Фриск
Меня убил Санс. Их двое. Их трое? Как это возможно? Что-то резко потянуло за волосы, вырывая из сугроба, и в уши с надрывом прорычал грубый бас — голос палача, требующего признания у преступника под пыткой. Но ведь я не преступница! — Я… Я не знала! — всё, что успевает вырваться из меня, перед тем, как монстр снова окунул моё лицо в холодный снег. Не позволил сделать хотя бы глоточек воздуха. Разве это мой Санс? Он бы никогда так не поступил. — Ах ты, шлюха! — взревел он так, что в роще раскатилось его громогласное эхо. — Решила задобрить меня брехнёй о любви, чтобы сохранить свою жизнь!!! Этот жуткий Санс снова дернул мои волосы, и я мельком увидела его лицо, искажённое гримасой ярости. На каждом выдохе из его ноздрей вырывались облачка пара. Но не от мороза, стоявшего в лесу, а от того, как сильно монстр был взбешен. — Пожалуйста… — протянула я, пытаясь подавить плач. — Шможалуйста! — язвительно передразнил он и, озлобленный, негодующий, зашёлся в тираде: — Человек. Женщина. Ваши слова пусты и лживы. Ты, прошмандовка, решила соблазнить меня, чтобы я вытащил тебя отсюда?! Не получится. Нет!!! — скелет уже кричал, в сердцах бросил меня оземь, а сам повернулся и всплеснул руками. — Я не мальчишка, чтобы вестись на подобные уловки!!! — Нет, я ничего не хотела! Клянусь! Я встала перед ним на колени, сложив руки, и умоляюще смотрела в его сверкающие досадой глаза. Понимая, что сейчас он слишком разъярён для того, чтобы поверить мне, я больше ничего не смогла сказать… Ведь правда… Я так виновата перед ним. — СА-А-А-АНС!!! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ НА ПОСТУ, ЧЁРТОВ БЕЗДЕЛЬНИК?! Возглас Папируса. Несмотря на то, что он звучал куда грубее и ниже, я всё равно узнала этот характерный, требующий внимания голос младшего брата Санса. — Босс! Я здесь, и я поймал человека! — отозвался монстр. Моё сердце упало в ужасе. Скелет говорил, что здешний Папирус убьёт меня при встрече… Когда Санс схватил меня, я попыталась вырваться, но монстр держал крепкой клешнёй. Он отвесил такую сильную оплеуху, что меня отбросило в снег. Щека горела, а я боялась поднять глаза на подошедшего Папируса, лишь представляя, насколько другим стал мой названный братец. — ХОРОШАЯ РАБОТА, САНС! — донёсся его властный тенор. — ПОДУМАТЬ ТОЛЬКО, ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ ПОЛЕЗЕН. Санс плюнул на меня, и я дернулась, словно это был не плевок, а раскалённая головешка. Сколько ещё это будет продолжаться?! Недолго, судя по всему… Младший скелет обратился ко мне: — ЧЕЛОВЕК, Я ЗАБИРАЮ ТВОЮ НИЧТОЖНУЮ ДУШУ! ПОПРОЩАЙСЯ С ЭТИМ МИРОМ. Я раз и навсегда уяснила, что в этом мире извлечение души не просто мучительно… Это нечеловеческая пытка! Из меня вытянули не просто душу, а вырвали само сердце, разодрав кожу, раздробив рёбра на части, размололи их в порошок, который тут же осыпался в месиво из лёгких, артерий и сосудов. Я снова умирала в сугробе, проливая на него свою кровь. И плакала оттого, что этот Санс отвёл свой взгляд, когда Папирус убивал меня. Я так хотела смотреть в его глаза. Они были так нужны мне.***
«Дышать… Дышать…» Санс дёрнул меня за ворот и опять кинул в снег. Я упала на спину и подняла руки, пытаясь защититься от хлестких ударов каким-то пояском. — Какого чёрта ты вернулась, мразь?! — причитал монстр, повышая тон с каждым ударом. — Ты должна была умереть! ДВАЖДЫ! — Прошу! Пояс со свистом рассёк воздух. Удар. — Не надо! Удар. Обожгло тыльную сторону ладони. — Нет! «Пожалуйста, Санс не может быть настолько жесток…» Всё прекратилось… Монстр стоял надо мной, сгорбившись, почти ощетинившись. Я всей душой чувствовала, как сильно он ненавидит, как он злится. Он гневно отбросил поясок прочь и отвернулся. Затем он снова позвал Папируса. И снова Папирус забрал мою душу. И снова я умерла.***
Я сжалась в комок, приготовившись к новым ударам, но на этот раз ничего не произошло. Никто не бил, не пинал и не кричал: «Шалава!». Осмелев, я открыла глаза и медленно приподнялась, глядя на скелета. Тот сидел на корточках рядом со мной и потирал подбородок. Он хмурился и оценивающе смотрел на меня, хотя в его глазах продолжали гореть злость и досада. — Ты не просто возвращаешься. Ты оборачиваешь время вспять каждый раз, когда умираешь… — протянул он в задумчивости. — То, что случилось там. Вы всё неверно… Мой лепет прервала ещё одна пощёчина. — Заткнись, — сквозь зубы прошипел монстр. — СА-А-А-АНС!!! ПОЧЕМУ ТЫ НЕ НА ПОСТУ, ЧЁРТОВ БЕЗДЕЛЬНИК?! Он не обернулся на зов брата, а вытащил из кармана куртки ошейник, застёжка которого сомкнулась на моём горле через несколько мгновений. Монстр прицепил поводок к одному из звеньев и дёрнул на себя. Я чуть не поперхнулась, а перед глазами всё закружилось. Потеряв равновесие, я вновь ударилась затылком о тумбочку, оказавшись на полу в комнате этого Санса. Скелет использовал короткий путь. Монстр тут же набросился на меня и несколько раз обернул поводок вокруг руки, натягивая и поднимая за шею. Он склонился, и его лицо было так близко к моему, что я смогла рассмотреть его зубы: ровный строй острых, белоснежных клыков, лишь с левой стороны верхней челюсти блестел один золотой. «Точно акульи…» — Говори, как ты возвращаешь время! — взревел он, тряся меня за плечи. Но от его рывков я не могла даже вдохнуть. Всё, что я выжимала из себя — это невнятные стоны и просьбы о милосердии. Хотя, видимо, монстру доставляло удовольствие мучить. — Ты меня обманула! Захотела получить моё расположение лестью! Ложью! Тварь! — Он наклонялся всё ближе и ближе к моему лицу, и я уже чувствовала его дыхание. — Да-а-а-а, какая же ты всё-таки тва-а-арь. — Он с садистским наслаждением растягивал это слово. Сейчас я знаю — не для того, чтобы оскорбить меня, нет… Он хотел убедить самого себя в том, что я паршивка. Его голос снизошёл до шёпота, словно змея, соскальзывая в уши: — Подумать только, а я уже начал размышлять о том, как буду оберегать тебя и укрывать от здешних полудурков, — шептал он, наклоняясь ближе. А затем убрал прядь волос мне за ухо и с торжеством заключил: — Как же замечательно, что я узнал о твоей непостоянной душонке, пока не стало слишком поздно! — Это ошибка. — Я посмотрела ему в глаза, когда он отстранился, и постаралась придать голосу как можно больше уверенности, но мой вид был слишком жалок для убедительных речей, поэтому монстр лишь кинул поводок мне в лицо и поднялся. Его глаза были полны презрения. — Ошибка — это то, что я поверил тому поцелую, — разочарованно произнёс он, и мне в один миг стало не по себе. «Нет, с ним всё не так просто…» Монстр злился по иной причине. Он знает, что мои чувства были искренними, и теперь он вне себя, ибо они предназначаются не ему. «Я заставила его думать, что люблю… Он раздосадован». — Я не знала, правда… Этот Санс раздражённо махнул рукой и отвернулся к окну. — Что ты не знала?! Что я — не тот хер из воронки, который пришёл за тобой?! — бросил он в этот раз с усмешкой. — Не знала. Я думала, что время дало обратный ход! У нас было всё как обычно. Я вышла из дома, но что-то случилось… Перезапуск, какой-то сбой… Не знаю! — Я растерянно покачала головой, уставившись в пол, а затем тихо добавила: — Всё Подземелье стало другим… Жестоким. Бессердечным. — И Я ТОЖЕ ЖЕСТОКИЙ И БЕССЕРДЕЧНЫЙ, ДА?! — набросился на меня скелет. — Ну извини, что не сру радугой, а все тут не распевают песенки о любви и добре! — Он стукнул кулаком о стену и сказал вполголоса: — Если ты так любишь того мужика, почему, когда нежилась со мной, не поняла, что я — не он? Разве хвалёная любовь не позволяет узнать «милого» с первого взгляда, а?! Обидно это слышать… Произошедшее оказалось просто глупой ошибкой, но меня снедали ужасные муки совести за то, что часом раннее я действительно ласкалась с посторонним. Перепутала его с моим славным и добродушным Сансом. «Как можно? Не увидеть, что это совершенно другой монстр…» В то же время мне был понятен его гнев. Признание всколыхнуло в нём что-то понапрасну. Предложило счастье и тут же отняло. Будь я на месте скелета — тоже бы разозлилась. — Прости меня… Жалкое извинение злит лишь сильнее. — Ты серьёзно?! — неверяще спросил он. — «Прости»?! Это всё, что ты можешь сказать? Ну, так и быть, раз уж ты просишь… — Из его голоса бурным потоком хлестал сарказм, а веки были так прищурены, что я не видела ничего, кроме красного блеска его глаз. — Может… выслушаешь меня? — Я говорила слишком тихо, будто и не хотела, чтобы он слышал. Каждую минуту… Нет, каждую секунду моего нахождения рядом с ним, я чувствовала, как всепоглощающий стыд сдавливает мне горло. «Но я не виновата! Я не виновата! Я не виновата!» Он присвистнул и отвёл взгляд, скрестив руки на груди. — И чего ты мне расскажешь? В этот раз голос монстра звучал намного спокойнее, даже смиренно. Мол, «что с тобой ещё делать?». Я решила воспользоваться возможностью и объясниться. Я ухватилась двумя пальцами за подол сорочки и слегка улыбнулась не таким уж и далёким воспоминаниям. Это старое, но красивое платье я нашла на нашем чердаке и решила нарядится в него… Сансу оно понравилось. — Всё было, как обычно. Мы собрались всей семьёй на традиционный субботний банкет в доме Санса и Папса. Ну, в нашем мире… — Девка, думаешь, я тупой и не понимаю, что не в нашем?! Его голос звучал грубо, но интонация была иной. Словно монстр сказал это лишь «для галочки». — Меня зовут Фриск, — коротко произнесла я. — И что? — Не называй меня «девкой», пожалуйста. К моему удивлению, скелет только пожал плечами. Кажется, его ярость пошла на спад. Да, он очень отличается от моего Санса. Куда эмоциональнее, несдержанней и нетерпеливее. — А ты ведь больше не называешь меня по имени, я заметил… — как бы невзначай бросил он. Я сжала подол юбки сильнее, монстр подметил и это, но продолжил: — Тем не менее, я Санс. «Жестокий и бессердечный», но Санс… — Скелет ухмыльнулся. — Хах, жестокий Фэлл. Можешь так и звать меня, чтобы больше не путаться! В его словах слышались нотки горечи, да и мне тоже казалось, что он несправедливо навешивает на себя такой ярлык. Тем не менее, называть его Сансом у меня язык не поворачивался. «Fell» имеет несколько значений. Да, основное — это «жестокий». Но есть и иные. — Свирепый. — А? — не понял меня Фэлл. — Ты свирепый. Поэтому я буду звать тебя Фэллом. А не потому, что ты жесток. Услышав это, монстр засунул руки в карманы куртки, сильно оттягивая подкладку, отвернулся и буркнул: — Сойдёт и так. Мне показалось, что он выглядел смущённым. — Поздно вечером… — я осторожно продолжила, наблюдая за реакцией Фэлла, но тот слушал меня спокойно. — …я вышла на задний двор, чтобы запереть калитку в сад. Там-то всё и случилось. Ничего не успела понять. Словно провалилась под землю. Секунда — и я над пропастью Эботт! Монстр окинул меня недоверчивым взглядом, но перебивать не стал. — Я испугалась, что полный сброс произошёл, но почему-то осталась в своём возрасте. — Фэлл опять нахмурился, выдавая нарастающее раздражение, и я поспешила объясниться: — Дело в том, что в том мире я помогла монстрам разрушить барьер и выбраться из Подземелья, когда была ребёнком. Много лет назад. Монстр хмыкнул и прищурился: — К нам никакая Фриск не падала. Короткая фраза. Несколько слов, но внутри всё сжалось от отчаяния за его мир. Все здесь по-прежнему заточены… — Ничего не оставалось делать, как идти в Руины. Флауи не появился, а Ториэль… Ториэль была… гостеприимной, но навязчиво гостеприимной, и это пугало меня. Она не вспомнила меня, а на обыкновенные фразы реагировала иначе. Когда я захотела уйти, пришлось сразиться с ней и умереть несколько десятков раз. — Так, стой, ты уже перематывала время? — Это не совсем так называется… — разъяснила я. — Я использую звёзды. Они разбросаны по всему Подземелью. Когда я касаюсь одной из них, моя душа привязывается к ней, и после смерти, всё возвращается к моменту, когда я последний раз коснулась звезды. Фэлл кивнул и задумчиво протянул: — Теперь ясно, почему мне казалось, что я уже переживал это утро… И понятно, что ты сделала тогда в лесу. Значит, эти звёзды видишь только ты? Я кивнула, и он спросил уже с напором: — Тогда почему, если ты столько раз умирала в Руинах, я не заметил отката времени, как замечаю его сейчас? — Возможно, потому что ты не знал, что я здесь… Но ведь дежавю было? В мире, откуда я пришла, Санс тоже помнит перезапуски. — Я пожала плечами, отводя взгляд на грязный пол. — Мне удалось найти подход к здешней Ториэль, и я сразу побежала искать тебя… Я думала, что все здесь просто превратились во что-то иное, поменяли характеры, но рассчитывала, что если ты и не вспомнишь, то хотя бы… — Проникнусь чувствами, да? — сквозь зубы заключил Фэлл за меня. Стыд снова схватил за горло. В голосе монстра было слишком много желчи, которая прекрасно дала понять, что мои слова любви к нему, пускай и сказанные по ошибке, поселились в его душе и пустили корни. Он опять подошёл к окну, посмотрел в сторону той рощицы, где должен появиться портал, ведущий в мой мир. К моему Сансу. Заметив, какие взгляды я бросаю на окно, Фэлл вернулся ко мне и, присев напротив, ухватил пальцами за подбородок. Монстр поднял мою голову, ухмыльнулся, обнажив ряд острых клыков, и вкрадчиво произнёс: — Нет, сахарок, я тебя не отпущу. Ты навсегда останешься здесь, со мной и будешь любить только меня. Напрасно я надеялась, что он успокоился. — Посидишь пока здесь. Я запру комнату и дом, так что не думай, что получится сбежать. — Монстр снял с меня ошейник с поводком и потряс ими, оскалившись: — Заберу это на всякий случай. Вдруг ты — гений инженерной мысли, - Он огляделся. - Хотя ты вряд ли найдёшь здесь что-то, кроме старого матраса и тумбочки. — Куда ты?! «Только не к Сансу», — в панике подумала я. — Так, раз уж ты будешь сосуществовать со мной, то позже я объясню тебе несколько правил. Однако я хочу, чтобы первое правило ты уяснила сейчас… — Его спокойный тон вмиг стал угрожающим. — Ты не задаёшь вопросов. Ты делаешь, как я велел делать. Кивни, если поняла. Фэлл точно собирался к Сансу. Мне стало очень страшно, и я задумалась, проигнорировав его приказ. — Дрессировка займёт больше времени, чем я думал… Он замахнулся, но от пощёчины меня спас грохот снаружи. Мой мучитель повернулся к окну, щёлкнул пальцами и исчез, словно его и не было. Лишь за дверью угрожающе щёлкнул замок, оставив меня наедине со своими мыслями, одна страшней другой. Я знала, что этот монстр способен на убийство. «Надеюсь, Санс осознал, что случился перезапуск». Создание такого портала наверняка заняло у него много сил. «Он не будет настороже, когда проникнет сюда». Я подбежала к окну и несколько раз резко потянула за ручку, но она не поддалась. Попробовала выбить — не вышло, стекло крепкое, а я слишком ослабла. Приглядевшись, я увидела, что портал уже обрёл чёткие очертания, и Санс должен был вот-вот выйти из него. Фэлл стоял напротив воронки, а возле монстра парил драконий череп внушительных размеров… В его пасти, полной острых клыков, собирался пучок красной энергии, и я знала — когда эта челюсть раскроется, луч ударит прямо в портал. Туда, где Санс. Я застучала, забила ладонями по стеклу, еле сдерживая панический крик. «Он убьёт его! Убьёт!»Фэлл
Дело было сделано. Стоило белобрысой башке выглянуть из червоточины, как я снёс её к чертям собачьим, не оставляя никакого шанса. Да, это было подло, но в нашем Подземелье о честном бое не могло быть и речи. И кто знает, если этот монстр — моя копия, то и сила наша равноценна. Я не хотел затянутого сражения: за это время Босс мог прознать о девчонке, и всё начнётся сначала, а такой расклад меня совсем не устраивал. Я проследил взглядом за прахом моего противника. Ветер подхватил серый пепел, унося его в сторону реки, что протекала за рощей. Пальцы окоченели от мороза, и я спрятал руки в карманы. Решил пройтись до дома пешком, чтобы немного освежиться после использования столь мощной атаки. Устало вздохнул и побрёл к своей маленькой награде за победу в «бою». «Наверняка она расстроится, узнав, что я отсёк голову её ненаглядному, но это уже её проблемы». Бесчувственные, скотские мысли… «Она приняла меня за него однажды, так что быстро свыкнется и переключится. Ей придётся это сделать». Я был непростительно однобок в суждениях. Мерк в собственной уверенности и даже не мог представить, каким образом девчонка сотрёт все предрассудки о ней и стянет ширму самодурства с моих глаз. Поднявшись по лестнице и распахнув дверь комнаты, я был готов встретить её испуганный взгляд, в котором бы горел вопрос: «что ты сделал с ним?», но, переступив порог, вдруг я услышал склизкий звук. Он был настолько неприятен, что я невольно поёжился. Опустил глаза... Подошва моего ботинка встретилась с растёкшейся лужей крови, где я разглядел собственное отражение. А затем я увидел её… Девчонка лежала на животе и изредка всхлипывала. Я подбежал и приподнял её, почти невесомую, над полом, повернув к себе. Цвет её кожи напомнил мне о времени, когда я видел собственные кости. Но моя голубка была ещё белее… Ох, моя бедная сахарок. — Ты что натворила?! — Я неистово тряс её. Однако она не произнесла ни слова, а лишь подняла трясущуюся руку и указала куда-то на пол. И тут я заметил, как в луже крови рядом блеснул розовый кусочек. «Какого хрена…» Я не мог поверить собственным глазам. На что пошла эта сумасшедшая… Нереальная. Больная девушка! Какой волей надо обладать, чтобы откусить собственный язык?! Да! Это был человеческий, мать его, язык! Откусила, чтобы умереть от потери крови и дать обратный ход времени! Захлебнувшись, она зашлась в неистовом кашле, а спустя недолгое время и вовсе обмякла в моих руках…