, что она должна была давно забыть… Тот кусочек человечности, крошечные ростки которого проросли на почти голой почве сущности вампира, существа, по сути, бессердечного и холодного… Кто бы мог подумать, что эти воспоминания в ней пробудит простой человек, которого она даже не знает! Однако это случилось, и Мина полностью погрузилась в эти воспоминания, старательно воспроизводя у себя в памяти события давно минувших лет…
Лондон, 1850 год
Холод. Темно и сыро вокруг. Все тело ужасно болит, будто в какой-то невыносимой агонии. Господи, почему же так больно? И как остановить эту пытку? Наверное, поможет лишь смерть. Да, точно, смерть — самый лучший выход. Одни люди верят, что после смерти человек попадает либо в Рай, либо в Ад, но есть и те, кто говорят, что Смерть — это конец всему. Конец жизни, конец существованию человека, его тела и сознания. Может, если после Смерти нет ничего, то и боль тоже уйдет? Боже, хоть бы эта мука поскорее кончилась! Ах, как же больно — будто каждая клетка тела в огне! Если Смерть избавит меня от этого, то я готова уйти в Небытие, лишь бы не мучиться больше ни минуты! Но что это? Неужели боль стала чуточку слабее? Наверное, Бог услышал мои мольбы… О, Господи, избавь меня от этой агонии! Наверное, я, все-таки, умираю…
Тело молодой девушки лежало на узкой твердой софе. По всем очевидным признакам она была мертва: не было ни дыхания, ни пульса. Несчастная несколько часов не подавала никаких признаков жизни, и люди, нашедшие ее, сочли ее мертвой.
— Такая молоденькая, — посетовала пожилая дама, поднимаясь со своего места. Тяжелые юбки ее длинного платья зашуршали по полу, и она неторопливо отошла в сторону, уступая место доктору, который должен был официально засвидетельствовать смерть девушки.
— Покойная была вашей родственницей? — осведомился подошедший только что доктор. Он опустился на край софы, на которой лежало тело погибшей, открыл свой саквояж и стал неторопливо извлекать оттуда необходимые ему инструменты.
— Нет, мы с мужем нашли ее у порога нашего дома. Бедняжка, видимо, уже умирая, добрела до нашего крыльца, после чего упала и отдала Богу душу, — на последних словах хозяйка дома перекрестилась, быстро прочитав скороговоркой про себя молитву.
Доктор усмехнулся в ответ.
— В этом я сомневаюсь, — сказал он.
Пожилая леди недоумевающее взглянула на своего гостя.
— Прошу прощения, доктор, но я, кажется, не поняла Вас. О чем вы говорите?
Мужчина вместо ответа нагнулся над покойницей, словно изучая ее. Но никаких действий медицинского характера он не производил.
— Скоро, — сказал он, ни к кому особо не обращаясь, — уже совсем немного осталось. Да, совсем чуть-чуть. Ей нужна будет еда, много еды… Новорожденные всегда такие — ненасытные, злобные, как черти из самой Преисподней. Наверное, так и есть, именно оттуда мы и приходим обратно в этот Мир, но возвращаемся мы уже другими. От того мы и вынуждены питаться людьми, чтобы поддерживать собственные силы. Но вот, кажется, она просыпается…
Лежавшая до этого момента бездыханная девушка вдруг внезапно открыла глаза. Она обвела комнату диким, совершенно неузнаваемым взглядом, и резко втянула носом воздух. Затем, она издала глухое, утробное рычание и схватилась одной рукой за горло, будто испытывала невыносимую боль. Следующим, едва уловимым движением она поднялась с кушетки, приняв сидячее положение. И тут ее внимание привлек крик, раздавшийся на весь дом — это кричала женщина, хозяйка дома, которая на свою беду подобрала у порога своего дома новорожденного вампира. А доктором оказался ее Родитель — тот, кто обратил ее. И теперь, жители небольшого коттеджа на окраине Лондона оказались в смертельной ловушке, напуганные внезапным «оживлением» покойницы — вампир проснулась с ужасной жаждой крови, и первым ее инстинктом в новой ипостаси, конечно же, было желание утолить эту самую жажду, которая причиняла ей невыносимую боль…
— Кушай, дитя мое, — ласково потрепав новорожденную по руке, проворковал вампир, указывая рукою на все еще кричащую в другом конце комнаты женщину. На ее крик выбежал ее муж — седовласый, представительного вида мужчина в наспех накинутом на рубаху пиджаке.
— Что здесь происходит, что случилось, Энни? — выбежав на лестничную площадку, воскликнул хозяин дома. Но не успел он больше добавить и слова, как застыл в ужасе, не веря тому, что видит: на его глазах, девушка, которую они с женой недавно нашли у своего порога и принесли в дом, не только внезапно ожила; она набросилась на его жену, точно дикий, необузданный зверь и впилась зубами ей в горло. Терзая шею несчастной пожилой женщины с остервенением голодного волка, мнимая покойница пила ее кровь, точнее, пыталась пить, но большая часть крови просто вылилась ей на лицо и одежду.
Сопровождалась ужасная картина громким рычанием хищника, который перешел в отчаянный дикий вопль, когда обмякшее тело пожилой дамы упало на пол, полностью обескровленное.
— О, не переживай, моя дорогая, у меня еще есть для тебя добавка! — старый вампир в одно мгновение оказался около молодой новорожденной и аккуратно, почти по-отечески развернул ее к себе лицом, — взгляни туда! — лживый доктор указал рукой в сторону лестницы, где скованный ужасом увиденного, все еще стоял муж погибшей только что хозяйки дома.
Вампир проводила взглядом жест своего Создателя и увидела насмерть перепуганного человека. Тот перевел взгляд с трупа своей жены на двух чужаков, стоявших рядом.
— Приятного аппетита, дитя, — прошептал на ухо своей подопечной ее Прародитель.
Испуганный мужчина не успел вздохнуть, как чудовище, убившее его жену, оказалось рядом с ним. Он лишь успел увидеть совершенно безумные, горящие ярким изумрудным пламенем глаза, и понял, что смотрит в глаза своей Смерти…
***
Несколько часов спустя…
О Господи, кем я стала? Что я такое? Я — чудовище! Самый настоящий кошмар, рожденный союзом сил Зла… Я убийца! Я убила людей…. Как я могла так поступить — лишить кого-то жизни? О, почему судьба сыграла со мной такую жестокую шутку! Я не хочу быть тварью, убивающей людей! Уж лучше бы я умерла…
Девушка сидела на лавочке на окраине города и горько плакала. По ее щекам катились розовато-красные слезы, сама она была вся в крови: лицо, губы, руки и даже платье — все было насквозь пропитано кровью. На улице никого не было, еще бы, ночь на дворе! Никто не мог видеть ее, запятнанную кровью с головы до ног.
— А, вот ты где!
Девушка подняла голову: перед ней стоял все тот же мужчина, который был с ней тогда, когда она только очнулась. Она убежала от него, убежала из того страшного дома, едва к ней вернулось сознание и она поняла, что натворила.
— Ты зря убежала, дорогая, скоро рассвет, — присаживаясь рядом, сказал старый вампир, — тебе пока что рано выходить на солнце, ты будешь слаба. Нужно торопиться, иначе мне придется нести тебя на себе, а это не очень-то прилично для леди.
Новообращенная перестала плакать. Она со злобой глянула на своего соседа по скамейке и тут же, отшатнувшись от него, как от прокаженного, вскочила на ноги.
— Это все Вы! — прошипела она, — Вы во всем виноваты! Вы сделали меня такой! Из-за Вас я стала монстром!
Вампир огорченно покачал головой. Встав со своего места, он осторожно двинулся в сторону своей собеседницы, протягивая руки ладонями вверх, будто стремился показать, что он безоружен и не собирается причинять ей вреда.
— Спокойно, милая, спокойно! Ты — вовсе не монстр, как и я. Просто мы — вампиры, существа намного лучшие, чем люди. Ты скоро сама поймешь это. А обратил я тебя не просто так: ты умирала, разве ты не помнишь? Ты вот-вот должна была умереть от чахотки, я лишь помог тебе! Теперь, ты будешь жить, и у тебя будет уже совершенно другая, новая, лучшая жизнь, чем до этого! Я тебе обещаю.
Девушка упрямо тряхнула головой в ответ.
— Может, я
должна была умереть! — воскликнула она, пятясь назад, словно хотела увеличить расстояние между собой и своим собеседником, — и лучше бы я
действительно умерла, чем стала тем, в кого Вы меня превратили!
Убедившись, что расстояние между ней и ее преследователем увеличилось достаточно, испуганная леди что есть сил рванулась вперед, надеясь убежать куда-нибудь настолько далеко, насколько сможет. Но не успела она пробежать и квартала, как силы ее внезапно покинули, и она без сознания рухнула прямо на мостовую.
***
Очнувшись от собственных воспоминаний, Мина обнаружила, что до посадки самолета остались считанные минуты. Вампир встряхнулась и оглянулась: ее пленник уже очнулся, но почему-то все еще лежал, делая вид, что он все еще без сознания.
Мина усмехнулась, глядя на изображающего коматоз Шерлока. Она могла бы купиться на его игру, если бы еще была человеком — уж очень грамотно Холмс притворялся. Но он не знал, что она слышит его пульс и едва уловимое дыхание.
— Пора вставать, мистер Холмс, мы уже прибыли, — насмешливо сказала она своему спутнику, — если вы намерены продолжать этот спектакль со сном, то я буду вынуждена поднять вас силой.
Шерлок тут же открыл глаза и принял сидячее положение. Взгляд, который он бросил на свою похитительницу, был более чем недовольным.
— Попытаться все-таки стоило, — буркнул он в ответ.
— Вы не сбежите, — парировала вампир, — пора бы уже понять это и смириться. В конце концов, я ведь обещала Вам, что не причиню Вам зла — я просто удалю из Вашей памяти ненужные факты, и после этого Вы будите свободны. Мне нет нужды держать Вас в плену дольше положенного…
— Вы собираетесь учинить насилие над моим мозгом — я расцениваю это, как причинение особо тяжкого вреда, — отозвался детектив.
Вампир покачала головой в ответ.
— У нас с Вами разное мнение на этот счет, — ответила Мина. Самолет плавно пошел на посадку, и собеседники замолчали на пару минут.
Когда посадка была полностью завершена, и воздушное судно уже катилось по взлетно-посадочной полосе, мисс Грейсон вновь заговорила.
— На сей раз я не стану травмировать Вас, меня попросили доставить Вас в здравом уме и трезвой памяти. Поэтому, Вам придется вдеть наушники с громкой музыкой в уши и закрыть глаза плотной маской. На всякий случай.
Холмс с неохотой принял плеер с музыкой и наушники. Под тяжелым взглядом своей тюремщицы он вставил в уши наушники, и его слух тут же стал невосприимчив ни к каким посторонним звукам, кроме песни, которая играла в плеере. Это была какая-то рок-композиция, очень громкая и мощная, призванная не дать ему услышать ничего лишнего. Автора песни и саму песню Шерлок не узнал — слишком уж он был далек от подобного музыкального жанра, но это было и не важно. Едва он закончил с наушниками, как на глаза ему надели плотную маску для сна, которую туго завязали на затылке. Теперь, полная секретность была полностью соблюдена, оставались только формальности.
Мина достала из кармана брюк телефон и набрала какой-то новый номер, которого не было в списке ее личных контактов.
— Алло, да, мы прилетели. Машина на месте? Отлично, встречайте нас, мы идем!
Нажав на отбой, вампир с облегчением убрала телефон в карман брюк, затем поднялась со своего места, подняла на ноги Шерлока, и, завязав ему руки сзади прочной лентой, осторожно повела его вперед, держа за плечо. Впереди им предстояло довольно занятное путешествие по Новому Орлеану до логова королевы упырей — Мари Лаво.
