RAL

Люди как-то превратно трактуют слово «дружба». Для них это что-то абстрактное, эдакая привязанность к человеку, который не вызывает неприязни. Для Алтына все сложнее. Дружба – нечто удивительное, и у нее множество граней и оттенков. И безусловно, это любовь. Конечно, Алтын любит Юру. То есть, он им восхищается, гордится, считает интересным и развитым не по годам. И естественно, любит. Это нормально. Ну, для Алтына. Ему нравится проводить с Плисецким все свободное время, обсуждать тренировки и соревнования, ездить на байке, пить кофе в богом забытых кафешках, смотреть фильмы до утра, даже ходить за покупками. Ему хочется, чтобы это продолжалось. Ему не хочется целовать Юрия, заниматься с ним сексом, и строить семью. Проблема в Юре. Проблема в том, что Юрий уже не хочет, не может с ним «дружить». Алтын видит это – по плавным движениям Юрия, когда тот что-то рассказывает, по горящим глазам, по коротким прикосновениям, которые дарит ему друг без повода. Алтын чувствует это – по подрагивающим пальцам, по долгим тесным объятиям при встрече, по тактильной жадности, с которой Юрий подставляется под его прикосновения. По темному, тяжелому взгляду. По движениям, которые утратили юношескую резкость, но приобрели тягучую плавность. По губам, прижимающимся к его собственным, и последующим словам «мы же друзья». Когда все только началось, Бек даже не придал значения светящейся в глазах Юрия привязанности. В конце концов, в начале их дружбы Юрий даже смеялся с опаской – душил улыбку на корню и вскидывал настороженный взгляд, словно приказывая «только попробуй что сказать». Алтыну пришлось мириться с этим. Как и с полным нежеланием прикасаться. А теперь глядите-ка – спит под боком, закинув ногу на бедро, в одной футболке и боксерах. Алтын смотрит на друга – тот красив почти до безумия со своими тонкими чертами лица, зелеными глазищами, нежными губами и великолепно сложенным телом. В него влюбляются с первого взгляда – мужчины, женщины, взрослые, молодые, пожилые. А Юра… Юра перерос болезненную влюбленность в Виктора, лишь чтобы заменить ее на серьезное влечение к Алтыну. Плисецкий чуть вздрагивает во сне, ворочается, и в итоге откатывается в сторону. Затихает ненадолго, давая Беку время на то, чтобы размять затекшую руку, и что-то бубнит. Алтын хмуриться, не вычленив ни единого связного слова в мешанине звуков и склоняется над другом. Губы у Юрия полуоткрыты и Бек секунду с любопытством разглядывает их – эти губы неоднократно прижимались к его, ласкали, требовали внимания. Затем друг снова что-то бормочет, и Алтын мягко убирает упавшие пряди за ухо, лаская большим пальцем хрящик и мочку. Юра шумно вздыхает и резко разворачивается к нему, утыкаясь лицом в плечо и говорит уже разборчиво «обними меня». Бек обнимает, потому что ему не сложно, потому что друг любит спать в тепле, потому что он друг, потому что не может заставить Юрия снова почувствовать себя нелюбимым. Засыпая, Алтын чувствует, как Юра обвивает его руками и жмется губами к шее, и думает о том, сколько еще границ собственных убеждений ему придется пересечь ради друга.

***

Главная проблема во всей этой ситуации для Алтына заключается в том, что он гетеросексуал. Мужчины не привлекают его, а в большинстве своем вообще отвращают. Юрий отвращения не вызывает, лишь смутное замешательство чисто на инстинктивном уровне, которое быстро проходит, стоит лишь провести по пшеничным волосам и увидеть ответную улыбку. Однако факт остается фактом. Он не говорит об этом Юрию, когда тот смелеет, и прижимается к его спине во время поездок на байке. Не говорит об этом, когда тот начинает неуверенно касаться во время общения. Молчит, когда друг впервые засыпает рядом с ним на кровати. Лишь слабо улыбается, когда Юрий внезапно прижимается к его губам, а потом внезапно со смехом отстраняется. Лишь на секунду сводит брови, когда посреди просмотра фильма чувствует тонкие пальцы под футболкой. Учится не каменеть на внезапных прикосновениях. Учится считывать в глазах призыв о поцелуе. Учиться быть не дружески-аккуратным в прикосновениях, а платонически – нежным. Учится игнорировать резонанс между своими и чужими желаниями. Потому что помнит, как ребенком и подростком Юра смотрел на Виктора. Помнит, как тот закусывал губу, когда Никифоров склонялся к Юри. Помнит его слезы после Гран-При. Помнит зеленые глаза, наполненные страхом и неуверенностью, когда забылся, вздрогнул от прикосновения, попытался уйти из-под чужой руки. Помнит, как долго извинялся, объясняя поведение задумчивостью, помнит, как внутри все тянуло и болело от мысли, что причинил другу боль. Боль, которую тот испытывал столь долгое время. Больше всего он боится влюбиться в кого-нибудь – потому что тогда кому-то придется сделать больно, и Алтын не уверен, что сможет сделать выбор в пользу девушки. Поэтому он крепче прижимает к себе спящего друга. Поэтому будит утром поцелуями в висок. Поэтому обнимает Юрия после душа – влажного, распаренного, разомлевшего, льнущего к нему, притягивающего ближе. Алтын чувствует, как что-то ломается внутри, когда целует Юрия в мягкие полуоткрытые губы. Проводит языком по кромке зубов, легко касается чужого языка. Обнимает за талию, чувствуя, как в прижатой к нему груди заполошно бьется сердце друга. Впрочем, со временем он привыкает к этому. Привыкает к жарким и мокрым, нежным и аккуратным, долгим и тягучим поцелуям. Отабек курит, и думает о том, что где-то нихуево напортачил в прошлой жизни – поэтому эта жизнь портачит себя сама. Потом он переводит взгляд на прижавшегося к его боку Юрия, и думает о том, где же тот так сильно напортачил – раз судьба то и дело подкидывает ему людей, не способных любить.