Не думать, не просить, не ждать.

- Что произошло? – вырвалось у Дарри. Он искренне надеялся, что в вопросе не звенели панические нотки, способные выдать его страх. Для полного счастья ему только и не хватало, что застрять в лифте. И что дальше? На них нападут пришельцы? Упадет метеорит? Или тот же лифт сейчас резко и бесконтрольно полетит вниз? Какой еще сюрприз ему подготовили на сегодня? - Хотелось бы знать, - пробормотал Стефан, подбирая ранее уроненную папку, - конечно, куда же без нее! - и оглядываясь, будто ища непосредственный ответ на вопрос Даррена. Попыток приблизиться к юноше он больше не предпринимал, видимо, сочтя сумасшедший скачок Дарри от себя как своеобразный показатель неплохого самочувствия и всяческого отсутствия травм. А раз с ними все было относительно хорошо, то осталось только выбраться отсюда. Вот только мобильная связь не ловила, превращая дорогущий смартфон в бесполезный и напичканным всякими ненужными приспособлениями девайс. Техпомощь, кнопка вызова которой располагалась на панели управления лифтом, не отвечала на всякого рода призывы о помощи, будто снаружи все благополучно и подло вымерли. Предварительно бросив пиджак на пол и аккуратно примостив рядом с ним заветную папку, Стефан даже попробовал постучать в сомкнутые створки и покричать, привлекая хоть чье-то внимание, но ничего не добился, разве что Дарри прочувствовал, как каждый удар Рэтнера глухой болью отдается в его голове. - Черт, - вырвалось у Стефана. О, да, блаженно подумалось Даррену. Определенно кто-то переживал по поводу документов и невыполненного поручения босса. То, о чем злорадно мечтал Дарри, начинало сбываться, вот только несколько не так. Ибо проблема Стефана плавно вытекала в его крупные неприятности. И дело было вовсе не в отце и его чрезвычайно важном задании, которое они вдвоем с Рэтнером все же виртуозно провалили. Происходящее казалось каким-то дурным сном. Он наверняка уснул в такси. Ухватившись за фантомную надежду, Дарри даже ущипнул себя, пытаясь проснуться, но, разумеется, ничего у него не получилось. Оставалось только смотреть и, страшно подумать, уповать на Рэтнера, ибо Дарри чувствовал себя выжатым лимоном. - Что ж… Будем ждать, - наконец, хладнокровно пожал плечами Рэтнер, еще раз окинув кабину задумчивым взглядом. Сам он не выглядел испуганным или загнанным в тупик, словно ранее судьба предоставила ему возможность выбирать, и Стефан благополучно и по собственной воле предпочел застрять в этой металлической коробке. Рэтнер, спокойствие во плоти, отошел к брошенному ранее на пол брендовому пиджаку и демонстративно уселся на него, всем своим невозмутимым видом призывая Даррена последовать его примеру. - Ждать? – переспросил Дарри, чувствуя, как слова Стефана обрушились на него сверху ледяным потоком. Захотелось подлететь к Рэтнеру и хорошенько его встряхнуть, ухватив за рубашку. Но желания не всегда совпадают с возможностями. Ему бы сейчас банально на ногах удержаться... Стефан усмехнулся, глядя на Даррена снизу вверх: - Ну, если желаешь, то я могу тебя подсадить до люка наверху, - при этом Рэтнер указал пальцем в потолок, - ты сможешь выбраться отсюда в шахту. Правда, я не знаю, что это тебе даст, но если у тебя есть план, то подсадить могу. Позволяю оставить меня здесь и дуть за помощью. Дарри ничего не оставалось делать, как насупиться и замолчать. Этот придурок просто издевался над ним, смакуя момент. Правда, Стефан, видимо, поняв, что умудрился задеть и без того напуганного мальчишку, добавил, куда более мягко и оптимистично: - Наверняка снаружи уже засуетились и скоро нас отсюда вытащат. Так что не переживай. Дарри про себя подумал: кое-кто, видимо, решил, что он банально боится замкнутых пространств и теперь самозабвенно страдает от своей клаустрофобии. Ладно, пусть этот кто-то продолжает так думать, раз ни черта до сих пор не почувствовал. Объяснять на пальцах, что с ним происходило на самом деле, Даррен не собирался. Ничего же не случится, да? Давящая на плечи слабость заставила Дарри усесться на пол, поджав колени к груди и уткнуться в них лбом. И что за невезение такое? Своеобразный кармический шах. Впрочем, шах еще не мат. На этот раз он просто поверит Рэтнеру. Их обязательно скоро вытащат. Часа через полтора Дарри со злостью обреченного подумал, что Стефан его надурил, если только в понимании Рэтнера слово «скоро» не растягивалось до перевернутой восьмерки бесконечности. Наверное, вины Рэтнера в происходящем не нашел бы ни один прокурор в мире, но отчего-то именно на него юноша был сейчас очень зол. Его присутствие рядом казалось невыносимым. Даррен Рэтнера и так-то не переносил, а теперь уже почти ненавидел, и с каждой минутой, проведенной вместе, эта ненависть становилась сильнее. Место своей дислокации Дарри выбрал в прямо противоположном от Стефана углу по диагонали, поддерживая наибольшее расстояние между ними. Так, на всякий случай. Позже пришлось сменить положение и стащить ветровку, чтобы хоть как-то укрыться. Но не от холода, а от чужих глаз. Внизу становилось влажно от уже выделяющейся смазки, а живот крутило так, будто он проглотил что-то колючее и даже живое, пробивавшее теперь себе дорогу наружу. Жар усиливался, иначе, с чего ему в голову лезли столь странные, абсурдные мысли? И почему он не догадался взять супрессант с собой? Поучил бы еще пару часов отсрочки. Конечно, принятый ранее препарат не то, чтобы убирал симптомы, а сдерживал их, подобно условной запруде, и теперь по мере того, как эффект пропадал, на Даррена вот-вот должен был обрушиться настоящий бурный поток, все прелести омежьей сущности. Правда, все еще грела душу странная уверенность в своей непохожести на иных омег. Да, ему и было плохо, но на треклятого Рэтнера он набрасываться точно не станет. Еще чего… И, в конце концов, это же Стефан. Пусть он альфа, но, как решилось Дарри чуть ранее, какая-то неправильная, на все, что движется, не бросается. Над Рэтнером даже посмеивались в этих же коридорах его же подчиненные, считая не способным, собственно, на кого-либо наброситься. Может, потому он и был таким невыносимым? Неспособность снять напряжение, и все такое в том же духе... Его, Даррена, Стефан терпеть не мог, всякий раз подчеркивая неприязнь четко выписанным равнодушием, едва ли не брезгливым игнорированием, иногда, впрочем, приправленным колкими насмешками. Дарри оно всегда задевало, но сейчас он был на него согласен. Да быть не может, чтобы… Дарри бросил взгляд на Рэтнера, ожидая увидеть очередное молчаливое представление на тему, как жалок сын босса, но замер в странном оцепенении. Стефан смотрел на него голодными, потемневшими глазами. Пальцы Рэтнера вцепились в плотную ткань пиджака. Мужчина сделал судорожный вдох и нарочито долго выдыхал, будто это могло что-то решить. Может, конечно, и могло, но точно не решало. Шах и мат.