Getting it Right

По вторникам в этом году первым уроком у нас было Магловедение. Вот этого я немного боялась, потому что в классе профессора Хэнсон нужно быть начеку (все поняли это, после того случая, когда она чуть не убила нас, разбирая тостер). В этом году был только один урок в неделю, так что нам пришлось делать его и с гриффиндорцами и со слизеринцами. — Напомни мне ещё раз, какого чёрта Би носит резиновые перчатки в сумке? — спросил Ал, пока мы пробирались вверх по лестнице, в кабинет Магловедения. — На случай, если профессор Хэнсон снова вздумает нас убить, — объяснила Би со смертельной серьёзностью. Ал уставился на неё с широко раскрытыми глазами: — Вот поэтому, друзья мои, я и не хожу на Магловедение. Я фыркнула: — Вот поэтому ты до сих пор не знаешь, что такое мобильный телефон. Ал задумался на мгновение. — Это такая штука, чтобы переключать каналы на пелевизоре, да? — Я умываю руки, — вздохнула я. Ал просто закатил глаза. — Всё равно я не понимаю, зачем вы двое ходите на этот урок, — сказал он, когда мы дошли до нужного коридора, — Роуз, половина твоей семьи — магглы, а Би…ты вообще магглорождённая! — Да, но я слишком много времени провожу в Магическом мире, — сказала Би в ответ, обращаясь ко мне, — Я провела с вами большую часть лета перед четвёртым курсом. Когда я вернулась домой, мама попросила меня достать пылесос! На секунду я совершенно забыла, что это такое. Я расхохоталась, и Ал сделал то же самое, но, будучи моим кузеном, пробормотал: «Что такое пылесос?» за спиной Би. Я покачала головой и добавила: — А ещё профессор Хэнсон крутой учитель. — Ладно, — сказал Ал, — Мне нужно на Нумерологию, где студентов не пытаются убить электроникой, во всём есть хоть какой-то смысл, и Рэйчел в соседней комнате. Увидимся позже! — Пока, — сказали мы с Би одновременно, и Ал ушёл на Нумерологию. — Ты можешь в это поверить? — спросила Би, когда мы дошли до нужного класса. Входя внутрь, я заметила, что мы пришли последними; Малфой и Паркер сидели у окна вместе с Харли и двумя другими девочками со Слизерина — Нэнси Картер и Тессой Блэтчли. Тоби, конечно, делал из-за себя дурака, пытаясь впечатлить Либби и Джеральдин, а Тревор просто качал головой, наблюдая за своим лучшим другом. Оливер Джиммел, тоже с Рейвенкло, перегнулся через стол болтая с с гриффиндорцем Томом Эллисом, сидящим рядом с другими гриффиндорками, Эми Дэвис и Линн Кайт. Довольно странно, но в этом году слизеринцев на Магловедении было даже больше, чем гриффиндорцев. А как же меж-факультетское единство? — Поверить во что? — спросила я, когда мы сели рядом с Либби и Джеральдин. Би вздохнула: — Твой кузен буквально одержим Рэйчел с третьего курса, но он ничего не делает. — Ну, Ал практически ничего не знает о девушках, — заметила я, — Как только к нему подходит девчонка, его мозги превращаются в опилки. Би поразмыслила над этими и сказала: — Но его мозг не превращается в опилки, когда мы рядом… Я хмыкнула: — Ну не знаю, по сравнению с нами, рейвенкловцами, Ал всегда будет казаться немного глуповатым. Би рассмеялась, но сказала: — Нет, серьёзно. Я признаю, что Ал ничего не знает о девушках, но почему он не становится полным идиотом, когда бывает с нами? — Ну, Ал мой кузен, — сказала я, пожимая плечами, — Если бы это случалось с ним в моём обществе, я была бы гораздо больше, чем просто взволнованна. А ты…ну, ты — Би! Ты для него не девушка, а лучшая подруга. — О, — по какой-то причине Би казалась немного выбитой из колеи этим фактом. Но она не смогла продолжить развивать эту тему, потому что пока мы болтали, профессор Хэнсон вернулась в кабинет, неся две огромные коробки, набитые книгами, и одновременно пытаясь добиться тишины. — Доброе утро всем! — радостно поздоровалась она, — Все готовы к ещё одному году захватывающего Магловедения? Несколько человек пробормотали «ага», и профессор Хэнсон поставила коробки на преподавательский стол, поправив очки. Она повернулась к нам и улыбнулась, что могло означать только одно: она уже что-то задумала. — Итак, мы, наконец, перешли на пятый курс, — взволнованно сказала она, — В этом году у нас СОВ и придётся работать очень усердно… Почему все профессора думают, что им необходимо читать нам лекцию о СОВах на каждом уроке, длинной в миллион лет? Думаю, мы уже поняли, насколько это важно! Но как бы то ни было, профессор Хэнсон была учителем, который просто не может не нравиться. Она была немного эксцентрична, но это только делало Магловедения интересным, к тому же, было видно, что она сама увлечена своим предметом. — В этом году, — сказала профессор Хэнсон, доставая из принесённых коробок две книги и поднимая их, чтобы мы могли рассмотреть, — маггловская литература будет нашим основным предметом. Да! Хоть в них и не было магии, я обнаружила, что маггловские книги нравятся мне так же сильно, как и волшебные. Би полностью со мной согласилась, и мы дали друг другу «пять». Наши товарищи-рейвенкловцы взволнованно забормотали. Профессор Хэнсон рассмеялась: — Хорошо, в основном, для нашего исследования, мы будем изучать пьесу Уильяма Шекспира. — Кого? — пробормотала Либби. — Мы проходили его в прошлом году, но только немного. Он написал кучу маггловских пьес, много веков назад. Все они считаются классикой. — Что-то, вроде «Ромео и Джульетта»? — спросила Би. — Совершенно точно, Би! — влезала профессор Хэнсон. Это ещё одна её особенность: она чуть ли ни единственный учитель, который называет студентов по именам (но никто не знает почему. Она говорит, это чтобы создать в классе дух единства или типа того, но Джеймс утверждает, что она просто ненормальная). — Все пьесы Шекспира знамениты, но в этом году на придётся выбрать между трагической историей короля, стремящегося править Шотландией… — она помахала одной из книг, которые держала, и я увидела, что название на обложке гласит «Макбет». -…и пьесой про переодевание. — Переодевание, профессор! — выкрикнул Тоби, и несколько человек рассмеялось над его энтузиазмом. — Раз Тоби сказал за всех, то «Двенадцатая ночь», — профессор Хэнсон взмахнула палочкой, и к каждому из нас полетел экземпляр пьесы. Я посмотрела на обложку, где была изображена красивая женщина и мужчина, выглядящий, как девчонка. — «Двенадцатая ночь» — одна из романтических комедий Шекспира, — сказала профессор Хэнсон, ставя коробку с оставшимися книгами на пол и разворачиваясь, чтобы сесть за свой стол. — Но профессор, вы сказали, что она про переодевание, — перебил Тоби. — Так и есть, — сказала профессор Хэнсон, — Ну, в каком-то смысле. Виола и Себастьян — близнецы, после кораблекрушения они попадают на остров под названием Иллириа. Виола думает, что её брат мёртв, и, чтобы защитить себя, переодевается в мужскую одежду и появляется при дворе герцога Орсино. Вот тебе и переодевание, Тоби. — Началось, — пробормотала Би, и я хихикнула. — Остальная часть пьесы довольно проста, — объясняла профессор Хэнсон, — Часть сюжета рассказывает о сэре Тоби и сэре Эндрю, которые пытается отомстить Мальволио, потому что из-за него у них неприятности с Оливией. — Сэр Тоби? — повторил Тревор, — поворачиваясь к нашему Тоби, — Приятель эта пьеса просто создана для тебя! Остаток урока мы читали краткий обзор пьесы, а профессор Хэнсон вставляла замечания тут и там, объясняя замыслы Шекспира. — Видите, как Виола влюбляется в герцога Орсино? Это классический любовный треугольник, а всё неразбериха, которая за ним следует — классическая тема для Шекспира. — Профессор Хэнсон, я не понимаю, о чём они говорят! — раздосадованно сказал Паркер, — «Неужто же её прельстил мой вид?» Что, во имя Мерлина, это значит? — О, Дэнни, вам придётся погрузиться в удивительный мир под названием язык Шекспира! — взволнованно сказала профессор Хэнсон, — Вот, что сделало Шекспира таким популярным! Язык его пьес похож на ветер, дующий с моря. Мы с Би переглянулись, и она пожала плечами. — Хотя, персонажи разговаривают довольно странно, — добавила профессор Хэнсон. Мы все выдохнули что-то вроде «О-о!», как будто поняли, о чём она говорит, — Если бы пьеса была написана в наше время, прочитанное Дэнни значило бы «Мерлин, надеюсь, она не подумала, что я красавчик!». Мы все расхохотались, и прозвенел колокол. Мы все уже собрались, когда профессор Хэнсон вдруг вспомнила про… — Домашнее задание! Написать один лист о языке Уильяма Шекспира к понедельнику! — Боже, это это просто кошмар, да? — сказала Би, когда мы вышли из класса, — Влюбится в парня, когда ты сама одета, как парень? — И это парень вдобавок влюблён в кого-то другого, — вставила я. — Да ещё и в тебя саму кто-то влюблён, — добавила Би, — Вот, что я называю настоящим любовным треугольником. И это брат-близнец всё портит. Вообще пьесы была довольно весёлой для Шекспира. Виола влюблена в Орсино, который влюблён в Оливию, которая влюблена в Виолу (думая, что она парень). Потом появляется брат-близнец Виолы, задаваясь вопросов, какого чёрта, какая-то девушка утверждает, будто они поженились, и почему все называют его Цезарио (ещё кое-то о Шекспире: у всех его персонажей странные имена).

***

Поднимаясь на седьмой этаж, чтобы встретиться с Алом, мы с Би наткнулись на Малфоя, Нотта, Паркера и Харли. Буквально. — Ау! — вскрикнула я, врезавшись прямо в Малфоя, который со своими дружками стоял прямо за углом, — Что за чёрт?! Смотри, куда идёшь. Малфой просто хмыкнул, а Би наткнулась на Харли. Они обе уставились друг на друга испепеляющими взглядами, пока Нотт и Паркер недовольно стояли позади. — Может, это тебе нужно смотреть, кода ты идёшь, Уизли? Я даже не потрудилась ему ответить. Повернувшись, я схватила Би за руку и потащила её к лестнице, но в последний момент заметила в руках Паркера книгу. Это был его экземпляр «Двенадцатой ночи». — Вы четверо тут собрались, чтобы Шекспира обсудить? — непонимающе спросила я. — Скорее посмеяться, Уизли, — сказал Нотт, смотря на меня как на кого-то, совершенно нестоящего его времени. — И нам плевать, что ты об этом думаешь, — вставила Харли, опираясь на плечо Малфоя, и провела рукой по волосам. Клянусь, я чуть не ударила её, но, к счастью Би схватила меня за сжатый. — То есть, вы собрались здесь, чтобы облить грязью это гениальное произведение? — спросила я, не зная, правильно ли расслышала. — «Гениальное произведение»? Это чушь! — сказал Паркер, и остальные слизеринские идиоты расхохотались. — Эту книгу написал Шекспир! Он был гением! — я просто бурлила от злости. — Не обращая на них внимания, Роузи, — сказала Би, и дернув меня за руку, потянула вверх по лестнице, — они того не стоят. Я обернулась, чтобы бросить на Малфоя свой лучший взгляд, но увидела, что он хихикает, Харли по-прежнему стояла, прислонившись к его плечу. Я почувствовала очередной приступ злости, и мне захотелось по чему-нибудь стукнуть. — Клянусь, я просто не могу терпеть Малфоя! — зло сказала я, когда мы оставили слизеринских идиотов позади. — Почему ты не можешь терпеть Малфоя? — раздался вдруг голос моего кузена, мы с Би обернулись, увидев, что Ал ждёт нас у рыцарских доспехов, — Я имею в виду, кроме очевидных причин? — Он и его дружки ненавидят «Двенадцатую ночь», и Роузи разозлилась. — Эм…что такое «Двенадцатая ночь»? — спросил Ал, и Би тут же пустилась в рассказ информации о пьесе. Мы направились в Большой Зал на обед, и я всё ещё тихо кипела от злости на Малфоя. Как он посмел? И дело не только в насмешка над пьесой…он главарь их маленькой банды и прекрасно знает об этом. Уверена, он делает всё это, только чтобы меня позлить, и это работает. — Этот Шекспир, конечно, очень интересный, — перебил Ал Би, которая только добралась до самого главного — Но мне нужно кое-то сказать. Мы с Би обменялись взглядами. — И мы хотим это услышать? — спросила Би. — Я ушёл с Нумерологии пораньше и наткнулся на Рэйчел в коридоре. Она спросила, как у меня дела. Я только усмехнулась, но Би ехидно заметила: — О, она точно хочет с тобой встречаться. — Ну, звучало это именно так… — сказал он. — Ты думаешь так обо всём, что она говорит, — попыталась вразумить его Би, — Помнишь, в прошлом году она попросила у тебя запасное перо? Так ты сразу решил, что в этом есть какой-то скрытый смысл, она к тебе неравнодушна и чуть не поцеловал её. Выглядел ты тогда, как настоящий идиот. — Ну, ты выглядела не лучше, когда Паркер пригласил тебя в Хогсмид, — огрызнулся Ал. Би сделалась ярко-розовой. — Да, но он пригласил меня на свидание, любая бы… БУМ! — Что за…? Вдруг где-то наверху раздался громкий взрыв. Мы все испуганно переглянулись и забежали за угол, услышав радостные возгласы. Знакомые возгласы… — Есть! Сработало! — Чувак, это было круто! — ФРЕД? ДЖЕЙМС? — закричала я, щурясь от пыли и ловя Би, которая споткнулась о камень. Конечно, кто же ещё это мог быть? Кто ещё мог додуматься взорвать Совятню? Всё выглядело так, словно здесь взорвалась настоящая бомба! На самом деле, судя по поведению Идиотской Парочки, так оно и было. Наполовину разрушенная стена вся была в отметинах от взрыва, обломки разбросало до самого коридора, а входом в Совятню теперь служила огромная дыра. На сколько мне было видно, лестница за ней наполовину развалилась. — Идиоты! Может объясните, почему вы решили взорвать Совятню? — закричала я, когда Идиотская Парочка, появилась из стены пыли, оба по- прежнему веселились. — Мы тестировали новый продукт для отцовского магазина, — радостно объяснил Фред, — И он сработал просто волшебно! — Что за продукт, взрывающий всё вокруг? — спросил Ал своего брата, закатив глаза. Джеймс хлопнул его по плечу. — Это секрет, братишка. — Мы надеемся запустить его в производство к концу года, — добавил Фред. — Держу пари, если бы мы добавили ещё одно приклеивающее заклятье, долетело бы гораздо дальше… — Добавим красок, и всё будет хорошо! — идиоты дали друг другу «пять». — И вы должны были испытывать это тупое изобретение именно в Совятне? — спросила Би, пиная ногой что-то, что когда-то вероятно было куском статуи. — Ну, вообще-то, сначала это должен был быть Большой Зал, — сказал Джеймс, — Но все уже собрались на обед, а это самое дальнее место от Большого Зала. — Не соглашусь, башня Рейвенкло довольно далеко… — начала я, но вдруг в нескольких коридорах от нас раздались голоса. — Приведите мистера Филча! Я слышала взрыв! — Мерлин! — воскликнул Ал, — Это профессор Кушинг! И повернулась, чтобы сдать Идиотскую Парочку, но они уже исчезли. Как чертовски типично. — Если нас здесь поймают… — пискнула Би. — Мы будем наказаны на месяц, так что пошли! — закончила за неё я. Мы пробрались через обломки и шмыгнули за гобелен справа, оказавшись в нескольких коридорах от Совятни. — Мы около башни Гриффиндора, — сказал Ал, слегка задыхаясь от бега, — Я могу спрятаться там, но вы нет… — Как далеко отсюда до библиотеки, Общей комнаты или чего-то вроде этого? -спросила Би. Я собралась ответить, что Общая комната как раз этажом ниже, когда снова раздался голос профессора Кушинг. — Кто бы это ни сделал, у него будут серьёзные неприятности, — с ней согласилось несколько других голосов, и я поняла, что она смогла призвать себе на подмогу других учителей, чтобы быстрее найти виновных. — Ох, дерьмо, — сказала Би. — Думаю, нам лучше бежать! — сказал Ал, и мы побежали. К несчастью, будучи ужасным растяпой, он споткнулся о собственные ноги и врезался в Би. В итоге мы все трое полетели вниз по лестнице и вылетели на шестой этаж. — Ох, синяк останется… — прокряхтел Ал, поднимаясь и потирая спину. — Давайте, Общая комната прямо здесь! -сказала я. Мы побежали по коридору и затормозили перед дверью Общей комнаты. И, конечно же, она оказалась заперта. — Убейте меня! — крикнула Би. — Не будь идиоткой, я не собираюсь влипать в неприятности из-за этого! — сказала я, отталкивая её в сторону. — Я не идиотка, а реалистка! — сказала Би, — Кушинг нас поймает! — Нет, не поймает, сюда! Я обернулась, из всех учеников это школы увидев Малфоя, который лихорадочно подзывал нас. Я обернулась, но у меня за спиной стояли только рыцарские доспехи. — Ты это мне? — спросила я, снова смотря на Малфоя. Он закатил глаза. — Да, а теперь быстрее, вы что хотите, чтобы Кушинг вас поймала? — спросил он, высунув голову из секретного прохода за гобеленом, мимом которого я проходило множество раз. Я даже не знала, что он там есть. — Давайте! — сказала я Алу и Би, и мы нырнули в проход, как раз в тот момент, когда профессор Кушинг и, наверное, ещё половина хогвартских профессоров ввалились в коридор. Мы все прижались ушами к гобелену, прислушиваясь. — Клянусь, я кого-то видел! Они просто исчезли! — Венди, они не могли… — Это был старший Поттер и его кузен! Эти двое никогда не удержались бы от того, чтобы что-нибудь взорвать перед обедом. — Я знаю Джеймса и Фреда, они бы не стали просто так что-нибудь взрывать. О, да, они бы стали, профессор Лонгботтом. — Может, они пошли туда…? Они все разошлись в разных направлениях. Би дала Алу «пять», а я выдохнула, даже не осознавая до этого момента, что задержала дыхание. — Есть! — сказала Би, обмахиваясь ладонью, — Никакого месяца наказаний! — Я удивлена, но всё равно спасибо, — сказала я Малфою, бросив на него странный взгляд. Он стоял рядом с нами, стараясь не выглядеть слишком уж довольным собой. — Да ничего, — сказал он, пожимая плечами, — Так и знал, что это твои идиоты-кузены, Поттер и Уизли. Они пробежали мимо, надрывая задницы от смеха. Так что я предположил, что это их рук дело. — Правильно предположил, — сказал Ал, — Не могу поверить, что один из этих идиотов — мой родной брат. И да, спасибо. Би просто стояла там, пока Ал не толкнул её. — О, ладно, — сказала она, — Спасибо. Из-за паники никому из не хватила ума, чтобы просто открыть дверь с помощью Алохоморы. Кто-нибудь обязательно должен изобрести зелье или что-нибудь такое, заставляющее автоматически сказать правильное заклятье, когда вы нервничаете. Так как обед уже начался, и если бы мы заявились под конец да ещё и с Малфоем, непременно начались бы разговоры, так что мы просто кучей забились в Общую комнату. Идиотская Парочка, наверное, выбралась в последнюю минуту. Придурки. — Мы просто притворимся, что работали здесь всё это время и стащим немного еды позже, — сказала Би, рухнув в кресло у огня. Мы с Алом присоединились к ней, а Малфой сел напротив нас, за столом. — К тому же, мы можем сдать Джеймса и Фреда. Они нам должны. Как только Малфой отрыл рот, чтобы что-то сказать, я спросила: — Так почему ты не на обеде? — А почему тебе не плевать? — спросил он в ответ. — Потому что я знаю, что ты хочешь нас обо всем расспросить и думаю, что мы заслужили знать, чем ты занимался, если, конечно, хочешь знать, что мы делали, — ответила я. Малфой выглядел слегка запутавшимся, пытаясь понять, что я только что сказала. Ладно, это было совершенно бессмысленно. Подайте на меня за это в суд. — Но вы же просто… — пробормотала Би мне на ухо. — Знаю, просто хочу знать, чем занимался Малфой, — прошептала я в ответ. Ал закатил на нас глаза. — Ладно, я читал «Двенадцатую ночь», -сказал Малфой, сложив руки на груди и глядя на меня так, словно знал, что я вот-вот отпущу какой-нибудь комментарий. Прошло ещё несколько мгновений, пока я поняла, что он сказал и опешила. — Читал? — повторила я, — Ты читал «Двенадцатую ночь»? Но тебе же не нравится эта пьеса! — Ну, на самом деле, она довольно интересная, если вчитаться, — сказал Малфой, пожимая плечами и по-прежнему не сводя с меня взгляда. — Но тогда, с друзьями…ты сказал, что ненавидишь эту пьесу! — сказала я, совсем запутавшись. Малфой только усмехнулся, пожимая плечами. — Ладно, мне нравится Шекспир. Удивляю тебя каждый день, да? — Ты меня не удивляешь… Никогда в жизни я не признаюсь, что лгала.

***

Выводы из «Двенадцатой ночи»: 1. Хоть у всех персонажей и странные имена, и все они жили долго и счастливо (кроме Мальволио), «Двенадцатая ночь» — правда хорошая книга. 2. Ну, Малфою она нравится. И я буду подшучивать над ним за это до самого окончания Хогвартса. 3. Если Идиотская Парочка думает, что они легко отделаются после взрыва в Совятне, то они глубоко ошибаются. Завтра здесь будут Громовещатели. А ещё я поговорю с дядей Джорджем о том, кто тестирует его продукцию. 4. Малфой сделал для нас что-то хорошее. Это чёртово чудо. Роуз — 15, Малфой — 17. Может, если я буду лучше относиться к людям, то смогу получить больше очков?