Особое сотрудничество

      Звонок Беллы стряхнул с Наны охватившее её оцепенение новостью о том, что детей было двое. Нана с трудом представляла себя матерью, да общение с Ределем, то есть Бьякураном не вызывало каких-либо проблем, однако она не на секунду не забывала, что Джессо был особенным. Всё чаще и чаще она просматривала фотографии беременной Софии, которая представляла собой образец любящий матери, на каждой фотографии она прижимает руки к животу и так светло улыбается, что Нане становилось гадко. Она не чувствовала подобного к своим детям.       О том, что у Наны двойня знал только Бьякуран, но тот не понимал и не разделял её волнение. Все страхи Наны заключались в Пламени.       Каждое живое существо обладало этой мистической энергией, но только жалкая группа людей могла материализовать его. Проходя через сознание и тело человека, Пламя приобретало свои особенности и черты, которые и позволяли отнести его к определённому виду. Основных, наиболее распространённых видов было семь: Небо, Дождь, Облако, Туман, Гроза, Ураган, Солнце. Однако было ещё бесчисленное множество других гораздо более редких видов таких, как Луна, Снег, Пустыня, Ярость, Обман, перечень этот можно было продолжат бесконечно. Неизменным оставалось лишь одно, проблема рождения ребёнка.       Гены, облегчающие материализацию Пламени, были в большинстве своём доминантными, но проблему это не решало, беременность пользователей Пламени проходила тяжело, не редко заканчиваясь смертью матери. Решить эту проблему полностью никто так и не смог, так называемые династии лишь снижали вероятность смерти, но не убирали её совсем. И стоило только кому-то из династии заключить «смешанный» брак, как вероятность смерть возрастала многократно.       Предки Наны никогда не блюли чистоту Пламени, скорее они тряслись над своей одарённостью, заключая браки только с пользователям Пламени. Возможно, это и приносило свои плоды, Нана не знала, девочки в их роду были редкостью. Её мать, София была первой девочкой за сто лет, а многочисленные мемуары редко когда обращали внимание на эту проблему, будто её и не было.       Тяжко вздохнув, Нана вылезла из ванны, заворачиваясь в огромный махровый халат. Живот уже заметно выпирал, и Нане он казался совершенно чужеродным. Скрутив мокрые волосы в жгут, взгляд Наны вновь зацепился за обручальное кольцо, которое однажды просто оказалось на её руке.       — Тётушка, к вам можно? — раздался голос Джессо, и Наны поспешила выйти из ванной, накинув на голову полотенце.       — Заходи.       Бьякуран спешно ворвался в комнату. Он был в пижаме с растрёпанными волосами и крепко прижимал к себе огромного плюшевого зайца — подарок Жюли.       — Мне приснился страшный сон, — с ногами забираясь на развороченную кровать, поделился Джессо.       Нана располагающее улыбнулась, тоже присаживаясь на кровать, обнимая Бьякурана. Его сны с отъездом Жюли всё чаще и чаще стали вызывать опасения. Нана знала, что Бьякуран не путешествует по мирам, во всяком случае сознательно, но каждую ночь, волнуясь за Жюли, он отправлялся в параллельный мир, стремясь убедиться, что всё будет хорошо.       — И что тебе снилось?       — Красноглазый мальчик, — гораздо более неохотно, чем раньше, сказал он.       — И что же в нём такого страшного?       — Он может забрать Жюли.       Эти простые в своей сути слова, испугали Нану. Она привыкла к Жюли, уже не считая её такой легкомысленной, научилась принимать её философию и привязалась к ней настолько, что представить свою жизнь без её заботы и окутывающего спокойствия не могла. Вот только препятствовать Жюли она не смела.       — Мы должны принять любой её выбор, — заранее признавая поражение, сказала Нана.       — Но она ведь наша! — возмутился Бьякуран. — Этот мальчишка совсем её не оценит! Он не примет её!       — Но он её Небо, — отозвала Нана, — он не может не принять её.       Извернувшись в кольце её рук, Бьякуран широко распахнул глаза, и на несколько минут Нане показалось, что фиолетовая поволока ушла из его глаз.       — Я видел. Он. Не. Оценит.       Уверенность, с какой Бьякуран сказал об этом, поколебали убеждённость Наны.       — Хорошо, я сейчас же позвоню ей.       Оставив Бьякурана на кровати, она направилась к тумбочке, где и оставила телефон. В очередной раз напомнив себе о необходимости позвонить Белле минимум через час, Нана под внимательным взглядом Бьякурана позвонила Жюли.       Гюра долго не брала трубку, отчего Нана нервничала всё сильнее и сильнее.       — Анна? — растерянно послышалось из телефона, и Нана облегчённо выдохнула, ещё не поздно.       — Привет, а мы с Ределем решили тебе позвонить.       — Телефон на громкой связи? — оживлённо поинтересовалась Жюли.       — Пока что нет. Ты ничего не хочешь мне рассказать?       -Ну, встреча прошла хорошо, Оли, кстати, передал тебе подарок. Я подумываю заехать в Прованс, эти Казанова, конечно, отлично справляются, во всяком случае, лучше меня, — тихо засмеялась Жюли.       — Я не об этом.       — Оливер? — голос Жюли сразу же изменился, утратив наигранную весёлость.       — Нет. Ты же знаешь, с того звонка я с ним постоянную связь не поддерживаю.       — Ты мне веришь?       — Как себе, — не раздумывая, ответила Нана.       — Тогда не стоит во мне сомневаться.       Нана промолчала, ей совершенно не нравилось, куда сворачивал разговор. Она верила Жюли, действительно ей доверяла, но ей было сложно представить, как можно противиться связи Хранитель-Небо. Она перевила рассеянный взгляд на Бьякуран и поймала его улыбку, слишком похожую на улыбку Оливера.       — Я не сомневаюсь в тебе, — она прикрыла глаза, собираясь с силами, никогда до этого, Нана не предлагала кому-либо стать её Хранителем, это всегда происходило само собой, естественно. — Просто знай у тебя, всегда есть я.       — Ты? — поражённо выдохнула Жюли. — Ты понимаешь, что творишь? У тебя всё ещё может быть…       — Я знаю, но вряд ли ему я смогу доверять, как тебе. Возможно, у нас никогда не будет таких естественных уз, какими могли быть, я никогда не пожалею.       Жюли долго молчала, стараясь успокоиться. Предложение Наны застало её врасплох, Жюли всегда мечтала о том, как встретить собственное Небо, чьё Пламя станет таким же родным, как бегущее по венам. Она и предположить не могла, что встреча с Небом лицом к лицу может стоить ей жизни. Гюра понимала, что сейчас она не имеет права оставлять Нану, но в будущем она несомненно попробовала бы встретиться с этим ребёнком. Даже, если бы для этого ей пришлось умереть.       Нахлынувшие воспоминания о днях, проведённых в поместье, заставили её слабо улыбнуться. Нана была нежной, лёгкой, обманчивой как мираж в пустыне, но бесконечно понимающей и главное принимающей. Для Жюли не было секретом то, что Нана считает её легкомысленной и странной, вот только Сальвиати, как и София, никогда не пыталась исправить её.       Нана видела в Жюли силу, а тот мальчик нет и, возможно, не увидит никогда. Гюра понимала, что с тем ребёнком, беспризорником, их связывает лишь зов Пламени, который он не в силах услышать, … потому что не хочет.       — Спасибо, — выдохнула Жюли и положила трубку.       — Она согласилась, — тихо сказала Нана, совершенно не чувствуя радости.       Бьякуран улыбнулся, подбежал к ней, прижавшись щекой к животу, и счастливо зажмурил глаза. Он постарался выкинуть из головы пугающую возможность будущего, где Жюли Гюра оказалась убита по приказу Занзаса Вонголы.       — Всё правильно. Жюли — наша.       Но Нана не могла до конца с этим согласиться, и хотя сама мысль о том, что Жюли может оставить их, пугала её. Нана понимала, что только что предала неизвестного ей Дождя, оказавшись от возможной связи с ним. Вот только ей было не суждено встретить собственный Дождь, не каждому Небу благоволила судьба, давая шанс встретить всех своих Хранителей.       — Да, Жюли — наша, — тихо согласилась Нана. — Иди чистить зубы, — растрепав волосы Бьякурана, сказала Нана. — Я скоро приготовлю завтрак.       Бьякуран согласно кивнул головой, ускакав в свою ванную, а Нана ещё долго задумчиво смотрела на закрытую дверь. Она прекрасно знала, что не многим везёт встретить своих Хранителей, ведь разница в возрасте бывает поразительно велика, и всё же что-то шептало ей, что она могла бы найти свой Дождь.       Возможно, это была возвращающаяся интуиция.       Тяжко вздохнув, Нана отбросила лишние сомнения, она уже совершила свой выбор, предпочтя Жюли. Набрав другой номер и включив громкую связь, Нана развернулась к шкафу, стоило привести себя в порядок.       — Здравствуй, Белла.       — Нана, — блаженно раздалось из трубки. — Я так рада тебя слышать.       — Сколько таблеток за сегодня ты выпила? — чуть нахмурившись, спросила Нана.       — Две, — соврала Греко.       — Ты не должна превышать дозировку, это опасно!       — Знаю, но теперь мне так хорошо и спокойно, — всё также блаженно ответила Изабелла. — И главное никаких иллюзий.       — Как скоро ты прибудешь в Китай? — понимая, что её не переубедить, сменила тему Нана.       — Скоро будет регистрация.       — Хорошо. До прибытия в Китай больше таблетки не принимай, — попросила Нана, но не добившись согласия Беллы, зло добавила. — Это приказ.       — Да, Notio.       Скривившись от этого дурацкого прозвища, что Белла подхватила от Оливера, Нана подошла ближе к телефону, сооружая чалму из полотенца.       — Хорошего тебе полёта, — пожелала Нана, услышав объявление о начале регистрации.       Завершив разговор, Нана спустилась на первый этаж, на ходу набирая сообщение отцу.