Разумность

Ещё в бытность свою хирургом скорой помощи Ганнибал Лектер привык к несвоевременным звонкам в любое время дня и ночи. Позже обстоятельства его жизни сложились так, что он бодрствовал в то время, когда другие спали. И, конечно, он не удивился, когда в четверть одиннадцатого его телефон беззвучно завибрировал: номер был незнакомым, но он прекрасно знал, кто это мог быть. Ещё через восемь минут Ганнибал припарковал свой «рено» в конце заброшенного дока, который почти был скрыт подступившим вплотную лесом. Он вышел и двинулся, обходя полуразрушенное здание, к запасному входу. Ярдов за пять он различил две фигуры. Уилл сидел прямо на земле, неподвижно, обхватив рукою подобранные под самый подбородок колени. Волосы его свесились, почти закрыв лицо. Вторая фигура — распростёртое на земле тело молодой девушки, почти подростка; с первого взгляда было ясно, что она мертва, голова её неестественно уткнулась в землю, так что не видно было лица. Даже в ночной тьме было видно, какие рыжие у неё волосы. — Фредди Лаундс, — произнёс Ганнибал таким тоном, как будто и не ожидал увидеть что-то другое. — Уилл? — Я не знаю, — прошептал он, не поднимая головы. — Не знаю, как это получилось. Ганнибал присел, достал из кармана латексные перчатки, привычным жестом натянул их. Протянув руку, он перевернул тело, и Фредди Лаундс уставилась в небо мёртвыми глазами. Помада её была смазана, из уголка губ вытекла и уже запеклась струйка крови. Уилл подался вперёд, согнулся ещё больше, и его скрутил сухой рвотный спазм. Он тяжело опёрся о землю, утёр едкую выступившую слизь рукавом рубашки и попытался отползти. Ганнибал мельком глянул на него и снова вернулся к телу. На уровне груди было пять или шесть не очень глубоких ножевых ран, вокруг которых на белом свитере расплылось тёмное пятно. Убийство действительно было слишком импульсивным, слишком непрофессиональным, и это заставило Ганнибала слегка поморщиться. — Не спрашиваю, как это случилось, Уилл, но мне нужна кое-какая информация. Ты убил её здесь? Уилл отрицательно помотал головой. — На пляже. — Тебя кто-то видел? Подумай хорошенько, Уилл. Он задумался и вполне уверенно покачал головой. — Нет. Никто. — Там остались следы? — Нет. Пальцы Ганнибала в синем латексе уверенно прошлись по горлу трупа, скользнули к плечам. — Слушай внимательно, Уилл. — Он поднялся и присел теперь перед Уиллом, так что тот приподнял лицо, глядя ему в подбородок. — Сейчас ты пойдёшь ко мне домой. Иди через пятую, там нет камер наблюдения, но не беги. Возьми ключи, когда придёшь — включи свет в спальне и кабинете. Свою рубашку отнеси в ванную и положи так, чтобы кровь не задела ничего. Потом возьми у меня в шкафу чистую футболку и кардиган. Уилл уставился ему в глаза. — Делай всё, как я велю, — продолжил Ганнибал. — Дождёшься меня, и мы вместе решим, что делать дальше. — Полиция спросит, что я делал в вашем доме. — Пусть лучше они подумают, что мы любовники, чем решат, что ты убийца. Протянув руку, Уилл вцепился в предплечье Ганнибала, чтобы тот помог ему подняться. — Доктор Лектер, я буду ждать вас. — Отлично. — Ганнибал взглянул на тело. — Я позабочусь о Фредди.

***

Около полуночи Уилл скользнул через дверь на веранде в свою комнату, не зажигая свет, разделся и свернулся калачиком под одеялом. Футболку и кардиган Лектера, великоватые ему, он не бросил, как всё остальное, а повесил на стул, расправив все складки. Он как будто со стороны снова видел себя, сидящего на кухне чужого дома, с остекленевшим остановившимся взглядом; Лектер так и застал его в каменной неподвижности. Но когда доктор вошёл к нему — упругой походкой, неся за собой шлейф довольства и безмятежности, — Уилл зашевелился, ожил, как будто часть этой уверенности перешла к нему. В некотором роде так и было. Лектер быстро, но обстоятельно несколько раз повторил их версию происшедшего, потом заставил Уилла пересказать её, и лишь убедившись, что тот всё запомнил, отпустил. И вот Уилл лежал, свернувшись под одеялом, его сердце колотилось как бешеное, а лицо горело. Вместо апатии пришла энергия; он был слишком возбуждён, чтобы уснуть. Но когда в предрассветном мутном сумраке стали видны очертания предметов, а окно из тёмного сделалось светлым, Уилл уже крепко спал, чуть приоткрыв рот, и не видел во сне ровным счётом ничего.

***

Первой тревогу подняла, конечно, миссис Лаундс, когда дочь не вышла утром из своей комнаты. Она подождала, потом начала стучать, а когда ей никто не открыл, решилась и всем своим небольшим весом налегла на дверь. Тело нашли к середине следующей ночи. А в то время, когда полиция и добровольцы ещё прочёсывали окрестности, пользуясь последними лучами солнца, Уилл постучался в дверь дома месье дю Берри. В рюкзаке у него лежали аккуратно сложенная футболка и кардиган. — Ты вовремя, Уилл. — Лектер открыл дверь. — Поужинаешь со мной? В животе Уилла что-то булькнуло, заурчало. — Поужинать? — повторил он тупо, следуя за Лектером на кухню, откуда доносились умопомрачительные запахи. — О боже. От мысли, что именно мог сейчас подать ему Лектер на ужин, к горлу подкатил комок. Желудок свело. — Отказываться невежливо, Уилл. Жестом указав на дверь столовой, Лектер скрылся на кухне. Ведомый одновременно ужасом и любопытством, Уилл ступил в столовую: конечно, стол уже был накрыт на двоих. Он обошёл вокруг, не решаясь сесть, как будто после этого у него не осталось бы пути назад. Тихо появившийся в дверном проёме Лектер держал в каждой руке по тарелке. Он стоял очень прямо, и, подчиняясь его взгляду, Уилл, сел, задев стулом край ковра; он старался смотреть только на огонёк свечи, вставленной в высокий стеклянный подсвечник. Звякнул фарфор, и запах хорошо прожаренного мяса стал сильней. Уилл не выдержал и опустил глаза — перед ним на белоснежной тарелке лежал крупный кусок красного мяса; его окружали половинки инжира, зёрна граната, ярко-рыжие морковные ломтики, ещё что-то, что он не сразу мог узнать. Уилл искоса глянул на тарелку доктора — в ней было точно то же, с одним отличием: порцию Уилла дополнял небольшой цветок граната, изящный, как женское украшение. — Это... человечина? — сглотнув ком в горле, спросил он. — Это телятина, Уилл. Уилл поднял руки — они казались очень тяжёлыми — взял слишком острый для столового нож и серебряную вилку. Мясо в разрезе было чуть розоватым, очень мягким, но пахло оно обычно — впрочем, Уилл вряд ли смог отличить человечину от телятины. Зажмурившись, он положил кусочек в рот и начал медленно жевать. Вкус был потрясающим. Открыв глаза, Уилл увидел, что Лектер сидит напротив и наблюдает за ним с отчётливым голодным любопытством. Потянувшись через стол, Лектер налил ему тёмно-рубиновое вино, и он схватил бокал и выпил половину одним махом. Лектер, усмехнувшись, тоже отпил глоток, наслаждаясь ароматом. — Думаю, пришло время рассказать мне о вчерашнем вечере. Уилл, высвободив салфетку из серебряного кольца, промокнул губы. Он ощущал, как мясо проваливается в желудок — тошнота прошла, осталось только приятное чувство насыщения. — Мы встретились на пляже поздним вечером. Не знаю, что Фредди искала там, но нашла она меня. — И свою смерть. Лицо Лектера в свете свечей стало не мягче, а наоборот, резче. Губы и глаза стали почти чёрными — или так казалось Уиллу, на которого уже начал действовать алкоголь. — Не я убил её, а вы, доктор Лектер. — Ты был мной? — В один момент я как будто потерял себя. Я провалился в чужое сознание — в ваше сознание — так глубоко, что не сразу нашёл выход. Когда нашёл,Фредди была уже мертва. — Это ли не то, чего ты хотел? — Я не хотел убивать! — крикнул Уилл, сжимая в руке нож. — Я не этого хотел! — Очень тяжело управлять такой сильной эмпатией, как твоя. Невозможно открыть свой разум для убийцы и не погрузиться во тьму. Уилл прикрыл глаза: холодный ветер гнал песок, сёк лицо, а тело на песке светилось, как будто озарённое луной. Фредди до конца не смогла поверить, что это Уилл, тихоня Уилл снова и снова вонзает ей короткий карманный нож в грудь; и это действительно был не он. — Что вы сделали с её телом, доктор Лектер? — Я позаботился о нём. Вспомнив наконец, зачем он пришёл, Уилл потянулся к брошенному на пол рюкзаку, достал оттуда вещи, попытался разгладить вытащенную футболку. — Благодарю, Уилл, — принимая из его рук свою одежду, произнёс Лектер. — К сожалению, я не могу вернуть тебе твою рубашку. Сознание Уилла кольнуло острым ощущением опасности, но он тряхнул головой, отгоняя его. — Первое убийство — опыт, который может изменить или уничтожить тебя. — А вы изменились, доктор Лектер? — Да. — Я думал, что не смогу заснуть, что каждый, кто смотрит на меня, видит на мне кровь, но ничего не изменилось. Всё слишком обычное. — Ты сможешь пережить это. — Если полиция не найдёт улики. — Она найдёт их, мой милый Уилл, только в том случае, если я этого захочу. Вот теперь Уилл понял, в какую ловушку он попал — вернее, какую яму он выкопал сам себе. В глазах Лектера сейчас было мало человеческого, в них отражались огоньки свечей — багровые точки, влажное живое свечение. — Буду считать это первым уроком, доктор Лектер. — Что ты чувствовал, когда убивал Фредди? — спросил он и отпил ещё вина, задержал бокал у губ, вдыхая аромат. Уилл яростно резанул по мясу, брызнув соком на скатерть. — Это были не мои чувства, а ваши. Я видел ваши руки, и кровь текла по ним. — Проводя границы, мы можем оставить людей вовне, но можем и сделать их своей частью. Не этого ли ты добивался? — Я не думал, что потеряю контроль. — Случалось ли такое с другими людьми? Уилл одним махом допил остаток вина. Лектер, не торопясь, налил ему ещё. — Частично — да. Но я всегда знал, что они — лишь часть моего сознания, которой я могу управлять. — Теперь тебе нужно научиться отделять себя от других. — От вас. Лектер утвердительно кивнул. — Тело скоро найдут, — проговорил он. — Ты готов? — Вполне. Уилл посмотрел вниз и с удивлением заметил, что незаметно для себя съел всё мясо. Он встал — с непривычки пол слегка покачивался, глаза начали слипаться. — Доктор Лектер. — Он положил салфетку на стол, ровно задвинул стул. — Я хорошо усвоил урок. Вы прекрасный учитель.