Причина жить

      Я аппарировал в Сохо, туда, где не так давно отливал пьяный мужик. Меня вырвало, перед глазами стоял красный туман, рука пульсировала болью. Я надеялся, что Демиэн дома. О том, как я выгляжу, не хотелось даже думать. Стерев рукавом кровь и пыль с лица, я выглянул на улицу красных фонарей. Тихо. Какая-то женщина зашла в бакалейную лавку, слева из дома вышел негр. Я подождал, пока он пройдет. Теперь осторожно и незаметно. Можно, конечно, вытащить мантию, но сил совсем не осталось. Я шел как под водой, в голове звенело, приходилось опираться на стены домов. Наконец-то показалось знакомое здание. Я медленно поднялся на третий этаж и постучал. Подождал. Снова постучал. Тишина.       К черту.       Алохоморой открыл дверь. В маленькой квартире действительно никого. Я прошел в комнату и просто упал на застеленную кровать, вырубаясь.       Кто-то тормошил меня, я через силу открыл один глаз, пытаясь сфокусироваться, но перед глазами все плыло.       — Сириус! Сириус, очнись же! — надо мной склонился Демиэн.       Я просто промычал в ответ. Болело все, даже зубы.       — Черт! — ругался он, стягивая с меня рубашку и футболку. Я шипел от боли в руке и спине.       — Идем, давай же, Сириус, — как маленького он уговаривал меня подняться.       Я честно старался. Демиэн, видя мои потуги, покачал головой и, вдруг подняв меня на руки, куда-то понес. Осторожно положив на дно ванны, включил воду. Я периодически терял сознание, пока меня отмывали. Даже не заметил, когда исчезли остатки одежды.       Второй раз я проснулся в мягкой постели, укрытый одеялом. В комнате царит сумрак. Глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Секундой позже из кухни выбежал взволнованный Демиэн.       — Как ты? — спросил он, осторожно садясь рядом со мной.       — Нормально, — сказал я, но, скорее, это было похоже на хрип.       — Да уж, вижу, что нормально. У тебя спина рассечена, словно по ней ножом кто-то полоснул. Плечо обожжено, а на голове такая шишка, прямо с целый кулак. Что случилось, Сириус?       Мне почему-то очень захотелось сказать, что меня не Сириус зовут. Хотелось многое рассказать, но…       — Я подрался. Спасибо, что позаботился обо мне.       — Не выкидывать тебя же было. Я прихожу, дверь открыта… Я подумал, что меня решили ограбить. А тут ты лежишь поперек кровати, все в крови, в пыли. Ты что на стройке подрался?       — Ага, — улыбнулся я уголком губ, — на стройке.       — Пить хочешь?       Я кивнул.       — Тебе нужно отдохнуть, я перевязал и обработал твои раны. Вот выпей это. Это обезболивающее, — в губы мне уткнулся край чашки, я послушно проглотил горькую жидкость.       Прошло несколько часов — сна ни в одном глазу. Я слушал, как тикали часы на прикроватной тумбочке. Демиэн спал рядом, тихо похрапывая. Удивительно, как присутствие другого живого существа рядом успокаивало.       Итак, что мы имеем? Миссия по нахождению медальона прошла более или менее успешно. Медальон у меня в руках, осталось только его уничтожить. Далее. Снейп тоже за ним охотился. Может, он тоже хочет уничтожить медальон? Дамблдор рассказал ему о крестражах? Тогда, какого хрена, я за ними охочусь? Что, мать твою, происходит? Я ничего не понимал.       На следующее утро меня разбудил шрам неприятной тянущей болью. Я словно слышал тень эмоций Волан-де-Морта. Еще срочно надо было в туалет, стараясь не слишком пыхтеть — рядом спал Демиэн — я медленно выползал из кровати.       Зря я посмотрел в зеркало в ванной. Первые несколько секунд я не мог себя узнать. Из зеркала на меня смотрело избитое потрепанное существо. Огромные почти черные глаза пугали, волосы отросли и торчали, как щетка от швабры в разные стороны. Я был похож на потрепанного жизнью наркомана. На левой щеке наливался цветом огромный багровый синяк. Это Малфой меня так? — удивился я. Или все-таки при взрыве меня задело камнем? На лбу шла глубокая царапина прямо поверх знаменитого шрама. Я невесело усмехнулся.       Красавец!       Левая рука и грудь были перебинтованы. Я снял бинты и посмотрел через плечо на спину. Заклинание, пущенное аврором, было не сильным, но болезненным, разновидность режущего. Спасибо, хоть не сектумсемпра. Настала очередь руки, и чем больше я разбинтовывал, тем больше приходил в ужас. Вот так заклятие Яксли… Рука выглядела так, словно ее обварили в кипятке. Кожа покрылась волдырями, покраснела и адски болела пульсирующей болью. Я смотрел на нее во все глаза. Если не излечить, она навсегда останется такой.       — Ужасно выглядит, — тихо сказал Демиэн, я подпрыгнул на полметра, в прыжке разворачиваясь к дверям.       — Ты напугал меня.       Демиэн кивнул, пристально смотря на руку.       — Мне нужна женская сумочка, куда ты ее положил?       Он ушел в комнату и через секунду вернулся с сумочкой Гермионы.       — Вот.       Я внимательно посмотрел на него:       — И палочку.       Он принес, хоть и держал ее не совсем правильно.       — Акцио, бадьян, — сказал я и направил палочку в сумку.       Из сумки выскочила маленькая бутылочка. Поймав ее, протянул Демиэну и повернулся к нему спиной.       — Капни несколько капель на рану.       Я почувствовал, как рана начала чесаться и, по-видимому, затягиваться. За спиной раздался восхищенный вздох.       — А теперь, рука. — Я протянул руку.       — Так может весь бутылек вылить? — предложил он, улыбаясь, в его глазах плескался дикий интерес.       — Нет, не стоит.       Несколько капель упало на обожженную кожу, но совсем ее не излечило. Немного сняло покраснение, и волдыри чуть стали поменьше.       Я выдохнул:       — Так я и думал, это не поможет, слишком сильное проклятие в меня попало.       В итоге Демиэн чуть ли не пол флакона вылил на руку, но кожа не зажила. Зато перестало так сильно болеть, я был рад и этому.       — Идем, я тебе все расскажу.       Мы устроились на кухне, уже вовсю светило солнце. Аномальная жара стояла над Лондоном, я подозревал, что все это неспроста. Демиэн сварил нам кофе.       — Я волшебник, — сказал я и горько усмехнулся.       — А я сквиб, — сказал он.       Я кивнул.       — Но теперь я не думаю, что это так. Я как-то видел у Филча книгу о том, что можно развить магические способности.       — Филч тоже был сквибом? — спросил Демиэн.       — Да, он был завхозом Хогвартса.       Демиэн вопросительно поднял бровь.       — Магической школы, где обучают магии детей с одиннадцати лет, — объяснил я.       Серебряные глаза Демиэна удивленно распахнулись.       — Ты получал письмо в одиннадцать лет? — спросил я, отворачиваясь к окну.       — Нет…. — он покачал головой. — Я не помню… в одиннадцать я уже сбежал из приюта и бродил по улицам.       — В одиннадцать лет детям с магическими силами приходит письмо, в котором говорится, что они зачислены в Хогвартс, школу магии и чародейства.       — Если я не получал письма, значит у меня нет магических способностей, правильно, Сириус? — тихо спросил Демиэн.       — Меня зовут Гарри, и я самый разыскиваемый волшебник в магическом мире, — сказал я и отпил из кружки кофе.       — Гарри, — повторил Демиэн. — Тебе все-таки грозит опасность?       — Все сложно, мне просто нужно убить кое-кого, а он хочет убить меня. — Я говорил спокойно и понимал, что в душе ничего не чувствую.       — Я слышал имя… Гарри Поттер, верно? — тихо сказал он.       — Верно, но тебе это лучше забыть, иначе умрешь. Все, кто дорог мне — умирают.       — Я…       — Не надо, — перебил я.       — Расскажи мне о магическом мире, — вечером попросил Демиэн.       И я стал рассказывать о школе, о квиддиче, о том, что в одиннадцать лет стал самым молодым ловцом за всю историю Хогвартса. Я рассказал ему про первый курс, про шумного Рона и умную Гермиону, про скромного Невилла и вредного Малфоя, про ненавистного Снейпа и строгую Макгонагалл. Я словно открыл старую пыльную шкатулку с воспоминаниями, и теперь рассказывал о том, о чем, казалось бы, совсем забыл. Про синий огонь Гермионы, которым мы грелись зимой и которым она подожгла мантию Снейпа. Рассказал про грандиозные пиры, про первую встречу с Волан-де-Мортом в Темном лесу, когда нас страшно наказали за то, что мы пытались спасти дракона.       Я рассказывал и почему-то ничего не чувствовал.       — Гарри, да ты просто псих, — восхищенно сказал Демиэн, выслушав меня. Иногда он задавал вопросы, но чаще слушал, не перебивая.       — Я бы хотел увидеть Хогвартс, — тихо сказал Демиэн.       Мы развалились на кровати, в ногах валялась пустая коробка из-под пиццы, на полу лежали банки с колой. Было странно рассказывать Демиэну о своих приключениях.       — Рон и Гермиона твои друзья? — спросил он.       В голове столько всего промелькнуло и пропало.       — Да.       — Где они сейчас?       — Ты сам уже все понял, — просто ответил я, смотря прямо в потолок.       Демиэн оттолкнул ногой коробку, она упала на пол. Руки скользнули в мои отросшие волосы, он приподнялся и посмотрел мне в лицо. Я закрыл глаза, и Демиэн все понял. Он накрыл мои губы легким поцелуем, который становился все настойчивее. Шустрые руки забрались под футболку, заскользили по выступающим ребрам. Я руками обхватил его спину, прижимая к себе.       Я отдавался, телу было приятно. Стараниями Демиэна, мы оба кончили несколько раз.       Так прошло несколько дней, я очень надеялся, что все улеглось. Собственно, никто кроме Амбридж и Яксли не знали, что это я был в Министерстве. Не считая, конечно же, Снейпа и его компании. Но их я отмёл. Возможно, у меня есть шанс спокойно найти крестражи. Тут я выдохнул и в который раз упомянул директора недобрым словом. Где искать, что искать? Ну ладно что… Чаша Пуффендуй неизвестно где. Диадема Когтеврана — тоже. Змея всегда при Волан-де-Морте. Дневник я уничтожил на первом курсе. Кольцо Мраксов уничтожил Дамблдор. Остался медальон. Я поежился, присутствие крестража в квартире ощущалось очень сильно. Он давил и на меня, и на Демиэна, который на второй день улизнул из квартиры на улицу. Ему начали сниться страшные сны — в первую ночь он проснулся с криками. Я подозревал, что Демиэн обладал даром эмпатии, поэтому на него медальон действовал сильнее, чем на меня.       Я перевернулся на бок, за окном сгустились сумерки и опустился сизый туман. Иногда мне казалось, что вокруг рыщут дементоры. Я словно видел их длинные костлявые пальцы, скребущиеся в окно. Тоска, страх, безнадежность и холод сковывало сердце. Я накрылся пледом, руку обожгло болью, Яксли постарался на славу.       Нужно что-то делать. Хорошо, конечно, лежать тут и никуда не спешить. Но мне неудобно от того, что я занял квартиру и мешал спокойной жизни. Однако Демиэн строго сказал, что я могу оставаться сколько угодно. В сумочке я нашел любимую книгу Гермионы, История Хогвартса, и подарил ее ему.        Я боялся, что вдруг Пожиратели обнаружат нас, и он пострадает.        Дольше откладывать было нельзя. Мне нужно идти в Гринготтс, мне нужны деньги. Радовало, что гоблинов интересовало только золото, а не борьба за власть.       — Завтра утром мне нужно сходить в Гринготтс, — начал я, как только Демиэн вернулся. — Это магический банк.       — Вот как, — он выглядел несколько растерянным.       — Я не знаю, что может произойти, но если я не вернусь… — тут у меня кончились слова, я не знал, что сказать.       — Гарри, — Демиэн присел на кровать, — если то, что ты мне рассказал о себе, правда. То ты просто невероятно везучий парень с невероятными способностями в магии. У тебя все получится, чтобы ты ни задумал. Вспомни дракона, с которым дрался на четвертом курсе.       — О да, — усмехнулся я, — драконы куда опаснее.