Добровольность

Через месяц, собрав вещи, Уилл сел в свой автомобиль и двинулся на северо-восток. На заднем сиденье его «фольксвагена» уютно свернулся щенок, безродная дворняжка, забранная им из приюта. Ему хотелось забраться подальше, в глушь, отключить все телефоны, забыть о существовании электронной почты или социальных сетей. Уилл нашёл неплохой дом в Вулф Трэп, в Вирджинии, и снял его до конца августа за смешную сумму. Там его наверняка никто не потревожит, рядом был лес и озеро, в котором вроде даже можно было поймать что-то, так что ему будет чем заняться на каникулах. Вглядываясь в дорожные указатели, Уилл время от времени бросал взгляд в зеркало. Щенок спал, спрятав острую рыжеватую мордочку, лишь изредка поводя смешно торчащим ухом. Дом Уилл нашёл не сразу. Он стоял далеко на отшибе, так что до ближайшего жилья было метров восемьсот, не меньше. Но озеро и вправду оказалось рядом, и лес, зелёный, сумрачный и прохладный сейчас. Отличное место, чтобы прийти в себя. Остаток дня и вечер прошёл в обустраивании на новом месте. Уилл с детства привык переезжать, был лёгким на подъём, и к тому времени, когда опустилась ночь, он уже успел разложить свои пожитки в нужном ему порядке. Вдалеке послышались салютные взрывы, стены дома окрасились слабыми розовыми и оранжевыми отблесками, и Уилл вспомнил, что сегодня четвёртое июля.

***

Дни, не заполненные учёбой и работой, оказались длинными — пожалуй, даже слишком длинными для человека, который бежал от самого себя. Уилл вставал поздно, готовил завтрак себе и кормил щенка. Он решил назвать его Бастер. Раз в два — три дня приходилось выезжать за покупками, но в остальное время Уилл был предоставлен себе. Он рыбачил, обучал Бастера, подолгу сидел в кресле на веранде с какой-нибудь книгой — в общем, вёл жизнь размеренную и созерцательную. Денег ему должно было хватить на весь срок его побега. Целыми днями он не говорил ни с кем, и это молчание было тревожным, как будто он ждал, что вот-вот откуда-то раздастся голос. Но всё было тихо. Часто, готовя себе на маленькой, залитой солнцем кухне, он бормотал что-то себе под нос, или начинал что-то объяснять Бастеру, с серьёзным видом взирающему на него из-под стула. Эти новые привычки не пугали Уилла — он знал, что это лишь знаки его одиночества, которые легко исчезнут, стоит ему вернуться к людям. Дни шли за днями в тишине и покое, и легко было поверить, что вне этого маленького, заросшего травой и цветами мирка не существует никого и ничего. Никого и ничего. Уилл почти убедил себя в этом: целых восемь дней ничьи образы не тревожили его. А на девятый день он проснулся посредине ночи на мокрых от пота простынях, и то, что он увидел, не было просто кошмаром. Остаток ночи и всё утро он пытался уснуть, но не смог. Перед ним снова и снова вставало лицо Ганнибала, которое он видел сквозь пуленепробиваемое стекло клиники в Балтиморе. Но на этот раз внутри камеры был сам Уилл. Уединение, которое до этого казалось ему спасением, превратилось за одну ночь в тюрьму; молчание, окутывающее раньше целительной пеленой, давило, и никто не нарушал его. Готовя завтрак, Уилл включил найденное на чердаке старое радио, и звуки музыки вперемешку с чужими голосами заполнили кухню. Позавтракав, он отправился на озеро. Бастер увязался за ним, и он не стал его прогонять. Там, сидя в одних старых шортах и подставляя солнцу плечи и грудь, он всё ещё пытался вернуть себе утраченное равновесие, но уже знал, что это бесполезно. Стрекозы летали вокруг, и Бастер то и дело пытался поймать хоть одну, но они легко уходили от неуклюжего рыжего щенка. Пахло водой и немного привядшей на солнце травой. Летний день плыл вокруг, такой же, как миллионы дней до него, непохожий на все остальные, и Уилл ощутил томительное чувство чуть было не упущенной возможности. Рик взял трубку через два гудка. — Уилл, с тобой всё в порядке? Ты где? — Отдыхаю,- коротко ответил Уилл и услышал, как Рик понимающе хмыкнул. — Рики, у меня к тебе две просьбы. — Давай. — Можешь узнать, где сейчас Лектер? Рик замолчал. — Не говори, что никто не знает, наши точно пасут его, — продолжил Уилл. — И ты сможешь узнать, не сомневаюсь. — Предположим. И что ещё? — Можешь взять к себе мою собаку на несколько дней? Это щенок, но с ним почти никаких забот, он хорошо воспитан, только выгуливать надо часто и кормить. Корм я тебе оставлю. — Уилл, только не говори, что ты поедешь к нему. — А почему бы и нет? Это безопасно, я уверен. — А я нет. Не стоит. Да и зачем тебе? Бастер бросился за очередной стрекозой, промахнулся и влетел в воду, поднимая тучу брызг. — Считай это моим заданием на каникулы, Рик. Так ты поможешь мне? Рик вздохнул. — Ладно. Ты уверен, что с тобой ничего не случится? — Абсолютно. — Ладно, — повторил Рик. — Мисс Блум я ничего не скажу. Собаку завези, конечно. Как его этого щенка зовут? — Бастер. И спасибо тебе, Рик.