Мы больше не в Канзасе, командор Шепард

В малом тронном зале царила темнота. Мерцала синим голографическая фигура, преклонившая колена за тысячи световых лет от Корусканта, да едва уловимо светились скрытые лампы, позволяя ориентироваться в недобром мраке. Не зная о ее присутствии, невозможно было заметить, что, кроме молчаливых и неподвижных фигур гвардейцев, в стороне от трона стоит еще одна фигура, сливаясь с темнотой. По изувеченному лицу императора пробегали чуть видимые лучики сканирующего поля. Черная зейдовая ткань мантии поглощала их. – Я недоволен твоей задержкой, – произнес император. – Твое присутствие необходимо на Имперском центре. – Задержка необходима, учитель, – прогудела массивная фигура в голопроекторе. – Через десять дней в мои руки доставят Люка Скайуокера. Тень рядом с троном осталась неподвижна, но те, кто наблюдал за ней, ощутили ее интерес, удивление и гнев. – Он опасен, – заметил император. – Он всего лишь мальчишка, – отмахнулся Вейдер. – Оби-ван больше не поможет ему. Товарищи предадут его. – Сила в нем грозна, – предупредил император. – Сын Скайуокера не должен стать джедаем. – Обращенный, он может стать могучим союзником, – парировал Вейдер. – Да… – Император задумался. – Может. А ты – справишься? – Учитель, – Вейдер склонил голову, – он будет с нами, или умрет. А то, что при этом в механическом голосе послышалась кроха неискренности – заметили не все. – Ты сказал, – заключил император. – Новый одаренный путает наши планы. Он объявил себя джедаем. Некий капитан Шепард. – Тот, кто приведет мне Скайуокера, – пробасил Вейдер. – Ты ожидаешь предательства? – Я на него полагаюсь. Запись прервалась. – Как она к вам попала? – поинтересовалась Миранда, делая двумя руками заметки на двух планшетах разом. Каданн погладил бороду. – Разве это важно? – спросил он. Миранда пожала плечами. – Слишком много совпадений на мой вкус. – Совпадений не бывает, – улыбнулся пророк. В комнате стало тихо. – Рядом с троном, в тени? – поинтересовалсь Миранда, не отрываясь от планшетов. – Князь Шизор из дома Сызрань, – ответила Мара. У девочки прорезался талант в работе с информацией. Какой идиот пытался сделать из нее всего лишь полевого агента? – Главарь «Черного солнца». Дальше можно было не рассказывать. Список хотя бы первых нескольких сотен самых влиятельных лиц галактики Миранда заучила наизусть, и прекрасно разбиралась в их отношениях. Шизор ненавидел Вейдера люто, насколько позволяла ему холодная фалинская кровь, до одержимости. – Результат? Мара промедлила, перебирая планшетки на своем столе. – Через четыре часа после этого разговора лучший агент Шизора, известная как Гури, оформила полетный план в диспетчерской службе околопланетного пространства Корусканта. Заявленная цель – Брентаал, но это ничего не значит. Впрочем, на Брентаале обосновался виго Спракс, основной контакт «Черного солнца» с альянсом мятежников. – Успеет? – поинтересовалась Миранда. Каданн пожал плечами – это вообще был его любимый жест. Роскошная борода колыхнулась, затмевая ползучие звезды на балахоне. – Возможно. А может, и нет. Это уже не так важно. События близятся к точке перелома. – Теория хаоса в приложении к видениям силы. – Миранда отложила отчет. – Интересный подход. – Адепты темной стороны питаются хаосом, – напомнил Каданн. – Метафорически, само собой. Джедаи пытаются навести порядок. Лоусон повернулась к нему. – Поэтому вы предсказали гибель Империи. Пророк кивнул. – Империя ситхов всегда похожа изнутри на перекаленное стекло. Хаос, замороженный до времени, и готовый рассыпаться от малейшего удара. – Красиво, – оценила Миранда. – Только неправда. Каданн снова улыбнулся. – Я же пророк, мне положено врать. Это пророчества не обманывают. Пока что… будущее, как всегда, в движении. Возможных исходов все больше. Миранда кивнула. – Поэтому… – Она обвела обеими руками кабинет, заваленный планшетами, блокнотами, коробками датачипов, диаграммы, покрывавшие листы писчего пластика на стенах и стены, поверх которых листы развешаны. – Все это. – Хотите быть готовы к любой неожиданности? – испытующе спросил Каданн. Землянка решительно мотнула головой. Черные кудри рассыпались по плечам идеально сидящего, идеально черного мундира. – Хочу иметь возможность справиться с любой неожиданностью, – поправила она. – «Все пути должны вести к победе», и все такое прочее. – Поэтому мы завалены заданиями по самые макушки, – тихонько проворчала Мара. Ликование в душе Миранды никак не отразилось на ее лице. Девочка начинает огрызаться. Самостоятельность – важное качество для подчиненного. Кроме того, юная Джейд напоминала Миранде ее саму – а еще больше ее младшую се провал Миранда провела ладонью по глазам, стирая невидимую паутину. С каждым днем лакуны в мотивации становилось все легче не замечать, и все сложнее обходить. – В первую очередь это не задания, – объяснила она. – Это полномочия. Которые в бюрократической системе имеют свойство накапливаться и разрастаться. Задания мы выполним, а полномочия… останутся за нами. На видовых экранах разгорался золотой рассвет. Облака неслись мимо, по сторонам и внизу, теряясь в оранжевой дымке, в то время, как огромное алое солнце всплывало из глубины, и небо меняло цвет. Все вокруг сияло расплавленным золотом, а «Нормандия» плыла в этом золоте стремительной рыбой. Вот она пробила колоссальный облачный массив – экраны потемнели на миг – и впереди, в воздушной бездне, открылся в невозможной красоте единственный на всю галактику Облачный город Беспина. – Ну, – вымолвил Хэн Соло, поднимаясь на ноги, – пора на выход. Чуи, я иду к тебе!.. А ты не проерзай мое кресло, деточка. Шира Бри с большим трудом удержалась от того, чтобы сломать руку, которой контрабандист попытался потрепать ее по спине – а то и ниже спины, кто его знает. Но ограничилась она тем, что проскользнула мимо, упав в нагретый задницей Соло ложемент второго пилота. Ее грызло сомнение, что она сможет переломать капитану «Тысячелетнего сокола» хотя бы мизинец. Тот выглядел потрепанным нищим прохиндеем… и при этом уже не первый год ускользал от охотников за головами, отправленных по его душу мстительным хаттом Джаббой. Три года назад Соло прикрывал огнем самоубийственную атаку Скайуокера на «Звезду смерти». Не стоило недооценивать такого человека. Здесь вообще никого не стоило недооценивать. С того часа, как Шира Бри взошла на борт «Нормандии», ее не покидало чувство, что она откусила больше, чем в силах прожевать. Ох, как же она бесилась про себя, когда догадалась, что Шепард ей не доверяет. Она так и не поняла, чем выдала себя, но это не было важно. Ее никто ни в чем не обвинил. Она сама согласилась на уроки джедайского мастерства. Поэтому, пока вся «Разбойная эскадрилья» готовилась к старту за гелиопаузой системы Аноат, на взлетных палубах «Правосудия», лейтенант Бри выполняла очень важную миссию – офицера по связи с экипажем нелепого корабля «Нормандия» и его командиром. Она даже не очень удивилась, когда Антиллес посвятил ее в цель операции. Разумеется, непосредственно перед стартом, когда у нее не было физической возможности доложить об этом наверх. Не для того, чтобы уберечь Вейдера – Шира ни на милликредит не верила, будто у мятежников что-то выйдет. А для того, чтобы «Эскадра смерти» не разнесла ее саму в пыль заодно с «Нормандией». С уроками джедайского мастерства тоже не заладилось. Проведя Ширу на борт, командор рассеянно выслушал от нее несколько наивных комплиментов и тут же сдал на попечение комендор-сержанта Уильямс – к счастью, до того, как Шира довела до воплощения идею перенести фокус своих чар с неопытного Скайуокера на капитана «Нормандии», иначе последствия могли быть еще печальнее. Уильямс настояла на том, чтобы проверить физическую форму пилота – та ведь, кажется, занималась какими-то единоборствами? Шира снисходительно улыбнулась про себя. Следующие два часа ею вытирали пол в трюме. Такого позора Шира Бри не испытывала ни разу в жизни. К концу тренировки она, забыв об осторожности, применяла немногие известные ей приемы владения Силой, не говоря о ставе, эчани и стандартном рукопашном бое. Когда, несколько позднее, она узнала, что Уильямс – любовница Шепарда, у нее заметно прибавилось уважения к капитану «Нормандии», а идею того соблазнить она запрятала в самый дальний уголок сознания, чтобы даже тень ее не просочилась наружу. От тренировок по рукопашному бою, мгновенно ставших регулярными, Шира попыталась спрятаться в медотсеке, где ее тут же взяла в оборот синекожая не-тви’лечка по имени Лиара. Та, по крайней мере, пыталась учить ее владению силой, но делала это как-то странно, поминутно отрываясь на медицинское сканирование. Методика, которой она пользовалась, напомнила Шире тренировки с помощью биологической обратной связи, только поддерживать ей следовало определенное умонастроение. Кое-что получалось. Но спокойнее всего было здесь, в рубке. Правда, большую часть времени вожделенное кресло занимал Хэн Соло, но временами и ему приходилось ложиться в спальную капсулу. Шира приспособилась это время выкраивать для себя. Кресло можно было использовать как пилотский симулятор, тишину в рубке нарушали только два голоса: язвительный – пилота и мелодичный – дроид-контроллера. Можно было обдумать грядущие события. И, когда от ужаса у Ширы взмокала спина под пилотским комбинезоном, никто этого не видел. – А вот и хозяева, – пробормотал Моро, касаясь светящейся оранжевой панели. Два СИД-истребителя вырвались из облачной гряды, взяв «Нормандию» в шестиугольные скобки. – Следуйте прежним курсом, – донесся из динамиков искаженный механический голос. – Разрешение на посадку получено. Платформа 248. – Окей, окей, не суетитесь, – проворчал пилот. – Гаечки вы мои… «Нормандия» заложила вираж, пробивая облако за облаком. Громада Облачного города надвигалась, проявляя фрактальный узор посадочных платформ по кайме, от огромных, способных выдержать танкер, до крошечных, едва способных принять одиночный истребитель. Множество платформ контрастировало с отсутствием кораблей. Воздушное пространство пустовало до самого горизонта и дальше. Только патрульные СИДы мчались парами по своим маршрутам, да в стороне промелькнул в облаках небольшой штурмовичок незнакомой модели, похожий на летающий тапок. Следовало полагать, что какое-то отношение к этому благолепию имела «Эскадра смерти», висевшая на орбите Беспина. Завидев на экранах десяток «звездных разрушителей», гости системы, вероятно, разворачивались прямо на выходе из гиперпространства. Технически правилами не запрещалось пролетать над верхними этажами города – жилыми и торговыми блоками, поскольку промышленные концентраторы, газгольдеры и морозильники размещались на темной, колючей изнанке затейливой конструкции. Но Моро на всякий случай заходил на посадочную площадку сбоку, чтобы не нервировать имперских диспетчеров. Платформа 248 располагалась на среднем ярусе, и была настолько велика, что «Нормандия» влезла на нее с большим запасом. Двери золоченой башни распахнулись почти сразу же после того, как по десантной рампе сбежал Хэн Соло, но темнокожему мужчине в стильном голубом костюме с пелериной, и его эскорту – отделению штурмовиков – понадобилось несколько минут, чтобы пересечь разделяющее их расстояние. Наружные камеры «Нормандии» хорошо показывали фальшивую улыбку на лице Соло. Темнокожий оставался непроницаемо суров до той самой секунды, как его кулак врезался в челюсть контрабандиста. – Что там творится?.. – недоуменно пробормотал Моро. – Норма, ты не можешь… – Подключаюсь, – отозвался бестелесный голос. Звуковой сигнал шел со шлема Гарруса Вакариана. Тот держался в стороне от конфликта, слышло было не очень хорошо, но суть происходящего становилась понятна. – …Из-за тебя мой город заполонили штурмовики, мое баронство попало вдруг под «имперское управление», я шагу не могу ступить без приказа сверху, и все потому, что тебе взялась блажь назвать мое имя в разговоре с… – Поштой, погоди! – перебил Соло, держась за челюсть. – При чем тут?... – Я годами держался ниже сенсорной метки, но тебе надо было ляпнуть на всю Империю, что есть такой Ландо Калриссиан, и у него так удобно отжать производство тибанны! Тебе мало было отобрать у меня «Сокол»… – Эй! «Сокол» я честно выиграл!... – В сабакк! Честно! Честно ты не можешь выиграть в сабакк даже рваного уплотнителя! Мой корабль стоит на триста двадцать седьмой платформе. Я готов отдать его тебе снова, только ради того, чтобы никогда больше не видеть твоей поганой лживой морды, ты, отрыжка чумного хатта! Он развернулся и зашагал прочь, не глядя, следует за ним Соло или нет. Тот, все еще потирая челюсть, поторопился вдогонку. Гаррус замыкал шествие. – Группа «К» на связи, – прозвучал в динамиках его негромкий вибрирующий баритон. – К выполнению приступаем. – Вас поняли, группа К, – отозвался со своего поста в БИЦ Шепард. – «Нормандия» на связи. К выполнению приступаем. Джокер – запрашивай старт. «Нормандия» оторвалась от посадочной платформы, качнула гондолами, и круто взмыла в лазурное и золотое небо, где едва виднелся блеклый острый клинышек имперского звездного разрушителя «Палач». Приближалось свидание с Вейдером. Пол едва заметно вздрогнул. – «Нормандия», немедленно вернитесь на разрешенную подлетную траекторию! – раздался в динамиках резкий голос вахтенного диспетчера. – Иначе мы применим тяговые лучи! – Да не кипешите так, – отмахнулся Джокер, закладывая крутой вираж. – Когда еще выдастся случай посмотреть вблизи на гордость имперского флота. Шепард молча кивнул, положив руку на плечо пилоту. Мимо пролетали угловатые башни, рубленые выступы и провалы, тысячи синих огней. Вблизи «Палач» больше напоминал мегаполис, чем звездолет. Стволы зенитных турболазеров провожали мишень. «Нормандия» описывала широкую петлю, прижавшись почти вплотную к мешанине надстроек. Сине-черный лабиринт внизу сменился серым безликим простором, потом фрегат нырнул вниз, огибая кромку узкого клина, и над головами повис желтый мутный диск Беспина, к которому «Палач» обращен был условным днищем. Квадратный колодец сиял огнями десятков взлетных палуб. Командор бросил последний взгляд на Джокера, на сжавшуюся в кресле второго пилота шпионку Ширу Бри, и, развернувшись, зашагал на выход. Лиара и Скайуокер ждали в трюме. Азари медитировала, окруженная синеватым мерцанием биотического поля. Молодой пилот нервно прохаживался вдоль края поднятой рампы. Легкая хане-кедаровская броня из корабельного резерва, которую на него в спешке подогнали, не слишком стесняла движения, но видно было, что юноше в ней неудобно. Он бы отказался от подарка, но Шепард попросту отказался брать его на операцию в одной джедайской хламиде. – Группа «Ф»? – бросил Шепард в микрофон. – Группа Ф на связи, – подтвердила Негулеско из БИЦ. – Группа С на связи, – заключил командор. – Действуем по команде. По корпусу прошла волна легкой дрожи, когда посадочные опоры коснулись палубы. Рампа начала медленно опускаться. Ангар был огромен, как все на этом титаническом дредноуте. «Нормандия» не занимала и трети его длины, а в ширину тут могло бы поместиться с полдюжины фрегатов. И все это пространство пустовало: над головой, где-то в соборной вышине, висели подвижные крепления для СИД-истребителей, но без самих кораблей. Матово-белые стены и матово-черный пол. Под потолком вдоль дальней стены тянулось панорамное окно диспетчерской галереи. – Кэптри Скайуокер? Пора, – промолвил Шепард. Люк покорно сложил руки за спиной, будто те были скованы. Шепард с Лиарой шли по сторонам, словно конвоиры. Ворота в дальнем конце ангара распахнулись, едва трое гостей сошли с рампы, тут же поднявшейся за их спинами. Двойные колонны имперских штурмовиков двигались с четкостью шестерней, солдат за солдатом доходили до своего места, разворачивались и застывали в строю, так что теперь уже две шеренги вставали парадным строем, образуя зловещий коридор – словно механический полип протягивал колючее от бластеров щупальце. И когда последний штурмовик замер по стойке «смирно», в воротах колыхнулась тьма. Шепард был уверен, что человек, взявший своим публичным лицом черную маску самурая-демона, должен страдать титаническим комплексом неполноценности. По виду лорда Черного Шлема этого сказать было невозможно. Темная фигура, стремительно вышагивавшая между двойными шеренгами закованных в белое солдат, источала уверенность на грани абсолютного превосходства. Тяжелые шаги набатом отдавались в гулкой пустоте ангара. И вместе с воздухом звенела Сила. Само присутствие черного великана будоражило ее, продавливало изнанку мира насквозь. Дойдя до конца шеренги, Вейдер замедлил шаг, и остановился, не доходя до троих гостей – на расстоянии удара мечом, пришло в голову Шепарду. Рампа за их спинами, наконец, захлопнулась (командор перевел дух), и посадочные опоры «Нормандии» оторвались от палубы. Корабль завис в ожидании под успокоительный гул ионных движков. И так же, неустойчиво, повисла в ангаре тишина. – Вот мы и встретились, юный Скайуокер, – промолвил черный великан сквозь ритмичное уханье респиратора. Шепарду казалось, что Вейдер не видит предполагаемых конвоиров молодого мятежника. Все его внимание занимал только Люк. А тот сверлил взглядом черную маску, словно вправду пытался ее пробуравить мыслью. – Кэптри, – вполголоса пробормотал он, – вам слово. Люк прочистил горло. – Дарт Вейдер, – выговорил он с трудом. – От лица Альянса за Возрождение Республики… На этой небольшой поправке настояла Лея после памятного разговора с Шепардом. Не «восстановление», а «возрождение». Подмена единственного слова давала мятежникам пространство для политического маневра, отрезая от багажа бесполезных традиций и устаревших догм. «Восстановить» республику можно лишь в прежнем виде, но «возродить»… о, как многое можно поменять под маркой возвращения к истокам! – …Я предлагаю вам сдаться для справедливого и беспристрастного суда. В случае отказа, – он сглотнул, – мы будем вынуждены атаковать эскадру. Мерно шипел респиратор. «Хсс-пшш». – Сила в тебе, юный Скайуокер, – вымолвил Вейдер загадочно. – Но ты еще не джедай. Он помолчал. В наушниках у Шепарда прозвучало долгожданное «Группа Ф на месте», и командор позволил себе чуть расслабиться. Это было одно из самых слабых мест в плане, таких мест полном: что группа Ф не успеет занять позиции до того, как Вейдер откажется сдаться. – Ты не осознаешь еще своей важности, – продолжил черный великан. – У меня встречное предложение. Позволь мне закончить твое обучение. Присоединись ко мне. «Хсс-пшш». С характерным звуком протянулось из рукояти светового меча алое пламя. – Или умри. Команды не требовалось – слова Вейдера сами по себе послужили сигналом к действию. В спину Шепарду плеснуло ветром, когда «Нормандия» сорвалась с места, протаранив кинетическое поле в створе взлетной палубы. И палуба девятнадцатикилометрового линкора под ногами – покачнулась.