Этот мир не мой...

После того как Ризельда исчезла в комнате повисла тишина. Но длилась она ровно до того момента как Чоппер не начал плакать, а за ним и Усопп с Фрэнки. Что поделать, они были самыми чувствительными на корабле. Все начали что-то говорить. Луффи стоял с выпученными глазами полными отчаяния, точно как тогда, на Архипелаге Сабаоди, когда Кума забрал у него всех его накама. Один Зоро стоял молча, и лишь крепко сжимал одну из своих катан. Хотелось бы кого-нибудь порезать, но кого? Чья смерть поможет вернуть ему накама? От своей слабости он злился и скрежетал зубами. Больше он ничего не мог сделать. Абсолютно ничего. В реальность их вернули крики дозорных. Ло вышел первым и, вернувшись через минуту, сообщил, что дети готовы отплывать. - Нам тоже пора отсюда уплывать, Мугивара-я. Дофламинго может быть уже на пути сюда. -Да плевал я на этого птаха! – Луффи повысил голос,- я только что потерял своего накама! Что мне теперь делать?- последнее предложение он произнес уже тише и посмотрел на остальных членов команды. Все переминались с ноги на ногу и отводили взгляд. Никто не знал что сказать. Первой заговорила Нами с немного натянутой улыбкой - Ну Луффи мы ведь точно не знаем что с ней случилось. Может она исчезла отсюда, но появится на каком-нибудь другом острове? – было видно, что штурман мугивар сама не очень-то верит в свою версию, но никто не возражал. Наконец заговорил Зоро. Голос его был тихим и холодным, но Мугивары не дошли бы так далеко, если бы не понимали друг друга даже за такими масками спокойствия: - Капитан, мы должны продолжать путь. Стоя здесь мы все равно ничего не сможем сделать. Ризельда знала о том что она исчезнет и смирилась с этим. -Зоро! – Нами встрепенулась и повысила немного голос,- ты так легко сможешь ее забыть? - Кто сказал, что я забуду ее? Но мы с самого начала знали, что она пришелец из другого мира. То, что она рано или поздно должна была вернуться назад, было естественно. - Но она родилась и росла в этом мире! Она не пришелец! Она…- Чоппер вытер слезы,- она вернулась домой! Здесь был ее дом! Это в том мире она пришелец! - Чоппер прав,- в разговор вмешалась Робин,- она родилась и росла первые 4 года именно тут. А значит, что все это время она была гостем именно в том мире, а в наш вернулась как домой. -Так может она правда просто переместилась на какой-нибудь другой остров? Например тот, на котором она родилась? – тут уже Санджи отошел от шока потери и присоединился к беседе. -Мугивара-я давайте подумаем об этом на корабле! Время идет! – Трафальгар не хотел униматься. Попрощавшись с детьми и погрузившись на корабль, Луффи отдал приказ отплывать. Было больно, но ничего не поделаешь, Ризельда точно не хотела бы что бы они сидели на месте и ждали, даже точно не зная, вернется ли она. - Если она переместилась на другой остров, то она точно найдет способ вернуться к нам! Мы просто должны стать еще сильнее и давать ей подсказки о том, где мы.- на этих его словах все улыбнулись и решили что пока пусть будет так. Никому не хотелось думать над третьей версией, и уж тем более говорить это вслух – Ризельды больше нет. Нигде нет. После разговора с Шичибукаем и обсуждения плана все занялись своими делами. Нами решила прибраться в каюте их исчезнувшей накама. Она сложила и повесила в шкаф ее одежду, аккуратно разложила книги. Взяв в руки Путеводитель, который она купила, Нами улыбнулась. Она вспомнила, с каким восторгом Риззи расспрашивала ее о том, правда ли такое возможно. Даже прожив, на тот момент целый год, с ними на корабле, она все еще не могла поверить, что есть люди намного сильнее ее команды. И вообще чего только в этом мире не было. Это был настоящий кладезь идей и вдохновения для такого писателя как Ризельда. Вытирая пыль, Нами наткнулась на один из блокнотов девушки. Рыжеволосый штурман знала, что в этих блокнотах ее подруга записывала все их приключения. Чем-то это было похоже на судовой журнал, но Нами, хоть ни разу и не читала ни один из них, но знала что Ризельда сдобрила все своим художественным стилем. Что поделать она ведь училась на журналиста. Нами присела на кровать и покрутила в руках блокнот. Она сомневалась, что ей стоит открывать его, но сейчас это была единственная связь с другом. А ей это было необходимо. «Сегодня я поговорила с Нами о своих чувствах к Луффи. Все же я восхищаюсь этой рыжеволосой бестией. Она всегда относилась ко мне как к сестре и лучшей подруге. Она научила меня красиво одеваться. Она всегда давала мне советы. И думая про ее прошлое и то, как ей помог Луффи, я чувствую, что все больше и больше пропитываюсь уважением и любовью к нему. Но Нами была права сегодня – Луффи такой человек, для которого накама хоть и на первом месте, но у него есть мечта и цель. И никто, даже его друзья не могут встать у него на пути. Поэтому я никогда его не предам. Как не предам и всю остальную команду. Я буду стоять у него за спиной и поддерживать его на пределе своих сил, если понадобиться. Рано или поздно я смогу полюбить его не как мужчину, а как капитана. Так же как любят его все остальные. Хотела бы я быть такой же смелой как Луффи и сказать им как все они дороги мне, но боюсь, что взорвусь от смущения.» Дальше Нами не могла читать, потому что в глазах все плыло из-за слез. Она прижала блокнот к груди и согнулась. Зоро сидел на лужайке с закрытыми глазами. Все думали, что он спит, поэтому никто его не трогал. Он размышлял о том, правильно ли они сделали, отплыв с острова. Верит ли он сам в свои слова, что сказал там? Он соврал. Он никогда не думал о возможности ее возвращения. И чем больше времени проходило, тем больше тренировки с ней становились чем-то, без чего прожитый день был бы не полным. Что уже говорить об адреналине, что он получал, и веселье, которое он испытывал, когда дрался с Эфирензией. Сочетание этих двух в одном теле будоражило и привлекало. Зоро не был романтиком. На первом месте у него всегда были его мечи и цель - стать лучшим мечником. И при таком раскладе женщина только мешалась бы. Но не Ризельда. Она была такой же упрямой в своем стремлении стать сильнее и защищать друзей, как и он. Наверно поэтому она понравилась ему в первую очередь. Вопрос был в другом - нравится ли она ему как накама, или же, как женщина. Стоило ему вспомнить как он почувствовал себя когда она показала ему свою исчезающую руку и момент, когда она исчезла, как ответ сам прозвучал в его голове. «Я не хочу ее терять. Я люблю ее.»