На лезвии карандаша

Утро наступило точно не с рассветом – ещё едва-едва посветлело небо за окном. И разбудили Монарха точно не соловьи. Дверь в покои Нирота резко распахнулась и с грохотом ударилась об стену. От этого шума Монарх вздрогнул и открыл глаза, чтобы тут же возжелать закрыть их, на этот раз навеки. Пишт Эрссеш, нынешний капитан дворцовой стражи, растрёпанный и явно злой, вломился в комнаты, оглядываясь и явно что-то ища. Или кого-то... Нирот от шума проснулся тоже и резким движением накинул одеяло на своё нагое тело. - Та-а-ак... – капитан, как только взглянул на кровать, так и замер. Пару раз моргнул, явно в надежде развидеть представленную картину. Но от этого ничего не изменилось. - Пошёл вон отсюда! – Монарх тоже понял, ЧЕМ грозит этот утренний визит... И корил себя за идиотизм и слабохарактерность, за то, что позволил себе ощутить тепло обнимающего его Нирота, за то, что поддался и остался на ночь... - Так вот, значит, что... – Пишт презрительно ухмыльнулся, даже не думая подчиняться своему правителю. - Вас ищут по всему дворцу, так как в покоях Вас не оказалось. А вы тут... развлекаетесь... Мрази! – взгляд мужчины не предвещал ничего хорошего, но эти двое его не боялись. - Ищут? – Нирот скрестил на груди руки и чуть поёрзал на постели. Ему дела не было ни до чего. В конце концов, ему-то ничего и не грозит... Почти. - Вчера утром Таркел совершил нападение на нашу южную границу! Гонец прибыл в столицу только сейчас, загнав троих лошадей и едва не сдохнув сам! Его пытались пристрелить – он едва дышал, въезжая в столицу! – мужчина каждое слово чуть ли не выплёвывал, не скрывая своего презрения. - Как только известия были получены, я бросился искать Вас... Уже думал, случилось непоправимое и мятежники сумели как-то пробраться во дворец... А оказывается, наш Монарх – мерзкая потаскуха, не брезгующая связями с мужчинами... Что, решил получить политическую поддержку в обмен на свою жопу, сука? Или тебе нравится обслуживать чужие члены? А ртом хорошо работаешь?.. Эрим слушал всё это. Совершенно спокойно слушал. Нирот стискивал кулаки, но Монарх на него внимания не обращал совершенно никакого. Лишь взглянул тому в глаза: мол, предоставь это мне. Потом встал с кровати, с ленцой потягиваясь, так что ночная рубашка задралась почти до колен. Пара шагов - и он уже рядом с разъярённым капитаном. Короткое мгновение, и тот уже падает на пол, закатив глаза и содрогаясь. Из его носа шла кровь, затихающие конвульсии били тело... Для юноши секретом не было, если довольно сильно ударить человека в нос, причём снизу вверх, то осколок переносицы врезается прямо в мозг. Практически мгновенная смерть... Нирот смотрел на всё это, и с каждым мгновением понимание своих промахов давило на него всё больше и больше. - Он... – на всякий случай, надо уточнить... - Мёртв. Одевайся и выметайся отсюда, лучше через западные границы... До них Таркелские псы ещё не скоро доберутся... Если только не решатся открыть второй фронт. По последним сводкам, какие я знаю, у них недостаточно войск для этого, - юноша отрешенно смотрел на свою правую руку. Из сбитых костяшек шла кровь и средний палец явно был выбит. Но это такая мелочь... Хотя меч держать будет сложнее. Но кто сказал, что война – простая штука? - Ты мог меня убить ночью, да? - Выметайся отсюда! Живо! Я не хочу ставить под удар свою страну ещё и из-за такого придурка как ты! - Это ещё почему? - Ты думаешь, шпионов мало?! Я троих знаю лично! И все служат Таркелу! А чего им стоит выкрасть тебя, взять в заложники? Тогда твой папаша, чтобы сохранить жизнь любимому сыну и наследнику, конечно же, поддержит ИХ! А тягаться ещё и с Орриимом я не смогу. Если в схватке один на один у нас есть хоть слабый луч надежды, то тогда... Вы сотрёте нас в порошок! Сожжёте земли, разорите города, угоните в рабство женщин и детей... Знаешь же, как поступают с поверженными Таркелские псы! - А ты, я смотрю, уже всё просчитал, значит? Да?! Так выкуси! Никуда я не уеду! - Если надо, я прикажу тебя связать и отправить туда насильно! - А знаешь, почему Таркел напал именно сейчас? – Нирот оскалился зло, стараясь не смотреть на труп, лежащий у ног мальчишки. Скоро мышцы расслабятся и убирать будет ещё сложнее: содержимое кишечника и мочевого пузыря больше не будет удерживаться внутри мёртвого тела... - Потому что они посчитали, будто ты мой заложник, и решили напасть, предложив твоему отцу помощь в твоём освобождении... Как минимум, эта версия наиболее похожа на правду... - Верно. А ты думаешь, мой отец согласился? - Да, раз они начали войну. Просто так они бы не напали, не подготовившись как следует. Они трусы по своей натуре и нападают, лишь когда уверены в своём превосходстве... - Мне надо написать отцу... - Лучше уходи. Это моя война. И я готов умереть на ней, лишь бы искупить вину перед своим народом... - А в чём повинен? - Хотя бы в своих ошибках... В смуте, которая последовала ожидаемым итогом неправильным действиям... В том, что умерло столько людей из-за этой смуты... В том, что... - голос Монарха становился всё тише и тише. Ему было больно об этом говорить и сознавать, сколько горя он принёс людям. Нирот только вздохнул и, прикрывая бёдра одеялом, поднялся с кровати. Затем взял свои вещи, лежавшие на стуле у окна, и начал быстро одеваться, повернувшись спиной к Монарху. - Я распоряжусь, чтобы тебе выдали экипаж и лошадей. Через пару часов отправляешься. Юноша медлил уходить, словно прощаясь с ним, понимая, что в дальнейшем этого человека вряд ли увидит. И даже не потому, что тот будет находиться в другом государстве. Просто Эрим чувствовал, что предстоящая война заберёт его. Так пусть... Можно позволить себе последнюю слабость, отраду для падшей души. - Ты так уверен в том, что я тебя послушаюсь... – Нирот наконец натянул брэ* и возился со шнуровкой штанов. - У тебя нет выбора. - Есть! – он посмотрел в глаза юноше и нехорошо ухмыльнулся. - Прикончишь меня прямо сейчас? - Нет... Он резко притянул Эрима к себе за плечи и, не разрывая зрительного контакта, поцеловал. Жадно и собственнически, не лаская – желая клеймить сделать так, чтобы это запомнилось навсегда. Чтобы никогда больше этот мальчишка не смог бы целовать кого-то, не вспоминая Этого поцелуя. И его, Нирота. И не сожалея о том, что так и не произшло... Монарх не сопротивлялся. Он просто устал от всего и безумно хотел спать... И было всё равно, что делают с его телом. Хотя... Нет, не всё равно. Далеко не всё равно. И горячий поцелуй действительно этаким тавром прижёг его грудь. Почему-то слева, там, где перекачивает кровь сердце. Пусть так... Всё равно, даже это ничего не изменит. - Я вернусь. И не смей подыхать за время моего отсутствия. Найду, надругаюсь, а на могилу помочусь, опустошив вновь твои погреба... Ты любишь белое вино, да?.. Монарх лишь посмотрел на него, тихо и незаметно вздохнул и высвободился из объятий, кстати, некрепких, скорее невесомых, как пыльца с крыльев летней бабочки... - Нет. - Значит, красного напьюсь, - Нирот грустно улыбнулся и, накинув на голые плечи рубаху, вышел прочь из своих покоев, оставив Эрима там одного. Пусть... Всё пусть будет так, как есть, и идёт своим чередом. Что ж... Война так война! --- Брэ - (в средние века) элемент нижней одежды. По сути это белые длинные подштанники.