В первый раз всегда больно

Видео было некачественное, плохо снятое и дрожащее, на нем почти ничего не было видно. Но догадаться, что там происходило, не составляло труда. Это был их с Эзрой второй заход, чувственный и неторопливый. На Эзре все еще был корсет и чулки, правда, один сполз почти до колена. Он сидел на Колине сверху и, опершись ладонями о его согнутые колени, не спеша двигался. Так как съемка велась сбоку от них, со стороны двери, виден был только его профиль, но не узнать Эзру все равно нельзя было, особенно когда он движением головы откидывал волосы за спину, открывая лицо. Сам же Колин почти не попал под прицел камеры. Видны были лишь ноги, бедра и удерживающие Эзру руки в дурацких наручах от костюма. Торс, плечи и лицо закрывала вешалка. Не понятно — случайность или удачно выбранный ракурс. Телефон воспроизвел последние секунды видео и остановил запись. Колин уронил гаджет на кровать, а потом сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь уложить ситуацию в голове. А ситуация была пиздецовая. Колин даже примерно не представлял масштаб катастрофы, и чем им всем это грозит. Он раньше частенько давал поводы для скандалов, но не такие. А Эзра… Вот черт, Эзра! Наскоро одевшись, Колин вылетел из лофта и спустился на этаж ниже. У квартиры Эзры он затормозил, перевел дух и постучал. Какое-то время было тихо, довольно долгое время. И Колин уже занес руку, чтобы постучать еще раз, как дверь распахнулась. Эзра выглядел неважно. У него явно было жесткое похмелье, из-за чего он был бледным, помятым и опухшим, волосы его были в беспорядке, а светло-серая майка испачкана в чем-то не очень приятном. Колин вдруг вспомнил, что с утра Эзра собирался на репетицию, но, судя по всему, так на нее и не пошел. Увидев гостя, он не удивился, но как-то неуловимо расслабился, по чему Колин решил, что ждал он кого-то другого. Чуть постояв на пороге, Эзра вернулся в квартиру, оставив дверь открытой, дошел до кровати и сел на нее по-турецки, чуть не столкнув с края раскрытый ноутбук. Колин принял молчаливое приглашение зайти и закрыл за собой дверь. — Ты уже видел? — спросил он, кивая на компьютер. Эзра сначала автоматически перевел взгляд на экран, а потом, видимо, до него дошло, что Колин имел в виду, и он расплылся в улыбке, а потом и вовсе захихикал. — Ты про?.. Ты про наше порно? О да, — теперь уже Эзра заржал в голос. — Я видел. Ты знал, кстати, что Зои догадалась про нас с тобой? Я вот не знал. А ведь думал, что она язык за зубами держать не умеет. Колин чуть растерялся из-за такой странной реакции. Он ожидал найти Эзру в расстройстве, растерянности, злости или страхе, но никак не… таким. Словно под веществами. Преодолев расстояние до кровати, Колин взял Эзру за подбородок и заставил посмотреть на себя. Как он и думал, зрачки были расширены, к тому же вблизи стал заметен запах травки. Эзры был под кайфом. — Тебе понравилось? — вдруг спросил Эзра. — Мне понравилось. Я двигаюсь довольно грациозно. Жаль, освещение было плохое, деталей не рассмотреть. — Тебе нужно прийти в себя, — Колин сжал пальцы, наверняка делая больно, но Эзра, кажется, даже не обратил на это внимания. — Зачем? Зачем мне приходить в себя? Мне так лучше. — Затем, что нужно решить эту проблему сейчас, пока не стало поздно. — Поздно? — Эзра дернул головой, высвобождаясь, и снова рассмеялся. — О чем ты? Все кончено. Моей карьере конец. Эта хуйня, — он с силой толкнул ноутбук, отправляя его на пол, — поставила крест на всей моей жизни. Кстати, ты заходил в Интернет, читал, что пишут? Колин растерянно нахмурился. — Не читал, — понял Эзра по его лицу, — Сразу сюда прибежал решать проблему. Ты почитай. Уже столько пасквилей накатали. А ведь пока что одиннадцать утра. Статьи, комментарии, видеоролики от блоггеров — все оперативно сработали. Я теперь в тренде. Как ты собираешься это решать? — Твой менеджер… — Мой менеджер сказал мне сидеть дома, не отсвечивать и не давать никаких комментариев. Даже с друзьями разговаривать запретил. Только спросил, кто со мной… кто второй участник ролика. — А ты что? — поднял брови Колин. Эзра поджал губы. — Промолчал. Сказал, что это известный, уважаемый человек. — Дай мне номер твоего менеджера. — Что? — Номер. Менеджера, — четко и громко повторил Колин, стараясь не раздражаться. Эзра вздрогнул, пошарил рукой в складках покрывала и, вытащив оттуда мобильник, сунул его Колину. — Эдриан Стоун. На то, чтобы найти нужный номер и отправить его себе по смс, ушло меньше минуты. Эзра сидел на кровати, уставившись в одну точку. Смех его больше не разбирал, скорее наоборот — навалилась апатия. Предсказуемая реакция. — Послушай меня, — начал Колин, и когда Эзра не отреагировал, тряхнул его за плечо. — Эзра, я знаю, ты в ужасе. То, что случилось — это плохо. Очень плохо. Но ты должен взять себя в руки. Твои родители уже знают? — Думаю, да, мать звонила уже раз пять, я не взял трубку, — скривился Эзра. — Значит, они едут сюда. Тебе нужно принять душ, почистить зубы, расчесать волосы, переодеться и ждать их. Я сейчас поеду на работу и дам телефон твоего менеджера своему. Они поговорят и подумают, как все решить. Какие заявления нам делать, что говорить, как себя вести. Сам пока ничего не предпринимай. Не говори с прессой и с теми, кого мало знаешь. Погоди ставить на себе крест. Ты не сделал ничего плохого. Со студией у тебя контракт, они не смогут разорвать его без последствий для себя. Но на всякий случай найди хорошего юриста. Ты понял меня? — Колин тряхнул Эзру еще раз, несильно, но ощутимо. У того ни лице появилось беспомощное и в чем-то даже трогательное выражение. — Я не смогу. Я даже из квартиры этой не смогу выйти, не то что говорить с кем-то или договариваться о чем-то. Я не смогу смотреть сестрам и родителям в глаза. И никогда не смогу выйти на сцену, зная, что люди в зале видели, как я занимаюсь сексом с мужчиной, одетый в корсет и чертовы чулки. — Ты стыдишься того, что занимаешься сексом с мужчиной? — спросил Колин, специально не уточнив, что этот мужчина — он сам, чтобы не приплетать личное. — Нет, — чуть подумав, ответил Эзра. — Стыдишься, что надел вчера тот костюм? — Нет. — Того, что вообще занимаешься сексом? Или того, что делаешь это в пассивной позиции в том числе? — Нет. — Тогда прекрати думать об этом. Если люди увидят, что тебе неловко и стыдно, они воспользуются этим и сожрут тебя с потрохами. Ты совершеннолетний, ты занимался сексом по добровольному согласию в приватной обстановке и ты не знал, что тебя снимают. Так что ты ни в чем не виноват, — Колин погладил Эзру по голове и поцеловал в горячий лоб. Он не мог пообещать ему, что все будет хорошо, что он все исправит, но он хотел дать ему всю возможную поддержку. — А кто виноват? — спросил Эзра, когда Колин отстранился. — Кто это сделал? Вопрос застал Колина врасплох. Он не успел как-то особо задуматься над этим, но на самом деле в глубине души он с самого начала понял, кто оператор. Других вариантов просто не было. — Бен. Эзра не удивился. Он кивнул, соглашаясь с чем-то внутри себя, и сказал: — Я сразу понял, что не понравился ему. — Причем тут ты? — не смог скрыть изумления Колин. Эзра молчаливо вскинул правую бровь, предлагая догадаться самому. — Нет, дело не в тебе. Это у нас с Беном отношения не сложились, благодаря одной давней истории. Из-за меня его чуть не выкинули из группы. — Как это случилось? Колин поморщился — он не любил вспоминать про это, хотя его вины в произошедшем не было, как бы кто не считал. К тому же, все в конце концов разрешилось в лучшую сторону, хотя теперь стало очевидным, что не все обиды забыты. — Когда мы приехали в Америку, нам нужно было подписать контракт с местным лейблом. Человек, который заметил нашу группу в Ирландии, Кевин Спейси, устроил нам встречу. Мы боссам, вроде бы, понравились, они знали о наших успехах на родине и готовы были подписать контракт, но у них были условия. На самом деле у них было много условий, и большинство нам выполнить было под силу. Кроме одного. В группе они готовы были видеть только троих человек. — Почему? — Причин было несколько. Но главная состояла в том, что Бен и Райли казались им слишком похожими друг на друга. Сначала они хотели вообще их обоих заменить, но сразу поняли, что на такое мы не пойдем. Так что предложили мне выбрать, с кем я хочу дальше играть в группе, а с кем готов попрощаться. — И ты оставить Райли, — догадался Эзра. — Это не было логичным решением. Переезд Райли дался сложнее, у него уже была семья. И барабанщик группе был нужен больше, чем бас-гитарист, пусть даже чуть позже нам бы нашли нового, более подходящего под формат. А еще… Бен тогда жил группой. У него кроме нее ничего не было. С родителями он не общался, так как профессию сына они не одобряли, с невестой расстался, когда она отказалась ехать с ним в Америку. Он все поставил на этот переезд. Но я выбрал Райли. Я знал, что Бен плохо воспримет, но понятия не имел, насколько. Мы страшно поругались, он заявил, что сольет прессе все, что знает о нас, и мы не то что в Америке не раскрутился, нас даже обратно в Дублин не пустят. И хоть я не верил, что он так поступит, мне стало не по себе. Райли заявил, что сам готов уйти. И вот тогда уже встал в позу я. Без Райли я играть не хотел. — И что же ты сделал? — Пошел к Кевину, объяснил ситуации, спросил совета. Он обещал помочь. Не знаю, каким чудом, но Кевин смог убедить лейбл в том, что мы нужны им в том же составе, в каком получили признание в Европе. Мы подписали контракт с отдельным пунктом о неразглашении конфиденциальной информации о других участниках группы. И переехали в Нью-Йорк. — Значит, сейчас он нарушил контракт? — С этим будут разбираться юристы. Если я раньше не разобью ему голову, — добавил Колин сквозь зубы. — Мне жаль, что ты пострадал из-за моего просчета. Не нужно было доверять этому сукину сыну. Стоило помнить, что он способен на предательство. — Мы оба не были осторожны, — без эмоций произнес Эзра, глядя в сторону. — Так увлеклись друг другом, что совсем не смотрели по сторонам. А ведь я через это уже проходил, — дернув плечом, он посмотрел на Колина. — Тебе лучше уйти, пока не приехали мои родители. Вряд ли они будут рады тебя видеть. — Ты прав. И мне нужно в студию. Я позвоню тебе вечером. — Сегодня не стоит. Скорее всего, я рано лягу спать. Колин кивнул соглашаясь. Он хотел сказать еще что-нибудь, но не знал что, поэтому лишь легонько сжал плечо Эзры и быстро вышел из квартиры.

* * *

В студию Колин приехал на такси, так как его машина все еще стояла у дома Райли. К этому времени вся группа вместе с Робом и продюсером Дэвидом Брауном расположилась в комнате отдыха студии. Бен тоже был здесь. В отличие от остальных он не сидел на кресле или диване, а стоял отдельно от всех у стены, метрах в двух от входа. Вид у него был мрачный и похмельный. Колин, как зашел, сразу двинулся к нему, обойдя поднявшегося к нему навстречу Райли. Никто даже ничего сказать не успел, а Бен уже лежал на полу, держась за лицо. Опомниться ему Колин не дал и с размаху пнул в живот, не жалея сил и злости. Третий удар не дал нанести Райли, схватил Колина поперек груди и оттащил в сторону, отчаянно матерясь. К скрючившемуся на полу Бену кинулся Уилл. Он какое-то время его осматривал, после чего посмотрел на Роба и хмуро заявил: — Удар был мощный, нужен врач. Будто в подтверждении этих слов Бена стошнило на пол. Роб схватился за голову: — Черт-черт-черт! Черт! Колин, какого хера? — Это же он, да?! Он слил видео? — вопросом на вопрос ответил тот. — Так ты еще и уверен не был! — всплеснул руками Роб. — Да, это он, но нам нужно разруливать ситуацию, а не усугублять ее. Райли, отведи пока Колина в мой кабинет, я вызову доктора. Райли дотронулся до плеча Колина, привлекая к себе внимание, и тот, дернувшись, самостоятельно отправился, куда послали. Дэвид пошел с ними, бросив перед уходом на Бена равнодушный, чуть ли не скучающий взгляд. Похоже, на его страдания ему было откровенно наплевать. — Тебе стоило ограничиться одним ударом. Теперь он может подать на тебя в суд, — сказал Райли, когда они уже заходили к Робу в кабинет. Колин фыркнул, заметив, что в праве набить Бену морду ему не отказали. — Пусть подает. Я заплачу из тех денег, которые отсужу у него за размещение моего интимного видео. — Ты собираешься судиться с ним из-за этого? — тут же заинтересовался Дэвид. Оказавшись в кабинете, он сел в кресло Роба и теперь смотрел на Колина снизу вверх. — Буду. — Это значит, что ты собираешься объявить о своих отношениях с Эзрой Миллером? — Теперь у меня нет выбора, — пожал плечами Колин. — Даже если я не подам в суд, Эзра-то точно подаст, а там пресса сложит два и два. Да и в любом случае я бы не бросил Эзру в чан с акулами одного. — Хм, — произнес Дэвид задумчиво и прижал к губам сложенные вместе указательные пальцы. — Как вы вообще узнали все так быстро? За Дэвида ответил Райли. — Роб, когда узнал, что ты встречаешься с Эзрой, попросил пиарщиков отслеживать новости о нем в Интернете. Те позвонили ему сразу, как сами обо всем узнали. — Известно, во сколько было выложено видео? — В пять утра или около того, — снова вступил в разговор Дэвид. — Часа через два, после… — Колин запнулся, не зная, как продолжить. Но его и так поняли. — Бен говорит, что был пьян и под кайфом. Даже не помнит, как выкладывал, — словно оправдывая, произнес Райли. Колин фыркнул: — Чушь! Он мстит мне за то, что я чуть не выпер его из группы двенадцать лет назад. — Он не может до сих пор на тебя за это злиться. — Пять лет назад он просил нас рассмотреть возможность перевода его в другую группу. Сказал, что ему не нравится, как изменилось творчество группы, а также напрягает репутация фронтмена, — поделился Дэвид. — Что? — опешил Колин. — Почему я об этом не знаю? — Это был конфиденциальный разговор. К тому же мы ему отказали. Если его что-то не устраивало, он мог разорвать контракт с лейблом и уйти. Похоже, его недовольство тобой, Колин, с годами только росло. Удивительно, что ты не замечал. — Поверить не могу. Вот же двуличная дрянь! — В любом случае, с Беном мы разберемся. Сейчас нам важнее решить, что делать дальше. Меня беспокоит не само видео, хотя оно занятное, — Райли на этих словах Дэвида смутился, а Колина передернуло, — меня больше волнует каминг-аут. Дэвид еще долго говорил, описывая ситуацию и свои опасения. Вскоре к разговору подключились Роб и Уилл. У последнего на рубашке осталась кровь Бена. Она запачкала левый рукав и нагрудный карман. Колин смотрел на эти пятна и чувствовал, как сильнее и сильнее сдавливает виски головная боль и начинает тошнить. Очень хотелось позвонить Эзре, или Клодин, или даже матери. Чтобы услышать родной голос, уцепиться за ускользающую реальность и хоть на секунду поверить, что все будет хорошо. Иначе… Колин уже сейчас чувствовал, как у него начинает гореть горло и как трясутся руки — первые признаки возможного срыва. Организм устал сражаться со стрессом и требовал дозу. Алкоголь, таблетки — что угодно. Три года без рецидива, и Колин решил, что все, справился. Дурак. — Колин? Колин, ты нас вообще слушаешь? — раздраженно спросил Роб, вырывая из трясины панических мыслей. — Что-то он дерьмово выглядит, — поделился наблюдением Дэвид. Уилл и Райли обеспокоенно переглянулись. — Мне нужно позвонить своему психотерапевту, — хрипло сказал Колин, поднимаясь на ноги. Он даже не помнил, когда сел на гостевой стул. Сколько времени прошло? Как долго длится разговор? Колин не мог ответить на эти вопросы, и это его испугало. Выпить захотелось почти нестерпимо. Райли сообразил быстрее всех: — Нам нужно выйти из кабинета и оставить его одного. — Что? Почему? — удивился Дэвид. Поджав губы, Райли обеспокоенно посмотрел на Колина. — У него срыв.