Девять

      Шла вторая неделя совместного плавания. Несколько дней назад Крюк дружески представил Эмме отдельную каюту на нижней палубе (что было очень мило с его стороны, особенно если учесть, что мест там оказалось куда больше, чем предполагала Эмма; и особенно если учесть, в какой тесноте спали матросы). Деревянная кровать не могла сравниваться с роскошной постелью в замке, но была лучше полуразваленного ящика из трюма. Завтраки, обеды и ужины проходили в компании Крюка, за исключением пары раз, когда на море бушевал шторм, и Эмма была вынуждена отсиживаться в каюте. Она с досадой заметила, что начала привязываться к Крюку. А заводить новых друзей Эмма хотела меньше всего на свете.       «Мы просто вместе поможем Эльзе, а потом я исчезну из его жизни. Я не имею права рассчитывать на что-то большее, чем просто помощь», — успокаивала себя Эмма, но от этих мыслей ей не становилось легче.       Вот и сейчас, сидя с Крюком за одним столом и слушая очередной рассказ о времени его пребывания в Неверлэнде, Эмма думала о том, что совсем скоро все это закончится. Она снова останется одна. Из-за проклятия.       Выдавив из себя улыбку, Эмма поблагодарила Крюка за прекрасный ужин. Все-таки поваром он был отличным и готовил (хоть и редко) просто изумительный жареный сыр со специями — не совсем королевское лакомство, но Эмма его обожала.       — Послушай, мы общаемся уже почти две недели, а ты все еще не назвал своего имени… — Эмма сделала очередной глоток вина.       — Я — капитан Крюк, это все, что ты должна знать обо мне, лапочка, — отрезал он. Эмма отвела взгляд в сторону, чтобы скрыть разочарование. Ответ не удовлетворил ее. С другой стороны, возможно, так было правильнее — не знать имени, избегать слишком личного обращения, чтобы расстаться было легче. Вот только Эмма сказала ему свое имя, хотя Крюк предпочитал называть ее просто «Свон».       Поднявшись на верхнюю палубу, Эмма подошла к борту корабля. Она устало взглянула на отражение луны в водной глади. Негромкие шаги заставили обернуться. Крюк стоял совсем рядом и отрешенно смотрел на море.       — Утром мы пришвартуемся у берегов Эренделла. Я выполню свое обещание и помогу тебе отыскать Эльзу, а затем мы расстанемся, Свон, — вымученно произнес он.       Эмма хотела поинтересоваться, почему он так грустит, ведь первую неделю он только и твердил о том, как устал от ее компании, но она не решилась задавать лишние вопросы. Достаточно было и того, что Крюк пообещал помочь.       Кивнув ему, Эмма решила уйти, но он схватил ее за руку.       — Останься еще ненадолго, Свон? — попросил Крюк, и Эмма не смогла ему отказать. Она встала рядом и стала слушать, как часто бьется сердце в груди.       «С Уолшем все было почти также», — напомнила себе она, стараясь перестать думать о том, что присутствие Крюка заставляет ее сердце пускаться в галоп. Его близость вызывала жаркое желание — то самое, что описано в дамских романах.       Вспомнив о проклятии, Эмма перевела взгляд на здоровую руку Крюка, где было выжжено девять отметин.       — Девять ошибок… Ты такой влюбчивый? — сглотнув, поинтересовалась она и посмотрела ему в глаза.       — Все не так просто, как кажется, лапочка. Я не искал свою родственную душу… Все эти отметины я получил в… неравном бою. — Крюк усмехнулся, а затем прислонился спиной к борту и устремил взгляд на Эмму.       — Серьезно? Хочешь сказать, тебя целовали против твоей воли?       — Так сложно в это поверить? Я ведь дьявольски хорош собой, — ухмыльнулся он. — Ладно… Я расскажу тебе свою историю, только не задавай лишние вопросы. — Эмма согласно кивнула. — Я вернулся из Неверлэнда несколько лет назад. Тогда я не знал, что правила… поиска партнера для любовных утех несколько изменились. Первый поцелуй разозлил меня. Получив ожог, я подумал, что девица нарочно причинила мне боль. — Крюк замолчал, а затем продолжил: — Вторую, третью и четвертую звезды получил из-за своего упрямства, стараясь доказать, что поиск родственной души — всего лишь миф. Шестая, седьмая и восьмая стали следствием споров. Я все еще пытался доказать, что это лишь дело случая, и следует просто найти типаж женщины, которая подойдет. Девятая… Я был пьян и встретил старую знакомую. Динь-Динь когда-то была феей, но потом ее лишили магии и изгнали. Динь прожила в Неверлэнде несколько сотен лет. Там мы с ней и познакомились. Глупо было принимать дружбу за особенное чувство, да и выпитый в тот вечер ром не прибавил логики моим действиям, и я поцеловал ее. Как видишь, моя история не такая интересная, и я не влюбчивый романтик, каким мог показаться тебе, — фыркнул он. — Я все еще не верю в то, что эта штука с поиском родственных душ работает, а если даже все это правда, то таким, как я, не суждено обрести счастье.       Эмма внимательно смотрела на Крюка все это время, но, едва он закончил свой рассказ, отвела взгляд. Ей стало не по себе. Возможно, в его суждениях была доля правды, и таким, как они, не суждено найти свою истинную любовь.       — Ну, а ты, Свон? Как ты получила свои отметины?       Эмма взглянула на запястье и вздрогнула. Однако Крюк был откровенен, и Эмма решила отплатить ему той же монетой.       — Пыталась разрушить проклятие, наложенное на меня Злой Королевой еще при рождении, но все попытки оказались безуспешными.       — Ты быстро сдалась…       — Если ты считаешь, что двадцать восемь лет — маленький срок, то, возможно, прав…       Крюк поджал губы. Он ничего не ответил, но Эмма знала: ему жаль. Ее попытки не увенчались успехом… Жалость была вполне логичным чувством по отношению к ней. Несколько минут они провели в тишине, а затем Крюк развернулся на месте и ушел, оставив Эмму наедине с собственными мыслями.       Ночь тянулась непостижимо долго. Эмма не могла уснуть, думая вернется ли еще на борт «Веселого Роджера», после того как покинет его в Эренделле. Она вспоминала каждую беседу с Крюком и убеждалась, что он не такой уж плохой человек, каким пытается выставить себя.       — Пора вставать, красавица. — Крюк постучал в дверь.       — Я уже давно встала. Можешь зайти, — устало произнесла Эмма.       — Неважно выглядишь, — войдя в каюту, заметил Крюк.       — Могу сказать то же самое о тебе, — парировала Эмма.       — Мы должны решить, как будем действовать. До Эренделла осталось меньше часа пути.       — Я думала, у тебя уже есть план.       — Ты права, лапочка. У меня есть план: ты останешься на корабле, пока я пойду к Хансу и заберу одну принадлежащую мне вещицу.       — Серьезно? И как это поможет мне выяснить, живы ли Анна и Эльза?       — Думаешь, если ты отправишься со мной и спросишь, то он ответит?       — Уверена в этом.       Крюк подозрительно посмотрел на Эмму.       — У меня есть способность… Я умею отличать ложь от правды.       — Ты ведь понимаешь, что не можешь просто войти в замок? Если Ханс узнает, что я привез в его королевство принцессу Зачарованного леса, которая может разрушить его планы…       — Я думала, что ты ничего не боишься.       — Я не сказал, что боюсь чего-то. Я думал, ты желаешь отыскать своих подруг живыми и невредимыми.       Эмма поджала губы. Она всю ночь думала над своим планом и решила, что воспользоваться магией один раз можно. Нужно лишь соблюдать осторожность и не злоупотреблять своими способностями.       — Ты только не пугайся, ладно?       Крюк вскинул бровь, но ничего не ответил. Эмма взмахнула рукой и вскоре предстала в новом облике. Темно-каштановые локоны раскинулись по плечам, губы стали полнее, а глаза больше. Яркий макияж делал ее похожей на девицу легкого поведения, а кожаный облегающий костюм мог только подтвердить первое впечатления, которое сложилось бы у любого при взгляде на нее. Такую девушку Эмма однажды видела в книге о пиратах, поэтому решила повторить образ.       — Серьезно? Свон, ты пытаешься прикинуться пираткой?       — Я думала, тебя больше удивит тот факт, что я обладаю магией, — обиженно произнесла Эмма, а затем вернула свой внешний вид.       — Магией владеет каждый второй в Зачарованном лесу, в этом нет ничего удивительного… И… Чтобы ты знала, ты больше нравишься мне такой. Если ты уверена, что хочешь пойти на встречу с Хансом, то можешь воспользоваться своей магией, но не нужно использовать столько… подводки.       Крюк густо покраснел, а затем вышел из каюты, бурча что-то себе под нос. Эмма засмеялась. Его реакция показалась ей забавной.       Эмма заранее предупредила Крюка о том, что ей может не хватить магии для того, чтобы долгое время находиться в новом облике, и тот пообещал управиться как можно быстрее. Поднимаясь по ступеням до боли знакомого замка, Эмма почувствовала, как сжалось сердце. Она винила себя в том, что Эльза и Анна попали в беду, и молила Бога, в существование которого верила лишь в моменты острой необходимости, чтобы подруги оказались живы.       Слуги проводили их в тронный зал, и Эмма не без отвращения наблюдала за тем, как спесиво выглядит «король». Он всем видом показывал, как гордится тем, что восседает на троне.       — Крюк, не думал, что ты придешь с напарницей. Как же зовут эту милую особу? —после обмена приветствиями поинтересовался Ханс, и Эмма отметила нотки заморского акцента в его голосе.       Чуть замешкавшись, Крюк ответил:       — Мила.       Эмма удивленно посмотрела на него.       — Рад знакомству, Мила, — произнес Ханс и подошел чуть ближе. Однако целовать ее руку он не спешил, что выдавало его истинное отношение к людям.       — Мне тоже приятно познакомиться с вами, Ваше Величество, — произнесла Эмма, а затем чуть сощурилась. Она едва сдержалась, чтобы не присесть в реверансе. — Что же случилось с прошлой королевой? Насколько я знаю, она была еще молода и замуж не собиралась, — невинно полюбопытствовала Эмма       — О, дорогуша, в нашем королевстве приключилась беда: королева Эльза превратилась в монстра и убила свою сестру.       Печаль во голосе Ханса была наигранной. Он оказался отвратительным актером.       — Какой ужас, — произнесла Эмма, внимательно наблюдая за его реакцией. — Значит, принцесса Анна мертва?       Сердце часто-часто билось в груди. Эмма боялась выдать себя, а контролировать магию становилось все тяжелее.       — Да, моя дражайшая супруга мертва, — произнес Ханс, и ужас, до сих пор сковывающий тело, отступил. Эмма убедилась, что ее подруги живы, а значит, был шанс отыскать их.       Эмма вспомнила о каменных троллях. Они наверняка могли бы помочь отыскать Эльзу и Анну. Эмма посмотрела на Крюка и кивнула, дав понять, что узнала все необходимое. Крюк стал поторапливать Ханса, но тот не спешил, вероятно, специально оттягивая момент с передачей вещицы, которую задолжал Крюку.       — Крюк, ты ведь не откажешься отобедать с королем, прежде, чем вернешься на борт своего корабля? — надменно поинтересовался Ханс.       — Премного благодарен, но я, пожалуй, откажусь. У меня несварение от королевской кухни. — Крюк забрал из рук Ханса какой-то медальон и спрятал в карман плаща.       Эмма почувствовала, как начала дрожать рука. Магия стала медленно покидать ее. Она не знала, сколько еще сможет продержаться, поэтому со страхом посмотрела на Крюка. Тот лишь подошел чуть ближе, а затем сжал руку Эммы, успокаивая ее своим теплом.       — Мы с Э… Милой пойдем. Спасибо за прием, мой старый друг, — произнес он с поклоном.       — Ну что ты… Буду рад видеть тебя своим гостем. И, конечно же, твою прекрасную подругу.       У Эммы скрутило живот от отвращения. Однако близость Крюка помогла успокоиться и найти в себе силы для того, чтобы контролировать магию.       — Всего доброго, Ваше Величество, — выдавила из себя Эмма, и они с Крюком поспешили покинуть замок.       Эмма убедилась, что Анна и Эльза рядом, и теперь каменные тролли должны помочь отыскать их.