В первый раз всегда больно

Дом Райли и его семьи находится в Бруклине, недалеко от моста на Манхэттен. Колин был здесь, наверное, уже тысячу раз и всегда удивлялся, насколько тут уютно. При этом ни Райли, ни Моника не склонны к тому, чтобы украшать свой дом дорогими вещами. Наоборот. Часть мебели и вовсе была перевезена ими из Дублина более десяти лет назад. Может, поэтому Колину было тут так хорошо. — Добро пожаловать в мой дом, — поприветствовал Райли прибывших Колина и Эзру. — Только вас и ждем. — Ждете? — фыркнул Колин. — Да я еще по ту сторону реки почувствовал запах виски, который шел отсюда. — Ты сам захотел заехать домой. Мы должны были облизываться на отменный ирландский виски из-за твоих капризов? — Душ — это каприз? Запомню. — Ладно, проходи, — Райли хлопнул Колина по плечу и обернулся к Эзре. — И ты не стой на пороге. Папарацци, к счастью, меня не любят, но мало ли. Кстати, а почему вы без костюмов? — Мне не хотелось привлекать внимания, — пожал плечами Эзра. Он и правда был одет на удивление скромно. Никаких бархатных пиджаков или леопардовых лосин, в которых он появлялся на вечеринках у Зои, всего лишь рваные джинсы, растянутая майка, будто снятая с небогатого толстого черного парня, синий кардиган и куча цепочек и фенечек. Часть из них принадлежала на самом деле Колину, но Эзра, как мартышка, тащил к себе все яркое и звенящее, только успевай отвернуться. — Вам очень повезло, что моя жена — художник по костюмам. Ребятам я уже все подобрал. Уилл выбрал себе образ то ли Зорро, то ли Маркиза де Сада, я так и не понял, а Бен секретный агент. Колин фыркнул. — А ты кто? — Вампир, — Райли широко улыбнулся, показывая клыки, которые Колин не заметил ранее. — Мастерская Моники на втором этаже, как ты помнишь. Мужская одежда справа от входа, подберите себе что-нибудь. Райли свернул в гостиную, откуда доносились голоса Уилла и Бена, а Колин с Эзрой поднялись на второй этаж. Не то чтобы Колину так уж хотелось участвовать в костюмированном шоу, но Райли мог быть очень упрямым, и раз уж даже Бен согласился напялить на себя костюм, то у Колина и вовсе не было шанса отвертеться, не поругавшись. Мастерская Моники занимала довольно большую комнату на втором этаже. Тут же стоял раскладной диван, на котором Колину приходилось пару раз ночевать. Сомнительное удовольствие, учитывая наличие большого количества открытых вешалок с одеждой. В такие моменты Колину почему-то сразу вспоминались фильмы типа «Фредди Крюгер» или, на худой конец, «Крик». — Вау. Вот это круто. Лет семь назад я бы многое отдал за то, чтобы побывать в такой комнате, — признался Эзра, оглядывая мастерскую. Он подошел к мужским костюмам и погладил пиджак, какие носили в 20-30-гг прошлого века. — Любил переодеваться? — И сейчас люблю. Иногда жалею, что не стал актером. — Сниматься в кино довольно интересно, — согласился Колин, у которого за плечами было несколько работ. — Ну что, выбрал что-нибудь? — Пока нет, — задумчиво ответил Эзра, перебирая вешалки. — Как ты думаешь, это тоже мужской костюм или попало сюда по ошибке? — Повернувшись к Колину лицом, он показал ему бордовый блестящий корсет и темное боа. — А что написано на бирке? — «Шоу ужасов Рокки Хоррора». О, точно! Я смотрел этот мюзикл в детстве раз десять. Мне очень нравилось. Правда, мне ближе был персонаж Рифф-Рафф. — Не помню такого. Ты правда хочешь это надеть? — засомневался Колин. Эзра лукаво улыбнулся. — Я бы смог. — Не сомневаюсь. — Но твои друзья вряд ли оценят, учитывая, что к корсету не полагается штанов, лишь чулки. — Продолжай говорить, и я пошлю к черту приличия. — Не знал, что тебя возбуждают такие вещи. — Тебя это пугает? — спросил Колин, подходя ближе и забирая у Эзры костюм Фрэнка эн Фертера. — Меня таким не испугаешь, — покачал головой Эзра. — Тем более я сам много о себе не знаю. Вдруг внутри меня таится что-то намного более извращенное? — Мы перешли к философии? — Мы в царстве масок, — Эзра рассмеялся. — В таких местах невольно задаешься вопросом, кто ты есть. — Ты знаешь ответ на этот вопрос? — Боюсь, что нет. Мне слишком часто приходится притворяться, это угнетает. Знаешь, Хэллоуин — это такой праздник, который позволяет нам быть тем, кем мы не можем быть в повседневной жизни. Я бы хотел быть собой. Хотя бы одну ночь в году. — Так будь Эзрой Миллером, — Колин погладил его по голове и оставил руку на шее. — Что бы это ни значило. В итоге Эзра так и остался в своей одежде, но зачем-то накинул на плечи вместо кардигана розовое женское пальто. Колин же нацепил на себя римскую тогу и блондинистый парик, который откопал в двустворчатом шкафу. У ребят его одеяние произвело такой фурор, что они даже не стали ворчать из-за отсутствия костюма у Эзры. — Только, Колин, надеюсь, на тебе есть трусы, — осторожно заметил Бен. — Хочешь проверить? — поиграл бровями Колин. — Пусть Эзра проверяет. — Эзра уже все проверил, — заверил Бена непосредственно сам Эзра, плюхаясь на диван. — Кстати, я пришел не с пустыми руками, а с подарками, — Он стал шарить по многочисленным карманам на джинсах и достал оттуда несколько пакетов с травкой. Колин закатил глаза, а парни оживились. По молодости каждый из них частенько баловался марихуаной, но с некоторых пор они считали себя слишком старыми для таких развлечений. И все же сейчас никто отказываться не собирался. Через час вся комната пропахла травой и виски. Колин, выпив два бокала, остановился, остальные же таким количеством ограничиваться не собирались. Как и предсказывалось, ребята почти сразу ударились в воспоминания и ностальгию. Эзра только и успевал задавать вопросы и хохотать над байками. Сам он тоже много говорил, эмоционально жестикулируя, ерзал на месте и жался к Колину. Пальто он довольно быстро сбросил, так как в комнате стало жарко, и сверкал теперь голыми плечами. Колин, которому в конце концов надоело хаотичное мельтешение, устраиваемое Эзрой, положил на эти самые плечи ладони и стал неторопливо их поглаживать. Эзра тут же замер, успокоился и расслабился. — У него там кнопка выключения? — усмехнулся Уилл, заметивший это. Колин усмехнулся. — Не уверен, что у него есть такая кнопка. — Мне замолчать? — Эзра откинулся Колину на грудь и поднял голову так, чтобы видеть его лицо. Несмотря на обиженный тон, вид у него был смешливый. В этот момент Колину страшно захотелось его поцеловать, и он еле сдержался, понимая, что парни едва ли захотят при этом присутствовать. — Ну что ты, — ответил он на вопрос вместо этого, — что же мы будем делать без нескончаемого потока охуительных историй. Эзра фыркнул и отвернулся, а Колин, решивший выпить еще грамм тридцать виски, наткнулся на внимательный взгляд Бена. — Что? — С Джаредом ты вел себя не так. Эзра тут же навострил уши, приготовившись слушать, но Бен, к счастью, тему развивать не стал. Часа через три Эзру окончательно развезло, он стал меньше говорить и больше лапать Колина, так что это уже становилось не совсем приличным. Ребята, будучи чуть более крепкими, посмеивались, но замечаний не делали. Колин решил взять дело в свои руки. — Эзра, не хочешь отдохнуть наверху немного? — А ты? — А я поднимусь чуть позже. Эзра кивнул, резко встал и вытянулся, будто гимнаст после последнего прыжка. Колин демонстративно похлопал. — Красавец. И пальто захвати. Эзра выполнил просьбу и вышел из комнаты, к его чести, совсем не покачиваясь. Какое-то время все молчали, будто наслаждаясь неожиданной тишиной, а потом Уилл сказал то, что, видимо, давно вертелось на языке: — Я начинаю понимать, почему ты вдруг снова заинтересовался мальчиками. — Только сейчас? — удивился Райли. — Мне парень сразу понравился. — До этого он не демонстрировал так агрессивно своей сексуальности, — пожал плечами Уилл. — И что? У вас типа все серьезно? Готов познакомить его с семьей? — Не знаю. Они там, он здесь, и пока меня все устраивает. — Тебе надо обсудить это с Робом. Может, пустить слух о вашей дружбе, чтобы случайные совместные фото не вызывали вопросов. — Переживаешь за группу? — фыркнул Колин. Уилл кивнул. — То, что тебе простили десять лет назад с Джаредом, не факт, что простят сейчас. У тебя в настоящий момент совсем другая репутация. Образцовый отец, завязавший с разгульной жизнью. А парню так и вовсе сомнительная слава ни к чему, он даже не рокер. Понятия не имею, как у них там в этих консерваториях устроено. — Да они там через одного педики, — возразил Бен. — Вот свои же его и заклюют. Бен не стал возражать, и тему они быстро свернули. К тому же для таких серьезных разговоров необходимо было быть чуть более трезвыми. Через полчаса Колин решил проверить, как там Эзра. Не то чтобы он переживал за него — парень взрослый, не первый раз спиртное попробовал, но оставлять его одного надолго все равно не хотелось. Уже подходя к мастерской Моники, Колин услышал музыку. Это было что-то знакомое, из восьмидесятых, кажется. Эта песня была, кажется, про… что? Колин усмехнулся. Он уже знал, что увидит, когда зайдет в комнату. И не ошибся. Эзра стоял перед большим зеркалом у шкафа, одетый в чулки в мелкую сеточку с поясом, черные простые трусы, корсет и разные перчатки до локтей. На шее у него были белые бусы из крупных шариков, имитирующих жемчуг, а на губах искрила бордовая помада с блестками. И где только он ее нашел. На плечи Эзра накинул боа и теперь размахивал его концами в такт песне из мюзикла. Заметив в зеркале Колина, он обернулся и улыбнулся. — Ты все-таки примерил это. Тот не ответил, он потянулся к лежащему на шкафу телефону, запустил песню сначала, дождался первых слов и, подпевая, медленно пошел прямо на Колина. Боа свалилось на пол. — Swim the warm waters of sins of the flesh, — прошептал Эзра ему на ухо, когда оказался максимально близко. — Erotic nightmares beyond any measure… — Горячие ладони поползли по груди Колина, распахивая тогу, теплое дыхание обласкало шею, вызывая мурашки. — And sensual daydreams to treasure forever, — Эзра повел коленом вверх, нежно царапая мелкой сеточкой чулок голую ногу Колина, и обратно вниз. — Can’t you just see it?*. Песня продолжилась, но он замер, ожидая реакции. Колин перестал стоять истуканом, положил Эзре руки на талию, слегка сжал, повел ладонями вниз, огладил задницу. О, какая же это была охрененная задница! Колин мог бы вечно держать ее в руках и ему бы не надоело. Кажется, он сказал это вслух, потому что Эзра фыркнул. — Ты ебанутый, — добавил Колин. — Я хочу тебя так, что еще чуть-чуть, и изнасилую. Эзра слегка отстранился и внимательно посмотрел на Колина. Глаза его казались черными в полумраке комнаты, а кожа — смуглой. Красный рот вблизи выглядел еще более вызывающим. Колин потянулся его поцеловать, но Эзра сделал шаг в сторону, отходя, потом еще один и еще, пока не оказался возле разложенного дивана, укрытого то ли пледом, то ли еще чем-то. Не отрывая взгляда от Колина, Эзра сел и медленно раздвинул ноги. Песня тем временем закончилась, в комнате наступила полная тишина. Или просто Колин перестал что-либо слышать. Подойдя к дивану, он опустился на пол, чуть приподнял левую ногу Эзры и прикоснулся губами к лодыжке. Эзра шумно выдохнул. Было хорошо заметно, что у него стоит — член едва помещался в облегающих трусах. Колин повел губами выше по ноге, по икре, мимо колена, чуть прикусил внутреннюю сторону бедра, а потом прижался открытым ртом к промежности, вызывая у Эзры мучительный стон. — Хочу снять с тебя это. Как я могу это сделать? — Колин указал на пояс для чулок и трусы. Эзра дрожащими руками принялся расстегивать завязки. — Чулки оставь. И убери бусы, не хочу тебя случайно придушить. Эзра нервно хихикнул, но выполнил просьбу, сняв заодно и мешающие перчатки, пока Колин в спешке срывал с себя тогу и дурацкий парик. Из костюма на нем остались лишь золотистые наручи, но они вряд ли будут мешать, поэтому он не стал возиться с застёжками. В чулках, корсете, с помадой на губах и стоящим членом Эзра смотрелся сюрреалистично. Он не казался смешным, как большинство мужчин в женской одежде, он выглядел как порно-фантазия. Протянув руку, Колин дотронулся большим пальцем до нижней губы Эзры и повел им вниз, размазывая помаду. Задышав медленнее и тяжелее, тот откинулся на диван. Корсет чуть сполз вниз, обнажая темные соски. Колин, облизав пересохшие губы, подхватил Эзру под бедра, сдвинул его ближе к центру дивана, навалился сверху между раздвинутых ног и поцеловал, наконец, в губы, окончательно размазав помаду. Эзра ответил сразу, впуская в себя язык Колина, обнял его за шею и вскинул бедра. Мозги у Колина поплыли окончательно. Он уже не совсем понимал, что делает, целуя Эзру со всем накопившимся за вечер желанием, оставляя засосы на шее и груди, лапая горячие, чуть влажные ягодицы. Если бы не привычка заботиться о партнере, Колин трахнул бы Эзру насухую, но в последний момент он вспомнил о смазке. К счастью, долго искать не пришлось — Эзра и об этом позаботился заранее. Сейчас он тоже едва ли ясно соображал, глядел на Колина темными глазами, пока тот размазывал по члену прозрачный гель, и прерывисто дышал. У него, кажется, даже губы дрожали. — Шшш, мой хороший, — прошептал Колин, укладываясь обратно на Эзру, — Все хорошо, — он поцеловал его в розовый от помады подбородок. — Подыши немного. Давай, детка. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Эзра, как завороженный, исполнил команду и тут же ахнул, когда Колин вошел в него одним плавным движением. — Не останавливайся. Дыши. Вдох-выдох, вдох-выдох. Вот так, хороший мой, вот так. Колин задвигал бедрами, сразу входя в четкий жесткий ритм. Эзра поддерживал этот ритм короткими громкими стонами, которые не мог и не хотел сдерживать. Они оба словно забыли, где находятся, это перестало их волновать, сейчас Колин и Эзра сосредоточились друг на друге и своем удовольствии, которое током прошибало позвоночник. И ничто больше не имело значения. Спустились вниз Колин и Эзра часа через полтора, умытые и одетые в свои вещи. Бена уже не было, его костюм лежал на одном из кресел. Уилл и Райли продолжали неторопливо пить под джазовую музыку и тихо беседовали. На спустившихся они глянули с насмешкой, но без злобы. Увидев в руках у Эзры пакет, Райли удивленно приподнял брови. Тому хватило стыда покраснеть. — Я возьму это домой, чтобы… постирать. — Уж я надеюсь, — фыркнул Райли. — Вы на такси поедете? Может, останетесь и утром на машине? — Нет, — решительно отмел предложение Колин. — Мы по домам. Хочу завтра выспаться, а Эзре с утра на репетицию. — Не повезло ему. Эзра пожал плечами. Он мог играть и упоротый, и с похмелья, и после бессонной ночи. Когда он брал скрипку в руки, то сливался с ней воедино, и его физическое состояние отходило на второй план. У Колина зазвонил телефон. — Наше такси. Я приеду за машиной завтра к вечеру. Райли кивнул и махнул рукой, отпуская гостей, напоследок попросил вернуть костюмы к понедельнику. Эзра с Колином согласились и, попрощавшись, покинули дом. _______________ * Песня Don't Dream It (Be It) из мюзикла «Шоу ужасов Рокки Хоррора»

* * *

Колина разбудила вибрация телефона. Недовольно застонав, он накрыл голову подушкой, намереваясь еще поспать, но увы, организм решил, что есть более насущные проблемы, например, поссать. Пару минут Колин упрямо валялся в кровати, но потом все же поднялся и направился в ванную. Вернулся в спальню он через пятнадцать минут, умытый и окончательно проснувшийся. Телефон уже не звонил, но на светящемся табло горели уведомления о пяти пропущенных звонках, трех голосовых сообщениях, нескольких е-мейлах и смс. Если бы не такое разнообразие, Колин решил бы, что что-то случилось дома, но ни сестры, ни мама, ни Ким с Алицией не имели привычки обрывать ему все доступные месседжеры. Взяв телефон в руки, Колин открыл для начала смс. Одно было от Роба: «Тащи свою задницу в студию. НЕМЕДЛЕННО!». Второе — от Райли: «Только не делай глупостей». Прочитав первое, Колин удивился, второе — нахмурился. Следующим Колин запустил голосовые сообщения. — Привет, Колин. Это Зои. Паршиво быть тем, кто приносит плохие новости, но тебе стоит заглянуть на почту. Мне скинул это знакомый буквально десять минут назад. Эзра не отвечает на телефон, так что мне не у кого уточнить, но мне почему-то кажется, что тебя это заинтересует. Если я ошиблась — прости. Если не ошиблась… тоже. Сообщение закончилось. Предчувствуя беду, Колин не стал слушать остальное, а сразу зашел в электронную почту. Там было несколько писем, одно из них, судя по аватарке, было написано Зои. Колин открыл его. Никакого текста, лишь приложенный видеофайл. Скачав его, Колин запустил воспроизведение. Первые несколько секунд видео картинка дрожала и была мутной, как при расфокусировке камеры. В динамиках кроме тяжелого дыхания и странного скрипа ничего слышно не было. Потом снимающий справился с аппаратурой, картинка стала четче, и Колин похолодел. Он сначала даже не поверил в то, что видит. Это никак не могло быть снято, никак не могло попасть в Интернет. Никак. И все же Колин собственными глазами все видел. На экране смартфона воспроизводился их с Эзрой вчерашний секс.