Будни призраков Силы

Первым после длительной пьянки проснулся Реван. Он отбросил своё правило о мерном потреблении алкоголя куда-подальше и решил погулять вместе со всеми. После третьей бутылки он уже перестал себя контролировать, а после пятой напрочь все забыл. Ситх огляделся по сторонам. Везде спали полураздетые адепты всех трёх сторон Силы. Реван зевнул и вдруг с ужасом обнаружил, что кроме штанов на нем ничего нет. Не совсем ещё понимая, что происходит, он выматерился и принялся оглядывать помещение. Ксанатос лежал за барной стойкой в обнимку с бутылкой. Армия Нихилуса примостилась на диване. Бэйн с расписанным телом лежал посреди помещения. Экзар и Ксендор сидели привязанными к стульям. Сайфо Диас болтался на люстре. Где-то в углу в обнимку спали Дуку и Квай-Гон (вспоминали, как были учителем и учеником, что ли?). Рядом с ними развалился Кит Фисто, а у него на груди мирно спала Тала (влетит же ему от Квай-Гона!). Реван попытался вспомнить, чья это была идея. При взгляде на полураздетую Атроксу он вспомнил. — Вот же ж… Нихилус, тварь. Доброе утро, Вьетнам!!! Он подсмотрел эту фразу в одном сериале и решил воспользоваться. Проснулся только Бэйн, перекатился на другой бок и захрапел. — Ну ладно… Водка стынет!!! Все тут же подскочили. Квай-Гон и Дуку стукнулись лбами. Ксанатос поскользнулся, когда пытался встать. Армия Нихилуса свалилась с дивана, за исключением Бастилы, которая всех спихнула. Кит завизжал, когда вместо Эйлы обнаружил на себе Талу. Сайфо Диас упал с люстры прямо на голову Бэйна. В это время из кучи тряпок, коими была одежда джедаев и ситхов, выбрался Нихилус, на ходу надевая маску. В это время Реван развязал Ксендора и Экзара, уселся на барную стойку и достал громкоговоритель (да где он это барахло берет?). — Внимание! Господа пьющие поморщились от столь громкого крика, увеличенного раз в десять громкоговорителем и примерно во столько же их нетрезвыми головами. Реван понял, что совершил глупость, отложил прибор и уже спокойно спросил: — Кто-нибудь помнит, что вчера было? Ответом ему было молчание. — Бэйн, чего это у тебя на спине? — невнятно произнёс Сайфо. Экзар, пребывая в состоянии полусна, добрался до ситха и начал читать: — Все начинается с этой спины и идёт дальше по кругу. Если хотите узнать, что с вами было, ищите ответы, следуя указаниям. Продолжение ищите в желудке Диаса. — Что за хрень? — не понял Бэйн. — Постскриптум, — продолжил Экзар, — Если считаете эту затею хренью, продолжите читать, — дальше ещё хреновее. — «Да б****, что за х****?! Какой *** выдумал это, б****?! *** * *****!» От такой ругани у любого бы уши свернулись в трубочку, но не у тех, кто привык слышать это от Нихилуса постоянно. — В желудке Диаса… — повторила Митра. — Что это может значить? — Он съел бумажку с подсказкой, — сокрушенно произнёс Ксендор. Все удивлённо на него посмотрели. — Это я писал на спине Бэйна, когда он вырубился. — Ах ты ж… — Точно, — подтвердил Экзар. — Почерк твой. — И что нам делать? — спросил Дуку. — Вспороть Диасу живот и вытащить записку? — Ирод! — взвизгнул джедай. — Можно же по-другому достать! — Как, интересно? — Ну… Засунуть два пальца в рот. Выйдет и выпивка и записка. — Через перед не получиться, — показал головой Реван. — Придётся через зад. Сайфо сглотнул и тут же протрезвел. — А может не надо? — Надо, Диас, надо. Полчаса призраки пытались заставить его вернуть записку естественным путём. Умнее всех оказалась Визас (которая вместо любимого платья была в футболке и коротких шортах), догадавшаяся дать Диасу выпить растительного масла. Оставалось решить, кто достанет записку. — По жребию, — предложила Эйтрис. Каждый написал своё имя на бумажке и бросил в огромный бокал. Реван перемешал листочки, вытащил один, вздохнул с облегчением (значит, не он) и объявил: — Дуку! Сайфо истерически заржал. Бедный граф уже было совсем отчаялся, но, назло Диасу, достал записку с помощью Силы. — Раз вы читаете это, значит, вы все-таки купились на шутку. Проясню ситуацию с самого начала. А началось все с Бэйна. Он вырубился первым, потому что приставал к Атроксе. Думаю, не тяжело догадаться, что было дальше. Следующим объектом будут учитель и его ученик. Продолжение ищите на животе Нисона. Постскриптум, на нем писала не Тала. Нурианка бросила на мужа свирепый взгляд. Кто же осмелился что-то писать на нем? Джинн стянул с себя майку. Вся женская половина ахнула. Несмотря на возраст, джедай был просто в отличной форме. — Мой муж! — тут же прикрикнула Тала. — А с тобой, дорогой, я ещё разберусь! Квай-Гон вздохнул. Тала принялась читать. — Наверняка это читает наша Золотая Дева. Не боись, писал я, всеми любимый Кит! Суть в том, что Дуку — отец Квая отныне и на век. Ровно через сто лет снова будут друзьями, если до этого не напьются. Продолжение на груди той, с кем Джокер связан больше всего. Девушки тут же стали осматривать себя, а у Дуку начался нервный тик. — Я же… Я… Я старше всего на десять лет. Он не мой сын! — Прости, папа, твой, — виновато произнёс Квай-Гон, протягивая тому бумагу с подписью Ревана. — У нас ничего нет! — хором выкрикнули девушки. Одна Визас улыбнулась. — Упс… — Кто пойдёт смотреть? — поинтересовался Реван. — Я! — сделали шаг вперёд абсолютно все мужчины. Джинн получил ползатыльник от Талы. — Идёт… Ксеня-старший! — Кто? — Ксендор. Тёмный джедай пожал плечами, исчез вместе с Визас и вернулся через пять минут с бумажкой в руках. — Назло Нихи я пошлю кого-нибудь другого осмотреть Визас. Следующими страдальцами будут наши голубки тёмные джедаи, связанные священными узами веревки. П. С. Вам лучше не знать, где написаны подсказки. Ксендор переглянулся с Экзаром и исчез. Вернулись через пару минут. — Мы поспорили с Нихилусом, что сможем проспать сидя, привязанными к стульям, — признался Экзар. — А утром доказать, что мы не голубые, — добавил Ксендор. — Почерк Митры. Джедайка вылупила глаза и пожалела, что ничего не помнит. — На ногах Ксанатоса подсказка. Бармена усадили на стул, стянули штаны и принялись читать. При этом Ксеня спал беспробудным сном. — После устроенной экзекуции для голубков тёмных, мы решили отправить Алкаша полетать на бутылке с колой, в которую бросили «Ментос». Диас пролетел над всем баром, врезался в люстру и остался там. Ищите продолжение на головных отростках Фисто, названия которых я не помню. — Это наверное Нихи писал, — предположила Бастила. — Не-а, ты, — сказал Реван. — Эйла, иди читай, что написано на башке твоего личного Ихтиандра. Тви’лечка вздохнула и, кое-как разбирая написанное, прочитала: — Знайте, после этой пытки мы сделали кое-что похуже. Мы выстроили в ряд всех девушек Нихилуса и написали на спине каждой букву имени. Выстройте их в том порядке, в котором Хиля с ними познакомился. Кое-как выстроив всех по порядку, Квай-Гон с хохотом прочитал: — Уебан. Придётся лететь на Татуин. К слову, на Татуине было тихо по той причине, что Кеноби ещё не проснулся, а потому не видел, что он лишился всех волос на теле. Из них было выложено одно единственное слово: «Реван». Именно с такой новостью вернулся Квай-Гон. У Ревана на спине нашли послание: — Если вы добрались до сюда, значит, вам осталось преодолеть последний рубеж. Ответ ищи на руке летанки. Атрокса закатала рукава. На её руках было написано всего два слова: — С прибытием, Рокси! — Вот вам и причина такой пьянки, — провозгласил Реван. — Но кто все это затеял? Вдруг на всех, кто сейчас находился в баре, полилась грязная ледяная вода. — Кажется, я знаю, кто, — прошипела Бастила. — Нихилус, тварь!!! — разнеслось в Силе с невероятной мощью.