Одна в пустоте

      С тех самых событий, когда их с Рэем история любви закончилась, так и не успев начаться, Эми не ощущала себя чьей-то мишенью – не замечала, что за ней следят. И вот теперь подозрения опять повторяются.       Влюблённые – или, как оказалось, просто похабные – взгляды Рэя в спину не перепутать ни с чем, да и он скрывался скорее от других, чем от неё самой. Новенькая же, которую едва успели представить в классе на общем занятии, старалась быть незаметной изо всех сил. Но когда с одной стороны тот, за кем ты следишь, а с другой – все остальные, кто тебя не знает и, покажись им твоё поведение подозрительным, назовут тебя странной, да ещё и разделяет вас огромное пустое пространство на улице между зданиями школы – особо хорошо и не спрячешься. Девушка, впрочем, старалась быть совсем незаметной не всё время. Чаще садилась где-то в стороне, когда Эми была занята – на тренировке, или с Миимо, или просто желала уединиться где-нибудь на улице, – и пристально смотрела, нервно обнимая стопку книг. Стоило только встретиться с ней взглядом, как она отводила глаза и отворачивалась, с деловитым видом снимая очки, будто чтоб протереть их. И всякий раз стёкла, что обычно заслоняли чуть ли не половину лица новенькой, в её руках отражали солнце так, что смотреть издалека становилось невмоготу.       Эми не приближалась к любопытной незнакомке только потому, что постоянно отвлекалась на размышления: чем же могла заслужить такой интерес? Из последних событий вспоминалось только то, как видела новенькую однажды утром вместе с детьми, вслух зачитывающую и рассказывающую всё те же древние легенды. Неужели её взяли на замену той пожилой учительнице? Голосом девушка, конечно, не выдалась и читала торопливо и сбивчиво, но то, как она продолжала каждую цитату своими словами, как объясняла детям, что же происходит в книге, зачем так было нужно и к чему это приведёт – стоило прощения всех недостатков. Прежняя учительница никогда не позволяла себе забегать вперёд и хоть мельком говорить, что будет дальше. Новенькая же напротив – обращалась с каждой легендой не как с историей, которая должна быть рассказана только так, как написана, а как с книгой, которую прочитала уже давно и знает вдоль и поперёк. Попадись ей история об изгнании иишодонов, она бы точно выдала все секреты заранее. И как победили неуязвимых, и куда всё-таки их главный увёз своё племя, – Эми бы не удивилась, если бы новенькая знала все ответы и прекрасно понимала, что делает. Зачем, к примеру, говорить, что по легенде зверолюди первыми исчезли в войне с Повелителем Всего, поэтому их следа в истории не найти? Учителя бы даже не упоминали. Теперь дети заинтересовались, кто такой этот Повелитель Всего и на что он был способен. Может, так и надо вести уроки – не рассказывать детям сказки, оторванные от страниц, а изучать книги как набор слов и букв вместе с ними?       Если именно то, как Эми подсмотрела у неё пару уроков в утренние часы, и вызвало ответный интерес, – было бы странно. Ведь можно же просто подойти и спросить: "Тебе правда так интересно, что я им рассказываю?" – или даже пригласить на урок. Так зачем же сидеть в сторонке, отводя глаза, и ходить следом аж до дома Миимо и других галеусов? Неужели такая уверенная в себе на уроках девушка не может найти в себе смелости просто заговорить с кем-то из сверстников? Ещё и отворачивается так гордо. Эми ведь не видела её говорящей ни с кем, кроме маленьких детей по утрам, а совместных уроков им двоим совсем не выпало. "Что ж, пусть это будет игрой", – думала Эми всякий раз. Она собиралась делать вид, что ничего не происходит, что ей нечего скрывать, – до тех пор, пока не появится возможность столкнуться с новенькой наедине. Или пока та не подойдёт сама. Да и что уж там какая-то новенькая – Эми бы поймать Ио, чьи ежедневные маршруты она знала лучше всех и всё равно не могла уловить момент, чтобы та была без Рэя, и просто поговорить.       Но сегодня пришлось кое-что поменять.       Поразительно, как всего за несколько дней можно на ещё недавно враждебного человека начать смотреть чуть ли не как на единственного друга. Как амазонка-следопыт, всего лишь побеспокоившаяся за Эми тогда в Тарбосе, стала восприниматься едва ли не как будущая замена Ио, которая так отдалилась. Эми сначала смущалась и едва ли не обижалась, когда девушка отвечала на простое "привет" небрежно, неохотно и как-то тихо. Как будто боялась, что за разговоры с рыжей ей что-то будет от других амазонок, в чьей компании она постоянно попадалась Эми на глаза. Но потом каждый раз как-то само собой вспоминалось, что чем дуться на амазонку, кто формально ещё даже не подруга, уместнее было бы корить себя за то, что даже имени её не получается вспомнить.       Именно из-за того, что такие мысли каждый раз гнали Эми в сторону от амазонки, – сегодня утром, когда та сама нашла её, настроение задалось сразу такое, что никакому тайному преследователю не испортить. Амазонка тоже была в восторге – оказалось, её сами следователи встретили у входа в школу и отправили искать Эми, ведь та хорошо с ними знакома. Эми хоть и понимала, что интерес однокашницы к ней продиктован желанием самой пробиться поближе к следователям и Тарбосу, но была не прочь наладить общение хотя бы таким способом.       Когда выяснилось, что кроме неё следователи также разыскивают ещё и одну из новеньких – некую Ким, – искать стали уже вдвоём. Новеньких привезли в школу не так давно, и их было совсем немного, так что первым делом внимания Эми как раз и удостоилась та, что в очередной раз подглядывала с расстояния. Наконец-то у Эми есть к ней вопросы, на которые придётся ответить безо всяких увиливаний. И без того бледная блондинка, кажется, побелела еще сильнее, когда поняла, что Эми с амазонкой подступают с двух сторон, явно сговорившись и лишая возможности как-нибудь по-хитрому уйти в сторону. От того, как она чуть не столкнулась с амазонкой, пытаясь отвернуться от Эми, девушка даже выронила книжки.       – Эй, у тебя упало, – Эми без труда дотянулась до выпавших листов, мгновенно присев и снова распрямившись, когда та уже собралась это делать сама. В таком тесном и длинном платье наверняка было бы неудобно. Девушка удивлённо захлопала глазами, пока Эми протягивала её вещи обратно. – Можно тебя ненадолго?       – Вообще-то, мне некогда, – та опомнилась и горделиво задрала голову.       – Это важно. Мы по поручению следователей.       – А от меня им что надо? – блондинка стала озираться по очереди на обеих, словно ждала какой-то подлянки со стороны любой, от кого отвернется.       – Извини, – Эми попыталась успокоить её, – ты из новеньких, и мы тебя почти не знаем ещё. Ты случайно не Ким?       – Я – нет. Я Клер. Клерэль – так правильнее.       – Не повезло, – амазонка за её спиной легонько пнула стену, но этого хватило, чтобы Клер вздрогнула, – не та новенькая. Ладно, остались ещё две.       – А я Эми, – сказала это так, будто амазонки здесь и вовсе не было. – Будем, наконец, знакомы?       – А я знаю, – выпалила Клер, резко отворачиваясь от протянутой ей руки. И тут же пожалела.       – Откуда это? Нас не знакомили.       – А ещё знаю, где найти Ким, которая вам так нужна, – Клер поспешно перевела тему, оборачиваясь на амазонку. Её имени, к сожалению для Эми, она не выдала заранее, если тоже откуда-то знала. Даже вызвалась поискать Ким вместе и опознать её, как только та найдётся – всё, лишь бы не возвращаться к той случайной оговорке. Что ж, может именно это помешает ей ходить за Эми хвостом и впредь. Всё же, такое внимание лишь поначалу льстит, а со временем только раздражает.       При участии этой новенькой поиски Ким обещали закончиться быстро, но зашли в то самое место, куда Эми утром ни за что бы не сунулась сама. Эта площадка на частично огороженной местности между корпусом младших классов и администрацией была здесь всегда – сколько Эми себя помнила. В детстве эти конструкции из деревянных брусьев и металлических столбов напоминали мифический город – или хотя бы его каркас, – ведь тогда всё казалось таким большим. С годами всё больше из них становилось можно достать вытянутой вверх рукой, и скелет города превратился в обычные тренажёры. Говорят, конечно, что амазонки сдают здесь экзамены, взбираясь на эти столбы как на стены и перепрыгивая с одних на другие, вовсе не касаясь земли. Представить себя исполняющей нечто подобное Эми, даже при всей своей гибкости, и в мечтах не могла. И сколько ни ходила сюда во время экзаменов, ни разу не застала этого действа. Может, и эти слухи сильно приукрашены? Про неё саму тоже всякое говорили – и где теперь все эти школьники?       А они чуть ли не каждый день приходили сюда. Чего у этого места никогда не отнять, так это огромной толпы амазонок, заполоняющих всё настолько тесно, что те, кто не успел занять сидячие места, сидели прямо на стальном заборе. В жару, когда всё нагревается, это, должно быть, особое испытание. Но – хочешь сидеть на удобной тёплой скамье, а не на раскалённой трубе, добивайся уважения боевых товарищей. Амазонки просто сидели – кажется, это всё, чем будущие воительницы здесь занимались. Лишь две-три всерьёз тренировались – наверное, это и есть пик успеха, когда из всей когорты желающих выплеснуть свою энергию сама эта толпа разрешает это делать именно тебе. Впрочем, Ио рассказывала, что здесь же случаются и драки, а иногда даже откровенные встречи назначают, когда стемнеет. Эми изредка приходила почти на закате и ничего такого – да и вообще ни души именно в такой час – не видела. Единственное время, когда можно хоть немного позаниматься собой. Сейчас же площадка была переполнена, все галдели и смеялись, кто-то в одиночестве повторял один и тот же удар ногой по деревянному столбу. Клер растерянно водила взглядом по этой толпе, и Эми поняла, что из детства более-менее помнит здесь всех, хоть и не поимённо. Новых лиц не нашлось.       – Ну, и зачем мы сюда пришли? Тут всех я знаю, – разочарованно произнесла амазонка. – И где же твоя Ким?       – ...эль. Я не знаю, – Клер даже руками взмахнула от негодования, чуть не попала Эми углом книги в лицо. – Должна быть тут. Была же вот недавно.       – Ты и за ней следишь, что ли? – Эми не удержалась от этого вопроса, и, хвала ургам, он прозвучал достаточно весело, чтобы скрыть момент её внутренней печали. Ведь подумала было уже, что кто-то из новых учеников заинтересовался ей, пусть это и проявляется так странно. А Клер, выходит, просто за всеми подряд следит?       – Ну, в общем-то, да, – блондинка недолго оставалась обескураженной и ответила совершенно не стесняясь. – Я ведь никого здесь не знаю больше. Пока что.       – Значит, – продолжила свою линию амазонка, – прячешь её от нас, свою единственную подругу?       – Да нет же. Только вот с утра была здесь. Раз ты так хорошо всех тут знаешь, спроси их, куда она ушла – может, видели.       Та в ответ только хмыкнула и направилась к забору. Эми тоже приблизилась на несколько шагов – а Клер вслед за ней, словно прячась, – но заходить на площадку раздумала. Конечно, никто больше не кричал, завидя её, не старался выбежать навстречу и оттолкнуть подальше и не кидался ничем, – как случалось в детстве. Но стена неодобрительных взглядов красноречиво предупредила – то, что тебя больше не хаят, отнюдь не делает тебя желанным гостем. Амазонка же, ловко перегнувшись через раскалённый забор, традиционно поприветствовала кого-то с задних рядов – кажется, её руки в следующие моменты по очереди коснулось человек десять – и спросила без лишних предисловий, где же пресловутая Ким.       – Кто-кто?       – Ну Ким, та новенькая, что, говорят, тут ошивалась с утра.       – А, крыса эта?       – Ну.       – Где-где – на кухне! – рассмеялись разом амазонки по соседству. – Где ей самое место.       – Неужто проголодалась?       – Нет, просчиталась, – снова смех, подхваченный другими. – Её солдафон отправил в наряд – посуду драить. Довыделывалась.       – Ага, ясно, – натянуто хихикнула та, кто спрашивала. Потом оглядела ряды, словно в поисках кого-то: – А вы чего одни, Терри нету, что ли?       Сидящие переглянулись, будто с опаской.       – Кто ж её знает? Где-то ходит, вот-вот придёт наверняка. А ты чего хотела?       – Да поздороваться, забудь. Ладно, пойду.       Эми тоже заметила вдруг, что Терри – главной задиры ещё с младших классов и негласного лидера местных хулиганов – сегодня здесь нет. Разве возможно, чтобы такая компания собралась без неё или без Ио?       – Что ж, ты не соврала, – сказала амазонка, вернувшись к своим попутчицам. – Ким была тут, но её отправили в ссылку.       – Как? Куда? И за что? – удивлению Клер не было предела.       – Эрл любит посылать нас работать за любые промахи, которые сможет найти.       Клер призадумалась:       – Ну, я часто видела, как с Киммэль кто-то дрался. Но ведь амазонки дерутся постоянно, разве нет? Это всё равно что обычная тренировка – так мне сказали.       – Да-да, так и есть, наивная ты душа, – усмехнулась собеседница, – до тех пор, пока кто-то не захочет наябедничать.       До кухни – а это опять через весь двор к другому зданию – Клер зачем-то пошла следом, хоть ей и сказали, что она может быть свободна, ведь Ким нашлась и, судя по всему, с кухни никуда не денется без разрешения Эрла. Эми подумала, новенькая хочет получше узнать землю вокруг школы, чтоб хотя бы с этим никто не смог её обмануть так, как вышло с порядками насчет драк среди амазонок. Из каких же она мест – там что, молодые никогда не дерутся по пустяковым поводам или просто чтоб выпустить пар? Судя по бледной коже и тому, как болезненно девушка заслоняется книгами от солнца, – откуда-то с севера, где снег лежит круглый год, а солнце – нечастый гость. А что, предусмотрительно у неё выходит – и от солнца щит, и всегда есть, что почитать.       Сама Эми на кухне бывала вряд ли чаще, чем остальные, кто не выбрал посещение уроков у Эрла – пару раз в год во время простого назначенного дежурства, не за оплошности. Отправлять амазонок в наряд "на кастрюльки" и правда всегда было его излюбленным наказанием, ведь это, по его словам, те самые обстоятельства, где сила им не поможет. Проходя мимо тренирующихся взводов амазонок, Эми только и боялась, что Эрл посчитает её отлынивающей от занятий и отправит туда. К счастью, ни ему, ни другим учителям не случалось ловить Эми за руку во время её мелких шалостей и редких прогулов. Дежурства же на кухне ей всегда нравились гораздо меньше, чем, например, наблюдение за погодой на крыше одного из куполов. Там хотя бы можно расслабиться: смотришь в прибор раз восемь в день, записываешь, в конце дня – или если что непредвиденное – бежишь отчитываться. Остальное время – хоть голышом загорай, никто за весь день даже не сунется проверить. Эми частенько сама вызывалась в такие погодные дежурства, когда надо было подтянуть что-то из школьной программы, что ей совершенно не давалось. Но заканчивалось всё одинаково – она бесцельно проводила день, покачиваясь в крутящемся кресле наблюдателя, изредка записывая сводку по погоде или поглядывая вниз за жизнью четырех школьных ульев. Ну и подставляла себя всю солнцу, пока никто не смотрит. Пусть и без видимого результата, зато не без ощутимого – хоть загар и обходил её стороной, чувство разливающегося по всему телу солнечного тепла так и подталкивало повторить в другой раз. Настолько расслабиться не удавалось даже в компании Ио с Миимо на природе.       Именно поэтому приходить на кухню не для того, чтобы работать, а гостем с более важным поручением – ощущалось как маленький триумф. Клер-то не ещё видела этого всего, а вот вторая новенькая за ту пару часов, что ей пришлось тут пробыть, уже, небось, вкусила местной каторги сполна. В какой-то мере Эми и остальные сейчас станут для неё спасителями – если удастся убедить Эрла отпустить девчонку. В какой-то момент Эми подумала, что могла бы спокойно пойти сейчас к ожидающему их с Ким следователю – это наверняка опять Сиднэй – и оставить амазонку одну разбираться с поисками Ким и её проблемами. Но раз уж начала помогать, то надо идти до конца. Да и будет чуть больше времени узнать эту Ким до того, как придётся вместе с ней работать. Почему одна мысль о попадании, наконец, в команду следователей не радовала Эми так, как она себе это представляла столько раз? Может, именно в этом дело – после того случая в Тарбосе она так много представляла, как её примут, что сейчас это показалось лишь заслуженным закономерным итогом. Но заслуженным чем? Пустыми фантазиями? Разве одного желания достаточно, чтобы сгодиться даже в помощники следователей?       – Вы что, на дежурство пришли? – Эрл преспокойно сидел в уголке около двери и зачищал клубни. Получалось не очень аккуратно – вояка ведь наверняка приучился ножом калечить, а не еду готовить к обеду.       – Мы... Не совсем, – вся речь, которую Эми старательно заготовила для объяснения, почему Ким стоит простить и отпустить, моментально пропала из головы. Обидно, ведь так гениально казалось – не прикопаешься, любой бы согласился. Видно, не быть Эми лидером даже этого маленького спасательного отряда, раз она так легко теряет дар речи. С этими мыслями девушка виновато уставилась в пол и отступила на полшага, пропуская рвущуюся вперед амазонку. Та ведь лицезреет Эрла чуть ли не каждый день и к его командному тону уже привыкла, её так легко не запугать.       – Или что, – с усмешкой продолжил учитель, разглядывая вторую вышедшую к нему девушку снизу вверх, – вы пришли заступаться за подружку?       – Нет, учитель, – ответила амазонка бодро, – но мы как раз насчет Ким.       – Если вы думаете, что втроём можете отработать за неё одну, то спешу вас огорчить. Ничего у вас не выйдет. Если бы это работало, за одних и тех же оболтусов постоянно отрабатывали бы одни и те же слабаки.       Девчонка собиралась было что-то ответить, но вместо того молча протянула ему бумагу с печатью мэрии.       – О, – удивился Эрл, разглядывая текст, – Тарбос, значит, следственная группа? Ну, очень жаль, придётся сказать им, что Ким никуда сегодня не поедет. Она наказана.       – Да ладно вам, – протянула амазонка, явно намереваясь дальше ныть ещё зануднее, если сейчас не сработает. – Она больше не будет.       – Так я и поверил, – Эрл равнодушно чиркнул ножом по клубню, отрезая чуть ли не половину за раз. Эми бы возмутилась, как можно так грубо расходовать еду, но все ещё не могла вымолвить ни слова. – Все вы так говорите – все вы больше не будете. А потом ещё больше и ещё. Я считаю, раз она так быстро попала в неприятности, это делает ей дурную славу. Следователям бы подумать насчет неё хорошенько еще раз.       – Ну не можем же мы им сказать, что не привели Ким, потому что вы поставили её в угол!       – Так пусть сами приходят полюбуются.       – Нет, – амазонка уверенно шагнула ближе. – Я останусь тут, пока вы её не отпустите.       – Смелая что ли? – Эрл чуть повысил голос, девушка аж дернулась. – Получишь у меня наряд тоже – так хоть для дела останешься.       – У меня задание от следователей, и я не могу его провалить.       – Что ж ты так вцепилась в это глупое поручение? Думаешь, тебя за это по голове погладят?       Девушка замолчала – её запал словно разом иссяк.       – А ты? – Эрл продолжил, неожиданно переведя внимание на Эми. – Думаешь, раз на хорошем счету у следователей – тебе можно и других прикрывать? Ох не с теми ты связалась, Эмиэль...       Эми даже не сразу заметила, как он назвал это неприятное на слух имя, её больше задело другое. Посторонние люди в последнее время знают про неё слишком много личного. У старого вояки что, в Тарбосе свои глаза и уши?       – А я что? – только и смогла ответить она перед тем как снова опустить взгляд. – Да и откуда вы знаете вообще?       – Я всё знаю, мне положено, – Эрл важно повел пальцем в воздухе, на мгновение отложив нож. – Что следователи тебя заприметили, что эти две, – он указал бумагой на Клер, и та шарахнулась как от стрелы, – с Ким подружки. А вот тебе какой интерес – мне любопытно.       – Меня попросили следователи, – повторила амазонка, медленно выдыхая, – и я не могу их подвести. Я хочу быть хорошей амазонкой. Что же мне делать, учитель?       – Что хочешь делай, – вслед за ножом Эрл отложил и последний обрубок клубня. – У тебя вон целый Хиллман-младший за спиной стоит, вот и решайте.       – А что сразу... – Эми хотела опять возмутиться, но осеклась. Неужели Эрл только выглядит злым, а сам только что подсказал им выход из положения? Обдумав это ещё пару мгновений, она спросила негромко: – А если отец – то есть, Хиллман – отменит ваше наказание и разрешит Ким ехать?       – Вот если разрешит – тогда и отменим.       – Можно тогда Ким пойдёт с нами к нему? – Эми немного осмелела. – Сможет всё рассказать сама, как было.       – Да и решать её судьбу без неё было бы нечестно, – вмешалась напоследок Клер.       – Вот как вы спелись, – учитель встал и отвернулся к двери в главный рабочий зал кухни. Он сделал пару длинных, на строевой манер, шагов и сказал пару фраз кому-то внутри. Его громкий голос перемешался с эхом от узких стен и гулом подземных труб. После Эрл вернулся к девочкам, толкая перед собой ещё одну – ту самую Ким. Когда его цепкие пальцы отпустили локоть девчонки, она молниеносно стянула с себя кухонный фартук и чепчик и схватилась за полотенце.       – Ну, давайте, попытайте удачу у главного, – Эрл толкнул Ким в последний раз, та даже не успела встретиться с Клер взглядами, зато потом сразу же прибилась поближе к ней – они даже обменялись парой слов, точно подружки. Эрл вдруг добавил:       – И только попробуйте сбежать в Тарбос, не заходя к Хиллману. Я ведь всё равно узнаю, и тогда вы все у меня отсюда неделю не вылезете.       – Спасибо, учитель, – амазонка кивнула так энергично, что получился поклон, и потащила остальных за собой на улицу.       Девушки вышли под палящее солнце и направились в сторону главного корпуса, но и слова друг другу не сказали. Амазонка, которая, как Эми надеялась, первым делом захочет познакомиться с Ким лично и, наконец, назовет своё имя, сказала лишь: "Тебя следователи хотят к себе". Ким ответила короткое "хорошо, пойдём" и больше не проронила ни слова. Клер шла рядом – едва ли не за руку её хватала, но тоже молчала. Эми очень хотелось начать разговор хоть о чём-то – ведь так из них команды пока не получится. Что там их объединяет? Все амазонки недолюбливают Эрла. В их ряды теперь наверняка зачислилась и новенькая – и часа тяжких трудов на кухне хватило бы. А Эми саму после разговора с ним всё не отпускает один вопрос.       – Да откуда он знает-то всё про всех? У него шпионы даже в Тарбосе, что ли?       – А что там в Тарбосе? – спросила Клер после долгой паузы – ей, видимо, тоже хотелось любым способом поддержать беседу.       – Ну, как он узнал, что у следователей на меня планы?       Глупый вопрос – Эми поняла это только после того, как спросила. Эрл же принимал у неё отчет обо всей работе в городе во время того нападения хищников. Все, конечно, верили, что она случайно оказалась вместе со следователями, спасаясь. Но не нужно никаких шпионов, чтобы догадаться – просто так настолько долго никто бы с недоучкой возиться не стал, тем более селить её в дом мэрии. Однако ответ Клер заставил уши Эми гореть от смущения: всё оказалось ещё проще, а она сама – неосмотрительнее.       – Так в той бумаге твоё имя, – Клер хватило лишь скользнуть взглядом, чтоб вычитать. – Это значит, что они и тебя заметили. Так что ни за кем он не шпионил.       Да уж, ей-то виднее, как правильно следить за людьми. Стоит ли теперь продолжать обсуждать себя? Лучше незаметно перейти на другую тему.       – Выходит, он просто делает вид, что всё знает?       – Репутация обязывает, наверное, – Клер пожала плечами.       – И вы с Ким, значит, не подруги вовсе? С этим он ошибся?       – Ну... Мы... – та принялась растерянно озираться на Ким – как будто сама ответа не знает. Как можно не знать, друг ты или нет?       – Вообще-то да, – Ким, до этого молча рассматривавшая песчинки на дороге впереди, неожиданно оживилась и грубовато приобняла Клер, сжимая пальцы в кулак. Мышцы на её плече – не как у парней, но больше похожем на кусок скалы, чем на женскую руку – под лучами солнца приобрели рельефную тень. – Кто обидит Клер – тому уши оторву, понятно?       Она сказала это слишком хрипло, да и улыбкам девочек в ответ на эти слова не противилась – просто прикидывается жестокой, значит.       – Да кто бы стал обижать такую милашку? – загадочно протянула амазонка куда-то в сторону, но так, чтобы все её слышали. Клер смущенно спрятала пол-лица за книжки, и повисло неловкое молчание. Похоже, к такому вниманию в свою сторону она не привыкла.       Девушки только успели добраться до спасительной тени главного корпуса, когда им наперез вышла сама Терри, с которой они разминулись на площадке. Давно же Эми не видела эту боевую девчонку, ходячий источник раздора. Терри могла бы быть номером один в школе, побив всех ради авторитета, если бы не Ио. И номером два – если бы догадалась повторить тот трюк с честной победой над ней с особой ставкой ценой в личную жизнь. В последнюю стычку с Эми взбалмошная амазонка казалась ещё несмышленной девчонкой, вымещающей свою жажду побеждать и властвовать на всех, кто попадётся на глаза. С тех пор, говорят, она стала только злее, хоть и чуточку разумнее. В отличие от всех остальных, её словно и не затронул повальный интерес к взрослым отношениям, любви и прелестям тел сверстников. А жаль – глядя на Терри сейчас, Эми понимала как никогда, что Терри могла бы быть красоткой, если бы только захотела. Но её изящные тонкие губы почти не расставались с недоброй ухмылкой, а светлые кудри – на зависть многим девушкам – Терри коротко стригла. Ведь не пристало настоящей амазонке быть похожей на простую девчонку со школьного двора.       – Какого чёрта драного эта крыса на свободе? – Терри начала гневно и громко, но от привычки отвечать на воинское приветствие своим соратницам отказаться даже в таком состоянии не смогла, стоило амазонке из их компании лишь протянуть руку. Терри подобрела всего на миг, но снова насупилась. Эми даже показалось, если закрыть глаза и повернуться так три раза в любую сторону – можно всё равно угадать, с какой стороны стоит амазонка. От неё словно огонь растекался по всему вокруг, и это совсем не из-за солнца.       – Так какого? – Терри сжала руку однокашницы так, что что-то заскрипело. – Не верю, что солдафон бы её так просто отпустил.       – Он и не отпустил, – успокаивающе ответила та, тщетно пытаясь расцепить чужие пальцы вокруг своей ладони. – Велел к главному вести, говорит, пусть он наказывает.       – О как! – только теперь Терри злорадно повеселела и обошла всю их команду кругом. – Ну, конец тебе теперь, крыса. Этот с тобой возиться не будет – ему тут лишние рты не нужны. Оплошала в первые же дни – проваливай! Знаешь, что с крысами делают змеи? Так змеиная башка тебе покажет!       – Знаешь, Тер, я бы не стала...       Не стала бы что? Не стала бы врать той, кто считает себя главной амазонкой школы? Не стала бы на её месте задерживать эту процессию ещё дольше, ведь так обидчицу быстрее накажут? Или... не стала бы называть главного учителя такими словами прямо перед лицом его названной дочери? Эми не успела додумать ещё вариантов, как и сообразить, за кого же переживает попутчица. Терри перебила амазонку, едва заметив на себе сверлящий взгляд зелёных глаз – Эми бы не удивилась, если в этот момент со стороны они отдают самым ядовитым цветом.       – А этим что? – задира окинула её взглядом, словно пытаясь вспомнить. Не может же память быть такой короткой? И всё-таки выдала: – А, я поняла. К главному без дочки лучше не соваться, да? Всегда влезет, когда его касается.       – Иди уже, куда шла, – ответила Эми негромко, стараясь звучать как можно проще и дружественнее, но голос едва ли не шипел. От этого Эми и самой показалось, что она только что послала Терри куда-то подальше.       – Эти со мной, – быстро среагировала амазонка-следопыт, – нужны как свидетели.       – Вот как? – Терри словно не понимала, как задерживает действо, которое сама же могла бы считать своим триумфом. Неужели она и правда не думает, что творит, или ей настолько важно развлечь себя словесными унижениями? – И эта тоже? Кто вообще такая? Что-то я тебя не видела раньше, ну-ка – на меня смотри!       Она уже протянула руку, чтобы отодвинуть книги, которыми закрывалась Клер, а то и вовсе – стащить очки с её лица. "Не видела раньше" – кто бы сомневался, ведь для этого надо смотреть чуть дальше своего носа. Даже Эми оказалось так трудно застать осторожную новенькую врасплох. Куда уж недалёкой амазонке, распугивающей простых девушек в округе одним лишь голосом.       Руку нахалки отвела Ким и наконец заговорила, выйдя вперёд и закрывая собой Клер – получше всяких книг:       – Тебя так хорошо вылечили в лазарете, что тянет поболтать? Уже ничего не болит? – Терри выругалась в ответ и вцепилась в схватившую её руку – и слишком поздно поняла, что отбиваться ей теперь нечем. Вместо того, чтобы бить, Ким просто взяла её свободной рукой за нос. Выглядело смешно и даже немного нежно, но Терри от этого почему-то заорала и забилась, словно её жгли калёным железом. – И так тоже не болит?       Когда Ким её всё-таки отпустила, Терри не ринулась сразу в драку, а поспешно бросилась проверять, не идет ли носом кровь – снова и снова, будто ощущения обманывали её, даже когда на руки ничего не накапало. Между возгласами боли проскакивали то бранные слова, то опять "крыса". Эми перестала задаваться вопросом, почему новенькую обзывают именно так, когда хорошенько разглядела её со спины. В отличие от Терри, Ким свои волосы стригла не совсем коротко, а сзади и вовсе оставила тоненькую длинную косичку, так напоминающую хвост грызуна.       – Мы всё-таки пойдём, – отрешенно сказала амазонка-следопыт, не найдя других слов утешения для страдающей боевой подруги. – Главный ждать не будет.       – А давайте я пойду с вами, – процедила Терри сквозь сжатые от боли зубы. – Тоже буду свидетелем: вы видели, что себе позволяет эта крыса. Ещё раз тронешь меня – я тебя так трону, и хвоста не останется. Крыса!       – Нас и так много, Тер. Да и учитель глянет на твои руки – и дальше даже слушать не будет.       Та уставилась на свои сбитые в кровь костяшки, а потом перевела злобный взгляд на Ким:       – А чего ему мои руки? Можно подумать, у неё лучше!       – Мои чисты, – ответила Ким как ни в чём не бывало. – Только вот об кастрюлю немного обожглась.       Терри смотрела ещё какое-то время – только почему-то на запястья Ким, а не её кулаки, пока амазонка не привела её в чувство:       – Тебе точно не надо снова в лазарет? А то вдруг чего...       – Да в порядке я, – Терри на мгновение словно удивилась внезапной заботе, но быстро отдернулась. – Валите уже отсюда.       В глазах Ким Эми увидела – как ей показалось – сдерживаемое ликование. Да она и сама бы сейчас лихо послала Терри снова, на этот раз всерьёз, если бы придумала, куда. Поэтому удивилась не этому взгляду, а скорее тому, что Ким не добила ту словами.       – Вот это да, – выпалила Клер, когда тень Терри полностью слилась с тенью здания позади. – Что ты там сделала, что её так скрутило?       – Тайная техника амазонок Амбеста. Мы зовём это... секретный захват за нос.       Эми на пару с амазонкой не смогли сдержать смешок, но Клер, похоже, не поняла:       – А если серьёзно?       – Да ничего. С утра ей нос сломала пару раз, кажется. Лекари там, конечно, всё залечили магией, но боль всегда остаётся. Уж я точно знаю.       – Значит, вот кто наябедничал... – сказала амазонка опять куда-то в сторону.       Чтобы кто-то заставил саму Терри убежать с поля драки и жаловаться ненавистным учителям? Как бы у новенькой потом не возникло проблем. Хотя, судя по словам Клер, как раз от них она и отбивалась – слишком жестоко в этот раз. Но всё же Эми радовала мысль, что кто-то наконец сделал то, что она сама давно хотела, да всё не могла. Да и что бы у неё самой получилось? Сил для противостояния Терри она бы никогда не набралась, а прямо при всех во время драки пожелать той сдохнуть – ни к чему хорошему бы точно не привело. А так – хоть кто-то другой, почему бы и не порадоваться. "Да уж, – подумала, веселясь, Эми, – забавная в целом команда собралась: одна сильная, вторая смелая, третья умная, а четвёртая... ты".       В одном Эми поспорить со своими спутницами не могла – их них всех она одна привыкла ходить к главному как к себе домой. Не просто в главный корпус, где обычно живут учителя и другие взрослые, но и в его личные покои. Эми часто этим пользовалась, чтобы затащить Ио с собой на внеурочные занятия или, наоборот, зайти и остаться, пока у той с отцом отдельный урок. В этот раз она привела целую ораву – коменданты корпуса подивились, но отказать не смогли. Ведь гораздо лучше, когда дети бегут толпой к учителю, чем от него.       Хиллман как всегда – сидел спиной к входу прямо посреди комнаты напротив очередной вазы. Уж как только Эми с Ио над этим не шутили: и что он ничего на самом деле не делает, только восседает себе, и что он своим чутьем как-то распознает входящих и заранее готовит свою обычную позу. Сам же отец только отвечал, что Эми просто везет каждый раз заставать его за одним и тем же. Как бы то ни было, в отличие от неё, ему приходилось носить капюшон даже в родных стенах, где все свои, так что его привычка отворачиваться от случайных посетителей никак не удивляла. Так надо, чтобы скрывать то, что люди назвали "змеиной головой". Благодаря этим незначительным, но ежедневным мерам в школе всегда можно найти учеников, кто лицо главного учителя и не видел до самого выпускного. Спорить, конечно, бессмысленно – всё и правда выглядело так, будто Хиллман – человек с головой змея. В Тарбосе – да и в самой школе – перешагнуть через предосуждение насчет его внешности смогли наверняка лишь те, кому довелось воочию оценить его дела. Зная, как люди могут цепляться даже за цвет волос, Эми и представить не бралась, насколько огромен должен быть вклад этого человека – именно так она относилась к отцу – в жизнь города. Ей же хватило просто приторговывать одеждой, которая так нравилась некоторым в Тарбосе. Через что прошел отец и сколько лет это заняло – она не знала, а он не рассказывал. Но то, с каким уважением люди в городе произносят "так ты дочь того монстра" – будто чужого, но заслужившего своё почетное место в народной молве – заранее отвечало на все незаданные вопросы, что Хиллман добился своего.       Едва войдя, Эми торопливо, пока другие не успели бы увидеть, подбежала к отцу и через плечо чмокнула прямо в вечно холодный змеиный нос. Уж сколько он противился её проявлениям нежности, до конца надеялся, что к взрослому возрасту это пройдёт, но дочь оставалась непреклонна. Казалось бы, вот уж и настали времена, когда встречаясь с парнями Эми в который раз едва не рассталась с невинностью – а всё ещё виснет на названном отце, как дитя. В конце концов он сдался и решил просто ничего не делать – кое с чем из человеческого приходится мириться, когда делаешь одну из них своей дочерью.       – Кажется, это наша первая встреча лицом к лицу – да, Ким? – произнёс отец, когда все вошедшие девушки замерли в приветственном поклоне – Ким, конечно же, последней, ей ведь никто не успел рассказать, как вести себя с главным учителем. Хиллман словно затылком разглядел стоящую рядом с ней блондинку и со смешком добавил: – ...мэль.        Та удивленно подняла глаза, а Ким тихо пробубнила:       – Ну, не совсем лицом к лицу...       В ответ на это Хиллман неторопливо встал и повернулся. Эми с амазонкой, конечно, не удивились ничему. Губы Клер дрогнули, она тот час понурила голову и отошла за плечо Ким. Та лишь скрипнула зубами, словно видит таких нелюдей каждое утро и именно они заставляют вставать ни свет ни заря. А может, и она, и Клер так восприняли то, что сделала Эми – всё-таки рассмотрели. Если так, наверняка у них в головах сейчас пронеслось "и как можно прикасаться губами к такому".       – Я так понимаю, – заговорил шепчущим голосом Хиллман, хотя он так звучал всегда, и вряд ли голос у него вообще когда-то был, – ты только что из наряда по кухне, в который тебя отправили за... драку?       – Значит, и до вас эта плакса... то есть, самая сильная амазонка школы добежала, – Ким отвечала, не отводя глаз.       – Так это ещё и Терри была? Это её ты побила? Очень смело, но всё ещё против правил. Что-то скажешь в своё оправдание?       – Она первая начала.       – Ну же, Ким, ты же уже не маленькая, книжки вон серьёзные читаешь. Что же у тебя ответы, будто тебе семь лет?       Ким выпрямилась и решительно выдохнула, словно собравшись с мыслями и придя к решению.       – Простите, господин Хиллман, главный учитель, – ответила она очень проникновенно – Эми тотчас поверила, что та всё осознала и раскаялась. Если, конечно, есть, в чём. – Это и правда всё, что я могу тут сказать. Признаю, я дралась. Но каждый раз я защищалась. Терри, конечно не подтвердит, если вы её спросите. Но, может, подтвердят другие.       – Можно? – робко вмешалась Клер и после кивка учителя продолжила: – Я могу подтвердить. Я видела не один раз, как девочки-амазонки нападали на Киммэль без особой причины. Все драки начинались именно так.       – Даже не одна драка была? – подловил её Хиллман. – И скольких ещё ты избила?       – Не знаю, – только теперь Ким опустила взгляд, – больше никто не жаловался же. А ведь я тоже могла бы пожаловаться.       – Но не стала? А ещё ты могла бы не вступать в драки, а просто уходить. Я же вижу, что ты разумная девочка.       – Да я пыталась, поверьте. Меня и догоняли, и подкарауливали...       – Значит, это ты жертва?       – Никак нет. Я просто из тех, кто способен ответить.       – Как и не отвечать. Выигранный бой тот, который не начался – слышала такое?       – Да я по всякому уже пыталась. Вы мне не верите?       – Хотелось бы верить. Что же мне с тобой делать, чтобы со спокойной душой отпустить тебя в Тарбос к уважаемым и серьёзным людям?       – Не знаю... – Ким отвернулась и, помолчав, точно выпалила первое, что пришло ей в голову: – Можете хоть доверенного человека ко мне приставить, чтоб лично убедился, что во всех драках с моим участием – виновата не я. А заодно чтобы не дал мне зайти слишком далеко, защищаясь, как сегодня.       – Доверенного, говоришь... – Хиллман призадумался, поднося когтистую руку к змеиному лицу, и Эми поняла, что это её шанс решить все проблемы одним махом. Чтоб и Ким могла ехать с ней в Тарбос, и отец не волновался за обеих.       – Отец, это могу быть я, – она буквально влезла в разговор, вставая между ними. – Уж я-то вам точно скажу, если что-то пойдёт не так. Нам с Ким всё равно в Тарбосе вместе работать. Я вас не подведу – глаз с неё не спущу.       Она коварно покосилась на будущую попутчицу, словно специально задумала ловить её на каждом промахе. А сама едва удержалась от того, чтобы украдкой подмигнуть ей. Незаметно бы не получилось, жизнь не театральная постановка. Хотя сейчас Эми чувствовала себя как любимый герой Миимо, неожиданно впрягающийся за тех, кто даже не знает, чего от него можно ждать.       – Ну что же, Ким, ты сама всё выбрала, – согласился Хиллман. – С этого дня Эми присмотрит за тобой. Придется тебе быть очень осторожной – ведь моя дочь от меня скрывать твоих нарушений точно не станет.       Ким как-то странно и неприятно покосилась – как на ведьму, сообщницу злых сил, заблудшую душу. Так раньше смотрели на Эми не те, кому не нравилось её родственное общение с главным учителем, а те, кто всерьёз верил в небылицы о рыжих детях зла. Неужели новенькая их них? Почему же она тогда молчала всю дорогу, не сказала ни одного недоброго слова? Или ей надо было увидеть монстра, которому ведьма якобы прислуживает, чтобы убедиться?       Не сдержав наплыв воспоминаний, Эми поспешила ответить колкостью на этот едкий взгляд:       – Так и есть. Семья – это святое. Да и вдруг следователи вздумают выбрать только одну из нас... Берегись.       Но это прозвучало так задорно и шутливо, что Ким лишь усмехнулась куда-то в сторону:       – Да уж, кажется, денёк мне предстоит интересный.       Эми едва сдержала ответную улыбку и вновь обратилась к отцу:       – Я могу поручиться за Ким перед следователями, если будет нужно. Ну, теперь-то вы отпустите нас в Тарбос, главный учитель, дорогой отец?       – Вот же змея, – ласково рассмеялся Хиллман, а без голоса это прозвучало как кашель. – Езжайте. Вас там наверняка уже заждались.       Едва он сказал первое одобрительное слово, как амазонка рванулась вперёд и протянула ему всё ту же бумагу.       – Да-да, ждут, очень ждут. Подтвердите не только на словах, пожалуйста.       – О, смотрите-ка, да нашу Киммэль не просто так зовут, а по рекомендации от асов, – заметил Хиллман, склонившись над листом, и от его слов Ким удивлённо заморгала. – Так что тебе никак нельзя портить себе репутацию какими-то бестолковыми драками. За тебя, оказывается, готовы поручиться не только мы, но и асы – сама Алекс.       – Я поняла, – глухо отозвалась она. – Всё будет в лучшем виде.       Получив заветную печать одобрения, девушки наспех поклонились и словно ветер улетучились из покоев главного учителя.       – Ну что, девчонки? – бодро сказала амазонка уже на выходе из корпуса. – В первый раз видели его? Испугались?       – Ну, я нет, – тихо ответила Клер, словно боясь говорить первой. – В смысле, не в первый. Меня уже вызывали.       – О, что же такая тихоня уже успела натворить? – амазонка замедлила шаг и на ходу втиснулась между ней и Ким – словно нить перерезала. – Давай рассказывай.       – Да ничего такого, собеседование проходила. Мне предложили читать для малышей. У Эмиэль спроси, она видела.       Эми уже было возмутилась – и ненавистной форме своего имени, и тому, для чего вообще понадобилось её сюда приплетать. Да, они обе теперь в курсе, что смотрели друг за другом исподтишка, зачем же выносить этот разговор в люди? Но не успела – амазонка последние слова Клер бесцеремонно прервала, продолжая о чём-то своем:       – А, малышня. Да, учителя часто подбивают кого-то из старших помогать с ними. И ты что, ты согласилась? – Клер кивнула в ответ. – Святые урги, ну ты бесстрашная. Как с ними справляться-то? Я бы так не смогла.       – Ну, а я бы не смогла меч в руках держать дольше часа, например... Или чем ты там занимаешься как амазонка.       – А тебе как наш главный? – спросила амазонка у Ким, снова отворачиваясь от Клер и пропуская её слова мимо ушей.       – Да и я так же, – бросила Ким поначалу, но потом уточнила: – В смысле, меня учителем работать не брали – я о том, что тоже не испугалась. Не самое страшное, что я видела в жизни. Но и приятного мало тоже.       – Правильно, – амазонка засмеялась и приобняла теперь уже Ким, – Эрл и то пострашнее будет, особенно когда напортачишь. Сильно орал на тебя?       – Я не знаю, насколько сильно – мне не с чем сравнить.       – О, ты что, его же не зря называют "солдафон" – он же бывший солдат. Готова поклясться, если он разговаривает во сне – тоже командует.       – Да уж – я наслушалась, – Ким потёрла ухо, словно этот голос только что призраком прозвучал где-то совсем рядом.       – Он иногда, конечно, просто зверь. Сначала объяснит, а потом как спросит, а ты отвечаешь – говорит, что всё неправильно.       – Да, нехорошо. С тобой так было?       – Да и со мной тоже, – амазонка рассказывала, вроде бы, возмутительную историю, но её почему-то это веселило. – А ещё его любимый фокус – задает одно упражнение отработать, а спрашивает три. И как мы должны угадать, какие два он спросит вдогонку к основному?       – А можно? Кто-нибудь угадывал? – Ким показалась заинтересованной, но собеседница не услышала и её тоже, снова продолжила о своём.       – Уж про то, что каждое занятие на мечах – это бег наперегонки, я вообще молчу.       – Почему наперегонки?       – Да потому что – кто быстрее успеет забрать нормальные деревяшки. Вот ты тоже амазонка – у вас были деревянные мечи в школе?       – Не знаю, я не училась в школе, – Ким на миг замедлилась, будто споткнулась, отвлёкшись на мысли до такой степени, что забыла, как ходить, – меня отец учил работать руками, а не оружием. Но у других, вроде, были.       – И как – хорошие? – амазонка не придала этой паузе значения и не вникала в её ответы – кроме тех, которые ждала.       – Наверное. Обычные.       – А вот у нас как попало. И самое главное – Эрл знает, что большинство учебных мечей никуда не годятся, но только поощряет эту гонку.       – Да уж, нехорошо, – повторилась Ким – уже наверняка просто не находила, что сказать, если собеседница ждёт только одобрения. Похоже, общаться с этой амазонкой будет легче, чем казалось – если им с Эми всё же удастся подружиться.       – А ведь мне ещё экзамены ему сдавать, – амазонка неумело изобразила панику, всплеснув руками, и даже пошла спиной вперёд, лишь бы оставаться лицом к Ким. Актрисы из неё точно не получится. Интересно, если не актерскому делу, то чему ещё она училась? – О, урги, верните, пожалуйста, старые порядки, я бы вам в жертву принесла ту, кто травоведение ведёт.       – Ух, жестоко, – Ким явно оценила жестокий юмор девушки. – А эта чем провинилась?       – Эта? Она... Да она... – амазонка замялась, как если бы выбирала приличные выражения, – вечно найдёт причину наорать, вот что. Даже если правильно всё делаешь. До сих пор вспоминает мне прогул трёхлетней давности, как будто это было вчера. Я что, дура – прогуливать любимый предмет? Подумаешь, прогуляла один раз... – она задумалась снова, – или два. Или... не важно. Вообще, у нас полно бесноватых учителей. Добро пожаловать, так сказать, в наш маленький адский уголок посреди пустыни.       На этих словах заулыбалась даже Эми, да и Ким словно почувствовала себя, наконец, в своей компании и перестала сдерживать переполнявшие её эмоции.       – Да уж, некоторых бесноватых я уже видела, кажется. Но после ссылки на кухню это всё мелкая рыбёшка.       – "Мелкая рыбёшка"? Ха-ха, вот так говорят у вас в... Кстати откуда ты? – заинтересованная амазонка прервала смех на миг. Ким удалось сбить её с мысли, это успех.       – Из Амбеста.       – Даже не знаю, где это, прости.       – А ничего, – Ким даже не обиделась. – У нас в округе о Тарбосе никто почти не знал, о вашей школе эльфов – тем более.       – Им же лучше. Счастливые люди – никогда не узнают, что за адский котёл у нас тут.       – Его я, кажется, тоже видела. На кухне.       – Да не говори. Настоящая дыра.       Эми молча слушала, как девочки шутливо соревнуются в злословии. Надо же, Ким поначалу казалась такой неразговорчивой и забитой – в том числе и буквально, – а тут уже быстро поняла, в чём забава говорить плохо про родную школу, не выходя с её двора. Лучше пусть будет сказано и забудется, чем под замком запрета останется в головах эльфов до самого выпуска. Порядки здесь, конечно, иногда странные, поэтому Эми никогда не пыталась остановить никого, кто позволял себе много говорить – даже об отце. Это же всё не взаправду, они все однажды повзрослеют и будут вспоминать школу как лучшее время в жизни. Эми обычно и представить не бралась, что ждёт её хотя бы в ближайшем будущем – может, она будет вместе со следователями в Тарбосе, и школа так и останется где-то неподалёку, пусть и уже чужая. А может – в богатой приключениями жизни служителя закона Эми встретит кого-то нового и уедет отсюда навсегда. Она не могла вообразить будущего, но всё чаще чувствовала себя так, будто уже живёт в нём и скучает по старым школьным временам, какими бы несправедливыми к ней они порой ни были.       Эми прощала или пропускала мимо ушей многие разговоры, но в этот раз, когда Ким неожиданно сменила настроение и её тон стал мрачнее – не смогла охладить закипающую обиду.       – По крайней мере, – вдруг процедила новенькая, – теперь я точно знаю, почему это место – такая дыра. А как иначе, когда тут всем заправляет этот... Змеиная башка, так Терри сказала? Она ведь оказалась права.       Амазонка лишь развела руками – ей всё равно. Клер и вовсе ничего не поняла, так и продолжила плестись позади и умудрялась даже читать на ходу. Если сейчас все резко остановятся – точно врежется в кого-нибудь. Эми можно было бы тоже продолжать идти, будто ничего не услышала. Но обида не давала молчать, выдавливая наружу хоть какие-то слова. Как могла та, кто казался столь благоразумной, повторить именно эту глупость Терри и тем более – согласиться с ней?       – Ну ладно уж, – Эми попыталась сделать становящийся громким голос как можно миролюбивее. – Пошутили – и будет.       – Так я и не шучу, – лицо Ким оставалось таким же угрюмым и даже тёмным, как если бы спадающие на виски короткие локоны отбрасывали огромную тень. – Он же и правда проклятущая змеиная башка.       В этих словах звучала не шутка, не попытка сыграть какую-то роль, чтобы через мгновение раскрыться, когда все поверят, – а самая настоящая ненависть. Да что ей сделал отец? И... где она могла видеть других, как он?       – Раз это не шутка, тогда понятно, почему так несмешно. Так может, Терри и насчет тебя была права? Мне теперь тоже звать тебя Крысой? – мысли уже сами понемногу превращались в слова и пошли в наступление. Сейчас лучше было бы попросить новенькую перестать говорить, пока не поздно. Эми слушала сама себя и не могла поверить. Много других было: как Терри, как Рэй, как те, кто ради шутки был готов завалить Эми где-нибудь за углом со своими поцелуями, а потом, конечно, рассказать всё товарищам – все они не раз пытались оскорбить главного учителя при ней. Говорили и более мерзкие вещи. Но Эми смотрела в их глаза и понимала – ребята не понимают, о чём говорят, им просто нечем больше развлечься, кроме попыток доводить других до слёз или брани. Возраст романтики пришёл, и эти развлечения растворились как песчинки на ветру. Но никогда ещё она не видела такой искренности, и это словно придавало словам Ким невиданную силу, способную пробить любой щит, что Эми выстраивала вокруг своей уязвимой гордости долгие годы. От осознания, что её оказалось так легко задеть – даже легче, чем Рэю в последнем разговоре – только сильнее закручивалась спираль: обида на себя за то, что обижается.       – А ты-то что так расстроилась? – проницательно заметила Ким.       – Просто не надо такого говорить, пожалуйста, – усилием воли Эми кое-как выжала эти слова сквозь зубы, вместо того чтобы наговорить новенькой гадостей.       – Самая прилежная что ли? Отличница? – Ким ответила с непониманием, пренебрежением и даже насмешкой. Не удивительно, ведь о других учителях такие разговоры прошли без замечаний.       – Нет, просто он мой... отец.       – Что, отец прямо в смысле... отец? Такое вообще возможно?       – Ну, не прямо отец, конечно, – спутанно поправила себя Эми, – но он заботился обо мне с самого детства. Так что – не надо, пожалуйста.       Но Ким и не собиралась замолкать:       – Ты всё же думаешь, это я так шучу? Поверь, я знаю в них толк: именно эти... существа направляют толпы монстров на наши города. А уж монстры не оставляют в живых никого, кроме тех, за чей счёт могут размножиться или пожрать. Как тебе такая картинка? Просто представь.       – Что ты выдумываешь?       – Не веришь? – хмыкнула Ким. – Отец тоже не верит, да я и сама не верила. А теперь увидела и поняла, что все истории – правда.       – Да откуда ты взяла эти истории-то?       – Моряки рассказывали, даже случалось поймать таких вот командующих пару раз. Ну и что эти твари забыли здесь, на суше? Теперь что, будут и нами в школах командовать, чтобы мы сами убивали друг друга? Да неужели тебе такое не кажется ужасным?       – Мой отец точно никем не командует.       – Ой, ты в этом так уверена? – Ким встретилась с ней взглядом, и её глаза засияли злостью. – Или что – как солдафон делает вид, что всё про всех знает – он бесноватый и вообще зверь, и ты с этим согласна? А как змееголовый делает то же самое – ему можно, да? Или с его шпионами ты, как дочь, лично знакома?       – Хватит, – прервала Эми, с силой сжимая губы, чтоб не дать себе сказать что-то ещё.       – Или что ты сделаешь? Обещала же папе докладывать обо всех моих неудачах. Ну, давай, пожалуйся, устрани соперницу и езжай одна. А я всё сказанное ему в лицо повторю.       – Да замолчи ты хоть на миг! – выпалила Эми, и Ким... замолчала. Клер вцепилась сзади в руку подруги – успокаивала, что ли, чтоб не вздумала снова начать говорить.       – Святые урги, – Эми медленно вздохнула, и спокойствие растеклось по коже приятнее прохладного ветра в самую сильную жару, – да что с тобой не так? Я-то думала, ты из тех, кто думает головой. Ведь асы же не будут рекомендовать кого попало, да? Поручилась за тебя, пообещала отцу, что всё будет хорошо. Думала, тебя надо поддержать, ведь я точно знаю, каково это, когда из-за чьей-то глупости тебя не принимают. Понадеялась, что ты не буйная, а ты... – но на последнем слове остановилась. Если продолжить сейчас, ничего хорошего не выйдет. Она не для того просила Ким замолчать, чтобы говорить плохое самой. – Какая же я глупая.       Ким было подалась вперед снова – то ли чтобы возразить, то ли чтобы признать, что перегнула. Но Клер остановила её – сжала локоть так сильно, что это перестало быть незаметным со стороны, и та отступила.       – Ясно всё с тобой, – только и кинула она напоследок, уходя далеко вперед и утаскивая остальных за собой. Клер потянулась следом сама, а амазонка – чтоб указать, куда идти на втречу к следователям.       Идя позади, Эми уже сотню раз успела подумать, что именно стоило сказать не так. И только мысль, что лучше было бы вовсе молчать, неизменно казалась недопустимой. Может, Ким бы придержала мнение при себе, если бы Эми успела высказать восхищение чуточку раньше? А не вот так, вперемешку с упреком, как вышло теперь. Даже если это всего лишь половина правды – всего ведь Эми и не осмелилась бы озвучить. Не расскажешь же, что Ио, единственная близкая подруга, теперь отдалилась, и от этого так одиноко, что в новых лицах нехотя видишь новый свет и надеешься подружиться. А теперь и надеяться не стоит, если Ким и вправду такая же, как другие амазонки. Пусть доказывает Терри и другим, что она сильнее, а главному учителю – что не способна выполнить его наказ не драться с другими девочками. Если так и пойдет, и Ким не сможет сдержаться – Эми засвидетельствует это теперь без сочувствия. В конце концов, почему это ей должно быть неудобно рядом с новенькой? Это Ким пусть больше старается вписаться в новые правила.       До самого загона, где с галеусами ждали следователи, все шли молча. Не как в начале, теперь Эми опасалась, что приехала Сиднэй. Она бы точно стала допытываться, почему Эми такая невесёлая и что это девочки не ладят. Но к её удивлению – приехала Мью, причём одна. Сиднэй, наверное, ждёт в Тарбосе.       Приветствие, пара коротких фраз о себе и о том, куда ехать – всё пролетело, как в забытьи. До самого Тарбоса тоже ехали без слов. Ким даже голоса не подавала, когда галеус, на которого её усадили, шатался из стороны в сторону под неумелой наездницей. А Эми только и делала, что думала всю дорогу о том, что же можно было сказать по-другому – чтобы получилось более грозно и вызвало уважение или более мирно и уладило их спор. Как угодно, лишь бы не как получилось в настоящем. А ещё о том, что нельзя же ехать в такой тишине – если уж не у Ким, то у Мью точно надо что-то спросить. Хотя бы о том, почему это до Тарбоса снова едут как раньше, а не на кретусе. Думала – и всё равно молчала.