Letters about Everything

Ой. Уже началось. Мамочки, папочки, дедушки и бабушки заполонили весь актовый зал, сидят и стоят, а мне ничего не видно. Рост не позволяет. Фак. Но я же гарн, я повелительница Тьмы! Ну, не такая уж повелительница, но Полуночников уж точно. В любом случае Тьма даёт мне преимущества над обычными людьми. Перехожу в теневой режим и спокойно прохожу сквозь людей, краем глаза отмечая яркость души каждого человека. И Высших, которые напряглись при моём появлении. Ну конечно. В самую обычную школу во время выпускного вечера внезапно заявляется глава Полуночников. Неплохо, правда? Как бы им так объяснить, что я не намерена сегодня выдёргивать им перья из белоснежных крыльев, а? О, а вот и Ине. Сидит в третьем ряду. А это платье реально ей идет. Такая элегантная, моя девочка. И ногу на ногу закинула, а ведь в бархатном темно-зеленом платье до пола есть разрез до бедра… Что-то жарко аж стало. Щёки пылают. Заправляю выбившиеся волосы из причёски и кидаю взгляд на Мрак. Ох, мать. А Мрак-то розовый! Как он цвет поменял? Слышу тихий смех со стороны Высших, молча показываю им средний палец. А за мной и Мрак повторяет мои движения. Молодец, моя школа! Неслышно прохожу мимо выпускников и аккуратно сажусь на колени к Ине. Она меня не замечает. А, ну да, в теневом режиме меня никто не видит, не слышит и не чувствует. А Юкине должна. — Шилл, ты? — шепчет. Нежно касаюсь её губ своими и поглаживаю её руку в области запястья. Чувствую, расслабляется, но тело пробивает мелкая дрожь. — Чего? — спрашивает соседка. — Да ничего, — и Ине сжимает мои пальцы, опять шепчет: — перестань. Перестать что? Улыбаться как влюблённый идиот и ёрзать на её коленях или перестать её возбуждать? Хм. А не перестану. Сразу же перемещаю руку от бедра девушки к груди и сжимаю. Осторожно, а затем более настойчиво. Ине смотрит вроде бы на сцену, но на самом деле на меня. Прерывисто дышит, щёки краснеют, глаза блестят. Еле сдерживает тихий стон, еле подавляет сразу два желания — скинуть меня с себя и впиться в мои губы. Улыбаюсь и провожу языком по шее, поражаясь её выдержке. — На сцену для вручения аттестата о полном среднем образовании приглашается Рейдо Юлия! Ине резко встает, тем самым скидывая меня на пол, поднимается на сцену, забирает аттестат и фотографируется с директором. Подкрадываюсь и тихо на ухо шепчу: — Ура! Наконец-то этот ужас закончился, да? — девушка еле видно кивает и улыбается. — Жду тебя в коридоре. Пролетаю над головами сидящих, интуитивно чувствую злобные взгляды Высших, готовых развязать войну из-за моего влечения. Не глядя в их сторону, опять показываю средний палец — Мрак повторяет за мной, увеличив жест раз в двадцать. Ух, свежий воздух! В актовом зале так душно, кошмар. Выхожу из-под покрова Тьмы и сажусь на прохладную батарею — все лавочки унесли в помещение, из которого с трудом выходит Юкине и пытается отдышаться, удивленно смотря на мои светлые кудри. Я в мире смертных как-никак остаюсь её опекуншей (помимо отца) и тёткой, шестнадцать лет назад назвавшись сестрой Гвинеры и приняв статус «гарн». — Если ещё раз так сделаешь — убью на месте, — злость просачивается в её голос из-за моей выходки. — Юлька, давай сфоткаемся? — выбегает какая-то девочка с фотоаппаратом. — Не, спасибо, я обойдусь… — А почему бы и нет? — встреваю я. — Давай, это твой единственный школьный выпускной! Беру Ине под локоть и заставляю встать около раскрытого окна в эффектную (или не очень) позу. Девочка быстро делает пару кадров и убегает обратно в зал. — Начинающий репортёр? — Ага. Так что ты хотела?.. — я обхватываю девушку крепко за талию и откидываюсь назад, прямо в окно. От неожиданности она не успевает за что-либо схватиться и падает вместе со мной. Успевает попрощаться с жизнью, с отцом, с одноклассниками за те доли секунды, что мы летим вниз. И когда в голове проносится мысль: «Асфальт!» — я резко взмываю в воздух, замирая аккурат напротив окон актового зала. — Ты меня убить хотела?! — Нет, — вижу её глаза, наполненные слезами и желанием жить. — Это одна из возможностей Полуночницы. Как бы ты не хотел, Мрак рядом и не дает тебе нелепо сдохнуть. Он читает твои мысли. Все до единой. — И мои? Шилл, не верю. В ту же секунду Тьма стягивает запястья девушки за спиной и сжимает в импровизированных ладонях грудь, я всё так же поддерживаю Ине. Да-да, я ничего не делаю по отношению к… — Отпусти школьницу, Шиллия-гарн! Прямо сзади меня парят две Высших, одна из которых — моя бывшая. Эх, мир тесен, мир тесен… Повернув вбок голову, оглядываю их: всё те же нежные пастельные цвета в одежде, белоснежные крылья и неизменные луки в руках и колчаны за спиной. Если подумать, то стрелы Света на долю миллисекунды быстрее Мрака… — Нам повторить приказ? — Никто не смеет приказывать владыке Тьмы, — задели за живое, сучки. И только нежная рука, прикрывшая мои глаза, останавливает меня. Ну конечно, я ослабила контроль, когда вмешались дети Света. — Шилл. Не надо, — Юкине движением ладони поворачивает моё лицо к ней, заставляя смотреть на неё. — Они того не стоят. А твоя честь от их угроз не пострадает. На меня смотри. Последние слова были сказаны со злостью, видимо, она заметила, как я кошусь на Высших с желанием повыдергивать перья. Перевожу взгляд на её лицо, чувствую её судорожное дыхание рядом и руки, вцепившиеся в мои плечи. Точно. Причина, по которой мы здесь, — вовсе не переговоры с белокрылыми, а мы. Мимолетной мыслью отдав приказ Мраку изолировать нас от внешнего мира, я обхватываю лицо девушки ладонями. Такие невинные карие глаза смотрят на меня, и я отчетливо понимаю, что сейчас вся жизнь — и моя, и её — пойдет наперекосяк. Она может встретить множество хороших людей, найти парня, который может стать хорошим мужем, родить детей… Но я отбираю у неё эту участь своими чувствами. Под моими пальцами краснеют щёки Ине, её руки опускаются на талию, обнимая меня. Наши жизни идут под откос, когда она наконец произносит: — Я… Шилл, я люблю тебя. Прикоснуться к губам своими и забыться. Сначала нежно целовать, осознавая всю ситуацию по частям и целиком. Провести кончиком языка по нижней губе Юкине и слегка её прикусить, оттягивая на себя. Тьма поднимает меня немного выше девушки, что даёт нам принять более удобное положение. Чувства захлёстывают нас с головой, руки Ине блуждают по телу. Как в тот самый первый раз. Ей только восемнадцать, а она уже вскружила мне голову. Маленькая негодница. Воздуха мало, мы отрываемся друг от друга, и я замечаю её пронзительные, как и у всех полуночниц, льдисто-голубые глаза. Между нами тает лёд, да, Ине? Только он не тает, скорее вода замерзает. Меняется цвет глаз с карего на голубой. Пока слишком заметно, надо что-то придумать. А пока мы здесь, в теплом Мраке, волосы волнами по твоей шее. Касания трепетны и безмятежны, мы ведь нашли то, что долго хотели?.. — Шилл, надо возвращаться. Папа искать нас будет. Ещё раз целую её, и мы влетаем на второй этаж, выходя из Тьмы как раз вовремя: в актовом зале заканчивается награждение, и люди толпой спешат покинуть это душное помещение. Хотя бы на время, чтобы успеть проветрить зал и подготовить его к небольшому мероприятию, что-то вроде дискотеки. Ине присоединяется к своим одноклассникам, я же беру под руку так кстати вышедшего из помещения её отца. Ещё немного. И между нами тает лёд.