Необычайная история Анюты или "Следуй за своей мечтой"

— Добрый вечер, Дитя моё. Ты сегодня прелестно выглядишь, свежий воздух явно идёт тебе на пользу. От низкого голоса, раздавшегося где-то в глубине зала, меня слегка передернуло. Его Сиятельство стоял у подоконника единственно распахнутого окна. В закатном свете и горящих свечей на люстре, я смогла оценить облик Графа. Мужчина был одет в черный, расшитый камнями, жилет и черную рубашку с жабо. Внизу были обычные классические брюки в тон костюму и лакированные ТАНЦЕВАЛЬНЫЕ туфли. — Всё, смерть моя пришла. — Тихо прошептала я, делая шаг за шагом навстречу Графу. — Что, прости? — Граф ухмыльнулся и медленно направился в мою сторону. — Нет, ничего, мысли вслух. — «Аня, вспомни золотое правило: подумай, потом ещё подумай, потом хорошо подумай и… промолчи!» — Правильно, такие слова лучше при себе держать. — Послышался голос из угла, где стоял клавесин. На табурете возле инструмента сидел Виконт и во всю ухмылялся. «Вот зараза белобрысая, лыбится ещё. Видит же, что я волнуюсь!» — Анна, как прошёл твой день? — Его Сиятельство, не обращая внимание на реплику отпрыска, аккуратно взял мои руки в свои ладони. Я уже начинаю привыкать, что его прикосновения нечеловечески холодные. — Я? А, мой день, хорошо, Куколь показал мне замок, мы прошлись по заднему двору, и я почти выучила дорогу от комнаты до гостиной. — Очень хорошо. — Граф смотрел мне в глаза. — Надеюсь, никаких происшествий не произошло в моё отсутствие? «Ну если не считать, что я успела нарушить пол сотни правил, то…» — Нет, день прошёл спокойно, даже чересчур тихо. — Вот это меня и пугает. Ладно, тогда позволь мне рассказать, почему наша сегодняшняя встреча происходит именно в этом зале. Я надеюсь, ты прекрасно помнишь, для чего именно ты приехала сюда. — Бал. — «Хорошо, не приём у президента» — Именно. А на балах принято танцевать, — «А еще махать веером и строить глазки. Ну да, построишь тут вампирам глазки, понравишься ещё, не дай Бог. Кто знает, когда они последний раз ели» — И поэтому я хочу оценить твои навыки. — Да нечего тут оценивать. — Буркнула я. «Ой, зряяяя». — Не стоит так сгоряча давать себе оценку. Ты ведь училась танцам в школе? — Если только танец маленьких утят. — Что, извини? — Да так, классика. — А еще какие-нибудь классические танцы ты знаешь? — Танго аргентинское танцевала. — «Правда в восьмом классе, да и партнер был ну бревно бревном». — Тогда продемонстрируй. Герберт, музыку! — Вы серьёзно решили танго? — Виконт с удивлёнными глазами смотрел на меня. «А я что? Его Сиятельство сказал танго, значит, танго». — Для начала его. — Граф отошёл на шаг назад. «Назло Герберту сейчас как станцую, чтоб у него от удивления все клыки повыпадали!» Когда началась музыка, Граф, прикрыв глаза, сделал медленный кивок головой и подал руку. Я подала свою, и мы начали танец. Удивительно, но я сразу вспомнила всё, чему нас учили! Мои движения из плавности перерастали в резкость, в какой-то момент я забывала, кто мой партнёр. А мужчина не уступал: то прижимал меня к себе, то резко закручивал, отчего у меня слегка кружилась голова. От его движений веяло страстью, вот только лицо не менялось в эмоциях. Одно холодное безразличие, которое гасило мой энтузиазм. «Граф, ну хоть сделайте вид, что вам приятно со мной танцевать!» думала я, смотря на мужчину. Но я не собиралась сдаваться: кик, крусе, еще кик, сакада, отчего даже Его Сиятельство немного изумился. От этого взгляда у меня прибавилось настроение, и я с еще большим наслаждением отдавалась танцу. Поворот, еще поворот, разрыв объятий. Я медленно, изящными шагами, шагаю к нему, закручиваюсь, а он задержал меня за талию. Его руки передо мной и держат мои. Я отпрянула в бок, держа его руку. Тут он резко тянет меня и опять, проворачиваясь вокруг своей оси, я оказываюсь в его объятиях. Он дает мне прогнуться назад и вернуться в исходную стойку. Но неожиданно Граф отпустил мои объятья, отошёл назад и зааплодировал. Только сейчас я поняла, что Герберт давно перестал играть и смотрел на нас. Мы пол танца двигались без музыки, а я и не заметила, Его Сиятельство держал моё внимание на себе и не давал задуматься о чем-то еще. — Браво, Анна. Ты отменно чувствуешь ритм, — Он посмотрел на сына и вернул взгляд обратно. — И партнёра. Но увы, на Балу не будет ни танго, ни латинских танцев. Классика: вальс, полонез, менуэт, возможен кадриль. Тебе предстоит за несколько месяцев выучить их все. — Вы будете учить меня? — Я пыталась отдышаться, от чего я говорила через каждый вздох. — Именно. Каждый вечер мы будем уделять время танцам. Сначала по два часа, потом по часу. — Ваше Сиятельство, я не выдержу столько часов! Уже завтра еле на ноги встану! — Я старалась говорить это без агрессии и паники, но получалось как-то с трудом. «Два часа! Да я сдохну так, не дождавшись Бала!» — Возражения не принимаются, у нас мало времени, а выучить тебе предстоит очень много. Но, благодаря твоим умениям, я уверен, ты быстро освоишь вальс. Думаю, ты приберегла в себе силы, нам сегодня предстоит выучить несколько движений венского вальса. — Еще танцевать? — Я перешла на визг. Но тут же осеклась. — А можно, я водички попью? И мы сразу продолжим. — Хорошо, 10 минут передышки. Мужчина развернулся к Виконту. — Герберт, не забывай, что ты сегодня- наш оркестр, не отвлекайся от инструмента! — Извините, Papa, просто я, — Герберт перевел взгляд на меня. — Немного не рассчитал, что вы столько протанцуете. «Так-то! Не ожидал?! Ха!» — я с довольным видом показала язык Виконту, благо, Граф стоял ко мне спиной. — Papa, она. — Герберт показал на меня пальцем. — Иди, принеси графин с водой и бокал! Живо! Парень встал с табурета и с обиженным лицо произнёс. — Слушаюсь и повинуюсь. — И, возмущенно мотнув головой, удалился из зала. Как только двери захлопнулись, хозяин замка развернулся ко мне. — Четыреста лет, а детё детём. Не обижайся на него, он просто очень ревнив и капризен. — Я всё понимаю, Ваше Сиятельство. Это его натура, и этого не нужно стыдиться. — Хорошо, что ты это понимаешь. Постарайся найти с ним общий язык, может, он научится чему-то у тебя. — Чему у меня можно научиться? Его Сиятельство подошёл ко мне вплотную, и я почувствовала аромат каких-то незнакомых трав. — Сдержанности, доброте, мудрости. — Граф смотрел мне в глаза, словно всё, что он перечислял, было написано в моих глазах. — Этому нам обоим стоит учиться у вас. — От смущения, я потупила взгляд в пол и нервно забирала локон с лица за ухо. Но Граф не дал мне это сделать, остановив мою руку. — Тебе идут распущенные волосы. Ты всегда ходила с хвостом или косой, и так терялась вся твоя женственность. Если неудобно их носить так, — Граф повернул меня спиной к себе и стал собирать передние мои локоны назад. — Забирай волосы назад, чтобы не лезли в глаза, но не больше. С каждым словом он зачесывал мои волосы назад, и его прохладные руки проходились по моей коже. От такого блаженства я не смогла не прикрыть глаза. Затем он достал откуда-то резинку и завязать мне хвост. За окном уже стемнело, и в отражении в окне я видела, что мужчина сделал мне мальвинку. — Так не мешают? — Граф вновь повернул меня к себе. — Не мешают. — С улыбкой произнесла я. — Большое спасибо. Я наверно выгляжу очень смешно: смотрю на него завороженным взглядом, полным восторгом и не могу произнести больше ни слова. Мужчина хотел еще раз пройти рукой по моим волосам, но тут двери отворились и в зал вошёл Виконт. — А вот и я! Заждались? — Да, сын мой! Как же мы без тебя?! — Наигранно произнёс Граф. Он подошёл к Герберту и взял из его длинных пальцев графин. — Анна, пьёшь воду, и мы продолжаем урок. — Так точно. — Я обреченно вздохнула и взяла предложенный мне бокал. Затем Виконт вновь сел за клавесин и стал играть музыку венского вальса. — Подожди, Герберт. Сначала я расскажу и покажу базовые движения. Вальс начинается с приглашения. Партнёр подает руку, сначала держась на расстоянии. В ответ дама подает ему руку, держа ее поднятой так, чтобы локоть был чуть ниже плеча, тем самым отвечая на приглашение. — Граф поднял свою руку. Я повторила жест. — Теперь партнеры подходят ближе к друг другу, партнёр держит вторую руку на лопатке дамы, а дама руку на плече у партнёра. — Мы повторили сказанное. — Помнишь, как идёт счет в вальсе? — Да, три четверти. — Отлично, давай сначала, стоя на месте, топаем ногами. Девушка начинает с левой ноги, мужчина — с правой. И не забывай держать спину прямо. И, раз-два-три. Теперь ты начинаешь с правой ноги, и, два-два-три. Еще раз. Казалось, что прошло больше часа, а музыка так и не начинала играть. Герберту уже наскучило смотреть, как мы вальсируем по кругу в простой комбинации, что он даже уснул, опершись на клавесин. — Отлично, теперь попробуем под музыку. Герберт! — А? — Тот чуть не свалился с табурета от неожиданности. — Музыку! Заиграл знакомый мне вальс, зовущийся у нас вальсом из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Мы стали двигаться по залу в ритме музыки. Мы кружили в танце, редко отводя взгляд от глаз друг друга, дабы держать равновесие, и повторили все движения, которые только что выучили. Удивительно, но я только один раз за весь танец наступила Его Сиятельство на ногу, да и тот из-за того, что мои шаги слишком мелкие, по сравнению с его. — Отлично! На сегодня достаточно! — Граф жестом показал сыну, чтобы он остановил игру, и вновь повернулся ко мне. — Ты танцуешь лучше, чем многие мои бывшие ученицы. — А что, я не первая, кто не умеет танцевать? — Конечно, не первая. За всё то время, сколько я устраиваю этот Бал, только три или четыре девушки знали движения вальса. А ты думала, каждая приходила сюда, уже всему обученная? — Ну да, думала, что я первая такая недотёпа. — Я отвела взгляд в сторону и убрала руки за спину. — Что ты, ты не недотёпа, мне даже повезло, у тебя есть дар к музыке, и у тебя отменная память. — Ага, а ключи от дома теряла каждую неделю. — «Да что ж у меня язык как метелка!» — Это просто от невнимательности. Что же, пойдем, пора ужинать, ты наверно, проголодалась. Я приказал Куколю накрыть в обеденном зале. — Я буду есть с вами? — Разумеется! Тут изумился даже Виконт. — Ага, только бокалы не перепутай, дорогая. — Герберт сложил ноты и демонстративно прошествовал к выходу и, распахнув двери, добавил. — Прошу! — Спасибо, сын мой. — Граф аккуратно подтолкнул меня к дверям. Когда мы поравнялись с Виконтом, тот тихо добавил. — Закуска! — Смотри, не подавись! — Съязвила я ему. Граф лишь с немым укором посмотрел на сына и прошёл за мной. Пройдя вниз по лестнице, все мы очутились около длинного обеденного стола. На нем было накрыто на три персоны, причем тарелка стояла только одна (угадайте, для кого?). По середине стояли две бутылки с темной жидкостью, а возле них, на длинном блюде, была уложена запеченая рыба, вокруг которой были уложены всякие овощи. Также на столе стояли салатницы с разными салатами и на большом блюде на ножке были уложены фрукты. — Прошу к столу! — Произнёс Граф и отодвинул высокий вырезной стул для меня. — Благодарю. — Я присела на своё место. Отец и сын тоже сели, причем, пока Граф не сел на своё место во главе стола, Герберт не двигался с места. Вот это семейный порядок! — Анна, я сказал Куколю налить вино. Каберне Савиньон двадцатилетней выдержки. Но если ты не хочешь, то я могу распорядиться принести сок или чай. Кофе на ночь пить не позволю — молодому организму это вредно. «Да я таких названий-то не слышала, не то что бы пить!» — Не беспокойтесь, Ваше Сиятельство, всё хорошо. Только я, увы, не разбираюсь в винах. — Не удивительно, тебе еще рано разбираться в этом, Дитя моё. Но я тебя научу. Чтобы понять вкус вина не стоит наливать до краёв, — Граф попросил передать ему бутылку, что ближе ко мне и бокал. — Достаточно всего на несколько глотков. Сначала обмокни только губки, а затем набери немного в рот. Покатай жидкость на языке и проглоти. — С этими словами мужчина налил мне нужное количество вина и подал бокал. — Так ты почувствуешь всю палитру вкусов. Попробуй. Я сделала всё так, как мне сказали. Промочила губы, покатала вино на языке, но вкуса толком не почувствовала. Одна горечь да запах дрожжей. Проглотив вино, я поняла, что надо что-то сказать, но слов не находилось. — Хорошее, вино. Наверно. Мне не с чем сравнивать. — Да, вкус своеобразный, но я вижу, тебе он не понравился. — Как вы догадались? — Я оторопела. — У тебя брови дергаются, когда ты чем-то недовольна. Это не заметить, если не приглядываться. Не переживай, у всех разные вкусы. Кому-то нравятся французские, кому-то чилийские вина. Белое, красное, сухое, полусладкое, молодое, выдержанное — на вкус и цвет, как у вас говорят. — Все фломастеры разные. –Я закончила поговорку, и почему-то мой взгляд устремился на Виконта. Герберт, до этого момента наливавший в бокал отца и свой что-то из другой бутылки и не обращавший внимание на пояснения отца, посмотрел на меня, затем на Графа: — Что-то нет так? — На его словах мы с Его Сиятельством не смогли удержать небольшой смешок. — Нет, Виконт, всё хорошо, не отвлекайтесь.- Я постаралась убрать улыбку с лица, но это было очень тяжело. — Что я упустил? Я просто задумался. «Да, от такого тебя лучше не отвлекать» вскользь подумала я. Граф вовремя пришёл мне на помощь, сменив тему разговора. — Когда мы шли, я заметил, что все портьеры раздвинуты. Куколь сказал, что это ты попросила, Анна? — Да, просто, — Ну вот, сказала, что отвечать буду я, а что именно ответить, не придумала. «Скажу, как есть» — Просто мне тяжело ходить всё время со свечами, вот я и подумала, что вы всё равно днём там не бываете, а это — единственный источник света в коридорах днём. Вот я и попросила. — Молодец, что сама держишь ответ за свои действия. Хорошо, пусть будут открыты, так и мне за тебя спокойней: ночью тяжело передвигаться только с подсвечником в руках, нужен еще какой-то свет. Электричества в замке нет, так что, — Граф отпил из своего бокала. — Пусть будет так. Еще Куколь доложил, что ты хочешь провести уборку в замке. Это так? — Так, Ваше Сиятельство. — И тебя не пугают масштабы? — Нет, не пугают. Я понимаю, что за один день это не по силам никому, но в течение нескольких дней его можно отмыть полностью. — Твой энтузиазм поражает, Дитя моё. Да, надо бы навести чистоту до Бала, чтобы не было стыдно перед гостями. Сегодня в моде натирать все вещи до блеска: туфли, сапоги, серванты. Правда, мне неловко, что моя гостья хочет взять в руки тряпку и вытирать пыль, но если ты действительно хочешь сама этим заняться. — Да, хочу. — Тогда Куколь даст тебе всё необходимое, и он сам будет тебе помогать. — Спасибо. — Это мы с Гербертом должны сказать тебе «спасибо» за твоё рвение. Повисло томительно молчание. Я решила положить себе немного салата и кусочек рыбы. НО когда я поняла, что передо мной лежит несколько вилок, то к горлу стал подкатывать ком волнения. Граф, видимо, понял, о чём я так серьёзно задумалась, тихо проговорил, словно вникуда: — Первая для рыбы, вторая для закусок. Приятного аппетита. — Благодарю. «Никогда не понимала эти правила этикета! Что, нельзя есть всё одной вилкой?» я выбрала нужные приборы и стала нарезать рыбу. Дальше обед прошел без разговоров, Граф молча покачивал полупустой бокал, а Герберт отрывал виноград и закидывал его в рот. Когда я покончила с едой, мужчины встали и поклонились. — Анна, я хочу спросить тебя о деликатном вопросе. Как ты распланировала примерный распорядок своего дня? — В смысле? — Я тоже встала из-за стола. — Как ты понимаешь, мы — птицы ночные. Чтобы мы смогли заниматься, нам необходимо видеться ночью, когда все люди уже спят. Как ты намереваешься распределить свой сон. — Ааа, ну, я буду ложиться с рассветом и просыпаться к полудню, и несколько часов спать перед закатом. — Ты уверена? Это не сильно тебя затруднит? — Мужчина обошел угол стола, и теперь он стоял прямо предо мною. — Особо не затруднит, возможно, только первые несколько дней. А дальше привыкну. -Улыбнулась я. — Отлично! Тогда прошу тебя пройти со мной в мой кабинет. Нам нужно обсудить с тобой еще несколько нюансов. — Граф повернулся в сыну. — Герберт, можешь отправлять по своим делам, сегодня ты мне больше не понадобишься. — Хорошо, Papa. — Герберт закинул последнюю виноградину себе в рот и упорхал в сторону лестницы. — Пойдём? — Граф подал мне руку. — Пойдёмте. — Я приняла приглашение. Пока мы шли по лестнице, я взглянула на часы: половина второго. Странно, я устала, болят мышцы, а спать не тянет. Ну и хорошо, ведь мне придётся теперь бодрствовать ночью. Мой спутник краем глаза заметил обновку на моей руке: — Этим часам уже больше ста лет. — Граф смотрел вперед, стараясь не подавать виду. Но я видела, на его лице промелькнули нотки печали. Пусть Его Сиятельство максимально прячет свои эмоции, но я-то вижу, вижу эти почти неуловимые изменения в чертах лица. — Их носила одна из приглашённых девушек? — И да, и нет. Это очень грустная история, не думаю, что тебе стоит знать о ней. Скажу только, что ты очень похожа на неё. — Лицом? — Не только. — Граф довёл меня до большой дубовой двери. Он достал большую связку ключей и, выбрав нужный ключ, провернул его в замке. — Добро пожаловать в мой кабинет, Дитя моё. Мужчина толкнул дверь, и я первая вошла в его кабинет. Обстановка, что я могу сказать, ну, не очень уютная. Тёмные стены, увешанные странными картинами и картами. Тёмная мебель: около окна стоит большой дубовый письменный стол, на котором куча бумаг, разложенных по стопкам, а за ним большое кресло; вдоль стен стоят огромные шкафы с разными книгами. Противоположно окну стоит большой серый камин с вырезной лепниной, а около него лежит большой ковёр-шкура. Между камином и столом стояли два кожаных креслица темно-коричневого цвета. В общем, обстановка мрачная и даже пугающая. Даже свет от горящих брёвен в камине не помогал согреть эту траурную атмосферу. — Вижу, обстановка тебя впечатлила. — Граф зашёл и захлопнул дверь, и сделал это с таким грохотом, что меня передернуло. По его хлопку в кабинете загорелись свечи. — Впечатлила, даже очень. — Я рассматривала все элементы декора чуть ли не с открытым ртом. — Присаживайся. — Граф поставил рядом со столом высокий стул, и сам, обойдя своё рабочее место, точно орёл, осматривающий свои владения, приземлился в своё рабочее кресло. Я присела и стала осматривать всё, что находилось на столе. Куча бумаг, какие-то папки, несколько книг, большая красивая лампа в углу стола и то, что изумило меня больше всего: чернильница и перо в подставке. — А вы пишете этим пером? — Я аккуратно указала на предмет. — Да, не могу делать записи ручками, они неудобны мне. А перьевые ручки еще проблематичней пера: вечно текут, портят бумагу.  Граф озадаченно разбирал бумаги на столе, среди которых изредка попадались письма и почтовая реклама. Еще с минуту мужчина искал что-то в стопках, его лицо выглядело более чем серьёзным. — Вот они! — Граф отложил ненужные бумаги в сторону и положил перед собой какие-то листки. — Анна, я хочу обсудить с тобой твоё обучение. Я знаю, что на самом деле ты не в совершенстве владеешь немецким языком, и поэтому я решил привязать тебя к одной из гимназий недалеко от Замка, в 10 километрах. Но учиться ты будешь на дому. Все зачеты придётся ездить сдавать туда: отвозить будет Герберт вечером, ночевать будете в отеле, а днем ты будешь ходить на экзамены. По моим расчетам, это самый выгодный вариант. Как ты считаешь? — Я? Ой, ну, если вы считаете. — Считаю. — Тогда я полностью за! — Отлично. С этим мы разобрались. Теперь вопрос о твоих навыках. Немецкий тебе придётся учить по ускоренной программе, ведь экзамены в этой стране проходят именно на нём. Уроки проводить буду я. — А как вы решили меня обучать? — От интереса я даже заерзала на стуле. — Еще точно не решил, но учебников у тебя не будет. Все занятия сразу на практике. После небольшой паузы я резко соскочила со стула и подошла к стеллажам с книгами: — А у меня возникла идея! — Слушаю. — Граф откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся. — У вас великолепная библиотека, множество произведений мы проходили в школе, но на русском. Здесь же все они на родном языке. Так почему бы нам не брать книгу, — Я достала старый, уже слегка запылившийся томик собраний Гёте. — И не читать её? Вернее, читать буду я, вслух, а незнакомые слова буду спрашивать у вас. — Делая вид, что читаю строки из книги, я медленно подходила к столу и продолжала мысль. — Вы будете говорить мне перевод, а я — строить новое предложение с этим словом. Если делаю ошибку — повторяю всю страницу еще раз. — Лучше не придумать. — Его Сиятельство встал из-за рабочего места и, обойдя стол, подошёл ко мне вплотную. — Сама придумала, или подсказал кто? Мужчина стоял так близко, что мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза. — Сама. — Тогда, — Граф аккуратно перенял книгу из моих рук. — Сделаем именно так. — Он посмотрел на том и улыбнулся. — Хочешь начать именно с этой книги? — Не думаю, Гёте скучен, хотя его трагедия «Фауст» оставила весьма интересное впечатление. — Ты читала «Фауст»? — Пришлось. — Я не сводила глаз с мужчины. Он смотрел на меня как на необыкновенного чудного зверька. — Нам задавали его на летнее чтение. — Что ж, тогда я хочу показать тебе место, где выбор книг для обучения куда больше. Граф положил томик на стол и прошёл к стене, у которой был пристроен камин, и повернул какую завитушку лепнины. Каково было моё удивление, когда остаток стены до угла стал проворачиваться, как магазинные двери. Это был потайной вход. — Вот это да! — Я стояла просто ошеломленная. До этого мне казалось, что потайные ходы существуют только в книжных замках. — Только прошу оставить дальнейшее втайне, Анна. Пойдём. — Граф задержал дверцу и ждал, когда я пройду за ним. Что я и сделала. Мы шагнули в темноту.