Забытый

    – Состав команды полностью отдаю тебе на откуп, – сообщил ЧунМён, заложив руки за голову и прикрывая веки. – Можешь ознакомиться с нашими кадрами – я предоставлю досье. Выбирать можешь любых специалистов, но учти, что полная свобода действий предоставляется только тебе. – То есть, – ЧонДэ, поставив на столешницу чашку с недопитым чёрным кофе, шутливо нацелил на приятеля пистолет из пальцев, – если я всех их перебью, то выйду сухим из воды? – Точно, – спокойно кивнул генерал-майор. – Так что прошу тебя, не сойди с ума до окончания этой операции.    Крис, индифферентно помешивая свой чай, негромко фыркнул и, показав другу большой палец, прокомментировал: – Мне кажется, ты поздновато спохватился: самое худшее с ним уже произошло. Поверь мне, нормальному человеку и в голову не придет уезжать в горы и жить там в обшарпанном коттедже. – Домик был не такой уж заштатный, – покачал головой глава китайского отделения Интерпола. – Но вот насчет сомнений касаемо вменяемости нашего старого доброго Чена... – Закрой рот, – беззлобно обрубил ЧонДэ. – Я куда нормальнее вас, потому что первый покинул этот вертеп.    ЧунМён с иронией посмотрел на товарища. – И где же ты теперь, позволь спросить? – осведомился он, хрустнув пальцами и взявшись за чашку с крепким чаем. – Отсюда не уходят. Никогда. – Звучит жутковато, – кивнул Крис, крутя в длинных пальцах серебряную ложечку. – Но это чистая правда. – Ладно, – ЧонДэ, поморщившись, махнул рукой. – Давай мне свои досье, я посмотрю их дома.    ЧунМён склонил голову и первым встал из-за стола. – Подвезти? – бодро предложил он, застегивая пиджак. – Нет, – помотал головой Чен. – Я пройдусь пешком. ***     Воспоминания – опасное явление.    Они имеют страшное свойство затягивать, как топкая трясина, и потом никому не под силу выбраться из этого плена.    Следовало уходить, когда была возможность...    Именно такие мысли и пронеслись в голове у ЧонДэ, когда он вошел в свою старую квартиру.    Ключ подошел идеально, хотя и проворачивался туговато, но вот свет не включался: видимо, лампочки не выдержали шестилетнего пренебрежения.    В помещениях было душно и легонько пахло затхлостью. На мебели лежал довольно плотный слой пыли, а по углам предприимчивая паучья семья свила себе домики.    ЧонДэ, скинув старые кроссовки в прихожей, медленно прошел в гостиную.    Комната ничуть не изменилась за шесть лет, да и с чего бы? Всё тот же минимум мебели, все то же огромное окно почти во всю стену, скрытое за плотной гардиной...    На стеллаже – книги, большинство из которых было подарено ЧунМёном; в буфете – бутылка шотландского виски – от Криса, на застекленной полке – старые награды и грамоты, которые теперь казались просто мусором.     Странно даже подумать, что когда-то эти вещи имели для него огромное значение...    Да что там, он ведь ради этого и пошел в полицию!    Здоровое тщеславие – это нормально, но оно же и превращается в подводный камень, когда человек перегорает. Неважно, навсегда или временно.    Это и случилось с ним.    ЧонДэ фыркнул и прошел на небольшую кухню.    Раньше – в той жизни – этим помещением он почти не пользовался, да и сейчас ситуация вряд ли переменится. Здесь чисто – и то хорошо.    Белая модульная система, лаконичная мебель из вытравленного дерева, небольшой холодильник, сейчас распахнутый настежь и абсолютно пустой, – вот и вся весьма скромная обстановка кухни.    Полицейский поморщился и быстро вернулся назад: эта комната казалась нежилой и безликой, как в квартирах, которые сдаются вместе с мебелью.    Маленькая спальня выглядела куда более уютно: кровать, встроенный шкаф с раздвижными дверцами, комод, письменный стол с двумя тумбами, удобное кресло и стул, на котором валялся небрежно брошенный галстук.    ЧонДэ подошел ближе и, усмехнувшись, поднял галстук двумя пальцами. События шестилетней давности нахлынули на него, как волна цунами: он собирался на званый обед к тогдашнему главе китайского отделения Интерпола и передумал в процессе. Быстро собрав все вещи и выбросив оставшиеся продукты, он съехал отсюда в небольшой поселок за городом. Сняв тесный угол, он провел там несколько дней, заказывая свой коттеджик, а потом снова пустился в дорогу.    Полицейский цокнул языком, разжав пальцы и позволив галстуку упасть прямо на пол.    Это было давно, что теперь вспоминать...    ЧонДэ вздохнул, задумчиво прочертив пальцем по пыльной поверхности комода косую линию. Что ж, он вернулся и даже успел дать слово, что возьмётся за дело; дороги назад, в горы, не было.    Во всяком случае, пока.    Полицейский бросил на кровать потрепанную сумку, распухшую от досье, которые ему дал ЧунМён. Надо бы изучить, чтобы подобрать команду, но сначала...    ЧонДэ присел на корточки и раскрыл дверцы комода. Просунув руку внутрь, он пошарил между стопок белья и с радостным восклицанием достал бутылку коньяка. – И как же я обходился без тебя все эти шесть лет? – протянул хозяин квартиры, любовно поглаживая стеклянные бока сосуда.    Поставив бутыль прямо на пол, он сбегал на кухню и, порывшись в навесном шкафчике, вытащил оттуда порядком потускневший стакан. Брезгливо поморщившись, полицейский сполоснул его под краном (пришлось изрядно подождать, пока вместо ржавой не потекла обычная вода) и отнёс в спальню.    Плюхнувшись на кровать и подняв тем самым целый столб пыли, ЧонДэ ловко поднял бутылку с пола и резко свинтил пробку. Налив себе полстакана коньяка, агент причмокнул губами и прикрыл глаза от наслаждения.    И как можно было отказаться от всех этих благ?..    Видимо, Крис был прав: он просто сошел ума тогда, шесть лет назад. Говорят, с агентами-оперативниками это случается намного чаще, чем с лабораторными. Оно и неудивительно: за годы службы можно навидаться такого, что недолго и руки на себя наложить.    ЧонДэ сделал ещё один глоток и отставил стакан на комод.    Самым нормальным из них был ЧунМён. Этот рафинированный интеллигент, не упускавший, как и многие умные мужчины, шанса выпендриться, никогда не терял адекватности, а его общение со штатным психиатром всегда проходило ровно и без эксцессов. Теперешний глава китайского отделения Международной Полиции никогда не получал больше похожих на приказы рекомендаций "взять месячный отпуск", не страдал нарушениями сна или какими-либо неврозами – постоянными спутниками прочих агентов.    А ведь он проходил испытания наравне и с ним самим, и с Крисом...    Видимо, как раз такой светлый разум и помог ЧунМёну столь стремительно взлететь по служебной лестнице.    ЧонДэ зевнул и, потянувшись к сумке, вытащил оттуда пачку личных дел. Взяв самое первое и поднеся его к глазами, он принялся быстро пробегать глазами строчки. "Тщательно подходит к выполнению заданий" – значит, медлительный. "Находит общий язык со всеми членами команды" – тушующаяся дрожащая тварь, не имеющая своего мнения. "Владеет всеми видами огнестрельного оружия" – ясно, для ближнего боя не годится.    Полицейский перекривился и потянулся за следующим документом. Так... "Может организовать доступ к любому электронному устройству, подключенному к сети" – значит, на оперативной работе из этого парня-программиста будет полный ноль. "Отличается смелостью и мужеством" – а это-то как определили? Он столь яростно крушил монстров в компьютерной игре?     Но без специалиста такого рода в этом задании не обойтись...    Что ж, хорошо. ЧонДэ посмотрел на первую страницу досье и коротко кивнул. О СеХун, добро пожаловать в команду. Твои молодость и неопытность – это огромный минус, но, судя по характеристике, с тобой можно иметь дело.    Следующее досье оказалось засекреченным, и агент закатил глаза: родной Интерпол всегда обожал тайны, а теперь, при его ещё большем, почти глобальном распространении, это превратилось в долженствование для всех отделений.    Имя парня не было указано, но зато перечислялись все его навыки и достижения. Впечатляющий список оружия, которым тот владел, аналитические способности, умение подстраиваться под окружающую обстановку, но самое главное – непримелькавшееся и неизвестное в среде преступников лицо, а также китайский паспорт.    ЧонДэ наморщил лоб. Такой мог бы им пригодиться в случае реализации плана внедрения, который, в свете специфики самой операции, не казался таким уж невероятным...    Полицейский отложил это личное дело в сторону. Он знал: личность таинственного китайца рассекретят, как только его определят в состав команды.    Очередной документ содержал анкетные данные двойного агента...    ЧонДэ издал едва слышное "Тьфу!" – он не любил таких, так как по опыту знал: двойной всегда может оказаться на деле одинарным, и не факт, что в пользу хороших ребят.    Но уже имевшийся опыт этого человека мог пригодиться при реализации операции...    Полицейский хмыкнул и отложил досье: лишним точно не будет.    За час работы он успел изучить все документы и отобрал для себя шестерых – идеальное количество человек для малой эффективной группы.    Конечно, раньше они с ЧунМёном и Крисом успешно действовали только втроём, но те времена уже позади...    А среди полудюжины людей каждому будет легче найти "своего", образовать ударные связки, которые и являются ключом к успеху операций.    Компьютерщик и радист О СеХун; таинственный секретный коп; двойной агент; снайпер Ким ЧонИн; стратег До КёнСу, обладавший, помимо прочих достоинств, ещё и дипломом врача; Пак ЧанЁль, хорошо зарекомендовавший себя в точечных антитеррористических операциях...    В общем, команда подбиралась неплохая. Не чета, конечно, тому легендарному звёздному трио, но тоже на уровне.    Зевнув, ЧонДэ скинул документы прямо на пол и, не раздеваясь, лег на кровать.    Он полагал, что теперь, после шестилетнего отсутствия, вряд ли удастся скоро заснуть: сознание начнут одолевать разные мысли, оплетавшие мозг подобно питонам, но этого не произошло: стоило агенту закрыть глаза, как он немедля провалился в сон... ***    За всю свою недолгую жизнь Лу Хань сменил множество личин.    Располагающая внешность помогала ему запросто втираться в доверие к кому угодно, и юноша этим активно пользовался.    Он выглядел куда моложе своих лет, к тому же обладал заразительным мальчишеским смехом, потому-то ему так часто приходилось играть роли старших школьников и студентов.    Молодой человек с детства мечтал о сцене, о славе, об обожании миллионов поклонников, но реальность, увы, не была к нему благосклонна: выходец из сиротского приюта, Лу Хань не мог позволить себе проплаченный дебют, а для прослушивания у него, по мнению рекрутеров, "не хватало таланта".    Но юноша не унывал, получая отказ за отказом: он знал, что впереди его ждет блистательное будущее.    Но вскорости заработок стал существенной проблемой...    Китаец развозил пиццу, стриг кустарник, замешивал раствор цемента в заданной пропорции, клеил ярлычки на красочные пакетики импортного кофе, но денег всё равно катастрофически не хватало.    "Чёрная Звезда" вышла на Лу Ханя в один из тех нередких моментов, когда он сидел на мели. Случилось это на удивление просто: трое дюжих ребят запросто ввалились в квартиру, где юноша жил совместно с многодетной семьёй и парой сезонных рабочих. Один из незваных гостей легким и непринужденным жестом скрутил хрупкого молодого человека, а два других спокойно поведали жертве о перспективах его дальнейшей жизни.    Из сказанного ими явствовало, что перед Лу Ханем есть два пути: безопасный и тупиковый. Первый включал в себя полное сотрудничество и работу на экстремистскую организацию, второй же наступал в случае отказа от содействия "Чёрной Звезде" и заключался в том, что юноше дарят бетонный костюм и пускают в путешествие на дно реки.    Разумеется, молодой человек, находясь в здравом уме, выбрал первый. Молодчики переглянулись, покивали друг другу и немедля отвезли несчастного на другой конец города, где его уже поджидал странный тип с протокольным лицом и щелью вместо рта.    Этот субъект выдал новому члену, как он выразился, "братства", подробные и четкие инструкции, и с этих самых пор началась служба китайца страшной и ужасной банде террористов.    Сначала Лу Хань слепо подчинялся своему новому руководству, которое пугало его до икоты, но потом дерзнул слегка выйти из-под опеки. Его не в чем было упрекнуть, и потому молодой человек, воспользовавшись своей пока ещё незапятнанной репутацией, взял себе недельный отпуск.    За это время он вместо того, чтобы нежиться на пляже, вышел на одного из младших сотрудников Интерпола – база всех этих ребят имелась в полной распоряжении "Чёрной Звезды".    А новый знакомый, в свою очередь, свёл Лу Ханя с полицейским рангом повыше.    Так юноша стал двойным агентом.    Он по-настоящему наслаждался своим положением, ведь в особо спорные моменты можно брать ту или иную сторону (в зависимости от выгоды).    Моложавый вид китайца, а также актёрский талант делали его незаменимым для всякого рода схем с внедрениями. Его предпочитали посылать либо в старшие школы, либо в университеты, ведь, как известно, юное поколение – самое внушаемое.    Молодой человек блестяще справлялся, снабжая ряды экстремистов новыми кадрами, а Интерпол – информацией.    И ещё ни разу он не оказывался в гуще схватки.    Но знакомство с Тао – порывистым, резким, сотканным из чистой страсти, – не сулило ничего хорошего: такие люди, как правило, взрывоопасны, непредсказуемы и чрезмерно агрессивны.    Лу Хань хотел было сдать назад, но руководство "Чёрной Звезды" настояло на привлечении этого смуглого подростка: деньги его отца могли бы пригодиться террористам. И потому юноша, скрепя сердце, продолжил внушать Тао основные принципы организации, сильно приукрашивая их.    Китаец терпеть не мог ездить в Таиланд на этот проклятый остров, но необходимо было и разведать обстановку, и подготовить почву: из полиции ему сообщили, что вскоре готовится большая операция по спасению.     И потому пришлось снова беседовать с этим несдержанным вечным ребенком, слушая его излияния и неуместные восторги...    Улыбаясь Тао, Лу Хань думал про себя: "Хорошо бы, чтобы агенты взорвали к чертям этот богомерзкий клочок земли вместе со всем этим сбродом!".