Обмани меня, если сможешь

      — Имя, — грозно произнес Куросаки, поглядывая тяжелым взглядом на ту, которая уже не один месяц обчищала невинных людей.       — Урю Минене, — с легкой ухмылкой на устах ответила та, небрежно развалившись на стуле и поправив свои длинные черные волосы.       — Это имя вы использовала для госпожи Ямасита, — шикнул на нее Ичиго. — Как вас зовут в действительности? Или за ворохом притворства вы уже позабыла его?       — Это было бы кощунством, — не меняя легкости в своем голосе, отметила задержанная.       — Так что насчет имени? — требовательно постучал ручкой по столу Куросаки.       — Циан Сун-Сун, — бросив снисходительный взгляд на следователя, ответила она.       — Что вы делали в доме госпожи Ямасита?       — Работала. Что же еще? — удивленно спросила девушка. — Не всем же быть доблестными полицейскими.       — Но три недели назад вы работали у господина Сакурай, — не меняя безразличия в выражении лица, спокойно настаивал Ичиго.       Девушка так и продолжала смотреть на него недоумевающим взглядом и будто играла с ним. Поймать ее оказалось недостаточно, нужно еще как-то заставить ее говорить.       — Я не имею право сменить работу? — наиграно возмутилась девушка.       Ичиго улавливал всю эту фальшь и понимал, что все это она делала специально. Каждый ее взгляд, каждое слово — вызов нерадивому следователю, который едва ли сможет заставить ее говорить.       — Имеете. Но не кажется ли вам, что это происходит слишком часто? — усмехнулся Куросаки. — Или же вы настолько плохо выполняете свои обязанности?       — Не ваше дело, — помрачнела Циан. — Уж получше, чем делает это полиция.       — Зачем же так о полиции? — немного поразмыслив, Ичиго втянулся в ее игру. Всего лишь нужно заставить ее проговориться. — Вы же имеет в виду исключительно мою некомпетентность.       — Почему вы так решили? — она выдвинулась немного вперед. — Я не встречала вас раньше, чтобы судить.       — Вы правы, — поддержал ее следователь. — Я бы уж точно никогда не забыл ваше лицо. Ох, если бы его не скрывали очки.       — Я не ношу очки, — напряглась девушка. — Так что не понимаю, причем тут они.       — Да так, вспомнилось, — Куросаки отвел взгляд в сторону, подперев подбородок рукой. — Кажется, теперь не только побои можно скрыть с их помощью.       — Вы же не задержали меня только для того, чтобы нести какую-то чушь, — возмутилась Сун-Сун. — Вы лишь тратите время.       — Да, вы правы. Кстати, — Ичиго вновь взглянул на нее, — как поживает ваш муж?       — У меня нет мужа.       — Только вот в показаниях по краже в доме господина Судзуки вы упомянули, что сменили имя с Таки Сумиё на Машисита Юки из-за деспотичного супруга, — Куросаки придвинул к ней лист бумаги с холодным отпечатком чернильных записей.       Она брезгливо взглянула на лист и швырнула его с коротким: «Ничего про это не знаю». Ичиго проигнорировал это и продолжил:       — А в доме госпожи Линь под именем Хатсу Наоми вы утверждали, что муж бьет вас.       — Стала бы я связываться с всякими тиранами, — насмешливо подметила Циан.       — Это правда, — улыбнулся Ичиго, зловеще прищурив глаза. — Ведь ни у Машисита Юки, ни у Хатсу Наоми не было мужей.       — Мне нет до этого никакого дела.       — Вы не станете отрицать, что работали на господина Судзуки и госпожу Линь? — резко сменил разговор полицейский, продолжая изучать ее и искать любую лазейку.       — Работала. Да только этих девушек я не знаю.       — Да, это так. Ровно так же, как и никто в этих домах не знает ни Циан Сун-Сун, ни Урю Минене, — подметил Ичиго.       — И что? Я не обязана называть свое настоящее имя.       — Вы чего-то боитесь?       — В этом мире много опасностей, — Куросаки сразу отметил про себя, что фраза эта была очень размыта и обобщена, а голос, с которым она была преподнесена, и вовсе выдавал ее игру с головой.       — Например, полицейских, которые рано или поздно упекут за решетку. Ведь так, Циан-сан? — усмехнулся Ичиго, слегка искривившись в лице.       — Вы снова несете околесицу, — она обреченно вздохнула. — Видимо, мода у вас такая — сажать безвинных девочек.       — О ком вы?       — О Кучики Рукии, которую вы продержали в тюрьме лишь для того, чтобы понять ее непричастность, — Циан подперла голову рукой.       — Ее невиновность не доказана, — Куросаки лениво зевнул. — Мы отпустили ее, чтобы посмотреть, как она совершает преступление.       — Так я и думала, вы ходите кругами, — хмыкнула девушка.       — Все скоро закончится, — Куросаки мягко улыбнулся.       — Нет. Как, по-вашему, такая простушка смогла бы обчистить двадцать домов с огромными богатствами, а после все это сбыть за два дня? — усмехнулась Сун-Сун.       — Откуда у вас такие подробности? Я не упоминал ни о количестве жертв, ни о сроках сбыта краденного.       Под ликование следователя девушка помрачнела и совсем сникла. Так легко она сама себя загнала в ловушку. Сильно расслабившись, Циан уже не так вдумчиво отвечала, и это сыграло против нее.       — Ваша взяла, — прошипела она.       Хотя по выражению ее лица Куросаки понял — она хотела бы поломаться еще. Но напор следователя рано или поздно выбил бы признание, и это девушка понимал очень хорошо.       Она в подробностях рассказала, как совершала преступления, как выносила вещи и как избавлялась от них. Ичиго быстро фиксировал за ней, но деталей было так много, что он временами отставал. После всего Куросаки отправил ее с конвоиром, а сам тем временем вглядывался в полученные листы. Все казалось таким легким сейчас. Но как долго он к этому шел, как много переменилось в его жизни за все это время.       «Оно и к лучшему», — тяжело вздохнул Куросаки и покинул допросную.       Вернувшись в кабинет, он сел за стол и невольно помрачнел. Теперь все вокруг стало отдавать серыми тонами. Но вот он посмотрел перед собой, и краски вновь заиграли, а на соседний стул села Рукия с какой-то тоской, читавшейся в ее потухших глазах, и тихо-тихо произнесла:       — Прощайте.       И вот она вновь исчезла. Куросаки выдохнул и откинулся на спинку стула. Что-то в этом разговоре было не так, но Ичиго не мог понять, что именно.       Мелодия мобильника пронеслась звонкой трелью по серым створкам кабинета. Ичиго поспешил ответить.       — Ичиго-кун, это я.       — Хинамори?       После того дня, как они расстались, девушка особо не звонила ему. И лишь по праздникам они обменивались открытками. Но тут она позвонила вновь, и голос ее выдавал волнение. Куросаки напрягся.       — Нам нужно поговорить.       — Я слушаю.       — Это не телефонный разговор. Мы могли бы встретиться? — Куросаки стало окончательно не по себе.

***

      Они условились пересечься в кафе, в котором некогда проходили их свидания. В те времена Хинамори скромно поедала мороженое, а Ичиго просто наблюдал за ней и отмечал привлекательность ее милого лица.       И вот сегодня они вновь здесь, в стенах этого обшарпанного помещения среди гудящих студентов и пьяного быдла, которое так и норовило найти себе либо собутыльников, либо проблемы. Перед тем, как прийти на встречу, Ичиго заскочил домой и переоделся. Его форма могла привлечь внимание ненужных элементов, чего бы ему искренне не хотелось в данный момент.       Хинамори сидела напротив него и обеспокоено поглядывала по сторонам. Ичиго немного поразмыслил, но решил позволить себе лишнего и взял ее за руку. Девушка слегка покраснела, но возражать не стала. Напротив, ее лицо приняло более мягкие очертания. Этот добродушный жест позволил ей вновь понять, что она во все может положиться на Ичиго. Как прежде.       — Ичиго-кун, меня кое-что беспокоит, — начала она, слегка прикусив губу.       — Я весь во внимании.       — Широ-чан в последнее время ведет себя странно… — она невольно запнулась. — Мог бы ты… поговорить с ним. Кажется, — девушка неуверенно пожала плечами, — это как-то связано с Карин-чан.       — Я уже говорил с ним.       Ичиго рассказал ей все, что смог вспомнить из их разговоров. Некоторые детали он слегка преуменьшал, дабы не расстроить Хинамори, но картину выстроил детальную и четкую.       — Тогда… — выслушав его, неуверенно начала Хинамори, — может, поможешь ему? В рамках разумного, — одернула она себя в конце.       Ичиго кивнул. После отвел взгляд в сторону и неуверенно поинтересовался:       — Если человек ведет себя странно, он может тебя ненавидеть?       — Ненависть обычно не скрывают, — подбодрила его Хинамори. — Кажется, тебя тоже что-то беспокоит.       — Это лишнее, — он неуклюже выбрался из-за стола и хотел уйти, но девушка остановила его.       Ее взгляд в этот момент был так убедителен, поэтому Ичиго покорно вернулся на место и начал новый рассказ о той последней встрече, что померещилась ему недавно. Лицо Хинамори в этот момент выражало полное умиротворение, а в глазах ее читалось даже что-то теплое.       — Я уверена, — Момо слегка задумалась, — ты ей симпатичен, просто она не знает, как сказать тебе об этом.       — Как-то слабо верится, — тяжело вздохнул Ичиго, подперев подбородок рукой.       — Но это так, — мягко возразила девушка. — И, кажется, ты к ней тоже неровно дышишь.       Ичиго смущено кивнул. Хотел бы он солгать ей сейчас, но Момо уже давно читала его, как открытую книгу.       — Вот и прояви внимание, — уверенно продолжала Хинамори. — Я же знаю, как красиво ты можешь ухаживать.       — У меня есть и другие обязанности, — тихо отозвался Ичиго.       — Мне кажется, тебе пора прекратить прикрываться работой и семьей, — несколько грубо произнесла Момо. — Так было и с нами. Ты разлюбил, а сказать об этом боялся.       Ичиго не смог ей возразить. Что бы он сейчас не сказал, она окажется на несколько шагов впереди.       — Поэтому подумай о себе. Это лишь для твоего блага, — Хинамори вышла из-за стола.       Ичиго последовал за ней. Они вышли на полупустынную улицу, объятую переплетением света и теней.       — Я пойду, — мягко улыбнулась Момо.       — Тебя проводить?       — Нет, спасибо, — она приблизилась к нему и позволила себе слегка чмокнуть его.       В этот момент картина перед полицейским переменилась. Неизвестная выскочила из тугих дверей заведения и налетела на Хинамори, вцепившись в ее волосы. Лишь через мгновение Куросаки признал в незнакомке Рукию, а еще через одно уже разнимал их.       — Что это значит?! — накинулся он на Кучики после того, как расцепил девушек.       — Это я собиралась спросить! — рычала та в ответ.       Их перебранка у побитой Хинамори вызвала невольную улыбку. Она хоть и пострадала зазря, но не винила девушку за такой всплеск эмоций.       — Да кто она вообще такая? — всполошилась Кучики. — То вы за руки держитесь, то целуетесь тут.       — Да какая вообще разница, что я и с кем делаю? Почему я должен перед тобой оправдываться? — шипел в ответ Ичиго. — Ты же не моя девушка.       Эти слова немного отрезвили Рукию, и теперь она осознала до конца, что сейчас произошло.       — Простите, — окончательно растерявшись, она виновато поклонилась, — я не знаю, что на меня нашло.       Она хотела добавить что-то еще, но Хинамори резко подскочила к ним и схватила за руки.       — Все еще может перемениться, — уклончиво произнесла она и скрепила их руки. — Ведь так, Ичиго?       Они сначала удивленно посмотрели на нее, потом друг на друга, а после покраснели и расцепили руки.