Озеро Лэйк

      — Думаю, вы уже достаточно осведомлены, но я должен повторить — эта часть презерватива… — вел свою до ужаса скучную лекцию Бортни, держа в руках открытый презерватив, с ясно читающимся омерзением на лице. Чарльз Бортни — помешанный на вере преподаватель истории, которого обязали читать лекции по теме сексуального воспитания для старших классов. Назначать на эту позицию человека, отрицающего секс — как возможность удовольствия, развития и близости, оказалось не самой разумной затеей со стороны директорского состава, но кто мы такие, чтобы возмущаться на этот счет. Приняв на словах «обет безбрачия» Бортни стал вести закрытый образ жизни, не позволяя себе оставаться женщинами наедине больше нескольких минут, не говоря уже о каких-либо отношениях и браке. Девственник (как нам всем кажется) в свои сорок с небольшим, он рассказывал нам, что «коитус» это грех, но если уж вы выбрали путь Сатаны, то делать это нужно безопасным способом. Попадете в ад, но без хламидий. Единственным плюсом его уроков оказалась возможность заниматься своими делами, без шанса быть выгнанным из класса. Поэтому каждое занятие я позволяла себе рисовать без заранее выбранной темы — руки сами бродили по листу, вырисовывая не всегда ясные фигуры. Вот и в этот раз я позволила карандашу сделать его работу — на листе четко обозначились фигуры детей. Компания девочек прыгала на скакалке, пока одинокая малышка на фоне была занята альбомом на ее ножках. Я часто вспоминаю детство, где мне невероятно сильно не хватало подруг девочек (прости, Кэмерон). Видеть девчушек, которые весело хихикали, обмениваясь записками и анкетами во время уроков, было грустно и заставляло расти в моей душе чувству нескончаемого одиночества. Но, спустя совсем немного времени, оказалось, что найти подружек не так уж и сложно — теперь нас было трое, Амелия, Челси и я. Три мушкетера в юбках, которые встали на защиту звериного уголка, терроризируемого мальчишками. Появление девочек позволило понять, что я такая же, как они — обычная школьница. Мы стали ходить на ночевки, доводить смехом учителей на уроках, вместе отсиживать наказания, дарить друг другу подарки. Благодаря дружбе с этими двумя моя жизнь стала ярче, тучи над головой разошлись, родители выдохнули, ведь теперь видели, что их ребенок счастлив. Но потом появилась Пейтон — маленькая принцесса, которая уже в столь юном возрасте научилась манипулировать всеми, от сверстников до учителей. Ее мама стала водить Пейтон на все возможные конкурсы красоты и талантов с трех лет, где девочка побеждала в 9 из 10 конкурсов. Ее ангельское личико, обрамленное светлыми кудрями, смогло очаровать всех, и к десяти годам девочка уже красовалась на обложках местных журналов. Мне, даже маленькой, было неясно, почему все очарованы ангелом, который внутри оказался демоном. Я видела, как она менялась в лице на доли секунд, когда понимала, что кто-то говорит ей нет. Слышала, как она подначивала других издеваться над детьми, устраивать бойкоты ее «врагам». Малышке Спринг стало ясно одно — этот монстр со светлым личиком и розовыми щечками мог превратить чью угодно школьную жизнь в маленький ад. Стоило мне завести разговор с Амелией и Челси о том, что Пейтон злая и плохая девочка, с которой нам не стоит дружить, как сразу же пожалела об этом. Ведь девочки, которых я считала своими лучшими подругами, уже стали верными «приспешницами» дьяволенка по имени Пейтон, мини мисс-вселенной. Почти сразу после моей попытки вразумить девочек надо мной началась активная травля. Амелия рассказала Пейтон о моей семье, доме, о моих страхах, о том, как я люблю рисовать и как берегу свои альбомы, о том, что до них я дружила только с мальчиком — с Кэмероном. Детство маленькой Спринг медленно, но верно превращалась в ад, из которого она не могла выбраться. Я дернулась от стука в классную комнату, который вывел меня из плохих воспоминаний. На пороге кабинета стояла девушка с ярко-синим каре, в топе и мини-юбке, едва ли прикрывающих ее тело и джинсовой куртке на 2-3 размера больше. В глаза бросался не вызывающий вид, а ужасно милое, будто не подходящее образу, лицо. — Прошу прощения, мисс…? — Бортни подавился, стоило ему увидеть, как выглядела новоприбывшая. — Мисс Китти Крамер, сэр, — произнесла незнакомка, наклонившись в реверансе, он чего ее грудь еще больше показалась из-под топа, — простите за опоздание. В конюшне невовремя запрягли лошадей, но я неслась к вам на всех порах… — Достаточно, — остановил ее Чарльз, — сядьте на место. После урока отправитесь к директору с объяснениями. — Конечно, сэр. Я отвечу за свой проступок со всей прытью, — снова поклонившись сказала девушка, и под смешки класса подошла к одному из единственных пустых мест в классе, — я присяду? — Ага, — зачарованная лицом новенькой отозвалась я. Девушка присела на стул рядом со мной, закинула сумку на столешницу и вытянула ноги под партой. Ее мерцающие под флуоресцентными лампами серо-голубые глаза стали рассматривать меня без каких-либо эмоций. Ощущение нахождения под прицелом чужого взгляда напрягло, но от девушки не ощущалось призрения, злости или ехидства. Меня просто рассматривали, оценивали — прямо как всегда делаю я, видя новых, заинтересовавших меня, людей. — Мисс Китти Крамер приветствует вас, о леди… — начала моя новоиспечённая соседка и улыбнулась. — Леди Спринг Спенсер, — не сумев сдержать улыбки прошептала я. — Приятно познакомиться с вами, леди Спринг. — Это взаимно, мисс Китти, — соседка искренне улыбнулась мне и подмигнула, заставляя что-то внутри меня потеплеть.