* * *
Всё то время, что Джейк разделывал несчастное дерево, он раздумывал, стоит ли ему писать о своём новом знакомом в отчёте. По сути, стоило бы, ведь он потратил на него много медикаментов, а новых ему не выдадут, пока не объяснит, куда потратил старые. Такая суровая система сейчас казалась очень неудобной, но раньше не подводила. И вдруг будет проводиться расследование по поискам этого Дуайта, которое приведёт к нему, и узнается, что он прятал человека? Или что ещё хуже: что если Джейк облажался с его ранами и очкастый всё же отбросит копыта? Да, сообщить о нём стоило, от греха подальше. Однако было одно такое огромное и жирнющее «но»: сюда наверняка сгонят копов на расследование и велика вероятность, что информация о «храбром леснике, спасшего жизнь заблудившемуся человеку» дойдёт до его отца. И вот тогда начнутся настоящие проблемы. Столько лет Парк скрывал своё местонахождение от него, лишь изредка встречаясь в ближайшем городе с матерью на пару слов, и тут все его труды уйдут коту под хвост. Огромный заносчивый жлоб наверняка явится сюда, начнёт поливать Джейка грязью, расскажет о новых успехах его старшего брата, гордости семьи, а его, нерадивого сына, насильно увезёт и опять запрёт от всего мира. И вот это уже будет катастрофой. Разрубив последнее полено, Парк отшвырнул топорик и собрал дрова. На дворе полдень, солнце встало в зените, воздух прогрелся и почти вся утренняя роса высохла. Обычно к этому времени он заканчивал все свои дела и действовал по настроению: иногда ходил на охоту, иногда на рыбалку, иногда проводил чистку леса, а иногда весь день мог проваляться в хижине, пялясь в старый маленький телик, попивая чай с лимоном (или коньяком) под шерстяным пледом. В основном затворческое времяпрепровождение проходило в непогоду, ведь именно в такое время сильнее всего чувствовался уют его маленькой обители. А теперь он даже не знал, что делать. Утром по радио как раз передали о сильном дожде ближе к вечеру, так что никуда он от своего «раненого оленя» не денется. Ещё раз выругавшись себе под нос, Джейк вместе с охапкой дров направился в хижину. Он очень волновался, даже беспокоился о том, что может ждать его по ту сторону двери, но реальность оказалась намного безобидней его разбушевавшейся фантазии. Стоило леснику зайти внутрь, как он выронил все дрова от смеха: на кровати с ногами врастопырку восседала тёмная фигура и тихонько материлась себе под нос. Буквально утонув в огромном зелёном свитере, из ворота которого торчал один только нос, Дуайт пытался безуспешно всунуть в штанину здоровую ногу, так как больную предусмотрительно запихнул заранее. Как только виновник истерики Джейка понял, что именно он вызвал такую реакцию, фигура замерла, ругательства стихли, а ворот с торчащим носом медленно повернулся в сторону двери и якобы с недоумением пробубнил «Что? Плакать не буду, честно». От этой комичной картины Парк чуть ли не сползал по стене от смеха, но нужно было помочь бедолаге, поэтому он, всё ещё заливаясь смехом, быстро подошёл к Дуайту, резко дёрнул ворот свитера вниз, тем самым освобождая лохматую голову из плена. — Фух, я то думал, останусь там жить, — с притворным облегчением выдал Фэрфилд и, плюнув на попытки надеть вторую штанину, потянулся к окну за своими «вторыми глазами». — Как вам свитерное королевство, сир? — Джейк присел перед ним и принялся помогать с несчастной штаниной. Интересно, как он трусы натянул? Зрелище, должно быть, было занятное. — Так себе, глаза щекочет, шерсть в рот лезет и волосы магнитит. А так ничего, ничего… Толи это Парк сошёл с ума от волнения, толи этот четырёхглазый действительно обладал безграничным обаянием. Ещё минуту назад он боялся зайти в комнату, а сейчас заливается смехом. Мало было комичной ситуации, так этот паршивец ещё подливал масла в огонь своими фразочками. Да кто он такой, чёрт подери? — Так, шутник. Голова не кружится? Конечности не отнимаются? Покажи доброму дяденьке, где болит, — сменить гнев на милость было лучшим вариантом в данной ситуации, вот только сам это лесник сделать не смог, благо спасённый помог ему всем этим представлением. Напряжение, что витало в воздухе всё утро, спало от этой короткой сцены, и хотелось подурачиться ещё немножко, ведь Парк так давно не валял дурака, попросту не с кем было. — Ничего не болит, в ноге разве что начинает покалывать, спасибо за беспокойство, — о, эта улыбка. Джейк готов был поклясться, что это самая добрая и обаятельная улыбка, что он когда-либо видел. Хотя была вероятность того, что он просто одичал от такого образа жизни и совсем забыл, как выглядят другие люди. Порой он даже пугался, замечая себя в зеркале. «Ой! Человек? А, стоп. Это же я. Тьфу». Но даже такие обстоятельства не могли омрачить его резко поднявшееся настроение, — Вы меня, конечно, простите, но… — Ты. — Да. Джейк. Ты меня, конечно, прости, я, надеюсь, не сильно наглею, но я долго пытался выйти из леса, питаясь лишь тем, что было под рукой, и просто дико го… — договорить ему не дало громкое и протяжное урчание в животе. — О, хорошо, сейчас что-нибудь придумаем. У меня тут не богато, но от голода точно не помрём, — Парк поднялся с колен и начал быстро собирать то, что растерял при входе, намереваясь затопить этим печь. — А могу я поинтересоваться? — Да, конечно. — Ты же уже приносил дрова, зачем ещё? — Сегодня вечером обещали грозу, а бегать под ливнем до сарая как-то уж очень не хочется, поэтому принёс небольшой запас. Хотя сейчас и не скажешь, будто погода испортится, но метеорологи редко ошибаются, по крайней мере, для этих мест, — Джейк раздувал огонёк на куске сухой бересты, что поджёг под аккуратно сложенными дровами, — а чем именно ты питался, пока бродил по лесу? — Да ничем особенно, пару сухарей в кармане нашёл, грыз потихоньку, когда надо я могу мало есть. Ну и пытался дичь поймать, только безуспешно… А что? — Да, так, пытаюсь выяснить, надо ли тебе ещё и промывание желудка организовывать, — абсолютно ровным и безобидным тоном выдал лесник и, отметив успешность своих действий в виде распространения пламени на дрова, повернулся к Дуайту. Тот, кажется, позеленел от перспективы лесной клизмы в диких условиях, да и ещё от такой небезынтересной персоны, — да шучу я, шучу! Разожми булки! На, вот тебе сухарь! Грызи!* * *
Пока на большой каменной печи закипала гречка, Джейк решил разобраться с дневной бумажной волокитой, а Дуайту впридачу к сухарю дал полистать выбранную наугад книгу и попросил не беспокоить его какое-то время. Гость понимающе кивнул и принял чтиво, поудобнее устраиваясь на кровати. Лесник включил маленький нетбук и начал составлять отчёт. К сожалению, он не успел оббежать утром весь квартал, но он прекрасно понимал, что как на лес, так и на его отчёты в принципе начальству далеко начхать, они знали, если случится что-то серьёзное, пожар или незаконные вырубки, Парк напрямую запросит помощи, и эти хреновы отчёты были лишь для галочки. Поэтому в этот раз (но только в этот!) Джейк позволил себе выдумать, как обстоит положение дел. О своём нахлебнике решил пока не сообщать, посмотреть, что будет. Закончив отчёт, азиат скопировал содержимое документа в только-только загрузившееся окно почтового ящика и нажал отправить, после чего ждал ещё около минуты прогрузку. «Всё же мобильный интернет в жопе мира это довольно мучительная вещь», — снова отметил для себя лесник. Когда письмо наконец-то (о аллилуйя!) отправилось, он незамедлительно выключил нетбук и убрал его в сторону. С основным разобрался. Теперь нужно было отметить хотя бы те два капкана, что он обнаружил сегодня. Джейк достал из-за стола огромный планшет с полностью вычерченным кварталом и отмеченными выделами с их характеристиками, и пометил карандашом места, где сегодня были найдены трапы (с дичью). Он пытался найти в их расстановке какую-то закономерность. Какой-то смысл. Но не мог. Как-то встретив на границе квартала другого лесника, Парк поинтересовался, беснует ли треклятый негодяй и на его территории, но получил отрицательный ответ. И это заставило насторожиться. Джейк стащил из лесничества номера телефонов других местных лесников и поинтересовался у них, но и в их кварталах ничего подобного не происходило. А вот это уже было подозрительно. Кто-то пытается ему насолить? Подгадить? Напугать? В чём соль? Почему именно в его квартале? Здесь нет никаких редких животных, которых нет в других частях огромной тайги, но почему-то чёртовы капканы продолжают появляться именно на его территории. А может… Джейк обернулся на мирно листающего книгу Дуайта. «Может это он ставит капканы? А как услышал, что я неподалёку, так решил шлёпнуться в свой же капкан, чтобы усыпить мою бдительность? Хотя рано его обвинять. Посмотрим, появятся ли капканы завтра». Фэрфилд заметил на себе настороженный взгляд и оторвался от книги. — По-моему, гречка уже уплыла, — без единой эмоции, всё так же комично, как в случае со свитером, выдал очкарик. Джейк резко подскочил к печи, чтобы снять крышку с кастрюли, после чего он взял заранее открытую банку тушёнки и смачно вывалил содержимое в кастрюлю. — Жрать подано, властелин свитеров!* * *
Остаток дня прошёл абсолютно спокойно. Вечером старая одежда Дуайта под его же протестующие возгласы отправилась в печь, после чего была проведена перевязка. Как и прогнозировали, начался дождь. Джейк запустил генератор в прихожей и включил телевизор. Тот погудел, попищал и разлился мягким голубым светом по комнате. Тихий бубнёж новостного канала, стук дождя об окна и крышу, треск дров в печи и бесконечный уют разморили обоих мужчин. Но было принято решение познакомиться друг с другом поближе. Дуайт рассказал, как же он всё-таки попал в лес, а Джейк рассказал, как именно он здесь живёт. Никто не говорил о своём прошлом, и, наверное, так было легче для них обоих. — В общем, я через неделю поеду в город, твои раны уже должны будут затянуться, возьму тебя с собой и сдам в больницу. Устраивает? — Более чем. Не хочу доставлять лишних хлопот, и я безмерно благодарен за всё, что ты для меня делаешь… — ну вот, он снова это делает. Снова обворожительно улыбается, правда в этот раз он выглядел ещё более обаятельным за счёт лёгкого полумрака, что рассеивал телевизор и пламя из печи, — мне интересно, а как мы будем спать? — Как –как? Ты больной, ты останешься на кровати, а я, — Джейк открыл шкаф и выгрузил с верхней полки скрученный в рулон матрас, — кое-где в другом месте. — Я надеюсь хоть не на полу? Так и простыть можно, — за день Дуайт уже успел оценить минусы не регулярно отопляемого помещения и действительно боялся, что через два дня такой ночёвки уже он будет выхаживать своего спасителя, только не от раны, а от ангины. — А что, волнуешься? Предлагаешь с тобой на кровать? — ухмыльнулся Парк. Очкарик смутился. — Ну, я не то, чтобы предлагаю, это же твоя кровать и тебе решать, как с ней поступать, и если тебя это не смущает, я не имею права возражать… — замялся он, отводя взгляд. В это время лесник уже успел с улыбкой расстелить матрас на печи и застелить своё новое ложе. — Боже, парень, ты слишком много паришься. Не волнуйся, на полу я спать не буду, есть у меня одно резервное место. Не такое мягкое, но зато тёплое. Будь ты здоров, я бы предложил его тебе, но не представляю, как ты будешь скача на одной ноге туда вскарабкиваться, — усмехнулся Джейк и достал ещё одно одеяло, — ложись давай в постель, завтра много дел. — Это каких? — А вот завтра и узнаешь. Спокойной ночи. — Спокойной. Хозяин дома закрыл печь, чтобы ночью угли не принялись плясать по хижине, и направился в сторону гостя. Выключив телевизор, Джейк молча, не дожидаясь мольбы о помощи, под удивлённое «Ох» стянул с Дуайта штаны, и вернулся к своей «постели». За окном совсем стемнело из-за собирающихся туч, начиналась полноценная гроза. Лес встречал своего нового жителя, воя и ликуя, показывая свою силу и опасность. Этот день был очень странным для обоих мужчин, но в тоже время и удивительным. Дуайту крайне симпатизировала компания Джейка, жаль, что они встретились при таких ужасных обстоятельствах. Очки в широкой оправе отправились обратно на окно возле кровати, а сам Фэрфилд ещё больше укутался в тёплое одеяло. — Спасибо, — совсем тихо, еле слышно среди шума дождя прошептал он. — Не за что.