Дни мира, дни войны

Наутро, выпив с Сюзанной кофе с оставшимися таки со вчерашнего ужина пирожными и свежими яблочными пирожками, Маргарита вспомнила, что забыла поставить на место уже давно дочитанную книгу, пылившуюся возле кровати — да и не отказалась бы взять новую. У Буаси была вполне приличная по провинциальным меркам библиотека, там даже были собраны почти все тома энциклопедии Дидро и д'Аламбера, а они были недешевы, что уж говорить о более доступных по цене изданиях, занимавших собой полдюжины огромных шкафов. Несколько полок были отведены под романы самого разного пошиба, и она часто брала оттуда что-нибудь, в основном как чтиво презабавное, но иногда попадалось что-то не слишком выспренное и даже не лишённое толики реалистичного взгляда на мир. Помимо шкафов в библиотеке стоял большой старый стол и несколько стульев. Обычно его использовали для занятий Мари и Арманда, но сегодня они занимались в гостиной музыкой — слышны были бесконечные занудные гаммы, старательно исполняемые на плохо настроенном старом клавикорде. Однако стол не пустовал. Маргарита почти ощупью поставила книгу на её законное место и тихо подошла к д'Эльбе. Тот даже не повернул головы, полностью поглощённый своим довольно странным занятием — старательной росписью оловянного солдатика. Несколько уже стояли рядом, и поблескивающая ещё от сырости свежая краска на мельчайших знаках различия притягивала взгляд. Карты, сложенные в стороне, она заметила не сразу. Удивительно точные карты местности с расчерченными мелкими квадратами — для чего они? Места было узнать трудно, хотя на одной из верхних, как показалось ей на секунду, были изображены окрестности поместья Буаси, а на другой — пригород Нанта, где ей доводилось несколько раз бывать. — Что это? — спросила она, и д'Эльбе вздрогнул, едва не выронив кисточку. — В-вы подкрались очень н-невежливо,— заметил тот сердито, демонстративно не поднимая на неё взгляд. Маргарите на секунду стало смешно от того, как сердитое выражение сделало его похожим на ребёнка. — Простите, что напугала вас. Можно? Дождавшись кивка, уже довольно рассеянного, она осторожно отодвинула один из стульев и села, наблюдая за тем, как очередная оловянная заготовка обретает жизнь благодаря коротким движениям кисточки. — Это морской пехотинец? — спросила она, кивнув на ближайшую к ней фигурку в белом мундире с зелёными отворотами. — Это...ах, да, вы правы. Рядом офицер п-полка Артуа, вот тот, синий с жёлтым — кавалерист двадцать пятого пентьеврского, зелёный с красным — д-драгун семнадцатого. Это устаревшая форма, по правде, но мы с Б-буаси сделали несколько полков для того, чтобы п-переиграть войну Барской К-конфедерации, и я решил доделать остальные. Маргарита с трудом вспомнила эту войну — для Франции и не войну вовсе, экспедицию в Польшу, которую готовы были поделить алчные соседи, откусившие таки по доброму куску древней Речи Посполитой. — Переиграть? Как это? Д'Эльбе на секунду поднял голову от своего занятия и кивнул на стопку карт. — Видите? Это п-поле для игры. Туда расставляются фигурки, каждая из них обозначает полк — иногда, если есть дубликаты, р-роту, но чаще всё же именно полк. Каждый берёт себе армию и действует против противника, к-как будто это в реальности — кавалерия будет уничтожена, если в л-лоб атакует пехотное к-каре, пушки утонут в б-болете, если плохо наладить переправу... и вообще все утонут, кавалерия может передвигаться на две клетки только раз в определённое количество ходов, чтобы не загнать лошадей — и так далее. Можно разыграть историческое сражение или столкнуть между собой любые армии на любом поле, хоть племена диких американцев с Аттилой в непроходимых лесах Сибири, но обычно всё же играют европейскими армиями, у которых хорошо известны характеристики родов войск и обмундирование — боюсь, не слишком хорошо разбираюсь в военной организации ирокезов. Под конец он даже почти перестал нервно заикаться и рассказывал с явным оживлением, почти восторгом. — А вы обычно чьей армией играете? Д'Эльбе пожал плечами. — Обычно все предпочитают брать французов — это самое простое и известное, что может быть. Я могу играть саксонцами или, на крайний случай, поляками, случалось играть за австрийцев, однажды — даже за русских. Это довольно весело — внезапно под покровом ночи передвинуть пару казачьих полков во вражеский лагерь, — он даже слегка улыбнулся, но тут же посерьёзнел и закончил, — хотя, думаю, веселье в этом случае возможно только на карте. — А что это была за игра? — Маргарита, казалось, сама заразилась его энтузиазмом и даже подумала, что была бы не против сыграть сама — или хотя бы, за недостатком знаний, посидеть рядом и понаблюдать за тем, как на обычном деревянном столе изменяются внезапно судьбы мира и самый ход истории. — Семилетняя война, но по упрощённой схеме. Только европейская карта и четыре армии — французы, австрийцы, русские и пруссаки. Все так хотели себе армии цивилизованных стран, что мне пришлось обходиться малым — впрочем, это было довольно занимательно. — И вы даже не захотели поспорить с кем-то за право выступить в роли Фридриха Великого? На его лицо вдруг набежала тень. — Я считаю, что его роль н-несколько преувеличена. — Пальцы неосознанно стиснули кисточку. — Он д-действительно был выдающимся полководцем, но... — Вы его не любите? — Я родился в Д-дрездене. Мой с-старший брат погиб под Пирной от случайной п-пули, а мой отец должен б-был две недели спустя склонить з-знамёна перед армией Ф-фридриха. Мне н-не с чего п-питать к нему т-тёплые чувства. Повисла неловкая пауза. — Простите, — выдавила Маргарита, чувствуя себя преглупо. — Что вы, вы же н-не обязаны были знать. — Можно было подумать, что д'Эльбе смеётся над ней, но от посмотрел на неё с таким искренним недоумением, что искать сарказм в его словах казалось глупым. Они какое-то время сидели в тишине. Маргарита наблюдала за тем, как очередной солдат обретает красочную форму, а д'Эльбе, казалось, и вовсе забыл об ее присутствии. *** — С каких пор тебя интересуют тактические игры? — подозрительно покосился на неё Буаси. — С сегодняшнего дня — я как раз о них узнала. — Только не говори, что хочешь принять участие, — закатил тот глаза. — Боадицея, тоже мне... — Да уж не хорёк, — тихо пробормотала Маргарита себе под нос. — А? Что? — Я говорю — и не собиралась. Просто посмотреть. Вы вроде бы завтра собирались играть? — Ну да. Я предложил разыграть карту Пирны. Она вздрогнула, и Буаси это заметил. — Да не против он был, не против. Наоборот, он любит переигрывать Семилетнюю. И вообще, — голос его стал чуть вкрадчивым, — это что, нарождающиеся чувства? — Маркиз, — Маргарита попыталась улыбнуться как можно более светски, — вас никогда не макали головой в ночной горшок? Говорят, помогает от того, чтобы совать свой крысиный нос в чужие дела. Буаси только довольно захихикал, словно получил не отповедь, а по меньшей мере орденскую ленту святого Людовика, и был таков. — Видать, не на пользу пошло, — пробормотала Маргарита в сутулую спину, обтянутую синей филозелью. *** В гостиной горели свечи, и было светло почти как днём, особенно у низкого столика, где была расстелена карта. Текущая поперёк поля река, квадрат городка — Пирна? — рельеф местности в разных оттенках зелёного. Карта была довольно примитивной и вряд ли точной, но для игры, в отличие от реальности, это не имело особого значения. Все расселись. Пьер был за судью, Буаси подгрёб себе прусский набор и поставил белый флажок с чёрным орлом на свою сторону карты — на командный пункт. Маргарита села на единственное свободное место, на диван — рядом с д'Эльбе. Тот едва покосился на неё, расставляя свои полки, увенчав их чёрно-жёлтым знаменем с едва заметным многоцветным гербом. — Сто ходов на каждого, — прогудел Отрив. — А потом? — спросила Маргарита. Брат молча показал ей три оставшихся флажка. — Союзники. — Ходи, — бросил д'Эльбе противнику, и Буаси передвинул первого солдатика. План у него был простой, ничем не отличавшийся от того, что произошло в реальности — попросту перекрыть все пути отступления и лишить саксонцев продовольствия. Д'Эльбе лихорадочно перемещал полки, лимит его ходов таял, как на глазах. — Осталась дорога на Прагу, — довольно улыбнулся Буаси и передвинул гренадеров. — Болото. — Что "болото"? — переспросил маркиз соперника. — Гренадеры потонут. — Ну не кирасиры же! — Прусские гренадеры выше и тяжелее. — Что...ах, чёрт. Он взялся за фузилеров, стоявших чуть дальше, но на их пути внезапно выросли войска противника. — Флеши, — бросил д'Эльбе, выставляя на поле какую-то фигурку, на этот раз похожую на миниатюрный гребень. — Но... — Рядом лес и л-лесопилка. — Тонкий палец скользнул по карте. Буаси поморщился и передвинул второй полк. Так они потихоньку стягивали войска к спорному участку. *** — Полевая артиллерия, кирасиры, фузилёры. — Буаси смахнул и флеши, и фигурку в саксонском мундире. Оловянный солдат с громким стуком завалился на бумагу, и д'Эльбе поёжился. Его чуть подрагивающая рука была протянута к карте, он искал пути отступления, но все дороги были перекрыты. — А в игре есть мосты? — спросила Маргарита, обращаясь к брату, чтобы не отвлекать игроков, но ответил Буаси, небрежно поправляя свой гусарский полк на левом фланге. — На этой карте нет. Вброд вряд ли переправишься, холодно. — А инженерные войска? — Разумеется. Думаешь, кто по логике должен заготавливать материалы для укреплений? Но их обычно отводят в тыл, всё, что они решают — может ли игрок использовать укрепления. — Странно... — протянула она, покосившись на опрокинутые флеши. — А где сейчас стоят инженеры? — Мои — вот здесь, за командным пунктом. А его...Морис? Д'Эльбе вдруг напряжённо выпрямился. Рука, давно уже застывшая, метнулась к фигурке, затерянной возле реки и передвинула её ниже по течению, туда, где виднелись остатки плотины. — Что ты собрался делать? — немного напряжённо поинтересовался Буаси, но на лице Отрива постепенно проступало понимание. — А как выглядят фишки редутов? — спросила Маргарита. Догадка вертелась совсем рядом. — Как и флеши. По сути, это не фишки конкретного укрепления, это набор брёвен, необходимый для любого строи...чёрт! Реку возле инженерного корпуса перечертил ряд фишек. Д'Эльбе начал отводить войска к понтонному мосту. — Саксонцы почти все рядом с ним. — Маргарита и не заметила, как сказала это вслух. Брат кивнул ей в ответ и едва заметно улыбнулся. Буаси лихорадочно передвигал свою артиллерию, но вражеская мешала ему подойти к мосту. — Потеряешь свою. — Он может впрячь в неё лошадей заранее. — Улыбка Отрива стала шире. — Но... Фигурки обеих сторон мельтешили по карте ещё какое-то время, пока Отрив не сказал. — Стоп. И в наступившей тишине медленно выставил на карту три флажка. На западе оказалось знакомое знамя с лилиями, на юге, откуда пришли австрийцы — чёрный на жёлтом двуглавый орёл Империи, и на северо-востоке — косой андреевский крест на цветном поле, обозначивший присутствие русских. — Проклятье...у меня открыты фланги... — пробормотал Буаси. — Что поделать — капитулирую! И да, я помню, что проиграл тебе желание. — Н-не мне. Идею подала мадемуазель д'Отрив. — Д'Эльбе повернулся к ней и чуть склонил голову. Маргарита улыбнулась ему в ответ. — Благодарю вас. — Кажется, мне конец, — немного нервно пробормотал маркиз.