Life Time 3

Ричард сошёл со ступеней Главного Штаба и остановился, чтобы застегнуть верхнюю пуговицу на своём кителе. Погода с каждым днём становилась все хуже и хуже. Парень был уверен, что в скором времени на Централ обрушится снегопад. На этот раз офицер надел поверх формы ещё и чёрный плащ. Он поднял глаза и посмотрел на него. Абсолютно такой же вид что и из окна его кабинета. Однако, вопреки его ожиданиям, на небе не было ни облачка. Перед входом на территорию Штаба, облокотившись плечами на железные прутья, выкрашенные в чёрный, ворот стояли несколько военнослужащих, решивших поболтать под конец рабочего дня. Ричард достал из кармана часы. Яркий свет уличного фонаря осветил циферблат, а стекло заиграло бликами. Не удивительно, что коридоры Штаба показались ему пустыми. Как всегда, офицер задержался. День выдался не простым. С самого утра его ждало много работы. И не у него одного. Парень надеялся спросить у отца с чем связаны эти внеплановые проверки. Возможно, всего на всего были пересмотренны их сроки, чтобы оставить зимнее время для какого-то важного военного дела, о котором Ричард, как и большинство офицеров, не подозревал. Было бы здорово, если его догадки оказались верны. Перебирая в голове любые причины, по которым фюрер решился на такие сдвиги, Мустанг не нашёл ничего, что могло бы насторожить. В конце концов, отец не стал бы скрывать от него важную государственную информацию. Ричард знал, что отец всегда обсудит с ним вопросы, в которых не уверен. Как и в тот раз, когда они вместе обсуждали возможный мир с Аэруго. Аэруго… Ричард все ещё оставался при мнении, что эта страна, при нынешнем положении Аместриса, в ближайшее время не предпримет никаких обманных манёвров. Себе дороже. Лучше иметь Аместрис в союзниках, чем враждовать с ним. «Да… должно быть просто перенесли сроки…» — подумал про себя Ричард. Сегодня он был даже рад, что покидает Штаб. Парень нахмурил брови, вспоминая события дня. С самого утра все пошло не так. Корвин который раз опоздал с доставкой документации. Мустангу иногда казалось, что парень делает это специально. Но глядя на сержанта в это было трудно поверить. Тот раз за разом рассыпался извинениями, делал испуганные глаза и запинаясь обещал больше так не делать. Произошло это в коридоре. Было около одиннадцати часов. Ричард столкнулся со своим подчинённым когда выходил из кабинета. Корвин же в этот момент быстрым шагом двигался по коридору, не разбирая дороги из-за горы документов, которые нёс. Судя по их количеству, Ричард был не единственным кому они предназначались. Наверное, сержант получил распоряжение доставить ещё несколько папок. С таким тяжёлым грузом дальнейший разворот событий был предрешён. Споткнувшись на ровном месте, не доходя нескольких шагов до лейтенанта, Корвин с секунду пытаясь сохранить равновесие, с громким грохотом, рухнул на пол. Папки разлетелись во все стороны. Несколько из них открылись и листы, шелестя, выбились из общей стопки, кружась опускаясь на ковёр. Ричард чертыхнутся и сжал зубы от злости. Каким неповоротливым болваном нужно быть чтобы падать на ровном месте?! — Корвин! Как это понимать?! — выкрикнул он, смотря на растянувшегося на полу сержанта сверху вниз. — Немедленно объяснись! Парень приподнял голову. Его щека покраснела. Он сильно ударился и проехался по грубому ковру. Кряхтя от боли, Корвин поднялся на ноги, наскоро стряхивая с помятой формы пыль. Уму непостижимо! Ричард сотни раз делал замечания своим подчинённым за недобросовестное отношение к документам. Корвин виновато опустил голову. Этот парень всегда старался не ударить в грязь лицом перед начальством и очень хорошо знал недобрый нрав своего лейтенанта, и уж точно не хотел сердить его. Но на этот раз неприятностей было не миновать. — Прошу прощения, — парень неловко отдал честь, запоздало осознавая, что это лишнее в данный момент и спохватившись, принялся наскоро собирать разбросанные документы. Мустанг сжал кулаки, да так сильно, что почувствовал как под кожей хрустнули костяшки пальцев. Он терпеть не мог невнимательных, неуклюжих и несобранных людей. Они, по его собственному мнению, затрудняли работу Штабу и не приносили никакой пользы. Корвина он относил именно к таким людям. Не смотря на то, что молодой сержант старался как мог угодить своему начальству, был не конфликтным, покорным и всегда выполнял все поручения — ему явно не везло. Парень часто терялся, когда волновался, что-то невнятно мямлил, еще больше зля Ричарда. Кто знает, может быть он вел себя по-другому, окажись направленным в другую часть штаба, но по злому року судьбы, Корвин оказался в подчинении Ричарда. — Ты совсем не видишь, куда идешь?! — продолжил отчитывать Ричард своего подчиненного. — Ты мог кого-нибудь сбить с ног! — Я не специально, честно… — стал оправдываться покрасневший от стыда Корвин всё ещё ползая по полу и собирая бумаги. Ричад уже было открыл рот, чтобы разразиться очередной гневной тирадой, но кто-то сзади окликнул его по имени. Мустанг оглянулся через плечо, и даже Корвин замер с неровной собранной стопкой документов в руках. Гордо выпрямившись, по коридору вышагивал Генри Грейсон. Это был молодой парень двадцати лет, худощавый блондин с очень светлыми, почти белыми, волосами, зачесанными назад, высокий, чуть ниже самого Мустанга. Его голубые глаза всегда смотрели надменно, самоуверенно и холодно. Однако, при всей своей холодности, его лицо почти никогда не покидала улыбка, подозрительная и пугающая, никак не гармонирующая с его взглядом. Типичный аристократ — так мог решить любой, кто увидит его впервые. Пожалуй, его вид мог кого угодно напугать. Корвин, страшась появления еще одного офицера, нервно сглотнул. Ричард же и в лице не изменился. Грейсон не был тем человеком, которого Мустанг знал плохо. Напротив. Они оба были хорошо знакомы, что не мешало им ненавидеть друг-друга. — Ну-ну, будет вам лейтенант, — спокойным, тихим голосом проговорил Генри, останавливаясь немного позади от Ричарда и уперевшись правой рукой в пояс наиграно, с состраданием посмотрел на все еще сидящего на полу Корвина. — Зачем же так рычать на всех подряд? Ричард развернулся к Грейсону, полностью потеряв интерес к провинившемуся сержанту, а тот в свою очередь, пользуясь тем, что внимание Ричарда переключилось, еще быстрее, шелестя страницами, продолжил строить из папок большую стопку. Мустанг, не скрывая злости, посмотрел на блондина. Когда-то давно, они оба учились в военной академии, но на разных курсах. Ричард хорошо помнил это время. Он сам уже заканчивал последний курс, когда Грейсон только появился в стенах академии. Сейчас Генри носил погоны капитана, не без хлопот своего отца, генерала. В армии подобное было обычной практикой. Дети высших чинов не добивались повышения сами, порой им просто доставались погоны и хорошая должность. Генри не был исключением и ничуть не стыдился этого. А вот Ричард приходил в бешенство об одной только мысли об этом. Гордый и самостоятельный, он просто не мог позволить себе сидеть на шее у своего отца и добиваться всего ценой чужих усилий. Но Мустанг проглотил это чувство ненависти и желание высказать папиному сыночку всё, что он о нём думает. Ранг не позволял. Грейсон был выше, чем он. — Несоблюдения правил влечет за собой порицания, — ответил Ричард, смотря прямо в глаза Генри. — Без этого дисциплина в Штабе будет на низком уровне. Капитан тихо усмехнулся и проводил взглядом ускользающего под шумок Корвина, все с той же стопкой бумаг в руках. Теперь на этаже остались только они вдвоем. Генри перевел глаза на Ричарда и, не меняя своего тихого, спокойного голоса, проговорил: — Смотрите, лейтенант, как бы от вашего скверного характера все подчиненные не разбежались. С каждым разом я все лучше понимаю, почему вас так боятся. Даже я бы был испуган вашими методами подхода к персоналу. Ричард стойко вынес его взгляд. Генри не первый раз открыто выводил его из равновесия, добиваясь того, чтобы вспыльчивый и порядочный парень, не выдержав издевательств, скрытых за лестным голосом, нарушил субординацию. Но Мустанг не собирался подыгрывать Грейсону. Их семьи были хорошо знакомы и молодым людям приходилось встречаться на мероприятиях не только в стенах Штаба. Семья Грейсон — была очень уважаемой и значимой, а её глава — генералом, который поддерживал политику Роя еще когда тот только пришёл к власти. Зная все это, Ричард не мог позволить себе портить эти отношения ещё и ради отца. Этот высокомерный парень уже очень давно стал для него занозой, но Мустанг научился справляться с эмоциями, поэтому ничуть не приняв слова капитана близко с сердцу, ответил: — Страх вызывает уважение, капитан. В моем отделении все подчиненные знают свою работу и беспрекословно её выполняют. Мне вполне достаточно этого факта. Или у вас есть какие-то замечания по сроком сдачи отчетов? — Нет, что вы! — воскликнул Генри и улыбнулся еще шире. — Никаких замечаний. Я понимаю ваших подчиненных. Никому не охота быть растерзанным трехголовым псом. Иные говорят, что от вашего взгляда ничто не скроется, а ваша способность находить нарушения даже там, где их нет — поистине удивляет. Ответьте, лейтенант, кто же придумал вам такое подходящее прозвище? Я бы пожал руку этому человеку, сумевшему так точно подчеркнуть ваши достоинства. Ричард и это стерпел. Однако его бровь чуть заметно дрогнула. Грейсон, заметив это, усмехнулся, ожидая ответа. — Не могу знать, не я распускаю эти слухи. Мне всегда казалось, что у капитанов нет времени на то, чтобы слушать глупые россказни, но похоже вы исключение. Грейсон на секунду изменился во взгляде, удивленно посмотрев на оппонента, но сразу же пришел в себя и, повернувшись, махнул на прощание рукой. — Насчёт времени вы очень точно подметили. У меня его очень мало. Всего доброго, лейтенант. Желаю вам наконец-то найти общий язык со своими подчиненными и не срываться на бедном Корвине. Вспоминая этот разговор, Ричард с силой расправил ворот своего плаща. Обычно Генри и носа не показывает из своего крыла, а тут вдруг что-то забыл в другой части Штаба. Брусчатка на площади перед штабом, мокрая после дождя, подмерзла. Но армейские сапоги не скользили по ней. Офицер прибывал в самом паршивом расположении духа. — Эй, Ричи! Мустанг остановился. Это был Хавок. Он стоял у ворот в окружении других военнослужащих и раскуривал сигарету. Увидев Ричарда, мужчина глубоко затянувшись, отправил бычок в урну и подошел к парню. «Тебя только не хватало», — подумал молодой человек, приставляя к виску ладонь. — Да брось, не в Штабе же, — покачал головой Жан. — Но всё еще на территории, — поправил его Ричард убирая руку. — Что-то не так? — Нет, просто хотел поздороваться. Твой отец вчера упомянул о тебе. Ричард насторожился. — Похоже, он тобой очень доволен. Как и все остальные. Не ровен час, скоро получишь повышение. Неплохо, да, для такого молодого офицера как ты? «Это все зачем ты остановил меня?! Идиот, я и без тебя это знаю» — Благодарю за доверие, — кивнул Ричард. — Я могу идти? — Д-да, конечно… — непонимающе пробормотал Жан, провожая взглядом удаляющегося лейтенанта, и почесал затылок— Чего это с ним?

***

Алори ещё с секунду постояла, размышляя над произошедшем, но громкое фырканье вывело её из раздумий. Зефир, обделенный вниманием девушки, но отчетливо видевший её, не выдержал и решил напомнить о себе. После Рейвена, больше всех Алори нравился молодой и энергичный Зефир. За то время, что девушка работала здесь, запуганный и несмелый жеребец, благодаря её заботе и вниманию, превратился в уверенного и гордого коня. Девушка подошла к его деннику и ласково приласкала гнедого, обняв за шею. Она тоже наблюдала в нем перемены. Раньше Зефир несмело прохаживался вдоль забора левады, в то время как остальные лошади валялись в песке, собирались в группки у корыт с водой или рысили по кругу. Теперь и он присоединялся к ним, но неизменно, как только Алори появлялась в его поле видимости, скакал к ней, приветливо ржа и игриво взбрыкивая. Точнее, он делал это одним из первых. Все лошади в конюшни полюбили эту девушку. — Не погуляли мы с тобой сегодня, да? — спросила она у коня. — Прости, сегодня не получается, — она потрепала его по чёлке. — Давай в следующий раз? Конь потряс гривой и фыркнул. Алори улыбнулась и провела пальцами по белой звездочке у него на лбу. Зефир прикрыл глаза, наслаждаясь её лаской. Девушка наклонилась в сторону, чтобы осмотреть коня. Может и его шкура нуждается в чистке. Но шерсть коня блестела и лоснилась. Геральд выполнял свою работу на совесть и только вороного Рейвена обходил стороной. Но теперь и фриз был чист и ухожен. Все лошади начали погружаться в дремоту. Алори услышала, как за её спиной, в деннике напротив, бурый Лидер (девушка не называла его Вандалом, как все остальные работники конюшни) прислонившись в стене, отделяющей его от Принца, сонно сопел. — Тебе тоже пора отдохнуть, — сказала она Зефиру. — А мне пора идти, а иначе братик снова на меня рассердится. Пора, Зеф. Она было отошла от денника, но жеребец, не желая расставаться с девушкой, вытянул шею и легонько прихватил её рукав зубами. Он не тянул её к себе, а просто держал, прижав уши. — Зефир… Алори почесала его по спинке носа, чтобы конь отпустил её. Жеребец выпустил из зубов её рукав и поднял голову. «Нельзя мне к нему так привязываться…ведь он не мой…» — подумала Алори, но ничего не могла с собой поделать. — Мне правда нужно идти, понимаешь? — стала объяснять она коню. Гнедой может быть и не понял её слов, но принял то, что девушка не выведет его в леваду и не побудет с ним еще немного. — Всё ты понимаешь… — Алори обняла его за шею. — До встречи, Зеф. Она попятилась назад, не сводя взгляда с коня, чтобы он не провернул тот же фокус и когда увидела, что Зефир не проявляет никаких действий к её удержанию, прошла к самому последнему деннику. — Рейвен? — позвала она. Фриз, стоящий к ней спиной в дальнем углу, поднял голову, колыхнув густой гривой, быстро развернулся и подошел к дверце. — Не скучай, — она погладила его по шее. — С тобой мы тоже погуляем в следующий раз. В отличии от Зефира, переполненный чувством собственного достоинства конь, не стал тянутся к ней и хватать зубами, а просто с благодарностью фыркнул ей на ухо, защекотав мягкими волосками на морде. От горячего дыхания стало жарко. Девушка с грустью посмотрела на его гриву. Ричард запретил ей заплетать её, но иногда руки так и тянулись поплести на гриве фриза косички. Отойдя от лошадей, продвигаясь в воротам конюшни, Алори проверяла, всё ли у коней в порядке. Пустой денник Фактора Геральд приспособил под склад, перетащив туда лопаты и грабли. Принц тихо прохаживался по деннику, не желая спать как его сосед. Миндаль, неторопливо шевеля губами, все еще доедал вечернюю порцию овса. Хантер и Герцог — два неразлучных друга, изогнув шеи обнюхивали друг друга. Белый отвернулся от дверцы, наверное, тоже спал. А Атлета и вовсе не было видно. Алори знала, что этот конь любит спать на полу. «Завтра нужно что-то делать с этим правом… » — подумала девушка «Может, попросить лектора объяснить лекцию еще раз? … Нет…» — отдёрнула она себя от этой мысли «Это глупо, зачем ему тратить свое время на студентку которая не написала всё как следует». Чувстве вины, все еще грызло её, а перед глазами стояла разочарованная Эмма. Пусть умом девушка и понимала, что не виновата в том, как все получилось, все же ей казалось, что именно она провинилась больше всех. На душе было неуютно и плохо. Она никогда не хотела расстраивать и обижать кого бы то ни было. Алори остановилась у ворот конюшни, чтобы застегнуть куртку и невзначай бросила взгляд вперед, но протоптанную в песке тропинку, освещенную светом вечерних фонарей. Её пальцы замерли на замочке молнии. Недалеко, вдоль левады шёл офицер. Девушка уже привыкла отличать его от любого другого офицера, по движениям и гордо заведенным за спину рукам. Она запоздало поняла, что время для посещения конюшни выбрала неудобное. Ричард часто после работы приходит к Рейвену, и чтобы не попадаться ему на глаза, как она и обещала, ей нужно было или приходить раньше, или же не приходить вовсе. Сердце испуганно сжалось в груди. Ему не стоит видеть её здесь. Но деваться было некуда. Вторые сквозные ворота Геральд всегда закрывал на засов, и даже если бы девушка решилась сбежать через них, ей бы не хватило времени чтобы добежать до них. Судорожно соображая и медленно отходя назад, следя глазами за военным, который уже подходил к углу левады и вот-вот должен был завернуть, она не придумала ничего лучше, чем искать убежище в деннике Атлета. Быстро полетев к дверце, она отодвинула засов, залетела в тёплое стойло и закрыла дверь. Прижавшись спиной к стенке, она медленно опустилась вниз, чтобы ее не было видно и притихла. Спустя пару секунд Алори услышала тяжелые шаги. Девушка прикрыла рот ладонью страшась того, что её испуганное тяжелое дыхание можно было услышать. Но военный, ничего не заподозрив прошел мимо и Алори облегченно вздохнула. Но напрасно надеялась что опасность миновала. Атлет, действительно дремавший на боку на свежей душистой соломе, сонно поднял голову, поморгал и непонимающе уставился на девушку. Девушка начала шёпотом успокаивать коня, надеясь что он снова опустит голову на мягкую солому. Но Атлет, заинтересовавшись происходящим, поднял уши и, поднявшись на ноги, подошёл к девушке. — Атлет, пожалуйста, прекрати, — умоляюще прошептала она, когда конь, громко фыркнув, обнюхал её и ткнулся мордой в её локоть. Но гнедой и не подумал останавливаться, а наоборот, решив, что девушка играет с ним, задорно притопнул задними ногами и вскинув голову заржал. Герцог, отвлекшись от общения с Хантером, навострился и посмотрел вперед, на денник где вдруг зашумел Атлет. «Ну все, я пропала…» Алори зажмурилась, снова услышав приближающиеся шаги. Теперь бежать было некуда. На неё упала тень, а потом донесся холодный и строгий голос: — Ты что тут делаешь? Девушка несмело открыла глаза и подняла голову. Перегнувшись через дверцу на неё сверху вниз, нахмурившись смотрел Ричард. Ситуация была не из приятных. Алори почувствовала, как начала краснеть. Атлет же как ни в чем не бывало, выдав Алори, отошёл к поилке. Девушка не знала, что ответить. Никакое объяснение не приходило в голову, почему она сидит на полу денника. — Ну? — грубо поторопил её Ричард. — Язык проглотила? — Я… я… — попыталась сказать хоть что-нибудь в свое оправдание Алори. Но Ричард, хмуро смерив её взглядом, цыкнул языком, резко, с глухим стуком отпер задвижку и открыл дверь. — Выходи, — приказал он. Ей ничего не оставалось, как повиноваться. Поднявшись на ноги и отряхнувшись от соломы, она вышла наружу, а Ричард захлопнул за ней дверь. — Потеряла что-то? — все так же холодно спросил офицер. Алори опустила голову, чтобы не встречаться с ним взглядом. — Нет… — ответила она. — Тогда какого черта в деннике заперлась? — Ричард всё еще строго смотрел на неё. Девушка собрала всю свою храбрость и отчетливо, впервые не дрожащим голосом, ответила: — Просто выполняла своё обещание. — Чего? — Ричард поднял одну бровь, удивленно посмотрев на неё и сложил руки на груди. — Это какое же? Она подняла голову. Ричард ожидал ее ответа. — Не попадаться тебе на глаза. Ведь у нас такой был уговор. На мгновенье Ричард приоткрыл рот от удивление, потом коротко хохотнул. Девушка, не ожидая от него такой реакции, отошла на шаг назад, словно парень сделал что-то странное. — Что смешного? — спросила она. — И долго ты собиралась там сидеть? — спросил офицер. — Пока ты не уйдешь, — пожала плечами Алори. — Для того, чтобы не показываться мне на глаза необязательно прятаться, — уже серьёзно сказал он, отходя от неё прочь, к деннику Рейвена. — Странная ты. Алори выдохнула. Она думала, что офицер сейчас отчитает её, но похоже, у него не было желания делать это сейчас. Успокоившись, девушка медленно подошла к деннику Рейвена. Ричард, не обращая внимания на девушку, трепал коня по гриве. А Рейвен, то и дело, пытался увернутся от руки хозяина и заглянуть ему за спину. — Как он? — спросил Ричард, не оставляя попыток успокоить коня. — С ним все хорошо, — сказала Алори осторожно подходя еще ближе. — Я почистила его сегодня. — А левада? — Ричарду удалось ухватить Рейвена за челку и жеребец перестал махать головой. — Я… не выводила его сегодня, — виновато сказала девушка. — У меня сегодня не было времени. Поэтому хорошо, что ты пришёл сегодня. — Хм… Ладно… Я на это и рассчитывал. Ричард снял с дверце денника красный недоуздок и корду. Потом открыл дверцу и, подойдя к коню, надел на него недоуздок. Конь снова махнул головой и сбросил с себя амуницию. — Можно я? — предложила Алори. — Он сейчас возбужден. Весь день стоял взаперти. Парень недоверчиво посмотрел на девушку. Он всё ещё испытывал ревность. С тех пор как появилась она, жеребец в её присутствии не слушался хозяина, полностью отдавая себя во власть девушки. Офицер уже готов был резко отказать ей. В конце-концов договор о том, чтобы она держалась подальше, всё еще действовал. Но лейтенант вспомнил случай с седлом, когда Алори помогла ему понять, почему фриз так яро сопротивляется седловке. Его молчание продолжалось долго и Алори, решив что он не в восторге от её предложения, отступила назад. Ричард перебросил в руке недоуздок и нехотя протянул его девушке. Она приняла его из его рук, осторожно подошла к Рейвену, который мгновенно встал как вкопанный и даже моргать перестал, и затянула пряжку недоуздка на затылке коня, аккуратно выпутав из неё гриву. Корду к кольцу недоуздка Ричард пристегнул сам. Теперь конь и его слушался. Должно быть он просто хотел чтобы именно девушка надела на него амуницию. Для парня оставалось загадкой, почему Алори, не смотря на занятость, вдруг проявила желание ухаживать за строптивым жеребцом. Но, не смотря на всё это, в глубине души был благодарен ей. Этот конь — был его лучшим другом. Первое время, он не доверял своего друга ей, но уже прошло достаточно времени чтобы стало ясно, что она единственная кто может справиться с ним. Сегодняшний день действительно был паршивым, но мысли о том, что Рейвен, его единственный друг в хороших руках, успокаивали его. — Как тест по истории? — неожиданно спросил он, наматывая корду на запястье. Алори от удивление едва не переспросила его, но лишь удивленно моргнула. — Ты еще помнишь об этом? — спросила она. — Я думала, тебе всё равно. — Мне не всё равно на свое время, которое я на тебя потратил, — объяснил Ричард. — Было бы жаль, если я потратил его зря. Не смотря на то, что вам преподают неправдоподобную ерунду. — Понятно… —Алори отвела взгляд. — Всё хорошо, — и немного помолчав продолжила. — Сейчас есть предмет посерьёзнее истории… — Да? И что же это? — спросил Ричард, отряхивая бок коня от опилок. — Право… — Право? —удивился парень. — И что же там трудного? Его на первом курсе военной академии изучают. Не вижу здесь никаких проблем. И я считаю право должны знать все, а не только военные. Но многие не придают ему большого значения. К сожалению. Алори была удивлена. Ричард сегодня вёл себя не как обычно. Он почти не замечал её. А его голос звучал пусть так же холодно, но устало. Может быть у него что-то случилось. Но была уверена, что если она осмелится спросить, Ричард точно вернется к своему обычному состоянию. Но уж лучше так, чем снова испытывать на себе его презрение. Поэтому, пока он спокойный, стоило поговорить с ним по-хорошему. Может быть не все потеряно, и Ричард правда, как говорил доктор Харрис, хороший? — Легко тебе говорить… — вздохнула девушка. — Нам даже книг не выдают. И я совсем ничего не понимаю в этом… — Ты так на жалость давишь? — спросил Ричард. — Учти, еще раз преподавателем становится не собираюсь. — Я и не собиралась! — воскликнула Алори, возмутившись. — Ты спросил — я ответила. Ричард хмыкнул и вывел Рейвена из денника. Конь с удовольствием покинул его и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. — Честно говоря, — Ричард поправил ремешок на носу Рейвена, — мне абсолютно плевать на твои проблемы. Но, в качестве исключения, у меня есть, что тебе предложить. Я права знаю замечательно, но не имею желания ничего рассказывать. Но у моей сестры должны быть книги с первого курса. Если хочешь, я могу принести тебе их. Алори открыла рот от удивления. Она не ослышалась? Он сам предложил ей помощь? Ричард же, не взглянув на нее, потянул за собой Рейвена, и тот, цокая копытами, поспешил за офицером. Девушка вышла из оцепенения и окликнула его. Ричард остановился, но головы не повернул. Рейвен тоже встал и повернул голову к ней. — Почему ты мне помогаешь? — спросила она— Я ведь не просила тебя. И даже не собиралась просить. — Считай это моей благодарностью… — Ричард всё ещё не поворачивался к ней. — За него, — парень похлопал коня по плечу. — Не хочу выглядеть неблагодарным подонком. Если тебе нужна эта книга я принесу её завтра. Военный снова потянул корду и Рейвен бодро зашагал вперед. Алори осталась стоять в одиночестве. «Да что с ним сегодня?!»