Подарок.

      — Готов к новому дню, сладенький? — слащаво пропел Скотт своему «питомцу».       А может и не спрашивать. Ведь он часто намекал, но не делал того, на что намекал. Таков уж он. И сейчас, специально заперся, чтобы скрыться от посторонних глаз.       Винсента он привязал руками и ногами к стулу, чтобы не сбежал, ведь Скотт знал, как его любимцу это надоело.       Возбудить не составило огромного труда, но чтобы раздеть пришлось помучиться.       — Тебе так идёт быть таким беззащитным, — Каутон явно не знал меры в некотором роде, унижениях.       — Скотт, мне уже давно это надоело. Ты прекрасно знаешь это.       — О’Нин устало смотрел на него и чуть сжимал веревки, которыми был привязан к этому несчастному столу.       — Когда и тебе это надоест?        — Дай подумать… Никогда, — паренёк улыбался.       Скотт сел напротив.       — Ты ведь хочешь большего, чем просто ласки, так? Или хочешь наконец сбежать из этого рабства? — наносит неопределённую жидкость на руку, похожее на жидкое мыло и растирает на ладонях, только без пены.       Одним пальцем проникает в О’Нина, начиная растяжку, но прекрасно зная, что, скорее всего, снова обломает. Второй рукой ласкает соски парня.       Винсент извивается под ним.       — Мне п-правда больше не хочется этого… — Он почувствовал, что Мёрфи оттянул его сосок и глухо простонал. — Я хочу с-сбежать. Я больше не хочу. — Но договорить парню не дал Скотт, который уже властно целовал О’Нина и тому пришлось слабо отвечать.       Постепенно ускорил движения в нём, убрал ту руку и стал ласкать ею член Винсента.       Скотт ласкает нёбо, проводит по белоснежным зубам и сплетает языки в страстном вальсе, чуть прикусывая и оттягивая за нижнюю губу. Всё так знакомо и привычно, но почему-то ощущается всё по-новому.       Оторвавшись, лишь усмехается:       — Даже если бы я мог, я бы не отпустил тебя. Мои чувства слишком сильны, чтобы я их игнорировал…       — Я з-заметил. — Парень чуть дрогнул от прикосновений Мёрфи, но еще держал себя. Не хотелось показывать Скотту, что О’Нин порой от этого кайфует.       Плавно ускоряется, но может легко замедлиться. Руку с груди уже убрал, сосредоточившись на органе.       Иногда убирал руку, переворачивал, мог погладить по головке члена. Бывало такое, что Скотт короткое время поглаживал нижнюю часть полового органа.       Бывали такие моменты, когда Скотт снова растирал свои ладони, второй рукой мог снова войти пальцами в него. Бывало и такое, что он не трогал нижнюю часть тела по две-три минуты, занимаясь ласками грудной клетки.       — Да т-трахни ты меня наконец! — Вырвалось с уст Винсент. Он моментально покраснел. — В смысле, я… — Договорить ему не дали. Мёрфи вошел в него резко. Быстро. Достаточно не подготовив. — Б-больно! — Винсент кричал. Член Мёрфи наливался кровью. И О’Нин прекрасно чувствовал это.       Слизывает солёные дорожки с щёк О’Нина. Даёт привыкнуть к этому. Сам уже заебался оттягивать.       Стараясь отвлечь, пытается ласкать весь торс, поглаживает по волосам. А в мыслях короткое: «Переборщил». Мог хотя бы немного подождать, Мёрфи. Но сил терпеть больше не было.       Винсент не переставал плакать. Слишком больно. Он старался как-то отвлечься, но не выходило.       — М-мне б-больно.Скотт… — Он хотел поскорее уйти от этого.Дождаться того, что Мёрфи кончит и закончит пытки. Но всё только начиналось.       — Попробуй расслабиться, для начала… Я чувствую, как ты сжимаешь его, — Скотт старается его успокоить.       Ему не впервой трахаться со своими подчинёнными. Ведь Винс не первый. Но первый, кого Скотт искренне полюбил.       — И-идиот… Больной… — О’Нин постепенно расслабился и отвел взгляд в сторону. — Аккуратнее будь.       — Я не начну, пока твоя боль хотя бы немного не успокоится, — буркнул Мёрфи.       — Чего-то раньше тебя это вообще не заботило. — Винсент со злостью посмотрел на своего мучителя. — Я буду надеяться, что это тебе надоест… — Он чуть всхлипнул, а когда Мёрфи начал быстро в нем двигаться, то О’Нин начал терять голову. Он громко стонал, изредка насаживаясь на член своего хозяина.       Придерживал Винсента за талию.        — Мне никогда… Не надоест… Любить только тебя…       В основном, в стонах принимал пассивное участие, но изредка всё-таки были слышны его стоны. На теле O’Нина быстро стали появляться разнообразные укусы и засосы.       Эти засосы медленно распускались на шее и теле О 'Нина. Он ощущал. Мёрфи всегда это делал больно. ОН оставил все попытки избежать этого, поэтому просто насаживался на член Скотта, иногда постанывая.       Возможно, Скотт часто вёл себя с Винсентом, как жуткий собственник, мог во многом отказывать, бывал даже строг к нему, наказывал. Да, он был тем ещё садистом. Но не смотря на то, что Мёрфи причинял боль и обиды, всё равно продолжал заботиться больше всех.       С уст Мёрфи чаще всего срывались обрывчатые рыки. Теперь ведь совсем покоя не даст.       Винсент двигался ему навстречу, начиная получать кайф. Он не мог признать, что ему, блять, это нравится. Чертовски нравится. Ужас, как нравится.       — Я…Т-тебя люблю. — Тихо прошептал парень, но Мёрфи услышал его.       — Я тоже люблю тебя.       Одна рука спустилась низ талии, начиная ласкать его орган.       Теперь стал хитрить: в момент скорой разрядки, замедлялся и убирал руку.       О’Нин начал под ним извиваться. Он хотел получить разрядку, но Мёрфи не давал ему это сделать.       — Х-хватит меня мучить.С-скотт.Я х-хочу кончить… — Парень покраснел от своих слов.       Но Скотт был непреклонен и лишь продолжил эти сладкие муки.       Лизнул разгорячённую кожу, на которой проступили капельки пота. Говорить про то, какой Винсент вкусный, было неуместным.       О’Нин умолял Скотта, кричал, плакал. Он пытался сделать хоть что-то, чтобы получить разрядку.       — П-пожалуйста…       Спустя минут десять этого всего, всё-таки позволил излиться и себе, и O’Нину тоже. После этого развязывает Винсента.       — Б-больной идиот… — О’Нин понимал кому он это говорит. Своему хозяину. Он сам согласился на это. Он не может признать, что любит его. Своего хозяина. И убийцу.       — Я знаю, что ты любишь меня… Но знаешь, твоя дерзость мне нравится тоже, — взял его на руки и понёс в спальню.       Винсент потер запястья.       — А ничего, что мне очень больно? — О’Нин прижался к парню. Боится высоты. Руки слишком слабые, чтобы обнять своего мучителя за шею. Поэтому паренек просто смотрит вниз.       — Просто обхвати. Я не уроню тебя, — но в тот момент он уже дошёл и лежал с ним рядом. — Мне кажется, больно тебе было лишь в начале. А как ты потом стонал…       — Замолчи… — Винсент обнял своего мучителя и прижался к нему. Он его любит, но то, что иногда делает с ним Мёрфи, Винсент не понимает.       Скотт вздыхает и сам обнял его.       — Теперь я точно не отпущу тебя.       О’Нин всхлипнул. Не может сдержать эмоции. Не выходит.       — Н-никогда? — Несколько слезинок скатилось из белоснежных глаз. Он знал ответ на свой вопрос. Прекрасно знал.       — Я не хочу жить без тебя. Если ты уйдёшь, то у тебя появится кто-то. Ты хочешь, чтобы я убил себя из-за любви? — Мёрфи вытер слезинки с щёк О’Нина.       Винсент сильнее прижался к нему.       — П-почему я не могу жить как все? Почему я должен быть чьим-то «питомцем»?       — Если бы у меня была возможность отпустить тебя… — Мёрфи гладит его по волосам.       — В каком смысле? — О’Нин отстранился и посмотрел на Скотта. — Ты же просто можешь выпустить меня и всё.       — Не всё так просто. Ты не сразу стал принадлежать мне. Отец просто, гм, подарил тебя мне. Отчасти, ты тоже его «питомец», но ты не в его интересах.       О’Нин резко поднялся с кровати.       — Какого черта?! — Он отошел к стене. Сердце начало бешено стучать. — Я же жил спокойно, а потом ты просто забрал меня! При чем тут твой отец?!       Скотт подошёл к нему сзади.        — У твоих родителей был долг моему отцу, при чём не маленький. Ты был слишком мал и ничего не понимал на тот момент. Твои родители не нашли ничего лучше, чем отдать тебя в рабство, чтобы погасить долг, но отец не стал с тобой возиться и сказал, что возьмёт, но жить ты будешь обычной жизнью, не зная этого.       Парень закрыл себе рот рукой и сполз вниз. На глаза выступали слезы. В мыслях только крутилось: «Как они могли так поступить?»       О' Нин всхлипнул и обнял руками колени.       Скотт садится рядом с ним и обнимает его, стараясь успокоить его. Поглаживает по волосам, что-то успокаивающе нашёптывает ему.       Винсент резко оттолкнул Мёрфи от себя.       — Не трогай меня! — У парня началась истерика. Он думал, что родители любили его, а они просто отдали его. Больно. О’Нин хотел уйти от Скотта, чтобы уйти к родителям. Но к кому он уйдет?       Но Скотт резко обнял его, прижимая к себе, не давая оттолкнуть.       — Пожалуйста, не плачь, солнце. Да, я понимаю, что такой поступок очень ужасен, но, прошу, давай останемся спокойны.       — Отвали! Не трогай меня! — Винсент уже ревел. Эмоции просто вышли наружу. «Мужики не плачут» крутилось в голове Фиолетового, но сейчас ему было абсолютно плевать на это. — Я ненавижу тебя и всю твою семью! — Он уже кричал на Скотта. — Как вы можете быть такими ужасными?!       Мёрфи заставил уткнуться носом в свои ключицы.       — Выплесни свои эмоции, только без криков.       — Отстань! — Винсент ударил Скотта и замолчал. Один раз он уже так сделал и было очень плохо. О’Нин весь сжался. — П-прости… — Слезы подступили снова.       — Господи, ну почему ты мне такой попался? — тихо вздохнул Мёрфи. Он вытер слёзы большим пальцем, разгладив по щекам, приподнял его голову и поцеловал.       Винсент убрал свою голову.       — Хватит… Я не хочу. — Он попытался отстраниться от него. — Не надо. — Винсент с силой оттолкнул от себя Скотта.       Но Мёрфи снова обнял его.        — Дурак. Я не ради этого тебя сейчас поцеловал. Хотел, чтобы ты хотя бы немного успокоился.       — А твой отец идиот, раз отдал меня тебе… — Буркнул Винсент. — Мог бы хотя бы сразу убить меня и всё. А так… Подарок.       — Он не любит убивать. Если бы ты каким-то образом не влюбил меня в себя, то ты бы был мёртв.       — Я не хочу терять тебя. Если я отпущу, то моя смерть будет на твоей совести, — Скотт перетащить их на кровать и накрыл. — Пожалуйста, давай просто поспим.       Винсент отвернулся от него.       — Не смей меня трогать. — Он сверлил взглядом стену. Хотелось просто умереть. До сих пор не укладывается в голове то, что родители просто отдали его.       Скотт замечал действия О’Нина.       — Сверлить стену не означает пытаться заснуть или даже спать.       — Не твое дело. — Винсент пытался уснуть, но у него не выходило. — Отвали.       Скотт, проигнорировав слова Винсента, чтобы не трогать его, обнял и притянул к себе.       — Успокойся. Я тебя не трахнуть собрался — носом уткнулся в его спину.       — Я тебя ненавижу… — Винсент опять зевнул. Вскоре он уже мирно спал. Спал он крепко и долго. Как обычно.       «Я знаю, что это не совсем так» — после этой мысли Мёрфи заснул следом.