Отыщу тебя

      Его снова прожигала чудовищная боль. Было трудно дышать, словно горло сжимала колючая проволока. Спазмы удушья сковывали всё тело, не позволяя очнуться и выбраться из тёмного забытья.       Драко резко открыл глаза. Первые секунды не мог определить, где он и что с ним происходит. Перед глазами плыло и искрилось; спустя несколько мгновений Малфой смог понять, в чём дело: тёмная метка обжигала болью, она же и разбудила его.       В этот раз связь через клеймо была односторонней, а это означало, что готовится очередной рейд.       Драко рефлекторно схватился за левое предплечье в порыве унять боль, но знал, что его попытки тщетны: боль не физическая, а ментальная, и ослабить её не было возможности.       Малфой сильнее стиснул зубы и устремил взгляд в потолок, его встретило собственное отражение. В сумерках комнаты он едва разглядел себя и увидел лежащую рядом маленькую фигурку Грейнджер.       Простыни сбились, его рубашка задралась, открывая полоску нижнего белья, плоский живот и длинные ноги. Если бы не затуманенный болью мозг, то Драко бы полюбовался ею и порадовался, что всё идёт так, как он хотел. Но, к его досаде, было не до этого.       Драко сполз с высокой кровати и, пошатываясь, направился в ванную.       Холодная вода немного смягчала жжение в метке, Драко апатично смотрел, как уродливый знак на его белой коже двигался, извивался, словно желая вырваться. Татуировка всегда становилась рельефной, когда наставал момент связи с Волдемортом. Череп шире раскрывал свою пасть, змея завязывалась узлами.       Драко поднял голову и ощутимо приложился затылком о мраморную стену. Он желал вытрясти, выбить это чудовище из головы. Как же ему осточертели эта неволя и постоянный контроль Волдеморта. С помощью клейма он мог проникать в голову своего слуги и видеть его глазами, контролировать, мучить. Этого-то Драко и боялся — что, если Тёмный Лорд узнает о его намерениях не подчиняться и не служить? Рано или поздно он взломает барьеры, которые Драко так усердно тренировался выстраивать и укреплять на уроках крёстного.       Он больше всего в жизни хотел свободы, которой его лишил собственный отец, променяв сына на лояльность Тёмного Лорда. Вынудив принять метку, едва тому исполнилось шестнадцать.       — Сынок, — услышал тогда Драко тихий, родной голос со стороны двери в спальню. Он оглянулся и встретился с покрасневшими глазами матери. Нарцисса выглядела так, словно уже навсегда потеряла своего единственного сына.       — Мама, — горько вздохнув, Драко протянул к ней руку. Нарцисса, часто застучав каблуками по полу, подбежала к сыну и утонула в его объятиях.       Драко не мог вымолвить ни слова. Его прожигал неконтролируемый страх, но он понимал, что если выкажет хоть толику этих чувств перед кем-либо, кроме матери, то жестоко поплатится за это.       На себя ему было наплевать, а вот за хрупкую и робкую мать он боялся. Очень боялся. Нарцисса была настолько запугана и забита собственным мужем, что не смела поднять взгляд в его присутствии, не то что возразить и запретить ему, Люциусу, калечить жизнь своего наследника.       — Всё хорошо, не плачь, — он погладил мягкие волосы. — Я должен это сделать, чтобы ты была в безопасности.       — Я никогда не буду в безопасности, — горько прошептала мать, кладя голову на его плечо. — Как же ты вырос, мой маленький Дракон.       Нарцисса, глубоко вздохнув, закусила губу. Она ненавидела быть слабой, но постоянный террор мужа, угнетение и унижение им любимого сына — всё оставило нестираемый отпечаток на восприятии жизни и мира некогда гордой и стойкой представительницы династии Блэков. Она никогда не хотела выходить замуж за Люциуса, но родители решили иначе.       Она испугалась, когда Сигнус Блэк III сообщил младшей дочери о том, что она по исполнении семнадцати лет выйдет замуж за Люциуса Абраксаса Малфоя, так как между их родителями был заключён традиционный контракт на брачующихся отпрысков знатных семей магического мира, но приняла решение обожаемого ею отца как должное. Ей тогда едва исполнилось девять.       Сначала маленькая Цисси не понимала всей степени опасности заключения такого союза, но стоило этому мальчику посетить их дом в один из приёмов, как сразу всё стало ясно. Люциус был холодным, язвительным и жестоким мальчишкой. Бедный Кикимер в тот вечер был облит кипятком на потеху маленькому дьяволу.       Юный Люциус, по малолетству и, скорее, в силу своего заносчивого характера и недостаточно строгого воспитания, дразнил её за слишком большие для её возраста глаза и носик пуговкой.       Но шли годы, со временем Нарцисса превратилась в красивую юную леди. Вот тогда-то и проявились собственнические замашки Люциуса. Хоть он и вёл себя словно её не существовало, но стоило Нарциссе завязать хотя бы разговор с однокурсником, Люциус чужими руками всё рушил. Он довёл всё до того, что какое-то время её стали сторониться не только молодые люди, но и девчонки с их общего факультета. Вскоре вся школа узнала, чьей собственностью будет Нарцисса Блэк.       Сам же он не предпринимал каких-либо действий по отношению к ней, даже не разговаривал, за исключением светских бесед во время общих званых ужинов и приёмов. Лишь взгляд серых глаз всегда следовал за Нарциссой, куда бы она ни пошла, что бы ни делала. Цисси чувствовала его холод кожей. Его взгляд пугал, говоря о том, что за ней следит хищник, который поджидает момент для удобного нападения.       Люциус был властным, жестоким, не терпящим неподчинения и непоклонения деспотом; она искренне не желала связывать с ним свою жизнь. Как же слёзно она умоляла своего папочку не отдавать её в руки этого чудовища, но Сигнус только гладил её по голове и шептал утешения.       Отчаявшись, она даже хотела сбежать из дома, но побоялась огорчать семью таким же предательством, как Андромеда.       Однажды шестнадцатилетняя Нарцисса случайно услышала разговор в библиотеке. Диалог вели её родители. Отец делился опасениями насчёт этого брака со своей женой, понимая, что делает огромную ошибку. И, к великой радости Цисси, предложил вместо Люциуса его кузена. О каком кузене шла речь, девочка не знала, но была согласна на всё, лишь бы только не этот ужасный, деспотичный дьявол. Друэлла же жёстко осаждала главу семьи, попрекая его бесхребетностью, излишней сентиментальностью и мягкостью по отношению к девчонкам. Всё же вскоре, с подачи отца, на одном из званых ужинов ей был представлен кузен Люциуса — Гидеон. Статный, красивый молодой человек на три года старше её. Однако планам отца не суждено было сбыться.       Мать никогда не была нежна со своими дочерьми, да и любила ли она их вообще?       Сколько Цисси себя помнила, Друэлла была властной, жестокой и беспринципной женщиной. Всем своим нутром ратовала за чистоту крови и была готова на всё, лишь бы её потомки долгие века числились в рядах элиты магического мира — в списке двадцати восьми абсолютно чистокровных семей.       Яркий контраст между такими разными родителями должен был Нарциссу закалить и подготовить ко всему, но видя, каким нежным и славным был отец, она не представляла, что её муж будет абсолютной противоположностью.       Всё же Нарциссе удалось отсрочить свадьбу на некоторое время. Что она только ни делала: несколько раз уезжала в Швейцарию к дальним родственникам под предлогом тоски по «любимым» кузинам и тётке Наннели Горн-Фон Сюдов, которые относились к ней и её семье с холодной неприязнью. Пыталась уговорить отца отпустить её в Штаты учиться в Академии Салемских Ведьм; хоть Сигнус не одобрял будущего зятя за его разгульное поведение, был против того, чтобы Нарцисса получила образование выше, чем необходимо, ибо в этом не было надобности.       Получив отказ в помощи, Нарцисса рискнула своим здоровьем — обратившись к аптекарю в Лютном Переулке, юная волшебница заказала зелье, которое вызывало симптомы и слабые признаки драконьей оспы. Заплатив за него кругленькую сумму и потратив все собственные средства, которые смогла скопить за последний год обучения в Хогвартсе, планируя сбежать, припасла его на крайний случай. И он настал. Перед самой помолвкой она приняла его — и слегла на полтора месяца.       Вытерпев всё, Нарцисса была собой горда, что выстояла в первую очередь перед собой и не сдавалась до последнего. Но решение её матери было незыблемым.       Свадьба была назначена на октябрь месяц, на этом настояла мать. Осень была любимым временем года Друэллы. Приём по случаю помолвки устроили в сентябре.       Стоило друзьям семьи и родственникам разойтись по комнатам: мужчины в курительную комнату с бокалами бренди, а женщины сплетничать в покои миссис Малфой — как Люциус, схватив Нарциссу, потащил её в одну из многочисленных малых гостиных Мэнора, шипя о том, что теперь, наконец, она будет только его…       Стоя перед магическим алтарём, казалось, в самый светлый и счастливый для любой девушки день, юная Нарцисса глотала слёзы и через раз дышала, только чтобы никто не заметил её боли и страха за свою жизнь и жизнь своего сына, которого уже носила под сердцем.       Она знала, как назовёт своё сокровище, своего будущего защитника.       «Дракон. Именно такое имя я дам своему малышу. Он будет самым лучшим сыном и мужчиной на свете», — думала Нарцисса, стоя в тёмной спальне, с ужасом ожидая новоиспечённого мужа.       Был разгар Первой Магической Войны, и молодой глава семьи из кожи вон лез, чтобы заслужить благосклонность своего Господина.       Она чувствовала сердцем, что ждёт именно мальчика; она знала, что жизнь её будет полна жестокости и унижений. Уже тогда, когда она узнала, что ждёт ребёнка от этого чудовища, Нарцисса с ужасом свыклась с тем, что жизнь её дитя подвергнется ужасной опасности, но ничего сделать с этим не могла.       «Прости, мой маленький, — подумала она. Говорить вслух что-либо непотребное для мужа в его доме было нельзя — и у стен имелись уши. — Прости за такого отца. Прости, что не в силах уберечь тебя от такой жизни».       Вспоминая давно ушедшее прошлое, Нарцисса сильнее прижалась к груди сына, желая, чтобы этот день оказался страшным сном.       Драко спрятал тёплую улыбку в мягких волосах матери. Нарцисса всегда так его называла — Дракон — с нежностью и трепетом, присущим только матерям, которые всей душой любят своих детей.       Благодаря ей Драко понял, как хрупка женская душа. Она была для него примером нежности и силы духа. Ведь любая другая женщина, прожив бок о бок с Люциусом столько лет, давно либо тронулась бы умом, либо покончила с собой. Драко был безумно рад и благодарен, что мать не согнулась под мощью жестокости Люциуса, как бы он её ни ломал, не поддалась слабости и до сих пор стойко сносила все унижения.       — Я сделаю всё для того, чтобы тебя не коснулась эта война, мама. Чтобы ты была жива и невредима.       — Милый, эта война меня уже затронула. Она забирает у меня тебя. Если бы не маниакальное желание твоего отца быть одним из первых Пожирателей смерти и его сокрушительное фиаско в Министерстве — ты бы никогда не подвергся такой опасности. Прости меня, мой мальчик, за то, что не могла и не могу противостоять Люциусу и… ему, — прошептала она в грудь Драко, судорожно сжимая лацканы пиджака. Он чувствовал, как дрожит в его руках мать, и в душе с новой силой поднялась ненависть к собственному отцу.       — Не бойся за меня, мама, — гладя её по спине, прошептал он. — Я сделаю всё возможное, чтобы ты была в безопасности.       Малфой судорожно сжал зубы, пытаясь унять дрожь. Его лихорадило от боли в метке, которая жгучими волнами расползалась по телу. Он пытался отвлечься от болевых ощущений, вспоминая продолжение того вечера.       Он помнил, как тогда в комнату зашёл Люциус, презрительно взглянув на мать, холодно приказал ему следовать за ним в Бальную залу.       Драко пошёл на это только для того, чтобы спасти мать от мучительной смерти. Как же он жалел, когда решил поставить условие Люциусу в том, что он, Драко, вступит в ряды Пожирателей, только если тот отпустит мать, разведётся с ней, позволит уехать и затеряться на другом континенте. Люциус лишь одарил его жёсткой ухмылкой и одним взглядом пресёк позорное желание наследника ставить условия.       — Ты, слабак, ещё смеешь ставить мне условия? — прищурившись, шипел он. — Тебя никто не спросит, хочешь ты или нет, готов ли. Ты будешь делать то, что велено! — Люциус тогда схватил Драко за шиворот и, раскрыв дверь, грубо втолкнул его в комнату. — Если ты не выполнишь то, что тебе прикажет Лорд, — я сам тебя прикончу, слюнтяй.       Раньше Драко никогда не присутствовал на собраниях ПСов, попросту не имея на это право; но тогда он был обязан встать на колени перед этим полукровкой.       Метку зажгло с новой силой, и он, бессильно замычав, зажмурил глаза до возникновения цветных точек под веками.       Он снова сопротивлялся этой связи, не хотел подчиняться, но приходилось. Ради матери…       Драко попытался взять себя в руки. Вобрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул, стараясь думать о приятном. Перед глазами всплывали моменты сегодняшнего дня, но отвлечься это не помогало. Несколько раз глубоко вздохнув, Малфой склонил голову и увеличил напор ледяной воды.

***

      Драко вошёл в комнату и посмотрел в окно. Судя по разлитому на стенах комнаты золоту заката, он проспал несколько часов. Грейнджер же проснулась днём, когда было три пополудни, а после завтрака заснула и спала до сих пор. Малфой перевёл на неё взгляд, сжимая и разжимая кулак левой руки.       «Как жаль, что на неё повлиял дурман. Только из-за него она позволила мне, врагу, притронуться к себе таким образом».       Нет, Драко был рад такому стечению обстоятельств, он почти выполнил данное себе несколько дней назад обещание. Осталось немного подождать. Малфой ухмыльнулся и подошёл ближе к постели. Он проследил взглядом её ноги, тесьму трусиков и плоский живот. Как же ему хотелось вновь прикоснуться к ней, но странное, незнакомое чувство не позволяло полностью отдаться желанию. Его циничная натура яростно боролась с этим чуждым для себя порывом защитить и уберечь.       Он не сразу понял, когда беспокойство за неё себя проявило. Это произошло в ту ночь, когда он увидел её в слезах и порванном платье, на столе в кабинете Алекса. В тот миг в нём что-то дрогнуло. Драко сам себе удивлялся — откуда это чувство заботы и беспокойства… нежности? Ведь он ни к кому раньше не испытывал такого, все эти сантименты всегда были для него чужды и вытравливались с самого младенчества. Чувство, отдалённо похожее на заботу и ласку, он испытывал разве что к матери, но это отношение было другого рода. Более духовное и спокойное. Только благодаря Нарциссе Драко окончательно не превратился в одного из типичных представителей рода Малфоев. Но по отношению к Грейнджер было совсем другое.       Истина была очевидна. Благодаря воспитанию Нарциссы он не лгал себе. Что до Люциуса, то теперь Драко всеми моральными силами старался искоренить навязчивый голос отца, твердивший в подсознании, что он предаёт свою кровь, семью и убеждения Волдеморта.       Сегодня явно что-то будет. Малфой знал, что ему необходимо либо срочно возвращаться в Лондон, либо ждать указаний здесь. По этой же причине нужно будет будить Грейнджер.       «Или просто сбросить на поруки эльфа. Тот присмотрит за ней и, если понадобится, трансгрессирует туда, куда я ему укажу. Так было бы легче. Определённо. Или всё же прогнать? Хотя, её и гнать не придётся — сама уйдёт».       Драко ухмыльнулся, выдвигая ящик ломберного стола. Он вынул из вороха ненужных бумаг волшебную палочку. О дно ящика с глухим звуком что-то звякнуло. Это оказалась её подвеска. Драко подцепил золотую нить и вынул украшение. Потерев витиеватую буковку между большим и указательным пальцами, он перевёл взгляд на спящую Гермиону. Его кольнуло чувство тоски при мысли, что, дав ей уйти, он больше её не увидит.       Малфой не хотел её отпускать. Не сейчас, когда познал её не как высокомерную, невзрачную выскочку с одного с ним курса, а как чувственную, отзывчивую, пылкую девушку.       Грейнджер завозилась в простынях, отвлекая его от размышлений. Малфой засунул украшение в карман брюк и быстрым шагом подошёл к постели. Ему было невыгодно её пробуждение, ещё не время. Решение пришло само; он дотронулся до её лба кончиком волшебной палочки и прошептал сонное заклинание.       «Так будет лучше».       Зная, что она ничего не почувствует, Драко сел на край постели и провёл пальцем по щеке, поцеловал. Разомкнув поцелуй, Малфой чуть нахмурился, досадуя, что она спит и не отвечает на прикосновения. Поднимаясь с кровати, Драко провёл ладонью по тонкой шее, груди и животу к ногам, отстранился.       Она глубоко вздохнула, повернулась на бок и замерла. Посмотрев на свернувшуюся калачиком Гермиону ещё пару секунд, Драко повёл палочкой в воздухе, призывая чехол с формой, одежду, и вышел в коридор.

***

      — И что теперь? — с тревогой спросил Алекс. — Что ты будешь делать?       Быстро разливая алкоголь, Драко спешно изложил суть проблемы. Сейчас метка не так сильно болела, а лишь неприятно тянула. Это означало, что все приспешники оповещены, поэтому нужно было действовать быстро.       — Мне ничего не остаётся, как подчиниться воле Хозяина, — последнее слово Драко выплюнул с особым презрением, передав бокал с горячительным Алексу и садясь в кресло напротив. — Это было простое оповещение. Два дня назад Лорд связывался со мной и приказал находиться здесь.       — А если узнать подробности?       — Это исключено. Никто не должен знать, что я здесь.       — Хорошо, Драко, — задумчиво протянул Алекс. — Никто и не узнает, можешь быть в нас уверен.       Повисло молчание. Малфой исподтишка взглянул на друга. Тот тихо постукивал пальцами по подлокотнику кресла, а его взгляд не задерживался на чём-то конкретном в комнате. Что-то было не так в поведении Фрейзера. Он всегда был рассудительным и спокойным.       Чтобы вывести его на эмоции, нужно было ох как постараться, но для Драко Алекс был всегда как открытая книга, вне зависимости от того, скрывал он мысли или нет. Сейчас же он вёл себя очень странно. Малфой мог доверять только ему, но люди меняются… Тем более за те два года, что они не виделись, могло произойти всё что угодно. Была мысль, что Фрейзер мог предать его, но Драко быстро выдворил её из головы. Друг детства ни за что бы так не поступил! На этом острове Алекс был единственным человеком, на которого Драко более или менее мог положиться.       — Нужно решать, что делать с Гордоном. Ты сказал, что он сбежал, как только я унёс Грейнджер?       Алекс с виноватой ухмылкой взглянул на Драко.       — Да, я не проследил. Он может навредить Гермионе.       — Как Кэрри? — Драко снова заметил странное выражение на лице Алекса, стоило упомянуть его девушку.       — Она под присмотром. Я намерен её сегодня же отсюда увезти.       — Что стряслось? — Алекс поднял на Драко взгляд, в нём читались трепет и озадаченность. Взъерошив волосы, он тихо ответил:       — Кэрри беременна. Мы узнали сегодня утром.       — Оу, поздравляю, — протянул Драко, пристально рассматривая Алекса. Теперь стало понятно его излишне нервозное поведение — тот просто беспокоился. Драко, конечно, был рад за друга, но не видел в этом ничего хорошего.       — Спасибо, — кивнул и улыбнулся Алекс. Он вздохнул и негромко позвал: — Элни!       У кофейного столика с тихим хлопком появилась эльфийка и учтиво поклонилась.       — Мистер Фрейзер, вызывали?       — Да. Незамедлительно сообщи Кэрри, чтобы она собирала самые необходимые вещи. Мы в скором времени уходим с острова. — Домашний эльф поклонился и исчез.       Алекс перевёл взгляд на Драко и, казалось, с облегчением вздохнул.       — Где Гермиона?       — Грейнджер наверху. Спит, — ответил Драко.       — Так уездил, что отойти не может? — хохотнул Алекс, явно пытаясь расслабиться.       — Вроде того, — усмехнувшись, тихо ответил Малфой.       — Да ладно, серьёзно? Она подпустила тебя к себе после домогательств Кайла?       — Тот дурман, что ты вывел, порядком помутил её разум, она воспринимает всё, что происходило, как сон, как ты и говорил, но было кое-что ещё… Ты вообще его испытывал?       — Что именно? — в голосе Алекса слышалось как беспокойство, так и любопытство. Поняв, что Малфой ждёт объяснений, продолжил: — Нет, я не проводил тесты, не было возможности. Поэтому я и не хотел давать его Гордону.       — И как же о нём узнал этот псих?       — Я сварил его случайно, простой эксперимент. Ну и рассказал по глупости об этом сомнительном достижении, — выделил он последнее слово визуальными кавычками, — всем, кто присутствовал на ужине. У меня даже в мыслях не было, что он так поступит. Я, наивный, доверял ему, это было моё упущение, — виновато пробурчал он, качая головой. — А какая у неё была реакция?       — Она через пару часов проснулась, пришла ко мне в спальню. Я залечил её ссадины, а она полезла целоваться, стала говорить, что я красивый, — Драко поднял глаза и поймал задумчивый взгляд друга.       — И всё?       — Нет, — вздохнул Малфой. — Мы почти переспали.       — Вау! — перебил Алекс. — А почему «почти»? Ты не хочешь её?       Драко исподлобья посмотрел на Фрейзера.       — В том-то и проблема, что хочу, Ал. С того раза в океане она не выходит у меня из головы! — Драко намеренно умолчал о безмерно вкусном завтраке этим утром. И о… чувствах, что с каждым днём в нём полнились.       — В океане? — Фрейзер подался вперёд, удивлённо поднимая брови.       — Да. Я думал, что это совершенно незнакомая девушка, но после узнал её и… Решил снять напряжение, — вполголоса закончил Драко, разглядывая янтарные блики в бокале. — Кто ж знал, Грейнджер… разбудит во мне такой интерес. Я честно не ожидал. И с каждым разом, как я её вижу, желание всё сильнее. Если бы не та ночь, я бы даже не взглянул на неё. Она бы так и осталась просто однокурсницей.       Конечно же, Драко недоговаривал всей правды. Ведь не только здесь она стала его интересовать… Да, и в первую встречу на пляже она его заинтересовала и привлекла на физическом уровне.       «И привлекает до сих пор! Только на физическом уровне!»       Но…       Он не хотел раскрывать свои чувства кому бы то ни было. Даже если это его старый друг.       — Я тебя понимаю, Драко. Нечто похожее было и между мной и Кэрри. Но ты лукавишь. Я знаю, как ты смотришь на неё, — ловя мрачный взгляд, проговорил Алекс. — Мой тебе совет, Драко, опусти все предрассудки, не зацикливайся на понятиях и убеждениях своей семьи, пусть даже она — самое важное в твоей жизни. Если хочешь с ней просто поиграть, то не обманывай ни себя, ни девчонку. — Драко скептически хмыкнул нравоучительным речам друга.       Не дождавшись ответа, Алекс сделал последний глоток из стакана и поставил его на кофейный столик.       — Мне пора. Нужно удостовериться, что Кэрри в безопасности, — Фрейзер бросил в камин горсть летучего пороха.       — Грейнджер проспит до глубокого вечера. В это время можем всё подготовить.       — Почему?       — Я навёл на неё сонные чары. — Алекс ничего не ответил и не стал выведывать его мотивы, лишь с осуждением покачал головой. Драко же, словно не замечая этого, продолжил: — Чуть позже, когда всё подготовим, встретимся здесь. Нужно сделать всё тихо, главное, чтобы вас не заметили.       — Хорошо, Драко, — сказал Алекс, вставая. — Встречаемся здесь через двадцать минут?       Малфой проводил взглядом исчезающего в зелёном пламени друга, быстрым шагом поднялся на второй этаж и зашёл в гостевую комнату. Он раскрыл чехол и достал ненавистную форму Пожирателя. По его лицу прошла тень. Пусть это было глупо, но ему казалось, что от этой одежды всегда веяло застоялым запахом крови.       Он с брезгливостью оделся и бросил взгляд на часы. До прибытия Алекса осталось всего десять минут. Необходимо поторопиться.       Внезапно на улице послышался грохот. Малфой быстро подошёл к окну и, отогнув лёгкие шёлковые шторы, увидел, как по всему периметру острова распространяется Адский огонь. Слышались частые взрывы, крики людей.       Как он и предполагал — началось нападение на остров.       Драко практически бегом преодолел небольшое расстояние от двери комнаты до спальни. Зайдя, он сел на постель и повернул Гермиону к себе лицом. Та крепко спала.       — Энервейт, — прошептал он, направляя на неё волшебную палочку. Драко несколько секунд подождал, но Грейнджер не шевелилась. Заволновавшись, он чуть громче проговорил: — Гермиона! — Драко потрепал её по плечу, но она не отреагировала. — Блять, Грейнджер, просыпайся! — напряжённо прокричал он и сильно её встряхнул, Гермиона резко подскочила на постели и открыла глаза. Драко по инерции обхватил ладонью её щёку.       — Очнулась, — вполголоса констатировал он. — Быстро поднимайся, одевай то, что на кресле, и жди меня. Ты поняла? — Гермиона кивнула, и он поднялся, и быстро вышел в коридор.       Всполох зелёного пламени Драко увидел ещё на лестнице.       — Удалось?       — Да, Драко, Кэрри будет ждать нас в безопасном месте, — Алекс отряхнул золу с мантии и перехватил другой рукой волшебную палочку. — Гермиона всё ещё там? — Драко утвердительно кивнул.       — Нас?       — Да, Драко, — с непониманием и удивлением ответил Алекс. — Неужели ты думал, что я оставлю тебя и Мелкую в этом вареве? Ты видел, что творится на острове?       — Мельком, — пожал плечами Малфой. — Мне нельзя покидать ряды ПСов, поэтому сейчас бери Грейнджер и отправляйтесь в укрытие.       — Хорошо. Ты сможешь подойти, как только всё уляжется? — Драко кивнул и последовал к лестнице.       — Где это место?       — На острове Ланаи, я купил небольшой домик на случай, если мне и Кэрри придётся срочно сваливать отсюда, — ответил он, быстро поднимаясь по лестнице за другом. — О нём знаем только мы. Вот, — он протянул небольшой клочок бумаги, на котором были написаны координаты местонахождения хижины. Драко взглянул на записку и убрал пергамент в карман.       — Фиделиус? Умно.       — Да. Тем более территория защищена всевозможными заклинаниями, огонь не сможет добраться до дома, если достигнет соседнего острова, — ответил Фрейзер. Драко кивнул и, не замедляя шага, подошёл к двери; распахнув её, он быстро вошёл в комнату.       — Где она? — шёпотом спросил Алекс. — Ты сказал, что она будет здесь.       Драко быстро оглядел комнату, но Гермионы не было в спальне. Дверь в ванную была распахнута. Всё так, как он оставил.       «Вот же упрямая!»       — Дракклову мать, чтоб её! — шёпотом прорычал Драко. Ему так хотелось что-нибудь сломать.       За спиной послышались возня и мычание Алекса. Малфой резко развернулся, выхватывая палочку, но вовремя остановил себя от применения боевого.       Из-за двери выскочила Гермиона и с размаху опустила на затылок Алекса одну из статуэток с каминной полки. Драко мог бы восхититься реакцией Грейнджер, но обстоятельства не позволяли. Она довольно ловко перехватила фигурку и с силой бросила в него. У Малфоя сработала банальная реакция ловца: он поймал статуэтку в полёте и, к досаде, понял, что упустил Гермиону.       — Грейнджер, стой! — крикнул Драко. — Алекс, как ты? — но он был без сознания. Драко быстро проверил, жив ли он. Алекс дышал, крови не было.       Удостоверившись, что с ним будет всё в порядке — огонь дом не затронет благодаря защитным заклинаниям, — Драко сорвался с места и побежал за Грейнджер.       Ещё на середине лестницы он увидел копну каштановых волос и окликнул её, но та скрылась за колонной. Замедлив шаг, Драко, взмахнув палочкой, невербально создавая несколько светящих шаров, которые хорошо осветили холл и гостиную.       — Гермиона, не стоит прятаться, — удивляясь её реакции, мягко проговорил Драко, двигаясь по направлению к колонне, за которой спряталась Грейнджер. Что же произошло? Почему она так себя ведёт?! — Что случилось? Почему ты бежишь от меня?       Со стороны колонны, за которой пряталась Гермиона несколько мгновений не последовало и звука. Затем тихое и испуганное:       — Что тебе нужно?       Брови в удивлении поползли вверх. «Она издевается, или что?! — изумился Драко. — Что происходит?! — судорожно соображая, Малфой не терял бдительности и решил пойти у неё на поводу. Возникло бредовое предположение, что она, каким-то невероятным образом забыла вчерашний день…       — Я и Алекс можем тебе помочь, — аккуратно начал он.       Гермиона стояла за отполированной колонной и часто дышала. Сердце выстукивало частую трель, адреналин плескался в крови, обжигая вены.       «Я не сдамся просто так! — думала Гермиона. — Помочь? Ну конечно!»       — Малфой, дай мне уйти, зачем я тебе?! — крикнула она, вслушиваясь в его шаги и скользя спиной по гладкому мрамору. — Никогда не поверю в то, что ты хочешь мне помочь! Алекс — может быть, но ты — нет.       — Почему ты так решила? — в его голосе сквозило удивление и… досада. Гермиона хотела броситься в противоположную сторону от звука его шагов позади, но Малфой оказался хитрее. Он пустил сноп оранжевых искр в её сторону, отчего она чуть не упала, но в последний момент удержалась о колонну. Улучив момент, Драко схватил её, обвив рукой её тело, и прижал к колонне. — Никогда не недооценивай меня Гермиона, — мягко прошептал он. — Если не знаешь, не стоит давать мне определения.       Гермиона надавила на его грудь, пытаясь высвободиться из хватки, но Малфой держал крепко. Она часто дышала и кусала губы, стараясь унять волнение. В школе, когда Малфой задирал Гарри и Рона, оскорблял её, Гермиона всегда старалась быть хладнокровной и сдержанной, как он сам. Но сейчас что-то поменялось, и это пугало. Прикосновения Малфоя пробуждали доселе неизвестные ей ощущения. От того, как Драко проводил ладонью по плечу вниз, задевая большим пальцем грудь, как его торс удерживал её прижатой к прохладному мрамору. Всё это странным образом будоражило её тело, в голове всплывали яркие откровенные его и её образы…       — Я знаю тебя, Малфой! — быстро ответила она, стряхивая странные воспоминания.       — Правда? Для меня это новость… — Драко в удивлении приподнял брови.       — Я знаю, что ты ненавидишь таких, как я, ты никогда не станешь помогать, даже если это принесёт тебе какую-то выгоду, — перебила его Гермиона. Она моргнула и медленно втянула носом воздух. Резко стало жарко и закололо в висках.       Драко едва качнул головой и прищурился, пристально разглядывая её лицо. На ровном лбу проступила испарина, глаза лихорадочно блестели. Жарко ей не должно быть, так как в доме при помощи магии поддерживалась комфортная температура.       — Тебе плохо?       — Н-не твоё дело, — толкая его в грудь, выпалила она. — Не трогай мня, — на его лице не отразилось ни единой эмоции, он лишь чуть сильнее сжал ладонь на её боку.— Выпусти меня, мне нужно к родителям!       — Что с ними? — ровно спросил он, продолжая вглядываться в её глаза.       — Я ведь сказала…       — Ответь, Грейнджер.       Они пару секунд сверлили друг друга взглядом. Гермиона была не в состоянии выдерживать пристальный взгляд серых глаз. Она открыла рот, намереваясь жёстко осадить его и запретить приказывать ей, но затем снова его закрыла, поджала губы. Ей не нравились собственные мысли.       «У него красивые глаза», — пискнул внутренний голос. От этой мысли Гермиона вздрогнула и решила согласиться:       — Хорошо, я приму твою помощь, только пусти меня.       Малфой ещё секунду рассматривал её, затем убрал руку и отошёл на шаг назад. Стоило ему это сделать, как Грейнджер сорвалась с места и рванула к выходу.       Драко резко подался вперёд, но вместо Гермионы схватил лишь воздух. Поднял палочку и на сей раз пустил в неё Инкарцеро. Гермиона отпрыгнула в сторону, и верёвки пролетели мимо. Чертыхнувшись, Малфой крикнул:       — Грейнджер, подожди! — но она уже выбежала на улицу. Поминая всех чертей, Драко последовал за ней.

***

      Гермиона бежала, не чувствуя ног. Сердце билось где-то в горле, голова гудела, словно колокол. Воздуха не хватало, от испуга адреналин кипел в крови, не позволяя терять сознание. Необходимо попасть в отель. Во что бы то ни стало!       Она сбежала вниз по лестнице и во весь опор помчалась к пляжу. На обдумывание действий не было времени.       Гермиона сожалела о том, что так необдуманно поступила и ударила Алекса, но она защищала свою жизнь. Она была в доме врага…       Если будет возможность, она обязательно принесёт свои извинения за то, что приложила его той тяжёлой статуэткой. На окрики Малфоя Гермиона намеренно не откликалась. Он ведь наверняка специально притащил её к себе домой! Что происходило сегодня? Или вчера? Почему она так реагирует на его касания? Это не нормально!       «Мне это снится. Всё снится!» — стучало в голове. Гермиона резко остановилась на полпути к лестнице, ведущей к отелю.       Она совершенно запуталась в восприятии реальности, не могла с точностью сказать, когда была та вечеринка, в какой день она завтракала. Почему ей так плохо, ведь когда она проснулась, было намного лучше?       «Малфой меня чем-то опоил! — хватаясь за голову, Гермиона часто задышала». — гул в голове не прекращался, в глазах стало странно двоиться. Грейнджер пошатнулась и неловко осела на песок.       В воздухе нестерпимо воняло гарью, отдалённо слышались взрывы и крики. Гермиона подняла голову и посмотрела на набережную. На фоне огня метались силуэты людей, их было очень много. В темноте сверкали вспышки заклинаний.       «Нападение Пожирателей? Здесь? Сейчас? Что за…»       Страх за родителей чуть прояснил разум. Гермиона поднялась на ноги и поплелась к лестнице, но не успела сделать и пары шагов, как буквально из ниоткуда появился тёмный силуэт.       Мужчина размеренным шагом сокращал расстояние, а она прибавляла темп, но убежать так и не смогла. Её приподняло над землёй и сковало невидимыми путами. Не получалось даже закричать — горло обожгло льдом. Гермиона закрыла глаза и судорожно вдохнула, с облегчением поняла, что её не пытаются задушить.       Она не могла разглядеть нападавшего, в отблесках огня был виден лишь силуэт. Неизвестный, подойдя к ней, рывком опустил на землю и прижал к себе со спины.       Ухо обдало жаром:       — Карамелька, куда же ты? — промурлыкал Кайл. — Мы же не закончили развлекаться!       — Кайл? Что бы делаешь? Пусти меня, — удивилась Гермиона и попыталась вырваться. Стоило ему подать голос, как она сразу поняла, кто это. — Отпусти, — собственный голос казался глухим и слабым.       — С чего бы, грязнокровочка? — мерзко прыснул он. Карие глаза расширились от услышанного оскорбления. «Что происходит?!» — Посмотри на это зрелище! — Кайл больно перехватил её за плечи и повернул к пылающему острову. — Всё это из-за тебя, детка. Всё это только потому, что Тёмному Лорду нужна ты.       «Что? Почему я? Это же бред! Так вот зачем Малфой держал меня у себя! Хотел сдать своему хозяину, а я, глупая, не верила Гарри, что Малфой стал Пожирателем! — мысли сумасшедшими стаями летали в голове. — Он… Нет. Нет-нет-нет!Этого не может быть! — тёмные перчатки не давали усомниться в ужасной догадке!»       Осознание происходящего сначала огорошило её, затем придало решимости. Гермиона стала вырываться, насколько хватало сил, пыталась наступить ему на ногу, укусить за руку, но всё тщетно — Кайл был сильным и высоким. Он держал её за предплечья, сковывая руки. Как только она попробовала его лягнуть, он перехватил её поперёк живота и прижал к себе. Гермиона попыталась ударить Гордона затылком, но не вышло. Это его только рассмешило. Раздался тихий смех, а затем она с отвращением почувствовала влажные поцелуи на своей шее.       Гермиону обуял дикий ужас. В голове всплыло воспоминание: вспышки света, искажённое злобой лицо напротив, жгучая, оглушающая боль в голове, резкие слова, сладковатый привкус во рту… А затем в висках что-то сжалось, причиняя сильный дискомфорт.       Она всхлипнула и с силой моргнула. Перед глазами всё поплыло с новой силой.       — Это был ты…       — Я? — Кайл поднялся к уху, мокро облизывая мочку, одновременно больно ткнул палочкой под рёбра. — О чём ты, сладенькая?       — Это ты… той ночью!       — Да, и я намерен довести дело до конца, — Гермиона с отвращением почувствовала его руку на своей правой груди. — Как удачно, что я наложил на тебя отслеживающие чары ещё в клубе, когда ты, пьяная, почти отдалась мне. Если бы не Малфой, всё бы получилось и я мог отпустить, — слащавым голосом шептал он, — но ты решила за нас обоих, конфетка. Повторю снова: раз не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Не сопротивляйся, детка, иначе будет хуже…       — Отпусти её, — раздался холодный голос, прервавший глумливое бормотание Гордона.       Гермиона резко повернула голову и увидела Малфоя. Капюшон был откинут, поза расслабленной, словно он вышел прогуляться. Его силуэт то проступал в бликах огня, то растворялся во тьме ночи.       — Ой, смотрите, кто здесь! — пропел Гордон, перехватывая свою добычу покрепче. — Белый рыцарь пришёл спасать грязнокровную шлюшку от плохих людей!       За спиной Кайла раздался мягкий девичий смех.       — Драко, милый, приветствую тебя! — из темноты вышла Клер. Как могла разглядеть Гермиона, на ней был такой же костюм, как и на Гордоне и Малфое. Все трое были облачены в одинаковую одежду — униформу Пожирателей смерти.       — Я так и знал, что это всё подстроила ты, Клер. Зачем? — небрежно спросил Драко. — Вижу, ты присоединилась к Тёмному Лорду?       — Как грубо, Драко! — поцокала она языком и подмигнула. — Я буду с теми, кто сильнее. Предлагаю и тебе решить, на чьей ты стороне.       — И чем же ты меня заинтересуешь? — усмехнулся Драко, пристально следя за каждым действием блондинки. Гордон не представлял опасности, пока был занят Гермионой. Малфой понял, зачем был устроен этот переполох, стоило увидеть Гордона. Грейнджер была нужна как франт. Похоже, с её помощью Лорд хотел вынудить Поттера сдаться.       — Мы можем привести грязнокровку Хозяину и получить награду.       — Хм, — протянул Малфой, подходя ближе, — неплохо, но… нет.       — Что?       — Ты прекрасно меня расслышала, Клер…       Гермиона судорожно пыталась обдумать план побега, пропуская мимо ушей их непринуждённые переговоры. Но, как назло, в голову не приходило ничего путного, кроме одной яркой мысли: необходимо добраться до номера, достать палочку, зелье и трансгрессировать вместе с родителями подальше отсюда. Но сильная рука, сжимающая живот, и кончик палочки, который больно упирался в рёбра, подтачивали её уверенность.       Гермиона с подозрением взглянула на Малфоя. Что он предпримет? Будет ли помогать им, если ей всё же удастся убежать? В голове всё ещё стоял противный гул, а перед глазами то всё двоилось, то приходило в норму. Она снова лягнула мерзавца и на миг с облегчением поняла, что свободна. Рванула в сторону, но сильные пальцы сомкнулись на предплечье; убежать не удалось, этим она только разозлила его:       — Стоять, дрянь! Я что, зря к тебе подмазывался?! — пророкотал Кайл, больно дёрнул её за волосы и обхватил поперёк тела. Гермиона взвизгнула от резкой боли и тяжело задышала. — Никуда ты не денешься!       Послышался тихий бархатистый смех. Ухмыльнувшись, Малфой досадливо покачал головой, словно застал нашкодившую малышню.       — …прекрати тешить себя иллюзиями. Тёмный Лорд не станет выполнять ваши условия и награждать за то, что сам же поручил; он просто вас уничтожит за наглость и пренебрежение его авторитетом. Он не из тех, кто торгуется, — Драко слышал бесполезные и слабые потуги Гермионы освободиться, видел каждый рывок и давление Гордона. Драко злился с каждой секундой, но выдержка не давала выхода эмоциям. — Отпустите её, зачем она вам?! Хозяину от неё не будет прока, она не знает, где Поттер, — насмешливо проговорил Малфой. — Грейнджер даже недавних событий не помнит.       Драко стал спокойно ходить по песку, играя пальцами с волшебной палочкой. Он всем своим видом показывал снисходительность и спокойствие, хотя внутри всё кипело.       «Гордон, сука, намеренно делает ей больно! Зараза! Нужно вытаскивать её отсюда, пока не стало слишком поздно».       Он не имел права реагировать на действия Гордона. Не мог себя выдать.       — О чём ты, Драко? — мягко спросила Клер, насторожившись. — Повелитель ясно дал понять, что эта идиотка ему нужна. И нужна живой, — сделав ударение на последнем слове, Эдер метнула предостерегающий взгляд на Гордона, пропуская мимо ушей всё остальное.       — Не волнуйся, сладкая, я не стану делать ей слишком больно, — промурлыкал он, — по крайней мере, пока, — прошептал он, проводя языком под мочкой уха Гермионы. — Ну что, смотри, Малфой, она в моих руках, — Гордон злобно перевёл взгляд на Драко и, гадко улыбаясь, словно невзначай, провёл рукой от груди до низа живота Грейнджер. Та слабо забрыкалась, испытывая крайнее отвращение ко всему происходящему.       Малфой ухмыльнулся краешками губ, скрывая ярость, которая с новой силой переполнила его за считанные секунды. Он заметил недвусмысленный жест Гордона и медленно втянул носом воздух. Его снова кольнула ревность.       «Только Я могу так к ней прикасаться!»       — Спокойно, котик, — Клер мягкой походкой подошла к Гермионе и Кайлу и, проведя пальцами по тёмным волосам, потянув за затылок, увлекла его в страстный поцелуй. Гермиона поморщилась от влажных звуков и снова попыталась вырваться, но не получилось. Кайл разорвал поцелуй, облизнул губы и ещё крепче стиснул её в своих объятиях.       — Но-но, кобылка, тише, — хриплым голосом прошептал он. — Не брыкайся, всё равно не улизнёшь. — Гермиона с ужасом почувствовала поясницей твёрдость его паха. Её передёрнуло, к горлу с новой силой подступила тошнота.       — Драко, — промурлыкала Клер, подходя к нему ближе, — зачем тебе эта грязнокровка? Ты и Кайл можете её поделить между собой, а потом мы сдадим её. Она нужна Господину, а мы — его верные слуги.       Драко лишь рассмеялся.Он не станет ни с кем её делить.       Внезапно он почувствовал касание к своему локтю, но не отреагировал на это. Алекс был уже здесь, находясь под Дезиллюминационными чарами. Всё произошло за считанные секунды: со стороны океана было выпущено боевое заклятье. Клер юрко выставила щит и направила своё. Гордон также не остался в стороне, выпустив в Драко смертоносное проклятье. Малфой, чертыхнувшись про себя, отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от зелёной вспышки.       — Фрейзер! — испуганно взвизгнула Клер.       — Отпусти Гермиону! — гневно выкрикнул Алекс, появляясь из темноты. Он тяжело дышал, лицо было искажено гневом. Когда требование не было выполнено, в парочку полетели новые невербальные заклятья. Фрейзер был замечательным бойцом. Если бы он согласился вступить в ряды ПСов, то добился бы определённых высот. Но, к счастью Драко, держал нейтралитет.       — Нет, Алекс, — расхохотался Гордон. — Не думай, что я стану выполнять твои приказы, я подчиняюсь не тебе, — отбивая очередное проклятье Драко, прокричал он. Грейнджер повисла на его руке, пытаясь своим весом вынудить его разжать хватку.       — И кому же? — пуская взрывное, прокричал в ответ Алекс, в долю секунды ставя блок против пущенного Клер проклятия.       На какое-то мгновение Кайл замешкался, перехватывая вырывающуюся Грейнджер. Этого Драко было достаточно. Он рисковал, но обдумывать последствия было некогда.       Прицелившись, Драко выпустил Петрификус. Заклятье попало в плечо, и Гордон, замерев, повалился на спину, увлекая за собой Гермиону. Она в замешательстве вскрикнула и попыталась вырваться. Клер гневно зарычала, увидев, что её парень повержен, и выпустила боевое:       — Орбис! — Малфой едва успел отпрыгнуть, как поблёскивающий синим смерч исчез в земле, оставив после себя завихрения песка.       — Ах ты, сучка! — проорал Алекс, выпуская из своей волшебной палочки фиолетовый луч. Клер повернулась на месте и трансгрессировала, уклоняясь от заклятья.       — Почему она трансгрессировала? Как ей это удалось?       — У неё есть метка, Алекс. При рейде территория обносится куполом антитрансгрессионных чар, и пересечь его может только носитель клейма.       Драко настороженно оглядывался по сторонам; он был готов в любую секунду отразить нападение. По прошествии пары минут всё было тихо.       — Прикрой меня, я помогу Грейнджер, — Малфой быстрым шагом подошёл к распластанному на песке Гордону. Наставив на его висок палочку, прошептал сонное заклятие.       — Грейнджер, ты как?       — Пусти, не прикасайся ко мне! — она даже не заметила, как по щекам текли слёзы. Неистово нажимая на окаменевшую руку Гордона, Гермиона пыталась выбраться из тисков. Как только Малфой усыпил его, хватка ослабла. Подскочив, Гермиона перекатилась на песок, но подняться так и не смогла. Её стало откровенно мутить, она часто задышала, перед глазами всё дёргалось, в висках стучало. Ей становилось хуже.       — Гермиона, посмотри на меня, — прозвучал мягкий голос. — Ну же, смотри на меня. Тебе плохо? — Она слабо кивнула, пытаясь отстраниться, но сил не хватало. Она чувствовала его пальцы на своём лице, как он быстрыми поцелуями покрывает её лоб, и ей это нравилось! — Малышка, я вытащу тебя отсюда, просто доверься мне, слышишь?       Она разлепила глаза и взглянула в серые омуты. В глазах Драко читалось беспокойство, он потянул её вверх, намереваясь поднять на руки.       — Нет, не надо, Драко. Отпусти меня, пожалуйста… — Драко на мгновение замер. Она назвала его по имени без принуждения. На неё не действовал дурман или ещё что-то. Ведь не действовал, верно?       Драко замер на несколько секунд, вглядываясь в затуманенные карие глаза, в которых отражались огненные блики и пытался понять, почему Гермиона так на него реагирует. Буквально несколько часов назад они завтракали и… и она позволяла прикасаться к себе, а сейчас чурается, как от чумы. «Что произошло?» Поджав губы, он провёл затянутой в перчатку ладонью по растрёпанным волосам у лица к плечам.       — Нет, — просто ответил Драко, поднимая её на руки, но чёртова Эдер помешала ему, материализовавшись в нескольких футах от оглушённого Гордона. Совсем рядом пролетел серебристый луч. Драко едва успел упасть на колени в песок, прикрывая собой слабеющую на глазах Гермиону.       — Находись за мной, не отходи, хорошо? — прошептал Малфой, быстро поцеловал в висок и отвернулся, отражая очередное проклятье. Гермиона с минуту сидела на песке и держалась за виски, пытаясь прийти в себя, но жуткое головокружение и тошнота нарастали всё сильнее. Состояние беспомощности никуда не исчезало.       Гермиона отдалённо услышала хлопок трансгрессии, новые вспышки и треск заклинаний. Усилием воли Гермиона втянула горький от дыма воздух и поднялась на ноги, моля всех святых о том, чтобы про неё забыли.       С громким хлопком рядом с Гордоном появилась Клер и потянулась к нему, чтобы вместе трансгрессировать, но Алекс среагировал молниеносно, пустив в неё оранжевую вспышку. Драко беспокойно оглянулся, намереваясь уйти отсюда с Гермионой, но её рядом уже не было. Треклятая темень южной ночи скрыла её силуэт. На набережной толпы народа и ПСов, что, если её кто-то из приспешников узнает и поймает? Тогда у неё не будет и малейшего шанса избежать всего того, что готовит для неё Волдеморт.       «Вот глупая, моя глупая девчонка!»       Драко повернулся и послал в спину Клер Левикорпус, когда та с трудом отбивалась от мощных заклинаний Фрейзера. Эдер взвизгнула и повисла вверх ногами, Алекс невербально разоружил её, поймав в воздухе палочку.       — Слабаки! Вдвоём с девушкой не можете справиться! — зашипела она, комично путаясь в обвисших на голову полах мантии. — Опустите меня на землю, сейчас же!       Драко и Алекс переглянулись. Не сговариваясь, разошлись: Алекс к Клер, Драко — к Гордону.       Было необходимо стереть им память о сегодняшнем разговоре.       Малфой присел на корточки перед Гордоном и холодно взглянул на спящего выродка. Почему Грейнджер стало плохо? Утром всё было хорошо, она выглядела более чем здоровой. Его посетила догадка о причинах таких изменений.       — Энервейт, Петрификус Тоталус. — Гордон ничего не смог предпринять, застыв в одном положении. Драко столько бы хотелось сказать этому мудаку, но не стал терять время на отброса. Крёстный хорошо поработал над Драко с четвёртого курса до сегодняшнего дня в обучении Окклюменции и Легилименции. Теперь он часто пользовался Окклюменцие, но Легилименцию вне кабинета Северуса Снейпа применял редко, и сейчас подворачивался отличный случай для практики. Он узнает всё, что замышляет Гордон. — Легилименс.       Перед глазами замелькали картинки воспоминаний.       Драко видит, как Кайл разговаривает с каким-то мужчиной средних лет в роскошном кабинете, но полумрак помещения не позволяет разглядеть лица; видит его «случайную» встречу с Алексом за стойкой в клубе под предлогом поиска дальнего кузена, который, предположительно, живёт на этом острове.       «Хм… Гордон — подставное лицо? Тот мужчина может быть Гарретом Фрейзером, — думал Драко, пролистывая несколько воспоминаний Кайла, который с возмущением в глазах пялился на Малфоя. Его защита была ни к дракклу, и так Драко выудит побольше информации хотя бы о том, что замышлял сам Кайл. — Если это так, то почему Гордон не выдал Алекса?.. Нет, мистер Фрейзер и так знал, где находится его сын… Тогда каковы были его истинные мотивы?»       Усилив ментальный напор, Драко проник глубже в сознание и нашёл то, что искал: ритуал принятия тёмной метки был примерно полтора года назад. Значит, Гордон умело скрывал клеймо, как и сам Драко. Затем Малфой снова быстро пролистнул воспоминания о его служении, выполнении поручений ПСов ближнего круга Волдеморта, ему они были не так интересны, про самого парня он увидел достаточно. Кайл оказался не только хладнокровным убийцей, но и психопатом, который просто обожал измываться над своими жертвами. Теперь Драко интересовала последняя неделя его жизни.       Предыдущие воспоминания Гордона были чуть смазанными по причине того, что он пытался их скрыть, а вот недавние были яркими и живыми, словно он сам открыл свой разум, желая похвастаться произошедшим.       На Драко обрушились события, которые было не так уж и приятно просматривать.       Он видел, как Гордон гладит щеку Гермионы, сидя на шезлонгах рядом с отелем. Эту сцену он и сам застал, но видел её издалека, а здесь он находился в голове Гордона и видел всё его глазами. Страх и непонимание на лице Грейнджер, смятение и нерешительность возбуждали. Нет, не Драко, а Гордона.       Драко с отвращением отодвинул воспоминание, подтягивая другое, оказываясь в коридоре второго этажа клуба. Кайл бесстыдно и нагло лапал Гермиону, когда она еле стояла на ногах от выпитого алкоголя, но, умница, смогла оттолкнуть его и уйти. Потом было воспоминание о том, как Гордон целовал Грейнджер у барной стойки. Малфой чувствовал, как она выгибалась под руками Гордона, как сладко дышала и едва слышно прошептала: «Да, Драко, пожалуйста… Как же хорошо…»       «Что? Она представляла меня на месте Гордона? Шёпот был едва различим, может, мне послышалось?»       Но это было правдой. Гордон тоже это услышал и поэтому пошёл ва-банк, применив насилие. И хуже того… Драко вернулся на несколько воспоминаний назад, намереваясь проверить одну догадку. И она подтвердилась. Он видел, как тот достаёт прозрачную бутылочку с каким-то зельем, форма склянки была в точности такой, как та, которую на полу обнаружила Кэрри, — это зелье Алекса; но Гордон берёт какую-то другую пробирку и капает несколько капель жидкости в бутылочку с зельем. Из склянки выходит едва заметный зеленоватый пар.       «Что это за зелье?! Что этот придурок туда добавил?!» — Драко переполнила злость. Быстро перебрав варианты, как можно узнать, что за пойло добавлял Кайл, Малфой так и не нашёл, поэтому решил поступить по-простому. Он отбросил волшебную палочку этого мудака в сторону, быстро снял оцепенение и наслал Инкарцеро. Убедившись, что противник крепко связан, Драко перекинул одну ногу через связанное тело и, наклонившись, прошипел вопрос, игнорируя перекатистый смех подонка:       — Что ты подмешал в зелье? — Гордон ничего не ответил и громко рассмеялся. — Говори! — видя, что он не собирается раскрывать рта, Драко пошёл на вынужденные меры. — Империо! — Гордон вытянулся в струнку, а затем расслабился, подчиняясь действию заклятия. — Отвечай, я сказал! Живо!       — Я добавил несколько капель Вредящего зелья…       «Блять! Зелёный дымок!»       Драко зарычал и снова применил Легилименцию. Больше разговаривать с этим придурком он не видел смысла! От злости Малфой намеренно причинил ему боль, выкручивая и сжимая его мысли. Гордон оглушительно заорал, выгибаясь в спине, насколько позволяли путы.       Внезапно всплыло воспоминание, которое Драко не видел прежде. Это Гордон выдал Гермиону. Ещё в тот вечер, когда они познакомились, он связался через метку с Волдемортом и рассказал, что похожая девушка находится на острове.       «Сука! Грязная сволочь! — негодовал Малфой. Злость волнами плескалась в груди. Как же хотелось прямо сейчас придушить его, но не стоит так рисковать. — Он выдал её местонахождение, а я подтвердил её личность Эдер, та доложила подтверждённые данные своему Хозяину! Блять. Блять-блять-блять!»       Драко зарычал, выходя из разума этого ублюдка. Ему так хотелось погрузить урода в полное забвение, чтобы он пускал слюни в какой-нибудь клинике, связанный смирительной рубашкой, но это вызовет подозрение.       «Если чистить его память, то выборочно, и займёт это гораздо больше времени, чем просто корректировка недавних воспоминаний. Ну ничего, я достану тебя позже!»       — Ничего, мразь, я получил то, что хотел. Ты ни о чём не вспомнишь, — холодно прошипел Малфой. — Обливиэйт.

***

      Гермиона бежала изо всех сил, спотыкаясь, казалось, о собственные ноги. Испуганный народ метался по набережной, толкаясь и крича; из отеля выбегали испуганные постояльцы, кто-то падал наземь от пущенного в него заклятья, но Гермиона не замечала никого и ничего. У неё была цель — как можно быстрее оказаться рядом с родителями и исчезнуть с этого проклятого острова.       Её состояние ухудшалось, она чувствовала это.       «Что со мной творится? Чем меня накачал Малфой, а главное — зачем? Зачем ему было нужно что-то со мной делать, если он хочет помочь? Где в этом логика?»       Её переполняла смесь страха и гнева, из обрывков услышанного Гермиона поняла, что была нужна Волдеморту, но она, как сказал сам Малфой, действительно не знала, где сейчас мог находиться Гарри. Скорее всего, она понадобилась как приманка или, что хуже, — жертва для показательной казни.       Сталкиваясь с людьми, Гермиона наконец добежала до гостиницы; тормозя, врезалась животом в перила парадной лестницы отеля, она судорожно схватилась за них и резко согнулась. Её мучительно вырвало на газон. Голова гудела так, словно мозг превратился в кашу.       Откашлявшись и отдышавшись, Гермиона поднялась по ступенькам, цепляясь влажными пальцами за гладкий мрамор.       — Гермиона, стой! — прокричал Алекс, стремительно приближаясь к ней.       Осознав, что погоня за ней не прекратилась, Грейнджер из последних сил рванула вглубь отеля.       Холл, всегда ухоженный, прохладный, был задымлён. Гудела противным кряканьем пожарная сигнализация, оповещая всех о пожаре. От гари, дыма и жара Адского огня щипало глаза. Дышать было нечем, сирена заставляла голову гудеть с новой силой, но Гермиона не прекращала бежать. Затормозив на несколько секунд у лифта и потеребив кнопку, Гермиона запоздало сообразила, что он должен быть заблокирован. Сорвавшись с места настолько быстро, насколько могла, переступая через ступеньку, она побежала по лестнице на четвёртый этаж.       Весь коридор заволокло дымом. Дышать становилось всё тяжелее. Шатаясь во все стороны, шумно кашляя, по стенке Гермиона сумела пробраться к родительскому номеру. Открыв дверь,она не успела влететь в помещение — её поперёк живота обхватили мужские руки и рывком утащили обратно в коридор.       — Грейнджер, мать твою, какая же ты упрямая, — прорычал Малфой, прижимая её к стене. В задымлённом коридоре его силуэт казался призраком, черты лица расплывалось перед глазами. Не теряя времени, Гермиона попыталась оттолкнуть его. — Стой, стой, Гермиона, подожди, послушай… — удерживая её, почти прокричал Драко, но она его перебила:       — У меня нет на это времени. Там мои родители! — Услышав слабые протесты, Драко ослабил хватку и отошёл на шаг. Получив свободу, Гермиона на подгибающихся ногах, опираясь о стену, пошла к номеру родителей. Драко видел, как ей плохо, и пытался помочь, но её гриффиндорское упрямство рубило всё на корню. К Малфою подбежал Алекс.       — Она здесь? — Дождавшись кивка, он зажал нос и рот рукавом мантии, оглянулся по сторонам, пытаясь рассмотреть в этой мгле хоть что-то. — Чёрт, да тут скоро всё сгорит! Не думал, что Мелкая настолько безрассудна! Зачем она тут?       — Её родители здесь, — заходя в комнату вслед за несносной девчонкой, ответил Драко. — Грейнджер! — снова проорал он. — Выходи отсюда! В любую секунду здесь всё может рухнуть! Мы твоих родителей перенесём в безопасное место!       Но Гермиона не слушала гневного крика. Её продолжало нещадно мутить, голова раскалывалась, как и раньше, но ко всему прочему добавилось чувство прострации и предобморочного состояния. Она цеплялась за сознание, не позволяя себе расслабиться. Сделав по комнате несколько шагов, Гермиона споткнулась обо что-то и рухнула на пол. Вдыхая горелый воздух маленькими порциями, она поднялась на колени и поняла, что на полу распластался отец.       — Папа? — не веря в происходящее, проскрипела она. Нахлынуло осознание того, что это тело — это её отец. — Папа!       Драко, услышав визг Грейнджер, бросился в комнату. В её крике было столько отчаяния и горя. Присев рядом, он стал осматривать тело. Он проверил пульс, в глубине души желая, чтобы с её отцом было всё в порядке, но не смог его нащупать.       — Алекс, — прокричал Драко. — Помоги найти её мать.       Малфой не успел договорить, как Фрейзер уже исчез в дыму номера.       — Нашёл! — послышался глухой отклик. — Она жива!       Раздался треск портключа, оповещающий о том, что Алекс переместился.       — Гермиона, — Драко мягко потянул её на себя, — посмотри на меня. Ну же, малышка, нужно уходить, — но Гермиона не поддавалась его уговорам. Она слабо трепала своего отца за плечо и что-то шептала, всхлипывая. — Гермиона, здесь опасно, слышишь?!       — Я не оставлю здесь отца! — резко прорычала она. — Я не бросаю своих, ясно?!       В эту минуту руку обожгло огнём. Драко выпустил воздух сквозь сжатые зубы и согнулся. Снова эти жалящие спазмы… Было больнее, чем прежде.       — Грейнджер, — прохрипел Драко, — Нужно уходить, иначе будет поздно! Твоих родителей перенесёт Алекс…       Прервав его уговоры, в номер вбежал Алекс и подошёл к ним с намерением подхватить тело мистера Грейнджера. Первым порывом было запретить трогать отца, но у неё не было выбора.       — Гермиона, спокойно, твои родители будут в безопасности, — успокаивающе проговорил Алекс, мягко сжав её предплечье и Гермиона, всхлипывая, нехотя отпустила отцовское плечо. — Держись рядом с Драко, — и, вынув из кармана портключ, исчез.       Гермиона перевела потухший взгляд на Малфоя. Он рвано и поверхностно дышал, его волосы были в беспорядке; бледное, измазанное сажей лицо блестело от пота, на скуле алел небольшой порез. Он всё ещё мягко держал её за руку выше локтя; Гермиона чувствовала, как подрагивают пальцы, затянутые в перчатку.       Словно очнувшись, она прервала зрительный контакт и встала на подкашивающиеся ноги.       — Ты куда? — просипел Малфой.       — К себе в номер. Нужно забрать вещи, — прохрипела она. — Не могу дышать, — резкий приступ удушья заставил согнуться. Гермиона схватилась за грудь и облизнула, казалось, напрочь ссохшиеся губы.       — Сейчас. Анапнео, — прошептал Драко, проводя кончиком палочки по груди и горлу. Стало намного легче. — Где твой номер? — Гермиона удивлённо посмотрела на Драко и кивнула в знак благодарности.       «Почему он мне помогает? Какова его цель?»       — Соседний, — просипела она.       — Зачем тебе вещи?! — негодовал он, невербально применяя к себе то же заклинание. — Я ещё раз повторяю — нужно уходить! — но её упрямый взгляд оповестил Драко о том, что он её не переубедит. Не разжимая её руку, Драко вышел в коридор и последовал к соседней двери. Слегка отодвинув Грейнджер в сторону, он распахнул её и пустил заклинание Гоменум Ревелио. Комната была пуста. Вздохнув, насколько позволяли отравленные лёгкие, Драко выпустил её руку.       — Тебе на всё одна минута, — отходя в сторону, строго проговорил он.       Она кивнула и направилась вглубь комнаты, не обращая внимания на то, что её бывший однокурсник облокачивается о косяк двери и, скрестив руки на груди, следит за каждым её шагом. Ей было жизненно необходимо достать чемодан, где покоились зелье и волшебная палочка.       Драко терпел боль как мог. По спине уже нещадно струился пот, в голове гудело, оповещая о немедленном сборе. Если он не явится на зов хозяина, то жестоко поплатится за своё промедление.       Грейнджер собралась за считанные секунды. Борясь с плохим состоянием, она быстро выудила из-под кровати чемодан, расстегнув его, отыскала зелье и волшебную палочку на дне саквояжа; Гермиона на миг замерла, рассматривая жемчужную жидкость. Только с помощью этого зелья она сможет спасти родителей.       — Грейнджер, долго ещё будешь любоваться своими безделушками? — за спиной раздалось раздражённое шипение. Драко подошёл ближе и заглянул ей за плечо. — Время идёт!       «И яд всё больше поглощает твои нервные клетки!»       От неожиданности Гермиона подпрыгнула и чуть не выронила склянку.       — Малфой, тебя не касаюсь ни я, ни мои вещи, ясно?! — с вызовом ответила она. От досады, что едва не лишилась редкого зелья, она развернулась и буквально врезалась в него. — Ты! Да я чуть… Отойди от меня! — её заполнили злость и негодование. От этих острых чувств даже прояснилось в голове, и она, вздёрнув палочкой, ткнула Малфою в кадык.       Стоило Гермионе поднять глаза, как она отдёрнула руку и отшатнулась, упав на кровать.       — Малфой, у тебя кровь! Я ничего не делала… — Драко не сразу почувствовал струйку крови.       — Снова, — будничным голосом просипел он, машинально утираясь рукавом. Дыму прибавилось, было слышно, как трещат перекрытия здания. Где-то что-то обвалилось. — Грейнджер, нужно уходить!       Драко схватил её за запястье и потащил к выходу. За то время, что они были в комнате, огонь уже поднялся на их этаж, и коридор четвёртого этажа неистово полыхал. Драко отскочил от двери, едва успев отклониться от языков Адского пламени. Оно заползло в комнату и стало пожирать всё на своём пути.       — Нужно потушить огонь!       — Я и сам знаю, но бесполезно, — Малфой едва успел силой опустить её руку с зажатой волшебной палочкой. — Нет! — Драко и сам мог попытаться его потушить, но знал, что это бесполезно. — Драккл, где же Фрейзер?!       Но его не было. Времени оставалось мало, Адов огонь сжигал мебель, загоняя их на балкон. Гермиона дёрнулась, уворачиваясь от пламени, и резко перегнулась через перила. Драко, дёргая за руку, рывком притянул её к себе, не позволяя свалиться через парапет. Грейнджер резко вскрикнула, что-то с возмущением прокричала и стала вырываться из его хватки, но Драко было всё равно: главное — как можно быстрее уйти отсюда.       Он прижал её к себе, крутанулся на месте, и они исчезли в хлопке трансгрессии.