Записка самоубийцы.

      Остролистая внимательно осмотрела того мужчину. Он был высоким, статным. Светло-карие глаза смотрели со странным спокойствием. Волосы были до плеч, собран в низкий хвост, ярко-рыжего цвета, с редкими прядками седины на висках. — Сол, а чаго им надобна? — спросил Пурди, осматривая Остролистую — Дорогуша, чёт ты странноват-то наряжена… Ты чаго, жандарм что ль? — Я волонтёр, помогаю разыскивать Сола, — ответила Остролистая — А чаго он сделал, что вы рыщете его? — спросил Пурди. Лохматые брови нахмурились, и старичок принял вполне боевую позу. — Он подозревается в убийстве, — ответила девушка. — Эй, Остролистая! — Львиносвет появился из-за кустов — Стоп. Пурди? Что ты тут делаешь с. Солом! Он опасен! — Тихо, малец, — сказал Пурди, хотя был чуть выше пупка Львиносвета — Вы все такие, как подозрения, так сразу бросаться… — Пурди, успокойся, — попросил Сол, кладя свою широкую ладонь на плечо своего защитника — Всё разберётся. Куда идти?       Львиносвет и Остролистая повели Сола в лагерь. Ежевика настроил патрули, а Пурди, который шёл всё время за своим другом, ворчал. — Эй, Пурди, — ласково сказала Орешница, которая уже подружилась со стариком, — Ты чего дуешься, как мышь на крупу? — Эх, чего тебе понять… Ты молодая, у тебя семья есть, будущая семья будет, а я… Я вечно один. Мать с отцом уж померли, братьёв да сестёр у меня от родясь не бывало… Помру скоренько. А одному, страшно одному…       Орешница уныло сгорбилась. Всегда весёлая девушка замолчала, глядя вдаль.       Проходящая мимо Остролистая замолчала. Из-за неё, из-за её страха, из-за её шибки, она, именно она, обрекает старика на одиночество.       «Хватит! Ты всё решила!».       Красноречивый взгляд Ежевики вернул её в чувство.       «Идиотка! Своей жалостью ты всё ставишь на риск… Хватит! Никакой жалости!».       Ночью, лежа в тёплой спальном мешке, в палатке, Остролистая уснула. Шаги заставили проснуться девушки. Остролистая вылезла из спальника, открыла молнию палатки. По лагерю, не спеша шёл Сол. Как будто он не был заключенным, обвиняющимся в зверском убийстве, а так, отдыхал на кемпинге. Остролистая тихо вылезла из палатки, и стараясь держаться в тени деревьев, подальше от серебристых лучей света, пошла за ним.       Сол стоял на берегу реки, протекающей невдалеке от лагерь добровольцев. Остролистая, прижавшись к сосне, наблюдала за действиями странного человека. — Хватит, я вижу, — тихо сказал Сол, даже не оборачиваясь. — Что? — Остролистая вышла из своего убежища — Но как ты узнал? — Ты топала как слон.       Остролистая закусила губу, и смущённо начала разглядывать носки своих сапог. — Так, как я вижу, ты следишь за мной, — сказал Сол, но в его голосе не было и капли упрёка — Нет… Ну… Да, — созналась Остролистая, опуская глаза. — Я бы тоже следил за собой, — сказал Сол       Остролистая не знала что сказать. — Ты же знаешь, что я ни в чём не виноват, — спокойно сказал Сол. — Что? — Ладно тебе.       Повисло долгое молчание. Остролистая сделала шаг назад. — Ну, может, тогда, — она неуверенно показала в сторону лагеря.       Сол сделал шаг навстречу к девушке. Остролистая испугано отступила. Сол усмехнулся и продолжил наступать на несчастную девушку. Остролистая сделала шаг и упёрлась в шероховатую кору сосны.       Остролистая обернулась, как будто ища помощи. Сол улыбнулся и прижал её к дереву. Девушке показалось что она слышит стук собственного сердца. — Маленькая Остролистая, — прошептал он, ведя сухим пальцем по щеке девушки — Маленькая красивая Остролистая.       Девушка испугано впилась руками в ствол дерева. Она приподняла голову, не в силах оторваться от этого странного человека. Он хмыкнул, обняв другой рукой талию девушки. Остролистая попыталась взять его за руку, чтобы оттолкнуть, но Сол перехватил её руку.       Остролистая дрогнула. Сол наклонился над ней и поцеловал её.       Девушка как-будто растаяла. Она перестала владеть собой и своими чувствами. Обвив руками шею Сола, она перестала сопротивляться.       Деревья, река и холодная земля стали свидетелями их любви...       Остролистая сидела на берегу реки, обняв колени руками. Тёплая парка грела девушку. Она смотрела на рассвет, на новый, только что зарождающийся день. - Нам надо поговорить, - сказал Ежевика, бесшумно подходя сзади.