***
- Что с тобой? Отвечай! – на почти всегда непроницаемом лице мужчины в обычной тёмной мантии ярко вспыхнули эмоции, правда было сложно разобрать, что именно они означали – тревогу или злость. - Вы все умрёте! – безумным голосом выкрикнул второй мужчина, чуть старше первого, с короткой с проседью бородой и обнаженным торсом. Он сидел на коленях в центре светящегося зеленым светом круга, вокруг него из земли торчало восемь ровных побегов молодых деревьев, покрытых мелкими нежными листьями, которые тоже светились. А прямо перед ним лежал большой шар горного хрусталя размером с баскетбольный мяч, и буквально заливающий всё вокруг своим зеленым сиянием. - Что ты несёшь! – взорвался первый мужчина. – Быстрее заканчивай с ними! Но второй не мог ему ответить, его тело сводило мощными спазмами, лицо перекосило жуткой маской, вены вздулись и потемнели, в глазах появилось слабо пока зеленое сияние, он что-то прорычал, но первый маг не смог разобрать слов. Несколько раз маг сильно изгибался, дёргал руками, крутил головой, продолжал корчить рожи, выл и рычал. - Когда он умер! – вдруг вскричал он очень громко и снова бросил взгляд на напарника, и тот только сейчас понял, что происходит. - Бери столько силы, сколько нужно, но закончи дело! – в свою очередь крикнул первый маг и разорвал на запястье плетеный браслет, услышав от напарника в ответ новое непереводимое рычание, а потом второй маг снова громко закричал. - Вы все умрёте! Во имя Жизни вы станете кормом для нового Леса! – дико завопил он и тут же раздался оглушительный хруст-треск. Стоявший вне круга маг и так был хмур и раздосадован происходящим, но тут он опустил взгляд на звук, и его буквально перекосило: по тщательно отшлифованному шару-накопителю магии прошла трещина, разорвавшая сразу несколько рунных колец. Второй же маг тем временем буквально завизжал на одной ноте, его тело выкрутило жутким образом, по телу поползли линии зелёного света, а магия из накопителя, начавшая резко выплёскиваться, большей частью тут же ушла в землю, но часть впиталась и в мага в круге. Первый мужчина тут же ощутил, как мелко задрожала земля, услышал и увидел, как шевелится почва и прошлогодняя листва, как все вокруг растения начали буйно разрастаться. Визг оборвался и превратился в страшный хрип, первый маг смотрит на своего напарника и пытается сбежать, но уже поздно. Маг, сидевший в колдовском кругу уже почти ничем не напоминал человека: до пояса у него были одни лишь сплошные корни, тут же зарывавшиеся в почву, а открытый торс, ранее покрытый сплошными татуировками древних рун, приобрел землистый цвет. Тёмная кожа постоянно бугрилась, натягивалась, будто внутри мага ворочаются огромные черви, он распахнул рот, но крика больше не было, даже хрипа не звучало, только треск стремительно растущего дерева. Его же напарник, попытавшийся сбежать, оказался почти в самом центре магической аномалии направления «Природа», а сия сила умеет быть стремительной, вот и в этот раз множество тонких корней буквально выстрелило из земли и обмотало ноги мага, он не успел даже выхватить из-за пояса ритуальный жезл, когда от ближайших побегов в его сторону потянулись опасные и острые на вид ветви. Маг уже не мог нужным образом среагировать, и вот его проткнуло в нескольких местах ветвями и корнями, в последние свои секунды мужчина успел активировать одну «закладку» на непредвиденный случай – пару колдовских татуировок на груди и затылке. Миг, и мозг мага превращается в кашу, а сердце – разрывается нитями, далее его тело разрывается на куски двумя растениями, польстившимися на источник питательных веществ. На месте же колдуна в круге теперь стремительно вытягивался массивный раскидистый дуб. К счастью и радости многих, случайно оказавшихся в этом месте, аномальность этой зоны исчерпает себя буквально за несколько часов, когда растения жадно поглотят всю магию и завершат свой ненормальный рост. Позже, это место будет обнаружено членом молодого магического рода, пытающегося составить конкуренцию Олливандеру в плане изготовления волшебных палочек и других концентраторов. Древесина из дуба, который когда-то был магом, позволит молодому гению из рода сотворить несколько настоящих шедевров, одним из которых станет крайне мощный боевой посох, впоследствии вошедший в историю. Но это будет спустя годы и годы, а сейчас растения этого места продолжали шевелиться, разрастаться, шелестеть и потрескивать…***
В дорого обставленном зале, залитом светом волшебных свечей, собралась группа людей разного возраста. Баснословно дорогая обстановка, кричащая о статусе и достатке хозяев огромного поместья никак не влияла на присутствующих, они чувствовали себя в подобной обстановке привычно, их не смущала ни натуральная позолота на хрустальных бокалах, фужерах и снифтерах, ни натуральный шёлк обивки кресел, ни дорогущие ковры под обувью. Господа и леди негромко и вальяжно распивали старые напитки, за каждую бутылку которых можно было бы купить новейшую гоночную метлу, маги и ведьмы уже некоторое время молчали, никто не торопился открывать новый раут ругательств и взаимных упрёков, всё же под крышей этого дома собрались очень разные люди, в прошлом даже бывало сталкивающиеся в поединках. Женщин среди присутствующих было меньше мужчин и большую часть джентльменов этот факт совсем не вдохновлял: в былые времена леди встречались своими группами по интересам, а мужчины – своими, и это не в случаях, когда затрагивались интересы целых родов, на таких встречах обычно встречались исключительно мудрые мужи. Ну, по крайней мере в этой части света принято было именно так и мужчин никогда не смущал тот факт, что некоторые благородные леди обладали не менее разрушительной или хитрой магией, чем их мужья и так далее. Теперь же ситуация изменилась, очень сильно изменилась и отрицать её дальше было откровенно глупо. Присутствующие переглядывались, оценивали состояние друг друга, но зацепиться словом никто так и не торопился, пока двери в зал не открылись, и внутрь не вошёл высокий пожилой мужчина с совершенно седыми волосами и глубокими морщинами на лице. Хозяин дома прошёл к своему креслу, тяжело опал в него, словно дубовый лист осенью и тут же принял поданную услужливым домовым эльфом кружку с горячим напитком. Потянув носом ароматный пар, он осторожно отхлебнул смеси из настойки трав, крепкого ароматного рома и одного широко распространённого зелья. Подняв на присутствующих твёрдый взгляд, мужчина медленно обвёл каждого из присутствующих, после чего остановился на одной из женщин, брюнетке с вьющимися волосами, успевшими отрасти и скрыть аккуратные ушки женщины. Никакой былой и привычной агрессии в сторону неожиданных помощников он более не испытывал, всё же судьба рода – куда важнее мелких обид, тем более, если всё оказывается куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Мужчина моргнул и отвёл взгляд, намерено проигрывая этот «поединок» взглядов, откинулся на высокую спинку кресла и посмотрел сразу на всех. - Я хочу сказать это снова, пусть и повторюсь, но мой род и я никогда не забудем вашей, господа и леди, помощи в нашей судьбе, - мужчина выдержал небольшую паузу. – Мне известно, что большая часть присутствующих здесь магов и ведьм пришли не потому, что желали помочь моему роду, однако, помощь была оказана, и я не могу вас всех не поблагодарить. Спасибо вам, леди и лорды, род Пруэтт всегда будет помнить эту ночь, - мужчина оставался сидеть в кресле, но его поклон не выглядел оскорбительным или смешным. - Вы правы, лорд Пруэтт, - заговорил смуглый мужчина индийских кровей с ухоженными аккуратными усами. – Мы помогли вам по другим причинам, думаю, у каждого они были свои, но это не отменяет того факта, что общее дело позволило нам всем встретиться и начать этот диалог. Хочу сразу сказать от своего рода и семьи: хоть мы и приняли кодекс рода Принц, это не значит, что мы также приняли и кровную вражду прошлых лордов и леди Принц. Наш род очищен от проклятий и старой злобы, мы готовы к диалогу со всеми достойными и разумными родами и семьями. - Рад это слышать, лорд Принц, - качнул головой поседевший этой ночью лорд Пруэтт, глядя на Гапала Принц. – Уверен, заняв своё кресло в Визенгамоте, вы разочаруете многих, но я надеюсь на наше сотрудничество в восстановлении гордости и чести Британии не только в сердцах и умах людей, но и среди других стран. - Вы так говорите, лорд Пруэтт, - усмехнулась брюнетка с вьющимися волосами. – Будто уже заняли кресло министра магии, главы Визенгамота и все остальные. Вы не торопитесь? – женщина изобразила голосом одновременно заботу и ехидство, получив нечто очень эффективное и взрывоопасное. - С помощью нашего общего союзника мы уже взяли под контроль Министерство Магии и вычистили его почти полностью от гнили, тут же менять и министра будет не самым мудрым решением – возможен бунт низов, но если мы все вместе напряжемся и не допустим возвращения гнили до новых выборов, то я буду не против занять кресло министра. Молодой блондин нахмурился услышанным словам – он лишь прошлым вечером узнал о произошедшем в Министерстве Магии. Когда наследнику Малфой доставили пухлый пакет с посланием от сюзерена, он даже удивился, но теперь вынужден был напрягать все свои извилины, чтобы ничего не упустить на этой неожиданной встрече. Будь у Драко больше времени подготовиться, не только прочитать, но и осмыслить прочитанное, обсудить непонятные моменты с матерью и тёткой, он бы чувствовал себя куда увереннее. Блондина радовало только то, что присутствующий тут же Поттер с молодой супругой совершенно не скрывал своего ох… удивления почти на каждый новый кусочек информации, не мог скрыть своих реакций, в отличие от Малфоя. - И вас, лорд Пруэтт, совсем не заботит то, что ваш союзник не просто предоставил множество боевиков для захвата Министерства, своих специалистов, которые появились по первой же нужде, но и уничтожил несколько чистокровных родов? – брюнетка продолжала ехидно скалиться, заглядывая лорду в глаза. - Нет, леди Блэк, - удивительно спокойно ответил мужчина. – Не заботит, я даже больше скажу, эта шайка Яксли и его дружков давно жила в долг, я вообще удивлён, что именно ВЫ стали леди Блэк, да и вы, лорд Лестрейндж не последовали за своими дружками. - И что же ВАС, лорд, не устраивает в моей кандидатуре? – ласково пропела брюнетка, чью склеру глаз будто залило непроглядной тьмой, на фоне которой жутко сияло два сапфира-радужки. - Всё, леди Блэк, - снова спокойный ответ. – Вы убили множество хороших людей, вы участвовали в группировке террористов, вам мало? Беллатриса хотела уколоть собеседника, очень больно уколоть, но вовремя прикусила язык. Женщина понимала теперь многое, если не всё, но достаточную часть, чтобы сдерживаться в общении с этим кругом людей. Леди Блэк осознавала положение, сложившееся в стране, положение, в котором оказался род Блэк из-за решений последних лорда и леди, потому ей придётся поумерить свой врождённый пыл, научиться сдерживать самые ядовитые реплики и желания тут же выхватить палочку. Без надёжных партнёров, союзников, друзей, род Блэк не сможет вернуть себе былое, законное положение и уважение в обществе, чтобы быть элитой, нужно чтобы эта самая элита в принципе существовала, а всё идёт к тому, что аристократия Магической Британии может вообще исчезнуть – раствориться в маглокровках и грязнокровках. Союзы, договора, интриги, политика и дипломатия – они и только они, боевая магия только в последнюю очередь, только для самозащиты, а потому не стоит сцепляться с тем, кто имеет не менее взрывной характер, с тем, кто теперь тебе пусть и косвенно, но должен. Уж лучше ссору обратить в сотрудничество. - Не стоит попрекать леди за ошибки юности, лорд, - усмехнулась женщина, сверкнув жуткими глазами. – Род Блэк всегда был порывист, впрочем, как и ваш род Прюэтт, лорд, поэтому давайте оставим былые склоки в прошлом. - Я не против, - мужчина пожал плечами. – Нам в любом случае необходимо сотрудничество, если не хотим, чтобы всё вернулось на круги своя уже на ближайшем собрании Визенгамота. - Род Лестрейндж также готов на сотрудничество, кхм-кхм, - подал голос лорд Лестрейндж, который выглядел после ритуала хуже всех присутствующих, его руки тряслись, он был сильно бледен, на его лбу выступили капли пота, но мужчина предпочёл остаться на эту встречу. – Я, как лорд, не отрекаюсь от кодекса своего рода и взглядов моих предков на жизнь, однако это не значит, что я глух и слеп. Нам необходим политический блок, единый блок, чтобы не строить потом всё заново, а сохранить хотя бы часть дорогих нам вещей и порядков. - Я не буду участвовать в восстановлении вашей партии чистокровных. Я уже насмотрелся на то, что даёт такой курс – стагнация и развал всего вокруг, кроме поместий лордов. Даже не надейтесь на это! – жёстко произнёс лорд Пруэтт, грозно сверкая глазами. - Лорд Пруэтт, а вы не забываете, за счёт чего вот это всё? – рыжеволосая женщина сделала рукой круговое движение, будто очерчивая дорогущую обстановку «синей гостиной». - Нет, леди, - качнул головой мужчина. – Не в моих правилах игнорировать что-то, что мне не нравится, иначе быстро перестаёшь замечать вообще всё вокруг. Мне хорошо известна история моего рода, мадам Амелия, и я не стыжусь моих предков. Все мы, дамы и господа, имели в предках как торговцев, так и лихих людей, именно они заложили фундамент нашего нынешнего благополучия, но нельзя всегда оглядываться на предков, нужно прокладывать новые дороги! - Да вы поэт, лорд! – усмехнулась леди Блэк, но без каких-либо намёков, и тут же стала серьёзной. – Я считаю, прежде всего нам нужно определить цели, как общие для всех нас, так и отдельные – для каждого рода, а уже потом делать выводы, ведь вполне возможно, что люди меняются со временем. И раз уж все мы думаем о создании единого политического блока, нам нельзя допустить его развала ещё на этапе создания. Род Блэк интересует переформирование Палаты Лордов и пустующих мест в Визенгамоте, - теперь стали серьёзными все и не перебивали Беллатрису. – Закон, принятый в начале девятнадцатого века был ошибкой, он открыл путь для манипуляций не только нашим родам в погоне за властью и обогащением, но позволил занять кресла тем, кто преследовал лишь свои цели – необразованных и нищих грязнокровок, - женщина сделала паузу, обведя взглядом всех присутствующих, специально не задерживаясь ни на ком определенном, а также игнорируя то, что одному носителю очков на ухо начала что-то шептать его супруга. Гарри и так был если не шокирован, то где-то очень рядом от многого за последние часы. Например, он впервые немного задумался о законодательстве Магической Британии только в этом году, так что совсем не удивителен тот факт, что он никогда не слышал о законе от одна тысяча восемьсот тринадцатого года «О недопущении недостаточности занятых кресел». Неизвестно, почему создатели закона выбрали именно такое название, и что на самом деле под ним подразумевалось, но на деле этот закон касается кресел в Визенгамоте, или голосов. Девушка буквально в несколько слов объяснила своему молодому супругу о том, что у каждого старого и уважаемого рода есть от одного до нескольких голосов-кресел в Визенгамоте – это демонстрирует уровень влиятельности рода и так далее. Сам закон касается «пустых» кресел, то есть кресел-голосов, принадлежащих вымершим родам. Палата Лордов обсудила этот закон и позволила его принятием пустые кресла занимать «нейтралам» - магам из простого народа, таким ходом сиятельные лорды и леди позволили людям думать, что судьбу государства и людей отныне могут решать не только старые рода, но и народ. Людям позволили думать, что если стараться и приложить достаточно целеустремлённости и труда, то можно что-то изменить в стране, ну, или просто подняться на уровень сиятельных господ. На самом же деле это открыло новые пути для обогащения и политических интриг среди высокородных, все «нейтралы» жёстко контролировались и в пустые кресла усаживались только определенные претенденты – ставленники родов, которые смогли либо договориться, либо купить это право у других. В общем, путей для новых политических игрищ открылось множество, у высокородных родов появились новые инструменты для развлечений, а начавшиеся движения в народе утихли благодаря призрачному, а фактически несуществующему шансу. Услышав всё это, Гарри почти впал в ступор от попыток осознать услышанное, беседа тем временем продолжалась. - И вы, леди Блэк, считаете, что правящее большинство, а тем более Фадж согласятся отдать то, к чему привыкли – свою власть? – усмехнулся лорд Принц. – Смею вас заверить, никто не отдаст своё «законное право», то, что, как они считают, заслужили, - небольшая пауза на глоток гранатового сока. – Я бы на их месте ни за что не отдал. - Нет, - качнула головой брюнетка. – Я говорю о его переработке с учётом приобретённого опыта. - А может вы говорите о другом, леди Блэк? – прищурилась Боунс. – Например, о передаче некоторых или всех пустых кресел новым родам? Восстановить, так сказать, ряды правящей элиты? - На что вы намекаете, мадам Боунс? – ухмыльнулась брюнетка, при белоснежной улыбке, тёмно-бардовой губной помаде, подведённых черными тенями глазах, залитых тьмой, вид женщины говорил совсем не о дружелюбии и всепрощении. - Я не намекаю, леди Блэк, я говорю прямо: вы хотите протолкнуть в Визенгамот и Палату лордов Хошино? Вы решили, что можете покрывать личные долги за счёт всей страны? - Насколько мне известно, - продолжала улыбаться черноглазая брюнетка. – Ваши долги перед Хошино не меньше моего рода, но не в этом дело. Просто я считаю, что человек, маг, добившийся силы и уважения в столь молодые годы, не раз доказавший своё понимание традиций волшебного мира и честь, вполне заслуживает того, чтобы занять место среди нас. Чистота его крови достаточна, чтобы род Блэк считал его равным себе. Сразу в нескольких головах появились почти идентичные мысли о новом витке торговли пустыми креслами, в данном случае этот торг развернётся вполне вероятно, именно здесь и сейчас. На несколько секунд в зале повисла тишина, две женщины продолжали смотреть друг на друга, пока другие переглядывались, несколько минут сидевший с закрытыми глазами лорд Пруэтт снова включился в беседу. - Господа, леди, - прозвучал голос мужчины. – Чтобы не затягивать с этим, предлагаю просто проголосовать за то, заслуживает ли род Хошино места в Палате Лордов и Визенгамоте. Я – за. Мужчина обводил присутствующих людей взглядом, скользил по их лицам. Голосовать люди не торопились, они размышляли, правда, совсем немногие из присутствующих действительно думали о голосовании – это пожилой лорд видел, несмотря на лицедейство присутствующих. Фактически, «против» могла проголосовать лишь одна из присутствующих, и лорд до сих пор не понимал, почему Амелия так себя ведёт, ведь за последние дни он узнал много неожиданной и любопытной информации, это не говоря об открывшихся фактах преступной деятельности сотрудников Министерства Магии. - Я – за, - первым после лорда прозвучал голос молодого Поттера, на лице которого была твёрдая уверенность и решимость. Лорд Прюэтт едва заметно улыбнулся: когда-то он и сам был таким же, когда-то он ещё не умел делить мир на оттенки серого, для него едиными были лишь белый и чёрный, без полутонов и оттенков. К тому же, в своё время у него была такая же супруга, как и бывшая Булстроуд – красивая, хитрая и умная, она ему помогла рассмотреть оттенки мира, понять многие нюансы, и теперь ему самому вспоминалась своя прямолинейность смешной, даже немного смущающей пожилого мага. Прошло совсем немного времени, прежде чем проголосовал каждый из лордов и Леди, но это была лишь формальность – все с самого начала понимали, что иным быть итог не мог. Закончив с голосованием, люди начали переговариваться, разбившись на пары и тройки, но тут снова заговорила Блэк. - Я хочу также выдвинуть на голосование вопрос о предоставлении мест в Визенгамоте и Палате Лордов на ещё одну кандидатуру, - люди притихли. –Не так давно род Лавгуд закрепил свою магию и кровь, получив Дар. Кто за то, чтобы род Лавгуд занял пустующее место среди нас? Люди снова зашептались, начали переглядываться. Признаться, даже сам лорд Пруэтт оказался удивлён открывшейся информацией. На самом деле на территории Британии достаточно много родов, в том числе и старых, но закрепление магии и крови означает приобретение полноценного родового камня на месте силы, от которой тот и будет питаться, либо же закладка такового мощным ритуалом. Хошино вполне мог провести подобный ритуал – всем известно, что этот японец является хорошим ритуалистом, но ведь последствия подобных ритуалов всегда фиксируются в Отделе Тайн, от их следящих артефактов подобный факт не скрыть. Однако, даже слухов о подобном не было, стало быть, Хошино и Лавгуд всё провернули в тайне от остального мира, возможно, кто-то им помогал в этом, Блэк вполне могла, но как же им удалось скрыть выброс магии? Что ещё хранится в родовой библиотеке Хошино (то, что таковая имеется, лорд ни секунды не сомневался), какие чудеса и сокровища, раз он творит невероятные вещи раз за разом? Лорд даже на миг позволил себе помечтать о захвате этой жемчужины, но быстро отбросил эти мысли в сторону, концентрируясь на происходящем. Он смотрел на лица окружающих людей и чётко понимал: если не шокированы, то удивлены почти все, никто, кроме Блэк об этом не знал, несмотря на дружбу и «дружбу». Ещё мужчина понимал, что в пользу «чудака» проголосуют все просто потому, что угрозы в нём никто не видит – Лавгуд не тот род, который гонится за богатством и властью. Да, они странные, в чём-то даже смешные, но они во многом лучше большинства других родов, кроме того, несмотря на чудачества членов рода Лавгуд, они всегда поступали достаточно разумно и не ввязывались в склоки. Что же, в который раз Пруэтт оказался прав, когда «за» было принято единогласно. - А теперь я предлагаю всем разойтись – всё же ночь выдалась далёкой от лёгкой увеселительной прогулки на лошадях, нам всем нужен отдых, а кое-кому нужно ещё и к школе подготовиться, - Блэк усмехнулась, стрельнув взглядом в молодых наследников родов Поттер и Малфой. – Как насчёт встречи в том же составе завтра вечером? Никто не возражает? - Мне казалось, - заговорил наследник Малфой, который довольно скоро станет лордом Малфой. – Мы задержались для обсуждения вопроса организации мер по сбору магической энергии. Или я не прав? - Вы правы, наследник Малфой, - заговорил лорд Пруэтт. – Однако, нам нельзя забывать и о событиях в Министерстве. Нам как можно скорее нужно урегулировать все спорные вопросы, чтобы удержать инициативу в своих руках, иначе вся наша работа обесценится за считанные дни. Уже сегодня я начну работать над этим, а мадам Боунс мне поможет. Что же до остального, то организация сбора магии может и подождать несколько дней – это не к спеху. Сейчас же нам всем следует отдохнуть, лорд Лестрейндж, я настаиваю, чтобы вы и ваш брат остались у меня в гостях, уверен, гостевые покои моего дома смогут удовлетворить ваши вкусы. Рудольфус Лестрейндж молча согласно кивнул. По сравнению с началом беседы, сейчас мужчина выглядел ещё хуже: бледное лицо приобрело синеватый оттенок, пот выступил на всём лице, он тяжело дышал, и его веки дрожали. Путешествовать в состоянии, когда он без помощи вряд ли бы смог подняться с дивана, мужчина и так бы стал лишь в самом крайнем случае, да и его младший брат выглядел ненамного лучше. Присутствующие люди обратили на Лестрейнджей внимание и не стали дальше настаивать на продолжении встречи, ведь они и сами чувствовали усталость после проведённого ритуала. Гости начали прощаться и покидать гостеприимный дом рода Пруэтт. Когда все уже разошлись, а гости отправились в свои покои, пожилой маг снова поднялся на второй этаж, прошёл по коридору и тихо вошёл в большую спальню. Буквально прокравшись, он замер чуть дыша у постели наследницы. Девочка была бледной и спала глубоким сном – ритуал оказался куда тяжелее, чем она думала, да и зелья помогли тут же уснуть. И это хорошо, отдых Джиневре Патриции Молли Пруэтт сейчас необходим. Мужчина полюбовался на очистившуюся от веснушек кожу лица девочки, на неожиданные алые волосы, отросшие до пояса и набравшие объём, превратившись чуть ли не в гриву, и сейчас рассыпанные по белоснежной постельному белью. Пожилой лорд чувствовал магию наследницы, чувствовал силу, пульсирующую в девочке, он прикрыл глаза, чтобы отчётливее ощутить чистоту и свежесть, исходящие от Джинни. Она ощущалась горным ручейком кристально чистой, ледяной воды, лишённой мусора и грязи, и пожилой лорд не мог не радоваться результату ритуала, он не мог не благодарить того, кто дал его роду этот шанс. Мужчина был твёрдо уверен в будущем рода, он никому не позволит его разрушить или запачкать!***
- Я так соскучилась! – сразу после моего появления на портальной площадке, на меня налетел вихрь, буквально оглушив эмоциями и ароматами духов, меня сжали в крепких объятиях, а потом поцеловали. Как всегда, поцелуй Флёр оказался сладким, с ароматом мёда и ванили. – Я думала, ты снова не появишься! – оторвавшись, девушка заглянула мне в глаза. - То, что у меня не получилось прибыть три дня назад не означает, что я буду откладывать посещение твоих родителей всегда. - Наших родителей, Сора-кун, наших! – пропела девушка, продолжая сжимать меня в объятиях. - Прости, моя хорошая, но мама у меня одна, как и отец, какими бы они ни были – это просто мой взгляд на этот вопрос, так что не стоит обижаться. И не надо плакать, я же чувствую, что настолько ты не обиделась. - Неужели тебе так сложно назвать нашу маму – мамой? – в глазах девушки всё ещё блестели слёзы, но в эмоциях ощущалось что-то вроде охотничьего азарта, а ещё что-то совершенно невразумительное. - Розочка ты моя, шипастая, будь твоя мама не такой молодой и привлекательной женщиной, я бы ещё подумал над твоей просьбой, но пока она такая, какая есть, мамой я её называть отказываюсь и точка. - Месье, вы хотите обидеть вашу молодую невинную супругу? После всего, на что она пошла ради вас? - Хошино-сан, - я чуть прищурился, продолжая обнимать девушку, пока мы неспешно шли через сад к зданию особняка Делакур. – Ваш муж происходит из жестокой и строгой страны, где правят бал патриархат и другие страшные слова. Если вы, Хошино-сан, не уймётесь, то ваш супруг будет вынужден применить к вам самые суровые наказания, - перед нами распахнулись двери и мы вошли в здание. – И тогда, после наказаний, вы говорить совсем не сможете, как и ходить… некоторое время. Вы этого добиваетесь? – мы прошли через небольшой зал и пред нами распахнулись двери в одну из больших гостиных. - Ах, вы только обещаете, месье, - грустно и с придыханием протянула девушка, все своим видом изображая кроткое огорчение и робкую надежду, при этом поглядывая на меня из-под чёлки серебристых волос. - Что же, - я сурово нахмурился и поджал губы. – Вы добились своего, Хошино-сан, вы оскорбили меня, заявляя, что я не держу своего слова, и сегодня же поплатитесь за это! – я ещё и покивал своим словам, также поглядывая на супругу, у которой дрожали уголки губ, да и сам я едва сдерживался, чтобы не улыбнуться этой лисе. Но тут я обратил внимание на то, что в гостиной мы не одни и поднял глаза на центр помещения. На диванах и креслах собрались не только чета Делакур, но и другие люди, часть из которых я не знал, но большинство мне были знакомы. Хорошо, что ещё миг назад я изображал строгость и это выражение ещё не пропало, иначе пришлось бы изображать простое стандартное «лицо-кирпич». - Приветствую вас, леди и господа, - лёгкий поклон-кивок. – Прошу прощения, что мы помешали вашей встрече, мы сейчас же уйдём, - я почти успел развернуть замершую Флёр, как меня остановил голос Пьера Делакур, услышав который я только огорчённо закатил глаза, но не стал уходить. Не успел, надо было буквально убегать. - Погодите, Сора, мы ждали вас, прошу, присоединяйтесь к нам. Скольких сил мне стоило не вздыхать громко и скорбно – не буду объяснять. С половиной присутствующих в этой гостиной я бы не хотел встречаться если не никогда, то как можно дольше, но всё же слово «никогда» мне нравится куда больше. Бежать несмотря ни на что я не мог, а так будет мне, чувствую, пытка. А ты что так заглядываешь мне в глаза, а, Цветочек? Почему не сказала? Да знаю, знаю, папа тебя попросил промолчать, чтобы я не сбежал, да? Вижу, что да. Ух, Шипастая, как возьму, как не выполню своё слово, вернее, задержу его выполнение – будешь знать, как интриговать за моей спиной, блондинка, блин! Что, почувствовала, чьё молоко выпила, а, Кошка? И не надо такие мне глазки строить! Не надо! Не верю! Нет! Ну, ладно, чуть-чуть поверю, слегка, но слова своего я всё равно хозяин: захотел – дал, захотел – взял обратно, так и знай! Данная гостиная была обставлена и организована таким образом, чтобы искусственное освещение требовалось исключительно в тёмное время суток, а так, даже на закате света было достаточно благодаря огромным окнам и размещению самого помещения в здании. Место для полуофициальных встреч было изначально рассчитано на достаточно многочисленные группы людей, так что не было ограничено двумя диванами друг напротив друга. Мы с Флёр разместились в соседних креслах ближе к её родителям, и эти места явно оставались для нас, так как их расположение позволяло видеть сразу всех присутствующих. То, что здесь находятся месье и мадам Делакур вполне нормально, всё же это их дом, но меня приглашали сюда не только в гости, но и для обсуждения важных вопросов с Пьером. И мне никто ни слова не говорил о том, что присутствовать будут посторонние. Да и ладно, если бы прибыл только Поль Дюнуа один или со своими сёстрами, так нет же, с ним притащились его родители, сидят, лыбятся. А Тернье тут зачем? А этот вот маг, через которого я милейшей Люси Дюнуа небольшую пакость с поставкой товара осуществил не один раз, зачем тут? А кто эта пожилая мадам с надменным, я бы даже сказал стервозным, выражением лица? Ох, Пьер, я же могу и обидеться, ты не думал об этом? Судя по взгляду, мужчина уверен в своём решении и мук совести у него нет ни на комариный чих. Что за люди такие пошли, а? А ты, голубоглазая моя прелесть, почему глазки прячешь, а? Я ж теперь занят, как не знаю кто и времени погулять с тобой по Парижу у меня нет и близко! Даже на то кафе, о котором ты мне говорила, времени нет, пусть я и хочу там побывать, но ты же видишь – не судьба! И я ни в чём не виноват – оно само так, случайно, да? Видимо, супруга таки смогла что-то прочитать в моей «ласковой» улыбке и «любящем» взгляде, раз в её глазах снова начали собираться слёзы – всё же Флёр отлично умеет плакать, когда ей того хочется, никаких капель не нужно, раз – и ручьи по щекам! Настоящая магия! - Что же, я рад, что всем нам удалось сегодня собраться для беседы, - снова заговорил Пьер приветливо улыбаясь, видя встречные вежливые улыбки от присутствующих. – Хочу представить тем, кто с ним не знаком, моего зятя Сору Хошино, главу древнего рода Хошино, мага с массой заслуг и достоинств, – люди изображали улыбки и вежливость. Я тоже улыбнулся – меня действительно развеселила эта маленькая случайность, этакое стечение обстоятельство, приведшее к моему приглашению для беседы в родительский дом моей супруги в то время, как там же была назначена встреча с другими людьми. Я искренне улыбался – это просто замечательный день, мне он напомнил эпизоды прошлого, не такого далёкого, как мне бы того хотелось, а ещё мне вспомнились мои мысли и эмоции, и сейчас я предвкушал своё ближайшее будущее: каким оно будет? Будет ли привычное предательство, или что-то новенькое? Как эту постановку назовут люди, которым я всё же доверял? Что, истина «дружба среди вельмож бывает, но она длится недолго, до тех пор, пока интересы совпадают» верна всегда и везде? - Сора, - продолжал Делакур. – С Лилианной Тернье ты знаком, а вот с её матерью, насколько мне известно, тебе встречаться не доводилось, представляю тебе мадам Антуанетту Тернье, во всем её великолепии. - Рада встрече, сударь, - улыбнулась женщина, дочь у неё получилась чуть ли не точная копия матери, разве что волосы у Лилианны темнее, как и глаза, а вот её мать обладала необычно ярким оттенком рыжего, отливающего золотом, да и глаза не карие, а скорее медовые. - Взаимно, мадам, я никогда не сомневался, что свою красоту Лилианна могла унаследовать только от не менее прекрасной матери. Пришлось подниматься и припадать к ручке дамы, хорошо, что действительно касаться губами руки не нужно, а только делать вид. Естественно, что выглядеть должно всё очень и очень натурально, вот и ошибаются некоторые, действительно касаясь губами кожи дамы. - Мадам Лизетт Дюран, - Пьер указал раскрытой ладонью на даму с неприветливым и неприятным выражением лица. – Бессменная глава госпиталя Св. Марии Парижской вот уже четыре десятка лет. - Здравствуйте, сударь, - кивнула мне женщина, строго поджимая губы и не подавая руки. – А вы, Пьер, не могли не указать на мой возраст, да? – и такой специфический прищур, будто женщина только и ожидала повода, за который можно зацепиться и выцарапать обидчику глаза. - Нет, что вы, мадам! Как вы могли подумать о таком! – патетики в голосе Пьера было столько, что его можно было намазывать на тосты. – Я лишь хотел подчеркнуть своё уважение к вашему опыту и заслугам, мадам! Больше ничего! Пока женщина прожигала мужчину взглядом, я резко пересматривал своё отношение к этой женщине. На самом деле свой пост она занимает сорок два года, пост главы самого известного, большого и, соответственно, финансируемого медицинского центра Магической Франции. Стоит ли уточнять, насколько сильным, хитрым и умным должен быть человек, чтобы продержаться в точке схождения интересов множества влиятельных людей? Кроме этого, мне известно, что женщина прославилась как абсолютно нейтральная персона, которая вообще ни единого раза не подвергла госпиталь опасности ни с политического фронта, ни с любого другого. Она смогла удержать заданную планку дольше своих предшественников и заслужить уважение множества людей, в том числе и моё, ведь мой хороший знакомый, доктор Луи Симон, немного порассказал о мадам Дюран и о том, как она ему помогала во время его молодых лет в госпитале. Да и вообще, директор госпиталя очень внимательно относится к вопросу обучения новых поколений колдомедиков и никогда не жалела на это дело финансирования. Когда Пьер всё же умолк, тут же заговорил я. - Я рад, мадам, что мне представился шанс познакомиться с глубоко уважаемой мною персоной вне госпиталя, - на этих словах женщина позволила уголкам губ слегка изогнуться в намёке на улыбку. – Месье Луи Симон рассказывал о вас, мадам, и из его слов я понял: вы заслуживаете, чтобы вам уделили место в учебниках по современной истории, и я надеюсь, что судьба позволит вашим крепким рукам и дальше нести процветание столь важному месту, как госпиталь Св. Марии Парижской. Женщина несколько секунд всматривалась в мои глаза, я почувствовал, как меня легко ощупывают поверхностной легелименцией, после чего мадам коротко мне кивнула, а хозяин дома продолжил. - С семьей Дюнуа ты также знаком, - я кивнул в сторону присутствующей троицы, просто из общей атмосферы вежливости, и перевёл взгляд дальше. – Месье Жак Моро, работает в ведомстве мадам Дюнуа. Мы с мужчиной кивнули друг другу, никто не стал выдавать нашего знакомства, в смысле прямого знакомства, которое состоялось скрытно и держалось в некотором секрете до сих пор. Благодаря бюрократическим особенностям, созданным вокруг должности месье Моро, у него имеется некоторые инструменты для порчи жизни многим и многим в Министерстве Магии Франции. Насколько мне известно, за эту должность идёт серьёзная борьба и те, кому удаётся посадить в кресло своего человека, получают целый набор рычагов влияния. - Итак, раз со знакомством мы закончили, пора перейти непосредственно к делу, - держал слово мужчина. – Вернее, к делам, ибо все собравшиеся люди имеют несколько отличные интересы, в большей степени связанные лишь вашей персоной, Сора. - Что же, дамы и господа, я готов вас выслушать, - вставляю свою реплику, всем видом стараясь изображать равнодушие и спокойствие, и плевать, что это было грубо, пусть им будет такой «тонкий» намёк. Жаль, что здесь собрались опытные люди, не позволившие мне получить удовольствие от созерцания истинных эмоций на лицах. - Да, - Пьер не позволил уколу недовольства проявиться на лице. – Предлагаю начать… - С меня, - перебила мужчину мадам Дюран. – Я не так молода, чтобы тратить своё время на эти игры, - попытавшегося что-то вставить Пьера женщина буквально заткнула взглядом, и посмотрела на меня. – Вы, сударь, за короткий срок смогли прославиться, ваша слава как положительная, так и отрицательная, но меня всё же интересует первая часть. После ваших «гастролей», - на этом моменте женщина усмехнулась. – Наш госпиталь завалили письмами с просьбами о встрече с вами, о налаживании контакта с мастером ритуалистики, который срывает проклятия столь же легко, как дышит, - я хотел кое-что ответить на эти слова, но меня заткнули поднятой ладонью, мол дай договорить. – Это не мои слова, месье, так глаголит людская молва. Я не могла не отреагировать на просьбы людей, месье, кроме того я хотела лично встретиться с тем, кто поставляет во Францию эти замечательные амулеты, благодаря которым за последние месяцы нам удалось вытянуть с порога Серых Пределов под тысячу человек. Позвольте выразить вам, сударь, моё личное уважение и благодарность, - женщина сидя изобразила поклон, и я тут же ответил, принимая его и отвечая тем же. – Месье Делакур сообщил мне, что род Делакур и ваш род, месье Хошино, организовывает новый торговый канал, что значительно расширит торговлю не только с Африканским материком, но и Южной Америкой. Я здесь, месье Хошино, чтобы обратить ваше внимание на нужды медицины в Магической Франции и наших соседей. Как глава госпиталя Св. Марии Парижской я прошу включить в торговый канал также товары, использующиеся в колдомедицине и связанным с ней зельеварении. Кроме того, мне бы хотелось узнать о возможности заключения конкретно с вами, месье Хошино, контракта на проведение ритуалов под заказ для нашего госпиталя. Это в принципе возможно? – в гостиной ненадолго повисла тишина. Да, не зря эту женщину уважают, никаких «хотелок», требований и давления на человечность и сострадание, строго по списку, без личного. А в конце так и вообще добавила последний вопрос таким образом, что даже откажись я, мог бы просто объяснить причину, вроде моего главенствования в роду, и никаких претензий не было бы. И Пьер молодец, правильно подобрал формулировку для канала, который перехватили-отбили у контрабандистов и других плохих людей. - Насчёт организовываемого нами торгового канала, - начинаю ответ. – Мне понятен ваш интерес, мадам Дюран, а потому хочу вас заверить в нашем полном содействии и даже больше: я настаиваю на том, чтобы вы составили перечень редких товаров из интересующих нас регионов, и передали его месье Пьеру, который и будет составлять пакет наших интересов к поставщикам, - женщина, всё это время внимательно смотревшая мне в глаза, довольно кивнула, а я продолжил. – Что же до остального, то тут нам нужно поговорить более детально, а лучше будет, если встретятся наши секретари и займутся своей работой, - женщина снова кивнула на моё принципиальное согласие с оговорками. – Кроме того, вы будете приятно удивлены, когда узнаете от вашего секретаря некоторые дополнения. - Даже так? – повела головой женщина, а постоянно легонько «царапающая» моё внимание легелименция продолжала «обнюхивать» мою монолитную защиту. – Что же, в таком случае я рада, что наша встреча оказалась куда более плодотворной, чем я ожидала. А теперь я вынуждена оставить вас. Всего доброго, господа. Женщина чинно и величаво удалилась из гостиной, а помещение на некоторое время снова погрузилось в тишину. В приглушённом мною фоне восприятия эмоций мне удалось точно определить некоторую долю лёгкого огорчения почти от всех присутствующих, видимо, ожидали услышать больше деталей, но не получилось. - Что же, жаль, что мадам Дюран покинула нас так скоро, - снова взял слово Пьер. – Думаю, ей было бы интересно послушать наше дальнейшее общение. - Верно, - с вежливой улыбкой кивнула головой Люси Дюнуа. – Всё же сам факт существования этого торгового канала стоит под вопросом и многие влиятельные господа до сих пор не определились: достаточно ли целесообразно его создание, или нет? – женщина взглянула на меня, и снова перевела взгляд на Пьера, хотя я точно знал, что на меня смотрят краем глаза. – Кроме того, такое мощное образование, способное в некоторой степени влиять на экономику не только Франции, но и целого ряда стран, не может оставаться без контроля высшими органами власти. Я продолжал ощущать интерес и ожидание от женщины, который будто пытались скрыть за некой заглушкой, но теперь это не удавалось, внешне же Дюнуа ничего такого не демонстрировала, она взяла в руки свою чашку с чаем и изображала, будто произнесла свою реплику исключительно в информационном порядке. В гостиной снова образовалась недолгая тихая пауза. Я, в свою очередь, также не спешил вмешиваться – зачем? Можно ведь и подождать, понаблюдать. - Сора, - снова заговорил Пьер и я ощутил от него долю вины. – Понимаешь, мадам Дюнуа права: дело слишком серьёзное, и мы просто не можем всё сделать так, как нам того может захотеться, - или по-простому, нам этого никто не даст да? Как будто я этого не понимал с самого начала, или я просто в шутку просил поработать над этим вопросом осторожно? С клятвами и контрактами о неразглашении, специально инструктировал по этому поводу Флёр, когда она доставляла мои письма родителю? Или, может быть, Юшенг что-то как-то не так объясняла, когда ещё была здесь? – Подобные масштабные дела не могут обходиться без внешнего контроля, иначе можно создать серьёзные угрозы разным уровням экономики, - мужчина сделал паузу, исподволь оценивая мою реакцию, которую я не проявлял совсем никак, не поднимая взгляда от чашки с чаем в руках. Я типа не понимаю, что подобные вопросы решаются квотами, налогами и другими неприятными словами, вроде откатов. Я чувствовал, на своём предплечье ладошку Флёр, чувствовал её тревогу и долю страха, но теперь я на неё не сердился. Да, не предупредив меня, молодая жёнушка допустила ошибку, свойственную европейкам, которых воспитывают не так, как японок, китаянок и прочих, которые знают одно главное правило для крепкого брака: с переходом в семью мужа, женщина становится частью его семьи – это в первую очередь, в ГЛАВНУЮ очередь, и только потом всё остальное. Для Флёр главным должно быть наше благополучие и интересы, нашей семьи, моей и её, а потом уже все остальные. Но девушка не успела проникнуться этой идеей – некогда ей было это сделать. Я не буду её силовать и ломать, не хочу, я ей мягко укажу на её ошибки и всё у нас будет хорошо, всё же Флёр – умная девушка, а мудрость приходит с опытом и возрастом. - Таким образом появилась идея, - продолжил Пьер, явно пытавшийся поймать мой взгляд. – Создания торговой компании, в основу которой войдёт несколько органов: директорат, служба надзора и служба контроля. То есть… - Я понимаю, не нужно объяснять, месье Делакур, - в моём голосе исключительно задумчивость и спокойствие, а то, что я тебя назвал так, ты сам виноват, мог бы и предупредить, а не устраивать мне тут эту «красоту». - Хорошо. В таком случае я предлагаю во главу служб надзора и контроля поставить рода Дюнуа и Тернье. Род Дюнуа известен своим положением в Министерстве Магии Франции, мадам Люси уважают и доверяют, влиятельные люди примут данное решение как приемлемое. Что же касается мадам Тернье, то недавно Антуанетта вошла в число магистров Гильдии Зельеваров Европы, у неё достаточно профессионального авторитета, чтобы выполнять столь сложную работу, как контроль качества сырья и материалов, - небольшая пауза, и мужчина продолжает. – Изначально, рассматривалось больше трёх десятков кандидатов магистров зельеварения, но кандидатура мадам Тернье была признана лучшей. Я кивнул на слова мужчины и отпил из своей чашки, после чего посмотрел на напряжённую Флёр. Несколько секунд я всматривался в голубые, небесные глаза девушки, после чего улыбнулся, и девушка слегка расслабилась, поняв, что я имел ввиду. Никаких санкций и наказаний не будет. Моя девочка просто ничего не знала, даже не предполагала подобной беседы – я это точно понял по степени нервозности моей вейлы. - То есть вы, месье Делакур, предлагаете включить в наше предприятие посторонних людей, отдать им часть акций, прибыли, при этом, они не сделают никакого вклада в наше дело. Я вас правильно понял? – теперь смотрю в глаза напряжённого и встревоженного мужчины, игнорируя взгляды заинтересованных личностей и официального наблюдателя. - Нет, Сора, - мужчина проявлял опыт в подобных делах, сохраняя изначально заложенный уровень общения. – На самом деле вклад есть – это влияние и авторитет рода Дюнуа и их союзников, и личные заслуги мадам Тернье, как выдающегося специалиста. Только этого будет достаточно, чтобы не просто уладить возможные неприятности, но и получить кредит доверия на рынке. - Понятно, - я ещё раз улыбнулся, посмотрев на Дюнуа и снова вернув взгляд на Пьера. – А так ли нам будет необходим род Дюнуа, если мы организуем не торговую компанию, которая будет выпускать заграничный товар здесь же, во Франции, а простую перевалочную базу, которая будет тут же переправляться в другие страны? – и ещё один взгляд на Люси, а потом взгляд на Тернье. – Я ни в коем случае не желаю оскорбить вас, мадам Тернье, и даже готов рассмотреть ваше участие в нашей возможной деятельности в роли специалиста, но вы не против, если эта беседа произойдёт немного позже? - Излишняя торопливость не идёт на пользу зелью, месье, - улыбнулась женщина, слегка смежив веки, и тут же бросила едва уловимый взгляд на Дюнуа. – Хороший зельевар должен уметь ждать и терпеть, пока в его котле не появится очередное чудо. - Я рад, что вы – мастер своего дела, мадам, - женщина довольно улыбалась, да ещё и очень специфически вздохнула, от чего её объемная грудь в лифе выпятилась, напряглась, привлекая мужское внимание. Да, там есть что выпячивать, определенно есть, не будь у меня Кокоро, на меня бы тоже могло подействовать. - Месье, - ласковым поучительным тоном заговорила Люси, смотря на меня с лёгким снисхождением. – Законы Франции таковы, что мы не можем просто закрыть глаза на возможные махинации, даже если сейчас учредители говорят одно, это не означает, что уже завтра они передумают, потому мы и вынуждены строго следить за законностью на своей земле. - Я вас понял, мадам, - вежливый кивок довольной квочке. – В таком случае, наше предприятие не коснётся Франции – я специально приложу все свои силы, чтобы ваш народ узнал о вашей стойкости в вопросе борьбы за законность и интересы Франции. Мы не станем угрожать вашей экономике и интересам, стало быть, изначально устраним возможные угрозы. Вас это устраивает, мадам Дюнуа? - Ну что вы, месье Хошино, - ласково улыбнулась женщина, в глазах которой было просто море любви и доброжелательности. – Мне бы не хотелось, чтобы приложенные вами огромные усилия оказались бессмысленными, всё же возможная прибыль вам бы очень пригодилась, не так ли? - Ничего страшного, мадам, я готов на некоторые жертвы ради страны со столь щедрыми и отзывчивыми людьми. - Удивительно видеть такую мудрость в столь молодом возрасте, месье. Вот, Поль, - женщина обратилась к всё это время промолчавшему хмурому парню. – Месье Хошино – пример того, как должен вести себя молодой рыцарь и защитник, - парень нахмурился сильнее, а потом бросил взгляд на меня, я же удерживал вежливое выражение лица и полуулыбку. - Верно, месье Дюнуа, - я согласно кивнул. – Прислушайтесь к мудрости своей матери, её советы полны исключительного опыта и мудрости… Мы ещё минут пятнадцать продолжали эту крайне «вежливую» и «дружелюбную» беседу и далеко не я один получал огромное удовольствие от того, что здесь происходило. Тернье обе едва сдерживались, чтобы не рассмеяться и захлопать в ладоши, а ещё обе излучали такое мощное желание, такую похоть в мою сторону, что даже сниженная чувствительность серьёзно била по мне. Молчаливая Апполин также внешне сохраняла маску вежливости и приветливости, но внутри она была зла, её ярость буквально клокотала внутри, я чувствовал, что моя тёща готова пустить в дело даже не палочку – когти! Над головой Пьера висела воображаемая грозовая туча, а Флёр просто ждала окончания «банкета», что же до наблюдателя, то месье Моро веселился и что-то предвкушал, вероятно, как он будет рассказывать о нашем милом общении с мадам Дюнуа. Когда же наша встреча всё же завершилась, после того как дом покинули Тернье, которым я пообещал обсуждение сотрудничества, заговорила сильно хмурая Апполин. - Сора, мне жаль, что всё так вышло… Произнося это, женщина всё ещё ярилась внутри, она недовольно поглядывала на супруга и несколько сожалеющее смотрела на нас с Флёр, перебравшихся на диван, супруга тесно прижалась ко мне, захватив в плен руку. - Это предприятие могло принести огромную выгоду, оно могло стать основой благополучия для всех нас на многие поколения вперёд и мне жаль, что мы допустили такую ошибку с Дюнуа. Молодец Апполин, а ты, Флёр, бери с мамы пример – она не говорила «муж ошибся», она сказала «мы» - это очень важный нюанс. Хватит, моя девочка, успокойся, всё хорошо, всё даже лучше. - Я не буду говорить о том, что я вас предупреждал, - решаю прекратить эти неприятные речи Апполин, но кривая ухмылка всё же вылезла на лицо. – Я не буду вспоминать замечательный пример нутра главы и её мужа, то, как они поступили со мной, - да, я чувствую, как вам это неприятно, как вас это царапает, но вы же хотели меня научить быть взрослым, верно? А, как известно, лучше всего учиться на чужом примере. – Я даже не стану смотреть в предварительные расчеты того, сколько бы мы смогли получить с этого дела уже в первые полгода деятельности канала, это не говоря о нелегальном и теневом канале, который, я надеюсь, вы не вскрыли перед Дюнуа. Вы же не совсем идиоты? – улыбка у меня стала совсем широкая, когда «укол» в эмоциях родителей Флёр случился совсем болезненным, а не неприятным как раньше. – Я просто удивляюсь: как вы за столько лет общения не обнаружили их гнилое нутро? Как вы вообще с Дюнуа могли общаться? Ладно – я, у меня опыта в подобных интригах никогда не было, да и с французами из высшего общества никогда даже не встречался, потому мне и простительная наивность. Но ведь вы же с родом Дюнуа союзники, нет? Вы должны их знать куда лучше меня, но всё равно так подставились, - я огорчённо покачал головой, немного повернулся и покрепче прижал к себе жену, другой рукой принявшись гладить её волосы, кстати, очень приятное и успокаивающее занятие. - Ты ещё молод, Сора, - наконец-то заговорил Пьер, в эмоциях которого власть захватило раздражение. – Ты, будем говорить начистоту, никогда не знал высшего общества в том виде, в котором оно существует во Франции, тебе не известны наши порядки и менталитет, - я продолжал широко улыбаться на то, что меня только что обозвали перекати-полем и необразованным сиротой-варваром без надлежащего образования и культуры. До чего же приятно говорить людям правду в глаза. – Общество – это крепкие канаты, цепи, связывающие всех в одну структуру, это помогает и защищает людей, но это и накладывает обязательства перед окружающими, уметь взаимодействовать в обществе – значит быть его частью, человеком, с которым готовы общаться и вести дела, - пока Пьер говорил всё это, что Флёр, что её мать напряжённо замерли, ожидая моей реакции. - Спасибо вам, тесть, что так заботитесь о моём образовании, - я даже благодарно кивнул. – Я, знаете ли, никогда даже не догадывался, что означает быть человеком, я почему-то думал, что быть человеком – это немного другое, это не умение прогибаться под всех и вся, ожидая, что когда-нибудь под тебя тоже прогнутся, может быть, - супружеская чета хмурилась и удовольствия от моих слов не испытывала. – Ваше общество – сборище слабых, трусливых людей без чести и гордости, лишь редким единицам удаётся выделиться на фоне вашего болота, - я даже не представляю, сколько нужно выдержки, чтобы терпеть подобные слова в свой адрес, как это делал Пьер, в глаза которому я смотрел. – За то, что мои люди подчистили немного грязь, эту плесень в вашей стране вы хотели отдать мои трофеи в руки предателей и великосветстких шлюх? Какая прелесть! – я снова качаю головой, не разрывая зрительного контакта с Пьером. – Может вы ещё мне скажете, что два захваченных замка я должен кому-то отдать? Аха-ха-ха! – я ощутил лёгкую чесотку в зубах, почувствовал, как клыки во рту вытянулись, натягиваю кожу. – Правда? А кому? Понятно, ещё не решили, не поделили, да? Ну, оно и понятно, всё же эти шато действительно лакомые кусочки, оставлять которые в руках «непонятных бандитов» никто не станет, верно? Интересно, а как будут выкручиваться ваши власти, если я просто возьму, и сниму с замков «скрыт»? Как вы будете объяснять людям тот факт, что замки, «разрушенные» пару-тройку сотен лет назад, вдруг обнаруживаются на прежнем месте? Ладно, не волнуйтесь, месье Делакур, я просто пошутил, но и отдавать свои замки я не намерен – так и передайте кому надо, а если полезут, у меня теперь есть надёжный контакт с русскими, - тут своих мыслей и эмоций не сдержали ни муж, ни жена, уставившись на меря широко распахнутыми глазами. – В случае нужды, я смогу договориться о военной помощи скромному мне и моей собственности. - Дорогой, ты что готов воевать с Францией? – немного отодвинулась, чтобы заглянуть мне в глаза, Флёр. - Со всей Францией и не придётся, - успокаиваю явно переволновавшуюся вейлу. – Два, может три, ну, не больше пяти родов – точно, - это те, кто возомнили себя самыми умными, решили, что чужие трофеи, честно добытые, можно просто отобрать. Вроде тех же Дюнуа. - Но даже два рода – это большая сила, плюс наёмники! – не унималась Флёр, в глазах которой застыла тревога. - Не волнуйся, - снова прижимаю супругу к себе. – Помнишь того итальянца, Вискотти? – девушка кивнула. – Ну, так вот, как ты думаешь, если я предложу его сильному, многочисленному и влиятельному роду, среди активов которого имеется порт, в который стекаются товары с Карибских островов, основать новую торговую компанию, они нам помогут военной силой? – я бросил косой взгляд на подавившегося воздухом главу рода Делакур, который пытался откашляться. – Что, если мы, например, на землях рода Вискотти устроим крупную перевалочную базу, на которую будут собираться редкие товары из Африки и Южной Америки от надёжных поставщиков, а после всё это богатство будет распределяться исключительно нашей общей компанией? Помогут они нам в таком случае, или нет? - Помогут, - на красивых губах моей вейлы расцвела широкая улыбка, девушка всё поняла правильно и её тревоги ушли. – А ещё можно заключить договор с одним или двумя родами на охрану, вооружившись их авторитетом и влиянием, отдадим им, ну, процентов пять от общей прибыли, и нас тогда вообще никто не тронет… - девушка задумалась, мило хмуря лобик, а я промолчал, ибо её идея оказалась очень в тему, я думал только об одних Вискотти, а товар переправлять в Россию, а уже оттуда по другим адресатам. Русские за одно только то, что мы выведем на их рынок новые товары, с которых они смогут получать проценты и пошлины, передерутся, но лучше заранее продумать детали, обсудить с умными людьми. - Сора, вы что, серьёзно? – ошарашено спросила Апполин. - Конечно, - я даже удивился такому вопросу. – Здесь с нас требуют просто потому, что они могут требовать, а в Италии мы заключим крепкие договора и будем получать больше десяти-пятнадцати процентов от пирога, который здесь хотят резать совершенно посторонние люди. Нам ведь столько хотели отдать, да? – снова смотрю на Пьера, который опустил взгляд к чашке с чаем, поданной домовиком. - На двоих. Пятнадцать процентов на рода Делакур и Хошино, - но тут мужчина поднял на меня серьезный взгляд. – Семь с половиной процентов от такого предприятия – это огромные деньги, взамен мы были бы защищены настолько, насколько это вообще может быть, сам король бы гарантировал процветание нашей компании! - Дорогая, - поворачиваю голову, чтобы посмотреть в глаза супруги. – А что больше: семь с половиной, или тридцать-тридцать пять? – девушка лишь улыбнулась и тайком показала розовый язычок. – Вы, Пьер, слишком привыкли к «взаимодействию», привыкли жить по одной схеме и правилам. Я вас не упрекаю, я даже не обижаюсь, вы на своём примере мне показали, что жить по правилам не всегда правильно, нужно иногда и импровизировать. Вы же знали, что из себя представляет Люси Дюнуа, так почему не защитились? Ладно, я уже и так понял вашу логику, вы ведь даже не задумались о том, что бизнес можно сместить и в другое место, верно? Я на некоторое время задумался о том, а стоит ли вообще сотрудничать с Делакур? В смысле, все контакты – поставщики, посредники, мелкие контрабандисты и так далее, вкупе превращающиеся в торговый канал – всё это было добыто Юшенг и её командой, вся эта информация в руках рода Хошино, Пьеру были известны только факты наличия местных, французских адресатов-приёмщиков товара, он знал о подпольной и полу-подпольной торговой сети, через которую реализовывались товары. Делакур мне нужен был как местный знаток – член элиты, решающей важные вопросы в стране, у него есть связи, уважение, некоторое влияние, но зачем он мне, если во Франции можно и не работать вовсе? Порт приёмки будет в Италии (если мы с Вискотти договоримся, всё же род у них действительно многочисленный и сильный), там же будут и склады, а уже оттуда можно наладить свою сеть, только абсолютно «белую», а в «благодарность за добро» просто обойти в своих торговых интересах Францию стороной? Что, на ней свет клином сошёлся, или нет других волшебных стран? А если ещё и организовать обратный поток, то мы вообще озолотимся… или нас прирежут, просто из принципа. В общем, такого «деревянного» в плане инициативы Пьера можно было бы и вежливо послать, и у него не было бы никакого морального права на что-то претендовать или даже требовать. Но в таком деле игнорировать Францию – это автоматически нагревать агрессию, настраивать уже всю страну против себя, да и Флёр явно не будет рада, если я так поступлю с её роднёй. Тогда что? Хм, можно организовать здесь небольшое отделение компании, которой будет управлять какая-либо ветвь рода Делакур, даже не обязательно, чтобы это была старшая, то есть семья Флёр. Пусть этот дистрибьютор занимается исключительно Францией, сюда будут завозиться товары только и исключительно под заказ, ассортимент будет жёстко фиксирован, а ещё можно сделать так, чтобы… - Что ты придумал? – вывела меня из задумчивости широко улыбающаяся Флёр, её глаза блестели жгучим интересом. - Кое-что придумал, - улыбаюсь в ответ, целуя любопытный носик. – Не волнуйся, всё будет хорошо! Меня в ответ одарили новой яркой улыбкой и крепкими обнимашками. Действительно, можно и пойти на некоторые уступки – лишь бы не было войны. - Месье Делакур, я хочу попросить вас кое о чём. - Это что-то другое, не связанное с торговым каналом? - Верно, мне нужно, чтобы вы организовали во Франции небольшие офисы, в которых любой одаренный может заработать путём продажи своей магии…