***
В беседке стало вдруг темнее От туч, сгущавшихся на небе. На стол дубовый прилегла В объятьях мятого листа Принцесса Мун. Она читала… И все равно не понимала. Письмо к ней было от сестры, Но не родной, а издали. Красиво подписью в конце Чернела сажей буква «Х». И дальше б Мун могла сидеть… Но стало больше вдруг темнеть! — Видать, к дождю… — И Голубичка из саду Приволокла огромный плед: — Теперь мы можем с ним сидеть! И дождь нам будет нипочём, А шерсть нас защитит теплом. Чего нам от дождя бежать? Нам сырость эта — благодать… В беседку ящерка залезла. Нашла удобней рядом место И постелила на скамью Пушистый плед. — Вы как в раю! — Раздался голос где-то ниже. — Поди сюда! Тебя не слышно, — Махнула маленьким хвостом Сестренка, Тоффи зовя в «дом». А Мун поглубже в плед зарылась, — От взгляда ящера укрылась. — Уютно… Боже, Голубичка! — Он повернулся вновь к сестричке. — Ты плед… у лордов что ль стащила? — Я это… Просто одолжила. Невольно Голубичка сжалась. А Баттерфляй вдруг рассмеялась! Ее та «кража» посмешила: — Ой… Ладно, ладно! Даже мило. Что ради нас! Ты! Из поместья! — А ты, мой мотылек, не смейся, — К ней Тоффи ближе на скамью Подвинулся к тому краю, Где Баттерфляй зарылась в пледе И задыхалась в громком смехе. — Ты прочитала всё письмо? — Письмо? А чьё? А чьё письмо? — На месте ящерка вертелась, Потом на ручках Мун пригрелась, Всё требуя: — И мне прочти! — Да что ж ты… Гуля! Помолчи! — С украдкой Тоффи говорил, Любуясь россыпью чернил. — Читаю! — Объявила леди. Но вдруг, на этом же моменте, Согнулась в кашле Голубичка.***
Мелькнул в покоях кабинета Неяркий огонёчек света. Пахучий старый кривой воск, Утративший привычный лоск, Теперь горел. Но тускло… тухло. Хоть в этом зале было б сухо! Весь замок сыростью пленён — Потоки, бывшие дождем, Теперь кругом всё охватили… А в кабинете было тихо. Кровати две не пустовали, — На них… В горячке там лежали И старый лорд, дрожа всем телом, И Голубичка… Но не смела И звука бедная издать, Не то чтоб слова передать! Она лежала неподвижно, Как будто вовсе и не дышит… Но ящерка была жива! Пока жива… Жива пока. — За что? За что нам это всё? За что нам бедствие-то сё? — В рыданьях Брудо у отца В ногах свалился. Нет конца Мученьям нашим за родных… — Ну почему не взял иных Проклятый голод! Что теперь? Принцесса затворила дверь. Она смотрела на него — Такое… скрытное лицо. И хоть им Тоффи был бездушен, Она увидела всю душу Несчастного её врага — Там боль за близкого была. И в мраке комнаты страшнее Как будто сделалась на шее Тень гаснущей уже свечи… — Ещё ты чёрта уличи! В беде пришедшей… Ты прислуг Зови скорее, грустный друг! Нам эту ночь бы пережить… — И здесь могу вам услужить… Мун робко вышла из тени. — Лекарство я могу найти. Я знаю «царскую» траву. Уверена, и здесь, в лесу, Её мы сможем отыскать! Она способна исцелять… Ей Тоффи только лишь кивнул. Теперь ты доверяешь Мун?