***
На середине большой неразобранной кровати, вытянув длинные ноги, лежал Драко. Он не моргая смотрел в потолок спальни и медленно дышал. На его груди лежала маленькая книжка сказок барда Бидля. Он хотел полистать её, ведь весьма неплохо разбирался в рунах, но сейчас его мысли занимали иные проблемы. Тремя часами ранее завершилось очередное собрание, на которое егеря притащили новых пленных, среди них был знакомый смуглый парень. Кажется, его однокурсник, Дин Томас. Лицо Драко дрогнуло от воспоминаний, как за неповиновение и отсутствие явного страха к Томасу применили Круцио. Его крики до сих пор, отдаваясь эхом, звучали в ушах. Который раз Малфой задавался вопросами: что с ним не так? Или всё же так? Почему он с относительно спокойной душой наблюдает за истязанием этих отбросов, но не может равнодушно реагировать даже на мысли о причинении вреда Грейнджер? Почему ничего не ощущает, когда перед глазами извивается невиновный, но нечистокровный волшебник? Когда в нём изменился этот «пунктик»? Неужели сомнения всегда теплились в душе ростком бунтарства, а отношение Люциуса дало толчок разрастись и расцвести пышным цветом неповиновения и противоречия. Или же тогда, на острове, когда Малфой увидел полуживую Грейнджер в разорванном платье и в слезах? — Да, — едва слышно прошептал он, соглашаясь со второй мыслью. Именно тогда его мировоззрение сделало кульбит и поменяло полярность, за что, он не сомневался, ещё поплатится. И плата будет ужасной. Был ли он готов к такому исходу событий? Нет. Драко хотел жить, как и любой другой нормальный человек, но искоренить такого рода эмоции было теперь выше его сил. Даже убеждение, что стоит получить то, что он хочет, — этого не перечеркнёт. Что же поделать, если за него всё было давно решено. Хотя бы в своих чувствах Драко не желал никому подчиняться, кроме себя. Моргнув, он медленно повернул голову к высокому стрельчатому окну за коричневыми портьерами, из щели которых в спальню врывался белёсый сумрак по-осеннему промозглого утра. За окном вовсю белело небо, и серый туман, что нависал над землёй, прилипал к стёклам, просясь в помещение. Его комната была выполнена в коричневых тонах. Драко на миг задумался, почему именно эти оттенки и как давно был сделан ремонт? Пятый курс… Именно тогда Грейнджер всё больше крутилась в его мыслях, а он старательно пытался её оттуда выгнать, боясь наказания Люциуса за неправильные мысли. Теперь же было плевать, как отреагирует на это дражайший папочка. «Пусть захлебнётся своим возмущением и ядом!» Драко сел в постели и повёл плечами, желая немного оправить рубашку и размять затёкшие мышцы, поскольку лёг полностью одетым. Взъерошив волосы, он аккуратно переложил сборник рассказов рядом на покрывало и встал с постели. Сделав пару шагов по мягкому ковру, он коротко вздохнул и нахмурил брови. После встречи с Гордоном Грейнджер не выходила из головы. Он скучал. Чувство беспокойства сводило с ума. Ни к одной живой душе Драко не испытывал ничего подобного, даже по матери он не тосковал так сильно. Прошла какая-то вшивая неделя, а мысли о Грейнджер не исчезали, но настырно наслаивались друг на друга, отяжеляя разум и мешая ясно мыслить. Всё же он становился одержимым… Драко жгло желание прямо сейчас отправиться искать гордую девчонку, ведь он беспокоился о ней. Даже возникла бредовая мысль силой заставить сидеть там, где он её поселит. Для себя. «Молодец, Драко, так держать! — поддел он себя. — Похить её, заставь, подвергни Империусу, сделай из Грейнджер личную рабыню!» — перечислял он этот чистой воды бред. С изумлением и удивлением Драко понял, что сейчас, вкупе со всеми эмоциями, перечисленные зверства не кажутся ему чем-то ужасным, но следующая мысль отрезвила, давая ментальный пинок: «Стань подобно Люциусу, давай!» Он застыл на месте, с силой зажмурился и сжал до хруста пальцы в кулаки. Всё верно, он не смел даже думать о таких вещах, как бы ни желал видеть и чувствовать Грейнджер возле себя. — Что за ересь приходит в голову, драккл задери! — вновь прошептал он, продолжив медленно вышагивать по комнате, невидящим взглядом скользя по обитым шёлком в тон портьерам стенам; по красивому, украшенному белой лепниной большому камину, в котором тлели почти прогоревшие угли; по двум стеллажам с книгами. В поток мыслей вклинился мимолётный голос: «Ей наверняка понравились бы мои любимые книги…» Досадно рыкнув, Драко резко отвернулся и уставился взглядом в письменный стол. В голову пришла мысль написать ей письмо с предостережением не появляться в школе. Так как тираж газеты с новостью об образовательной реформе выпустят только через несколько часов, доставят совиной почтой примерно в десять утра. Что, если она не получит экземпляр, где бы она ни была? Эта мысль привела его в ещё большую нервозность. Помня, что сказал ему Северус в конце собрания о досмотре у школы, а также не исключена проверка и на вокзале, Драко медленно подошёл к столу и сел строчить письмо. Через несколько минут Малфой прочёл послание. Нахмурившись, он вмиг смял лист пергамента и взял новый. Написанное показалось ему чересчур… беспокойным. И написанное его рукой, Драко был уверен, Грейнджер не воспримет всерьёз. «Мантикора, что же делать? — поводил он челюстью в размышлении. — Подделать почерк… Но чей?» Ему пришла на ум престарелая кошка МакГонагалл. Поднявшись, Драко открыл верхний ящик стола, намереваясь найти старое уведомление о назначении его старостой факультета. Если, конечно, оно уцелело… Спустя примерно полтора часа, перерыв ящики стола и просмотрев некоторые книги на полке, Малфой, всё же нашёл искомое. Измятый, сложенный в несколько раз листок был вложен в одну из его любимых книг по Тёмным Искусствам. С облегчением выдохнув и удивившись своей выдержке, Драко развернул пожелтевший пергамент и взмахнул палочкой, вспоминая точность руны копировального заклинания. Он частенько прибегал к его помощи, когда подделывал на шестом курсе подпись крёстного на фальшивых разрешениях о посещении запретной секции. Тогда он был поглощён поиском верного способа починить тот чёртов шкаф и прибегал не только к таким методам, только чтобы выполнить проклятое задание красноглазого ублюдка. Драко поморщился от одолевших воспоминаний, но продолжил старательно выводить волшебной палочкой слова почерком декана Гриффиндора. Малфой также от Снейпа узнал, что вся корреспонденция, как входящая, так и исходящая, мониторится ПСами, поэтому, даже если Минерва захочет отправить предупредительное письмо, пусть даже шифрованное, его просто не пропустят. Грейнджер не обязательно об этом знать. «Надеюсь, это сработает, — подумал Драко, сворачивая свиток, — иначе я сам её прибью».***
Утро наступило слишком быстро. Гермиона проснулась первая и долго провалялась в одеялах, вслушиваясь в мерное дыхание Джинни. Все два часа, что она находилась в постели, по миллионному кругу обдумывала риски появления в школе. После гибели Альбуса Дамблдора школу наверняка захватили Пожиратели, и там теперь опасно. «Что же будет с другими маглорождёнными? Их же поубивают! Но они не настолько глупы, чтобы соваться в Хогвартс при нынешнем порядке дел в стране, верно? — грустно размышляла она. — Джинни не тронут — она чистокровная, а мне путь заказан… Дождусь совершеннолетия, а там будет ясно». Гермиона спустилась вниз вскипятить чайник. Когда она собирала в дорогу бутерброды, в кухню вошла миссис Уизли и быстрыми взмахами волшебной палочки начала готовить завтрак. — Дорогая, всё это можно собрать с помощью магии, — удивилась Молли, — я бы всё сделала. — Знаю, миссис Уизли, но я хотела занять чем-то время, — тихо молвила в ответ Гермиона, не замечая её мимолётный взгляд. — Как ты поступишь? — не поворачиваясь, задала вопрос Молли. Гермиона замерла и вздохнула, понимая, о чём идёт речь. — Дождусь совершеннолетия, а далее по обстоятельствам, — с напускным спокойствием ответила Грейнджер, не поднимая глаз от продуктов. — Вступлю в Орден… — Ты ещё слишком молода для таких дел! — резко прервала её миссис Уизли, взглянув блеснувшими глазами. — Но что ещё делать? — Будешь тут… — Нет, — безапелляционно и твёрдо ответила Гермиона. — Простите, но отсиживаться в тепле и сытости, когда лучшие друзья скитаются по стране, я не стану. Лучше отправлюсь за ними… — она запнулась, но, сглотнув, продолжила дрогнувшим голосом: — и погибну, чем потом всю жизнь буду винить себя в бездействии! Горло сдавило спазмом горечи и боли, но Гермиона сдержала подступающие слёзы. Она не простит себя, если останется здесь, а Гарри и Рон сгинут где-то в горах. — О, Гермиона, — потянулась к ней Молли и заключила в объятия. — Я очень хорошо тебя понимаю, ведь именно так начиналась первая магическая война. Я была чуть старше тебя, когда были очевидны её предпосылки. В такое время люди совершают необдуманные поступки… — Миссис Уизли, — вздохнув, Гермиона завела руки за спину и сжала кулаки, — простите, но я же не выхожу замуж и не рожаю детей, а хочу участвовать в сопротивлении. Это разные вещи. Я осознаю все риски… мне нечего терять. — твёрдо проговорила она. Чувствуя, что девушку не переубедить какими-либо примерами, Молли хотела было зайти с другой стороны, но её прервала Джинни. — Мам, — кивнув, поздоровалась она. — Гермиона, доброе утро. — Доброе, дочь. — Что-то случилось? — Джинни непонимающе переводила взгляд с Гермионы на мать. — Всё хорошо, — кривовато улыбнулась Грейнджер. На душе стало паршиво из-за слов миссис Уизли. — Пойду почитаю что-нибудь до отъезда. Джинни проводила её удивлённым взглядом и переключила внимание на тарелку овсянки, которая с тихим стуком опустилась на стол. Гермиона прошла в гостиную, когда спустились Билл и Флёр. Француженка тепло улыбнулась и быстро прошла в кухню. — Билл, — окликнула Гермиона, он обернулся и вопросительно взглянул на неё. — Доброе утро. Я хотела узнать, кто будет сопровождать Джинни на вокзал? — Доброе, Гермиона, — кивнул он. — Тонкс и Эммелина Вэнс. — Эммелина Вэнс? — удивилась она. — А почему не ты? — Я и Флёр будем в другом месте, Люпин сейчас у оборотней, а отец под оборотным зельем в Министерстве. Гермиона, выслушав его, кивнула и села на диван. — Ты останешься здесь? — Нет, я пойду провожать Джинни, — беря книгу в руки, ответила она. — Может, не стоит? — подходя ближе на шаг вымолвил Билл. — Нет, я хочу в последний раз взглянуть на Хогвартс-экспресс, — тихо проговорила она. Билл лишь кивнул и вышел из комнаты.***
Ожидание длилось недолго, но всё это время Гермиону не покидало тяжёлое чувство тревоги. На этом импульсе она собрала самые необходимые вещи в рюкзак и спустилась вниз. На часах было без четверти девять утра, когда прибыли Тонкс и Эммелина. Подходя к гостиной, Гермиона услышала голос Доры: — …лучше приехать раньше и быстро занять купе, не привлекая лишнего внимания, чем светиться при всей толпе. — Тонкс права, мама, — поддержал её Билл, — так будет безопаснее. — Здравствуйте, — поздоровалась Гермиона. — Гермиона, ты куда? — встревоженно её осмотрев, спросила Молли. — Тебе не стоит появляться в магической части Лондона, ты же знаешь. — Да, миссис Уизли, я просто хочу проводить Джинни в школу, только и всего, — как можно мягче проговорила она, помня, как в порыве негодования ей нагрубила. — Ну что, в путь? — улыбнувшись, спросила Эммелина, разрушая повисшее в комнате молчание. — Да, Эмми, пора. Я беру Джинни, а ты присмотри за Гермионой, — распределила Тонкс. Вэнс кивнула и пошла к выходу на задний двор дома. Гермиона взглянула на Нимфадору и в который раз восхитилась её необычной способностью. Тонкс замерла на месте и закрыла глаза, сосредоточиваясь на желанном образе. На глазах Гермионы Дора преображалась: светлые волосы потемнели и ровной волной удлинились чуть ниже плеч, опустилась чёлка, рост стал примерно на четыре дюйма выше. И вот перед невольными зрителями стоял уже совершенно другой человек. — Тонкс, ты знаешь, — восхищённо выпалила Джинни, — это круто! — Спасибо, — улыбнулась она. — Идём. Выйдя во двор, девчонки застали Эмми сидящей на ступеньках. Гермиона видела её всего пару раз на совместных обедах Ордена перед пятым курсом. За это время Вэнс не изменилась: длинные, ниже лопаток, тёмно-русые волосы, хрупкое телосложение и улыбчивое лицо, но во взгляде читались стойкость и жёсткость, что не вызывало сомнений — Эммелина суровый противник. Одета женщина была в приталенную мантию, гловелетты, облегающие брюки и высокие сапоги. Без лишних слов она поднялась, встала рядом с Гермионой и, ободряюще улыбнувшись, взяла её под локоть. Через пару секунд всех четверых затянул водоворот трансгрессии. Жаль, но лишь спустя полтора часа после отбытия девушек на шпиль коттеджа сел чёрный филин с привязанным к лапке свитком.***
Вокзал Кингс-Кросс как всегда был заполнен многоголосым галдежом и привычной суетой. Маглы все как один спешили по своим делам; некоторые поезда шумели, готовясь отправиться в путь. Никто из обывателей немагического мира не заметил четырёх девушек. Они быстрым шагом прошли сквозь толпу и остановились у выложенной кирпичом колонны с табличками платформ девять и десять. — Так, — тихо прошептала Тонкс, медленно оглядываясь по сторонам, — девчонки, оставайтесь с Эмми здесь, а я разведаю обстановку на платформе. Эмм, — обратилась она к Вэнс, — далее действуем по плану. Получив в ответ короткий кивок, Дора сделала шаг к стене и растворилась за кирпичной кладкой. Гермиона не сводила взгляд с толпы маглов, Джинни, за её спиной держала тележку с чемоданом. Спустя какое-то время Гермиона не успела понять, что произошло, Эммелина внезапно сделала шаг назад и схватила её за локоть, рывком толкая влево и одновременно с тем выставляя мощный щит. В тот же час на платформе раздались неровные крики и визг маглов. Падая, она ударилась плечом об асфальт, быстро поднялась и, пригибаясь, подбежала к Джинни, что спряталась за тележкой. Мельком Гермиона видела, как Вэнс сражается сразу с двумя Пожирателями в масках. Быстро оглядевшись, она заметила ещё двоих. — Быстро пересекайте границу! — крикнула Эмми, но возможности добежать до кирпичной кладки и не угодить под шквал заклинаний у девушек не было. Град из заклинаний крошил бетон и кирпичи. — Гермиона, что делать? — без страха в голосе прокричала Джинни, вынимая волшебную палочку. Её же оружие уже было в руке, но рыжая, завидев палочку отрицательно покачала головой. — Не надо, Гермиона, лучше я, чем ты! — Джинни, какая разница, они уже заметили меня! — возмущённо выдернув руку из мягкой хватки, ответила она. — Может статься так, что мы и вовсе не выберемся! — Гермиона уже взмахнула палочкой с намерением прокричать боевое, как на платформе появилась Тонкс. — Гермиона, не делай глупостей! — прокричала она и вступила в бой. Завязалась настоящая схватка. Теперь Дора нападала на ПСов, а Вэнс снова возвела щит. Боевые проклятья летели один за другим, попадая не только в щиты противников, но и в толпу, впрочем как и заклинания Пожирателей. Маглы быстро разбежались и спрятались за колоннами и в поездах. Глупые простаки с изумлением смотрели на это светопредставление. Редкие из них бесстрашно снимали на видео и фотокамеры, крича, что такого шоу они никогда не видели, не понимая, что их интерес чреват смертью… В какой-то миг рядом с Гермионой и Джинни трансгрессировала Тонкс. Она, не говоря ни слова, схватила поверенных под локти и, прикрывая от проклятий, потащила к проходу на платформу 9¾. Стоило Тонкс вытолкнуть через барьер Джинни и вслед за ней тележку с чемоданом, как рядом материализовался один из нападавших. Он чётко взмахнул палочкой, отбрасывая Дору в сторону. Пальцы мужчины в чёрной перчатке сомкнулись на предплечье Гермионы и с силой потянули на себя. По инерции она выставила перед собой палочку и резко подалась назад, вырываясь из цепкой хватки. В это время Тонкс поднялась с асфальта и устремилась на подмогу, но её внимание перехватил один из ПСов. Не успела Гермиона выкрикнуть заклинание, как Пожиратель завернул правую с зажатой палочкой руку ей за спину, причиняя боль. Гермиона стиснула зубы, сдерживая вскрик. Пожиратель подался чуть вперёд и прошептал: — Ненадолго ты убежала, моя сладкая, — слова, сказанные тягучим, ненавистным голосом, не давали повода для сомнений, кто перед ней. Гордон снова оказался в гуще событий и не оставлял попыток её похитить. — Теперь рядом нет ни Малфоя, ни твоего бешеного кота, Карамелька, ты будешь только моей, — с насмешкой и каким-то извращённым предвкушением в голосе, наклонившись к ней слишком близко, прошептал Кайл. Гермиона почувствовала горьковатый аромат одеколона, запах выделанной кожи его плаща и тяжёлую вонь табака. От смеси «ароматов» её замутило. Перед глазами заплясали картинки знакомых событий: огонь, крики, ночной пляж… и тот же запах. Она поняла, что это снова вспышки событий, которые заставил забыть яд, отравивший её сознание с подачи этого психопата. Секундой позже Гермиона моргнула, стряхивая воспоминание, и со всей силы лягнула паршивца, дёрнулась назад, наплевав на летящие вокруг заклинания, — лишь бы подальше от него. Упоминание Драко на миг вызвало чувство тоски, но, сосредоточив все силы на сопротивлении, Гермиона изловчилась и толкнула его свободной рукой в грудь, снова отстраняя от себя и причиняя этим себе боль. Но тот дёрнул её обратно, не позволяя вырваться. Гермиона поморщилась от тянущей боли в плече и запястье, что сжимали сильные пальцы, не собираясь сдаваться, и крикнула: — Тонкс, помоги! Гордон вздёрнул подбородок, устремляя взгляд за спину Грейнджер. Поймав момент, Гермиона что было сил двинула ему по голове кулаком, стаскивая капюшон и намереваясь снять маску, но сразу поняла: не выйдет — это какое-то заклинание. Гордон рыкнул, разворачивая Гермиону к себе спиной, и начал высекать руну, характерную трансгрессии, но, слава Мерлину, не успел… — Пригнись! — выкрикнула Дора. Вывернувшись в объятиях Кайла, Гермиона с криком боли выгнулась и ударила локтем его в грудину. От удара, пусть и слабого, и блокирования летящих в него проклятий Гордон ослабил хватку, ненамеренно предоставляя ей возможность до предела отклониться влево. Перед глазами Гермионы просвистело заклинание и вспыхнул оранжевый свет, лицо опалило жаром, затем пальцы Гордона разжались, и она почувствовала свободу. — Вставай! — проорала Тонкс, схватила её за локоть и с силой толкнула в барьер между платформами.***
Драко трансгрессировал на платформу 9¾ намеренно рано. Отправив письмо в девять утра, он дал распоряжение Кинси собрать вещи и отправить на вокзал, как делал всегда. Драко позавтракал в своей комнате, попрощался с матерью и в последний раз переместился на вокзал. Он не хотел пересекаться с Люциусом, снова выслушивать холодные замечания и ненужные наставления о выполнении задания Лорда. Драко это раздражало всё сильнее, ибо в том году, выйдя из Азкабана, Люциус не проявлял отцовского беспокойства, лишь пользовался сыном в своих меркантильных целях. После острова и массовой казни невиновных маглов Драко убедил себя впредь не реагировать так остро на присутствие Люциуса — это может пригодиться в будущем; но как же противно смотреть в холодные глаза родителя, при этом помня, как этот напыщенный лицемер унижал жену и продал сына в угоду своим амбициям… Драко поморщился от мыслей и скрестил руки на груди, оглядывая платформу. Она всё наполнялась волшебниками, но их было втрое меньше. То и не удивительно — маглорождённым путь в Хогвартс заказан. Его не оставляли мысли: где Грейнджер? Получила ли она подделанное письмо и последует ли просьбе профессора не соваться в школу? «Почему я не задал вопрос о дальнейших её планах при последнем разговоре?» — размышлял он, с удивлением вылавливая в толпе совсем рядом от себя рыжую копну волос Джинни Уизли. Она резко огляделась по сторонам и почти бегом устремилась к барьеру между платформами. Стоило ей подбежать к стене, как сквозь неё, грохоча и лязгая, влетела тележка с чемоданом. Отскочив в сторону, Уизли упала на землю. Что-то здесь не так. Обыск на магловском вокзале имел место быть, предотвращая тем самым попадание маглорождённых первокурсников на поезд, но Уизли чистокровная. Малфой быстрым шагом преодолел расстояние и остановился позади. Он схватил Уизли за локоть и ровно проговорил, стараясь вложить в интонацию как можно больше привычного яда: — Уизли, какой сюрприз, — рыжая вздрогнула всем телом и резко развернулась, хлестнув себя волосами по лицу. — Малфой, — выдохнула она, её глаза расширились. — Не смей ко мне прикасаться! — она вырвала свою руку из его пальцев. — Мне не до тебя! — выпалив это, Джинни устремилась к стене, но Драко, схватив за ворот мантии и притянув к себе, не позволил и удержал её почти у самой кладки. Мимолётно её оглядев, Драко отметил запылённые плечи и мелкие камушки, похожие на крошку кирпича, в капюшоне мантии. — Что за суета? — он подозревал, что кого-то поймали, но старательно отгонял мысль о Грейнджер. — А ты разве не знаешь? — прошипела рыжая, рывком повернулась вполоборота, устремляя ему в лицо свирепый взгляд светло-карих глаз. Вздёрнула руку и вдавила в его подбородок кончик волшебной палочки. — Твоя братия вовсю развлекается! Отпусти, иначе будет поздно! Драко медленно смерил её взглядом, ухмыльнулся, указательным пальцем отвёл в сторону оружие и разжал кулак, выпуская тонкую ткань заношенной мантии. В этот же миг Драко услышал со стороны стены тихий визг и почувствовал сильный толчок в плечо. Всё, что он увидел после, — это копна кудрявых каштановых волос и большие испуганные карие глаза. Драко по наитию обхватил тело ладонями и прошептал: — Грейнджер? Что ты здесь делаешь? — Малфой… — выдохнула Гермиона, моргнула и, опёршись о его грудь, быстро поднялась на ноги. Драко подскочил следом и оглядел её: волосы растрепались и в пыли, лицо бледное. Она была одета в обычные джинсы, те самые кеды, которые он ещё на острове приказал Кинси принести для неё из отеля; белая футболка и джинсовая куртка, а за спиной висел небольшой рюкзак. От его глаз также не скрылась её странно согнутая правая рука. Малфой сощурился, более пристально рассматривая конечность. — Только сделай что-нибудь, слизеринская тварь, — зло выпалила Уизли, вклиниваясь между ними и отвлекая внимание Драко на себя. Он, не меняясь в лице, с пару секунд смотрел сверху вниз на воинственное веснушчатое лицо Уизли, а затем снова перевёл взгляд на Гермиону. Она часто дышала и смотрела на него. Во взгляде читалось облегчение с отблеском радости, но губы были плотно сжаты. Всё указывало на едва сдерживаемую боль. — Спокойно, Уизли, — протянул он, не сводя глаз с Грейнджер. Вот она — перед ним, такая маленькая, хрупкая, необходимая… — Джинни, всё в порядке, — шепнула Гермиона и, обойдя её, встала рядом. — Малфой не сделает ничего плохого. Сейчас не он проблема, а Пожиратели за барьером. — Где Тонкс? — быстро спросила Джинни, явно пропуская мимо ушей сказанное про Драко. — Ещё там, но нам нельзя возвращаться, идём к поезду, — Гермиона коротко посмотрела на Драко и медленно пошла к Хогвартс-экспрессу. «Что ж, ничего не поделаешь — придётся ехать в школу… и будь что будет». — Куда-то собралась? — раздался за спиной напряжённый голос Малфоя. Его слова заставили Гермиону остановиться. Джинни стащила с тележки чемодан, перехватила её ладонь и пошла вперёд, прошипев: — Не слушай его, Гермиона, идём. Через несколько секунд Грейнджер почувствовала сильную хватку пальцев на локте повреждённой руки. Драко сам не понял, как схватил её в намерении задержать. — Не трогай её! — прорычала Джинни, направляя на Малфоя палочку, но Гермиона её остановила: — Джинни, всё в порядке, — с придыханием молвила она. — Подожди, я сейчас. Младшая Уизли всё же послушалась и в недоумении осталась стоять в стороне и наблюдать. Боль от прикосновения Малфоя всё разливалась горячей волной, укореняясь в лопатке. Превозмогая, Гермиона выдавила улыбку, адресованную Джинни, и посмотрела на Драко. — Отпусти, — сильнее побледнев, тихо сказала Гермиона. Драко поспешно разжал пальцы, но не отнял ладонь от руки, беспокойно заглядывая ей в глаза. — Что случилось? — спрашивать, больно ли ей, было крайне глупо. — Неважно, Малфой, — выдавила из себя Гермиона, позорно осознавая, что глаза наполняются слезами. — Тебя ранили, — прошептал он. — Так, ты идёшь со мной, — твёрдо продолжил он, бегло посмотрев на большие часы на платформе. Они показывали всего лишь пятнадцать минут десятого. Переведя взгляд на Гермиону, он явственно увидел протест и то, как её губы раскрываются в попытке возразить. Предупреждая дальнейший спор, Драко строго продолжил: — И не спорь. У тебя есть пять минут, чтобы отделаться от Уизли. Повисло молчание. Гермиона впала в секундный ступор, даже ощущение боли притупилось от удивления. — Малфой, не смешно, — шикнула она. — Мало наигрался на острове? — Грейнджер, это не игра! — уже сквозь зубы прошипел он, наклоняясь ближе, что со стороны выглядело как намерение поцеловать. Но истинным его желанием в этот момент было придушить её! — В любой момент здесь могут появиться Пожиратели, а ты, смею заметить, одна из первых мишеней, поэтому прекращай упрямиться и делай что сказано! — с металлом в голосе, на одном дыхании отчеканил он. — Доверься мне, разве я тебя подводил?! Гермиона удивлённо всматривалась в его красивое лицо и изо всех сил глушила радостный трепет. Его командный голос и суровое выражение лица больше не вызывали протеста — захотелось сделать так, как он требует. — Ты прав, — выдохнула она, оборачиваясь к Уизли. — Джинни, идём. На миг Драко показалось, что он ослышался — она согласилась с ним?! Без споров и препирательств? Магия, не иначе! Грейнджер пошла по направлению к поезду, увлекая за собой Уизли. Та семенила рядом, таща за собой увесистый школьный чемодан, а Драко пошёл позади. — Гермиона! — поражённо молвила рыжая. — Что ты задумала? Ты всё-таки поедешь в школу? — На поезде опасно, — встрял Драко, с досадой отмечая, что она, по всей видимости, действительно не получила его письмо. — Та западня, в которую вы попали, была нацелена для нечистокровных первоклашек, для старшекурсников будет повторная, на середине пути. — Откуда ты знаешь? — с подозрением прищурилась Джинни, оглядывая его с ног до головы. — Хотя неважно, ты же… — Джинни, хватит! — рявкнула Гермиона. — Он пытается помочь! — Гермиона, ты головой ударилась?! — взвизгнула Джинни. — Малфои не помогают, а только обманывают и предают! Это задело. — Уизли, закрой свой веснушчатый рот! — громче, чем хотел, прикрикнул Драко. Рыжая начала сильно бесить. — Угомонились оба! — сохранявшая более или менее спокойное и сосредоточенное состояние Гермиона резко остановилась, обернулась и смерила обоих суровым взглядом. — Сейчас не до споров! — Отлично! — встряхнув рыжей копной, рыкнула Джинни. — Не ожидала от тебя такого гнусного предательства! Гермиона остолбенела от этого высказывания и лишь приоткрыла рот в изумлении, смотря, как Уизли неуклюже залезает в один из последних вагонов поезда, с трудом затаскивая тяжёлый чемодан за собой. — Уизли, о чём ты вообще? — насмешливо спросил Драко, скрещивая на груди руки. За ухмылкой он как мог скрывал прилив всё большей ярости к тупой дуре. — О каком предательстве идёт речь? Грейнджер поступает разумно. — Тебя не спрашивали, хорёк! — парировала Джинни. — Гермиона, что с тобой, защищаешь его?! — на миг притормозив, она осуждающе покачала головой, вздохнула и более спокойно проговорила: — Надеюсь, ты осознаёшь, что делаешь. — Вы сможете это обсудить позже, а сейчас забирайся в купе и сиди смирно, — не удержался Малфой и взял Гермиону за локоть; она же всё ещё была в ступоре от услышанного. Уизли лишь смерила его убийственным взглядом и с грустью посмотрела на Гермиону, фыркнула и скрылась в вагоне. — Малфой, пусти, я поеду на поезде, — слабо дёргая здоровой рукой, бесцветным тоном проговорила Гермиона. Она не могла позволить Джинни думать о себе в таком ключе. Пусть они не так тесно общались, но Гермиона не хотела портить отношения с единственным близким человеком. — Нет, — безапелляционно молвил Драко, — в школу тебе вообще не стоит соваться. — Я знаю, но другого выхода, похоже, нет. Все мои планы рушатся, растворяются словно дым в воздухе. Драко не хотел, чтобы она подвергалась опасности, но, если она отправится в школу, тогда всегда будет у него на виду. Способ скрыть её от ПСов он найдёт. — Хорошо, но на территорию школы ты попадёшь по-другому. — Как?! — она начала терять терпение. — Барьер перекрыт, мне трансгрессировать и вообще колдовать нельзя, а портала в горы Шотландии у меня нет! — снова поморщившись от обжигающей боли в спине, Гермиона втянула воздух сквозь зубы и выдохнула: — Если, конечно, у тебя не припаркован рядом с вокзалом летающий автомобиль. Драко, хмурясь, выслушал тираду и ответил: — Нет, я таким транспортом не пользуюсь, — вспомнился голубой Форд Уизли, о котором он читал в «Пророке» на втором курсе. — Я что-нибудь придумаю. Сначала тебя нужно подлатать, идём. Гермиона послушно пошла следом, попутно вглядываясь в окна поезда, желая увидеть Джинни. Рыжая сидела в пятом окне от входа в вагон и с крайним неодобрением смотрела на Гермиону. Та же кивнула, пытаясь показать, что всё хорошо и она делает это осознанно, по собственному желанию. Пройдя быстрым шагом до начала платформы, Драко притормозил у небольшой ниши в стене, взмахнул палочкой, невербально произнося очищающее заклинание, убирая пыль, и притянул её к себе. Он быстро соображал, как можно незаметно попасть в школу, но ничего путного, кроме Исчезательного шкафа, в голову не приходило. Он всё ещё был исправен и держал связь с лавкой «Горбин и Бэркес» в Лютном переулке. Значит, решено. Они трансгрессируют в переулок, и Драко отправит Грейнджер в школу таким способом. — Куда ты хочешь меня отвести? — спросила она. Игнорируя вопрос, он крутанулся на месте. Секундами позже оказавшись в другом месте, Гермиона опять поморщилась от тягучей боли, усиленной воздействием магии. Прикусив губу, Гермиона огляделась по сторонам, отмечая, что они в магловской части Лондона. — Что мы здесь делаем? Драко не ответил и усердно избегал смотреть ей в глаза. Ведь они так близко друг к другу… Стараясь не думать об этом и не сорваться, Малфой потянул за лямки рюкзака, снимая его с её плеч. Гермиона повиновалась, понимая его намерение. — Где болит? — ровно спросил он. — Больше лопатка, меньше — плечо и предплечье. Кивнув, Малфой помог аккуратно снять куртку и невольно оглядел Гермиону. На ней была белая обтягивающая футболка, выгодно и весьма соблазнительно подчеркивающая высокую грудь и плоский живот. Сглотнув набежавшую слюну, Драко повернул её спиной к себе и мягко, даже нежно ощупал лопатку. Налицо был сильный вывих, так как кость немного опустилась и сильно выпирала. Драко приподнял футболку, задирая её почти до головы. — Малфой! — взвизгнула Гермиона, задерживая ткань на груди. — Что ты творишь?! — Не дёргайся, — спокойно и сосредоточенно ответил он, — что я не видел. — В каком это смысле? — возмутилась она, попытавшись повернуться, но сделала себе лишь больнее. — Ай! — Грейнджер, не упрямься и будь хорошей девочкой. Времени мало, поэтому давай сделаем это быстро. Просто доверься мне! — он начал терять терпение. Не позволив ей полностью повернуться — ведь не сможет сдержаться, — Драко положил ладонь на оголённую талию и ощутил сокращение мышц под гладкой тёплой кожей. «Драккл задери, всего лишь одно прикосновение! — глубоко вздохнув, он на миг прикрыл глаза. Внизу живота завязывался узел желания. — Что она творит со мной?! Ведьма…» Гермиона же, почувствовав его прохладные пальцы на животе, рефлекторно его втянула, чувствуя, как по коже волнами разливаются мурашки. И это совсем не от холода… Сглотнув, она зажмурилась и медленно разжала пальцы, отпуская футболку, что беспрепятственно позволило Драко поднять ткань максимально высоко. Скользнув взглядом по белизне ткани бюстгальтера и его застёжке с двумя крючочками, Драко усилием воли переключил внимание на отливающее синевой деформированное плечо. — Сейчас будет больно, потерпи, — предупредил он и сделал пасс палочкой прошептав: «Эпискей». Послышался глухой хруст и заглушённый ладонью вскрик. Кость резко встала на место, заставляя Гермиону содрогнуться от острой боли. — Всё-всё, тише, — прошептал Драко наклоняясь к её уху. Почувствовав слабые колебания тела, Малфой мягко повернул Гермиону лицом к себе и взглянул в глаза. Она с трудом сдерживала слёзы. Он мягко коснулся пальцами её щеки и притянул к себе, желая успокоить. Грейнджер была умницей и не проронила ни слезинки. Она, шумно дыша, доверчиво упёрлась лбом в его плечо и робко скользнула ладошкой здоровой руки под его пиджак. Драко прикрыл глаза и провёл ладонью к основанию шеи, зарылся пальцами в пышные и мягкие волосы и положил подбородок на её макушку. Вторая рука сама собой обхватила изгиб талии, а большой палец невесомо очертил краешек аккуратного пупка. Гермиона приподняла голову и взглянула на него, медленно оттягивая вниз футболку. Драко ответил на её взгляд и покачал головой. Грейнджер дёрнула бровями, и её взгляд скользнул к его губам. Малфой стоял очень близко, и она в полной мере могла разглядеть правильную форму и капризный изгиб губ, щекой ощутить тёплое дыхание. Сглотнув, она неосознанно прикусила уголок нижней губы и снова посмотрела в серые глаза, которые вмиг потемнели. Драко проследил за траекторией её взгляда, не сдержавшись, наклонился и прижался губами к её рту. Гермиона шумно втянула носом воздух, расслабила губы, позволяя себя поцеловать. Поцелуй получился медленным и осторожным, словно Малфой прощупывал почву — оттолкнёт или нет, но Гермиона не собиралась этого делать. Она поднялась на носочки и ответила таким же аккуратным поцелуем. Касаться его губ было так привычно и правильно. Его объятия дарили покой и чувство защищённости, давали то, чего ей недоставало последний месяц. Тело пылало, требуя продолжения. Возбуждение причиняло ему боль, в теле с каждой секундой нарастало желание, грозящее вырваться, но Драко держал его в узде. Он так хотел стянуть с Гермионы одежду и сделать её своей прямо здесь, но останавливал себя. Сдерживать жажду было тяжело, но он понимал: если сорвётся, то наделает непоправимых глупостей. Ведь она девственница и сейчас не время и не место… Отпустить себя не позволяли доводы разума, который твердил о её ранении и о месте, где они находятся. Малфой сам не хотел предаваться желанию в подворотне. Но не прикасаться к ней не мог. Он, не размыкая целомудренного поцелуя, сместил ладонь вверх по узкой талии, провёл пальцами по хрупким позвонкам. Ощутив ответные, несмелые и неумелые движения губ, которые возбуждали сильнее любой доступности, притянул Гермиону за затылок и углубил поцелуй. Он скользнул языком в горячий ротик, мягко исследуя, пробуя, вкушая. Сопротивления не последовало, поэтому он вернул ладонь на талию и медленно поднял её вверх, погладил большим пальцем грудь, ощущая через ткань затвердевшие соски. Гермиона выгнулась в его объятиях, невзирая на болевые спазмы в плече и лопатке. Всё отходило на второй план, когда он прикасался к ней. Так же было и во снах, которые крутились в разуме жарким танцем ярких картинок, подстёгивая интерес, желание испытать это наяву, почувствовать сладкую пытку. В это время Драко прервал поцелуй и провёл кончиком языка по щеке к уху. Странно, но данный жест не вызвал в Гермионе неприятных ощущений и отвращения — только горячую волну, что спряталась внизу живота. Чувствуя язык и горячие губы на шее, Гермиона не смогла больше сдерживать стон. Откинув голову, опираясь затылком о его ладонь, она протяжно замычала. Ведомое первобытному зову, её тело зажило своей жизнью: она подалась вперёд и смело потёрлась ногой о его бедро. Раздалось довольное урчание, приглушённое сладкой кожей хрупкой шеи. — Грейнджер… ты такая… — пробормотал Драко, сжимая её бёдра в ладонях. — Какая? — хрипло спросила Гермиона, в ответ проводя губами вдоль линии воротника рубашки. Она смогла выдавить из себя что-то членораздельное? Удивительно… — Сладкая… — выдохнул Драко, заставляя её губы расплыться в довольной улыбке. Малфой произносил это в сне, но вживую звучало намного возбуждающе. Его губы блуждали по шее, не обделяя вниманием ни один дюйм; ладони порхали по хрупкому телу, распаляя томление внизу живота всё сильнее. Драко нежно скользнул костяшками пальцев по упругому животу и бесстыдно коснулся пальцами и чуть сжал промежность прямо через джинсы, снова ловя её губы, прошептал: — Хочу тебя. Гермиону в ту же секунду пробила дрожь. Разорвав поцелуй, она удивлённо, с долей возмущения встретилась с его потемневшими от желания глазами. — В чём дело? — хрипло спросил он. — Я не могу, — прошептала она, жалобно глядя в его глаза. — Я не… мы не можем… Договорить Драко не дал, провёл губами по щеке, заглушая слабые протесты, увлёк в новый жаркий поцелуй. Он ничего не желал сейчас слышать, для него не существовало ни улицы, ни города, ни вселенной. Всё исчезло, кроме неё. Он настолько истосковался по её телу, что мозг напрочь отключился — остались только инстинкты. — Почему? — с придыханием вымолвил он, быстро расстегнул пуговицу и, скользнув под ткань джинсов, медленно провёл двумя пальцами по промежности, чувствуя жар её желания. Гермиона пискнула и сильнее выгнулась в его руках. — Да, ты тоже меня хочешь, Грейнджер, так зачем сопротивляться? — Я… не знаю, — захныкала она, когда его пальцы нащупали маленький бугорок. — Мы же… ты и я… Драко понял, о чём она. Грейнджер пыталась произнести слово «враги», но они уже давно ими не являются. Он не мог позволить испортить момент такой глупостью, как предрассудки. Между ними это понятие уже изжило себя, поэтому Малфой поймал её опьянённый взгляд и прошептал: — Мы больше не враги. Не забивай голову этим бредом, — пытаясь отвлечь от ненужных сейчас мыслей, Драко начал ласкать клитор круговыми движениями, с каждым касанием добавляя удовольствия. — Н-н-но… — запинаясь молвила она, облизывая пересохшие губы, — я чувствую себя предателем. Драко бегло оглядел её лицо, улавливая в мимике муку противоречий. — Не смей даже думать об этом, слышишь? Ты в их число не входишь, — резко выпалил он, погладив пылающую щёку. — Просто расслабься и сделай наконец то, что хочется. — М-малфой… — она глубоко вдохнула и с силой зажмурилась от прекрасных, граничащих с болью ощущений. — Молчи, — приказал он, увеличивая нажим. Гермиона обхватила его шею и в порыве эмоций сжала напряжённое плечо. Дыхание участилось, воздуха не хватало, и вместе с тем лёгкие разрывались от его переизбытка. Сердце неистово бухало о рёбра, грозясь выпорхнуть птицей на волю. Это было что-то невероятное, поскольку всё, что она слышала, — был шёпот. Горячий, всепоглощающий шёпот. Казалось, она спит и видит очередной сон, но отголосок боли в спине и невероятные ощущения между ног опровергали эту мысль. — Смотри на меня, — бормотал Драко, соприкасаясь с её лбом. — Я хочу, чтобы ты кончила. Хочу видеть, как тебе хорошо, — ему было мало чувствовать её жар через тонкую ткань трусиков, невыносимо хотелось большего. Ведомый этой мыслью, Драко быстро скользнул под ткань и ощутил столь желанную влагу. Не удержав в себе рык предвкушения и наслаждения, он провёл языком по линии хрупкого подбородка и часто затеребил клитор. Гермиона почти в голос скулила и едва сдерживала стоны; тело содрогалось в лёгких судорогах блаженства. Он знал, она вот-вот достигнет пика… — Кончи для меня, — прошипел он, — как в тот раз. Гермиону захватили неведомые волны, в голове зазвучал нарастающий приятный гул. Давление сильной ладони в самом сокровенном месте просто взрывало сознание. Мышцы напряглись, дыхание спёрло, а мысли, казалось, навсегда вылетели из черепной коробки. На какой-то миг Грейнджер даже имя своё забыла, когда достигла столь невероятной вершины. И вот оно. Хрупкое тело натянулось, замерло на миг, и Гермиона, уткнувшись носом в его щеку, тихо замычала, с дрожью выдыхая носом воздух. — Умница, — блаженно протянул он мягко поглаживая подрагивающую плоть, с наслаждением размазывая соки по нетронутому лону. — Умница, — повторил он, утыкаясь в её шею. Драко высвободил руку из тёплого ласкового места и засунул в карман, нащупав носовой платок. Вторая рука всё так же была зарыта в упругие кудри. Дрожь прошла, дыхание выровнялось. Сухо сглотнув, Гермиона стыдливо опустила голову и чуть повела ею, высвобождая волосы из мягкой хватки. Медленно и аккуратно освободив пальцы из кудрявых волос, Малфой попытался взглянуть в карие глаза, но Гермиона старательно их прятала за занавесом каштановых прядей. Почувствовав свободу, она отошла на шаг и дрожащими пальцами застегнула пуговицу и молнию на джинсах, оправила футболку и обняла себя за плечи. Внезапно стало холодно. Драко не стал её торопить, понимал, что ей нужно прийти в себя и осознать случившееся. Грейнджер низко опустила голову. Возникло неприятное чувство, словно он её заставил, взял силой. Почему? Что за грёбаные муки совести на пустом месте? — Гермиона, — тихо позвал он, но Грейнджер зажмурилась, желая испариться, чтобы её никто не видел и не слышал, — ей было стыдно. — Эй? В чём дело? — он сделал шаг, она отступила на два. — Посмотри на меня, — попросил он, но Гермиона в ответ лишь покачала головой. Вздохнув, Малфой быстрым шагом преодолел небольшое расстояние и взял её за плечи. Грейнджер вздрогнула и вскрикнула, удивлённо подняв взгляд. Драко вмиг нахмурился, сдвигая ладонь ниже. — Здесь больно? — получив в ответ отрицание, он подцепил пальцем край рукава футболки и аккуратно приподнял. Перед ним на правом плече красовался лилово-фиолетовый синяк. Как он мог не заметить такое повреждение? Как она не почувствовала ноющую боль? «Ладно, это неважно», — подумал Драко, вынимая волшебную палочку. — Помнишь, как получила его? — спросил он, только чтобы заполнить неловкое молчание. — Да, — тихо ответила Гермиона, всё ещё старательно пряча глаза. — На платформе, во время стычки с… — Гермиона не хотела произносить название организации, к которой был причастен Малфой. — В общем, я упала и ударилась. — А вывих? — продолжил он, уже невербально произнеся нужное заклинание. — М-м-м, это Гордон. Стоило ей произнести его фамилию, как Малфой замер и слишком сильно сдавил свою палочку, да так, что хрустнули костяшки. — Он был там? — холодным голосом произнёс Драко, завершая лечение гематомы. — И синяк он поставил? — Нет, я упала, не помню, по какой причине. Кивнув, делая вид, что удовлетворён услышанным, Драко поймал пальцами её подбородок и приподнял лицо. В её глазах было столько эмоций… стыд, горечь, вопрос, удивление. — Грейнджер, не стоит стесняться и корить себя за то, что сейчас произошло. Всё это было естественно. Гермиона не ответила, она лишь прикусила губу и отвела в сторону взгляд. — В наслаждении нет ничего плохого… — И в том, кто его доставил?! — дрогнувшим, но холодным голосом воскликнула она. — О чем ты?! Я предала… предала… — захлёбывалась она. — Его доставил я. Что в этом плохого? — чуть повысив голос, перебил её Драко. — И ты никого не предавала. Гермиона рывком отстранилась и повернулась к нему спиной. — Хватит тебе, Грейнджер. Не делай снова вид, словно ничего не было, это, откровенно говоря, начинает злить. Почему же я принял всё, что между нами было, а ты упрямишься, как… Договорить он не успел, его прервали приближающие к проулку громкие голоса. Не теряя времени, Малфой быстро подхватил рюкзак и куртку Гермионы, стиснул её ладонь, и они трансгрессировали.***
Лютный переулок ничуть не изменился — те же полуразвалившиеся дома с заколоченными окнами, невысыхающая под ногами грязь и снующие во тьме подворотен отбросы магического мира. В одной из таких тёмных улочек появились Драко и Гермиона. — Я не закончил, Грейнджер, — спокойно сказал он, очистил заклинанием и накинул куртку Гермионе на плечи, затем снова взял за руку и, не говоря ни слова, двинулся в неизвестном для неё направлении. Она никогда не была в этой части магического мира, поэтому просто повиновалась Малфою и шла следом. Он попросил ему довериться… Гермиону терзали сомнения на этот счёт, но все поступки, которые совершил Малфой, были направлены ей в помощь, и это медленно, но верно перечёркивало доводы против. Драко резко затормозил, когда услышал тихие шаги за углом. Гермиона едва успела остановиться, выныривая из мыслей. Драко быстро повернулся, выпустил ладонь и всунув ей в руки рюкзак, несильно, но резко ударил палочкой по макушке. По голове, а затем и по телу стала растекаться прохлада. Малфой наложил на неё дезиллюминационные чары. — Стой тихо и не двигайся, — он сделал шаг вперёд и расправил плечи, сжимая волшебную палочку. В ту же секунду из-за угла выплыла Беллатриса Лестрейндж. — Кого я вижу! — протянула она, растягивая полные губы в улыбке. — Драко, что ты тут делаешь? Он выдохнул и надел на лицо маску, закрывая разум от проникновения, тётушка — искусный легилимент. Он расслабил плечи и шею, придавая своей позе непринуждённость и некую ленивость. — Здравствуй, тётя. — Драко, милый, я же просила называть меня Белла. Я ведь не настолько стара! — выпучив по обыкновению глаза, противно хихикнула она. — Ну так что, какова причина твоего пребывания здесь? Ты ведь должен быть на вокзале и отбывать в Хогвартс, — вопрошала она, подходя ближе. Малфой подавил желание отпрянуть, так как тётушка потянула к нему руку, чуть касаясь щеки пальцами с длинными ногтями. — Надеюсь, ты на сей раз выполнишь задание Повелителя в лучшем виде и не подведёшь Нарциссу! — на последней фразе она грубо схватила его подбородок и с силой оттолкнула, заставляя мотнуть головой. На подбородке осталась небольшая царапина. Драко же лишь улыбнулся. От родственницы несло спиртным. Приглядевшись, он заметил, что бордовая помада смазана, а на всегда бледных щеках расплылся неровный румянец — ведьма была пьяна. — Что ты, Белла, я уже собираюсь на вокзал. Только вышел из борделя, — мигом сориентировался он. Лестрейндж удивлённо вздёрнула бровь, заводя взгляд племяннику за спину. Через миг на её лице появилось хищное выражение, и она непозволительно близко подошла к Драко, почти касаясь его щеки своим носом. — М-м… Действительно, от тебя пахнет девчонкой, — промурлыкала она, проводя ногтем по плечу пиджака, отчего Драко захотелось сломать ей пальцы. «Чёртова извращенка!» — Выплеснул накопившееся напряжение? Хороший мальчик. — Белла, я спешу, до отбытия поезда осталось… — Драко посмотрел на наручные часы, — сорок минут. Ты что-то ещё хотела? Белла как-то странно оглядела его масленым взглядом и медленно обошла вокруг, вызывая сравнение с хищной кошкой в пылу охоты. — Обдумываю посетить то же заведение, но… там не будет таких сладких мальчиков, как ты, — капризно надувая губы, глухо проговорила она, изображая досаду и детскую обиду. Такое паясничество раздражало, но Драко терпел и сдерживал гнев из последних сил. Время действительно шло, чары, прикрывающие Грейнджер, тоже имели свой срок. Да и бессмысленный разговор, затеянный тёткой, сильно затянулся. Гермиона стояла не двигаясь, уперевшись спиной в грубую кладку стены, и с силой сжимала в руках рюкзак. Если бы могла, она наверняка оглушила бы Лестрейндж, но возможности на данный момент не позволяли так дерзить. «Так. Я в Лютном переулке, без возможности использовать магию. А если Малфой намеренно всё это подстроил и теперь передаст меня в руки Белле? Чёрт, как же мне надоело всё это!» Мысли летали в голове, путаясь между собой. Гермиона медленно и как можно тише вздохнула и облизала губы. Вдруг по спине прошла мягкая щекотка, означающая, что чары вот-вот сойдут. Пусть в проулке было темно, но всё же оставался риск, что сумасшедшая ведьма увидит её, и тогда Гермиона может попрощаться с жизнью. Грейнджер начала судорожно обдумывать варианты, как можно незаметно подать сигнал Малфою, если, конечно, он ещё заинтересован в помощи? Как ни досадно было сознавать, но ничего путного ей на ум не пришло, кроме одного варианта, что она, на свой страх и риск, использовала. Внезапно до слуха Драко донёсся очень тихий скрип песка позади, словно по мостовой сильным нажатием подошвы растирали грязь. Внутри всё похолодело. Что, если психопатка услышит? «Твою мать, нужно что-то делать!» Видя, как заинтересованный взгляд тёмных глаз скользнул за его плечо, Драко быстро подошёл к Белле и приобнял за талию, чтобы отвлечь опьянелый разум другой мыслью. — Белла, дорогая, не расстраивайся, для таких целей я могу пожертвовать свой волосок, — подмигивая ей, он поднял палочку и с помощью манящих чар невербально приманил тонкую платиновую ниточку из своей шевелюры. Волосок мягко опустился ведьме на ладонь. — Наслаждайся. Драко с трудом удерживал спокойное выражение лица и клокочущее отвращение в груди. Он давно заметил, что тётка «неровно дышит» в его сторону. Её нездоровое желание выдавала постоянная потребность коснуться, вдохнуть его запах или вовсе — поцеловать. Иной раз, когда Белла была возбуждена после проводимых ею пыток, она приходила в его спальню и подолгу смотрела на то, как он спит. Ведь он был раздет, бывало даже полностью. И что психопатка делала в это время, Драко даже думать не хотел. Об этом он узнал случайно от Кинси, когда залечивал ему раны от режущего. Домовой эльф застал тётку в его спальне и поплатился за это. Было странно, почему домовик всё помнил? Неужели Белла настолько его возжелала, что даже не стеснялась плотских желаний и хотела, чтобы об этом узнал виновник фантазий? — Ох, мой маленький Принц, — грудным голосом проворковала она, проводя ладонью по его затылку спускаясь к шее и по плечу, — это так заманчиво, что я просто не могу отказаться, — прикусывая мочку уха, прошептала она. Драко сжал губы и напряг подбородок, заставляя себя не думать, кто его касается. Лестрейндж дотронулась губами до его щеки, как будто невзначай, скользнула кончиком языка по основанию челюсти и, отстранившись, прошла мимо, растворяясь в грязной тьме улицы. Драко ещё пару секунд не двигался, а затем передёрнул плечами, желая стряхнуть с себя столь ощутимое омерзение. Он думать себе не позволял о том, как в скором времени родная тётка будет забавляться с его телом… И нет гарантий, что извращённая родственница втайне не брала его сущность. Вдохнув и выдохнув пару раз, он повернулся и встретился с карими глазами. Грейнджер стала свидетельницей толстого намёка на инцест. Что же теперь она будет про него думать? Драко быстро отмёл эту мысль, забрал её рюкзак и взял за руку. Он нарочно отводил взгляд, не хотел увидеть в её взгляде отвращение, поэтому крепче сжал её ладонь и прибавил шаг, направился вниз по улице. — Малфой… — шёпотом окликнула она, выравнивая с ним шаг. — Даже не начинай, — с холодком прервал нежеланный вопрос. Он знал, о чём хотела спросить Грейнджер, — самому противно. — Но… — Не хочу это обсуждать, закрыли тему! — остановился он и поверх плеча скользнул по Гермионе взглядом. Она сжала губы и едва заметно кивнула, следуя его просьбе не поднимать эту тему. Гермиона отчасти понимала его брезгливость. Отдать свою сущность психопатке имело свои последствия. Что, если она его подставит? И о каком борделе шла речь? За этими мыслями Гермиона не заметила, как Малфой воспроизвёл заклинание, пряча её от чужих глаз, мотивируя всё тем, что они снова могли на кого-то напороться по пути в лавку. — Малфой, — снова зашептала Гермиона, вздрогнув от ощущения холодка, скользящего по позвоночнику, — ты скажешь, куда мы идём, или нет? — Грейнджер, сейчас не время для разговоров, — остановившись, он строго следил за тем, как она становится невидимой. Увидев упрямо поднятый подбородок, он сжал губы и проговорил: — Мы идём в лавку «Горбин и Бэркес», — возобновляя путь, чуть сильнее сжал её ладонь, словно боялся, что Гермиона сбежит, услышав пункт назначения. — Зачем? — в голосе не прозвучало возмущения. Лишь удивление. — Там Исчезательный шкаф. С его помощью ты попадёшь в школу. Больше Гермиона не задавала вопросов. Она была согласна с Малфоем. Этот артефакт беспрепятственно перенесёт её в школу, исключая любого рода досмотры и контроль, тем самым скрывая её местонахождение в школе. Но что будет дальше, уже после того, как она окажется в стенах Хогвартса? Как ей скрыть свою личность, ведь даже первокурсник из Пуффендуя знает, как выглядит Гермиона Грейнджер, лучшая подруга Гарри Поттера. Всё это остаётся под большим вопросом, и, скорее всего, на него может ответить только юноша, что идёт впереди и крепко сжимает её ладонь. Гермиона шла и смотрела на широкую спину, думая, почему раньше не замечала, насколько он привлекателен? Его острые черты лица могли одновременно отталкивать и притягивать взгляд. Спортивное телосложение не столь заметно, пока не начинаешь его разглядывать, поскольку сначала видишь высокий рост, а уже потом плечи и длинные ноги. Он казался хрупким, но стоит его обнять, как ощущалась сила в тонком, на первый взгляд, теле. А глаза — с неестественно-серой, как расплавленное серебро, радужкой — гипнотизировали. Гермиона только сейчас призналась себе, что её больше привлекают такие, серебристые, глаза, как у Малфоя, чем голубые — Рона. Теперь она понимала, что значит понятие «чистая кровь». Драко взял самое лучшее от своих многочисленных предков. С каждым поколением магия рода словно вытравливала худшие гены, оставляя только самое лучшее, сотворяя безупречный оригинал волшебника. «Но это противоречит всем законам природы, — размышляла Гермиона. — Не может быть человек таким идеальным, — как только промелькнула эта мысль, её губы дрогнули в улыбке. — Всё верно, Малфой не идеален. За ангельской внешностью скрывается вероломная душа. Под стать его фамилии». Улыбка быстро сползла с лица, меняясь на задумчивое выражение. А что, если на осознание сего факта повлияло то, что произошло между ними в магловском переулке? Гермиона боялась над этим задумываться, ведь где-то в глубине души сознавалась в полной капитуляции запретным чувствам. Все понятия, которые так старательно были возведены в течение шести лет взаимной неприязни, в одночасье могли треснуть и рассыпаться, как хрусталь, стоит позволить непрошеным мыслям и желаниям овладеть ею. Гермиона закусила губу и резко выдохнула, заталкивая такие мысли подальше. Она обдумает это позже. Подойдя к зданию лавки, Драко остановился и приложил палец к губам, предупреждая ненужные вопросы со стороны Грейнджер. Хотя наверняка она не горит желанием о чём-то болтать. Медленно и тихо поднявшись по ступенькам, Драко открыл дверь и, ведя её за собой, быстро зашёл в помещение. Над дверью предательски звякнул колокольчик, извещая хозяина о посетителях. Но Драко был к этому готов. Зайдя за стоящий неподалёку стеллаж с книгами, он затащил Грейнджер себе за спину и прислушался. Из глубины магазина раздались шаркающие шаги старика Горбина. Малфой сопоставлял варианты: выйти и потребовать воспользоваться шкафом или же оглушить, а потом изменить память? Первый вариант категорически не подходил — Горбин был слишком болтлив и мог ляпнуть о том, что первого сентября к нему захаживал Драко Малфой, а вот вариант с оглушением был весьма неплох. Всё равно Драко не собирался перемещаться в школу вместе с Грейнджер. Ему было необходимо появиться в поезде, а затем и у ворот школы. Драко ухмыльнулся и, как только шаги послышались непозволительно близко, выглянул из укрытия и взмахнул палочкой, посылая в старика невербальное Остолбеней. Горбин рухнул на пол гипсовой куклой, ошалело вертя глазными яблоками. Драко, потеряв к продавцу интерес, обошёл его стороной, ведя за собой Гермиону. Он знал, Горбин её не увидит, пусть и был бы с отличным зрением, что при его возрасте невозможно, — он заметит лишь едва заметное колебания в воздухе. Драко отменно пользовался дезиллюминационными чарами. Когда они вошли в подсобку, взору открылось множество различных и редких артефактов, не чета тем, что были выставлены в основном зале магазина. Как понял Драко, Горбин демонстрировал только легальные экспонаты даже сейчас, когда его перестали докучать проверками министерские крысы. Перед шестым курсом, год назад, Драко был не в том состоянии, чтобы рассматривать убранство этой комнаты, все мысли и нервы его были направлены только на сдерживание своих эмоций. Тогда он до крайности боялся и не хотел свыкаться и принимать свою судьбу, впрочем как и сейчас. Но эти чувства притупились и лишь скреблись где-то под ложечкой во время собраний и демонстративных пыток. — Ничего не трогай, — тихо произнёс он. Гермиона стрельнула в него взглядом и отдёрнула руку от полки с редкими фолиантами. Книги были её слабостью, и сейчас она бездумно поддалась любопытству, — и не отставай. Пройдя чуть дальше по коридору из тумб с пыльными колбами, под которыми скрывались различные магические вещи, пара остановилась у высокого сооружения, прикрытого тяжёлой тканью. — После того, как выйдешь из шкафа, ни в коем случае не выходи из Выручай-комнаты. Дождись меня. — Малфой, я подумала, может, мне не стоит возвращаться в школу? — Драко вопросительно посмотрел на неё и чуть нахмурился, всем видом показывая крайнюю заинтересованность в пояснении. — Я считаю лучшим вариантом всё же вернуться в… — и она запнулась. Вовремя прикусила язык, предотвращая раскрытие факта, что она знает, где находится штаб Ордена. — В штаб? — закончил он за неё. Увидев испуганно-вопросительный взгляд, Драко ухмыльнулся. — Думала, я не знаю, что тебе известно его местонахождение? Расслабься, мне это неинтересно. Гермиона не ответила, лишь скрестила руки на груди и проследила за его действиями. — Я тоже всё обдумал и не считаю, что это будет правильным решением, — говорил он, с помощью палочки снимая ткань со шкафа, затем открыл дверцу, жестом приглашая её войти. — Так как тебя в любой момент могут поймать. В школе будет безопасней. Но Грейнджер осталась стоять на месте. Они смотрели друг другу в глаза, но она моргнула, пожевала губу и спросила: — И как же скрыть свою личность? — Об этом Драко пока не думал, но был уверен, что что-нибудь придумает. Он лукавил. Доводы Гермионы касательно пребывания в школе были верны, но Малфой не хотел её больше отпускать, и это желание твёрдо укоренилось. Чтобы он снова изводился мыслями, думал и додумывал, что с ней? Нет, увольте. Пусть уж она находится рядом, и он будет знать, что с ней. На миг сощурив глаза, он сделал к ней шаг. Гермиона вздёрнула подбородок, но не отпрянула. Драко медленно оглядел её лицо и, поддавшись порыву, заправил волнистую прядь за ухо, прошептал: — Доверься мне, Гермиона, я что-нибудь придумаю. — Грейнджер дёрнула бровями и коротко кивнула. Не говоря ни слова, подошла к шкафу и раскрыла шире дверцу. — Встретимся в школе. Закрыв дверь, Драко прошептал заклинание и услышал приглушённый звук, похожий на завихрения воздуха. Дело сделано. Грейнджер через пару секунд окажется в школе, а ему пора на вокзал. До отправления поезда оставалось меньше пятнадцати минут. Что ж, он успеет подправить память старику.***
Трансгрессировав на платформу во второй раз, Драко увидел, как поезд медленно отходит от путей. Подбежав к последнему вагону, он запрыгнул на парапет и вошёл в вагон. Проход был пуст, все сидели по купе. Он шёл, мельком заглядывая через закрытые или настежь распахнутые дверцы в поисках однокурсников. Блейз и Панси должны были его ждать в третьем купе пятого вагона — их неизменное место встречи, начиная с третьего курса. Беспрепятственно дойдя до нужной дверцы, Драко дёрнул за ручку и открыл дверь. В этот же момент Панси отскочила от Блейза, прикрыла губы ладонью и быстро отодвинулась на другой конец диванчика. — Да ладно вам, будто я не видел, как вы лижетесь, — насмешливо протянул Драко, устраиваясь на сидение напротив. — А, это ты, Драко, здравствуй, — чопорно кивнула Панси и стрельнула взглядом в Забини. Тот расслабленно сидел на своём месте и едва сдерживал улыбку. Затем, поймав такой же взгляд Малфоя, разразился заразительным хохотом. — Хватит ржать… дурак! — совсем по-детски, капризно сказала она, привычным жестом заправляя волосы за уши. — Хорошо, детка, не стану, — всё ещё смеясь, выпалил Блейз. — Как я рад тебя видеть, дружище! — привстав, он бухнулся на сиденье рядом с Драко и захватил его ладонь в чисто мужском приветствии. — Я получил твоё письмо, неужели всё так плохо? — Да, Блейз, всё так. — Так значит, ты теперь главный Пожиратель? Это круто! — улыбаясь, ляпнула Паркинсон. Она даже не задумалась, что сморозила откровенную глупость. И так, к слову, было всегда. Драко смерил её холодным взглядом, а Блейз лишь с досадой покачал головой. — Что ты несёшь, Панс? — холодно задал вопрос Малфой. — Чему тут радоваться? — Ну, как же, — продолжила тупить она. — Уважение, подчинение, — загибала она наманикюренные пальчики. — Статус. — Статус? — поднялся с места Драко. — Ты вконец отупела, Паркинсон! — прошипел он. — Тише-тише, Драко, — ровным голосом проговорил Блейз, кладя на его плечо ладонь. — Не обращай на неё внимание. — Не обращать на меня внимание? — вскрикнула Панси, в свою очередь вскакивая с дивана. — Ты мой парень, Блейз, и пропускаешь мимо ушей слова Драко о том, что я «тупая»? — выделяя последнее слово визуальными кавычками, возмутилась она. — Да, потому что Драко мой друг, и он совершенно прав, — спокойно парировал Забини, выдерживая взгляд зелёных глаз своей девушки. — Отлично! — взмахнула она руками. — Мы расстаёмся! — выкрикнула она и выбежала из купе. Драко вопросительно посмотрел на Забини. Он понял его взгляд и вальяжно махнул кистью в направлении двери. — Всё в порядке, Драко, она во время каникул, пока мы были у моей матери в Испании, бросала меня раз пять. Никуда она не денется. — Блейз, а зачем она тебе? — Драко только сейчас задумался над этим вопросом. Ведь Забини встречался с Панси с пятого курса. Вопреки расхожему мнению о распутности Панси, она была целомудренной и разборчивой в ухажёрах. Слух о порочности пустила она сама. Зачем ей это было нужно — вопрос. Но… судя по её интеллектуальным способностям, здесь нечему удивляться. — В смысле? — он поначалу не понял. — А! Не знаю, Драко, — пожал он плечами, проводя смуглой ладонью по коротким волосам на затылке. — Наверно, мне с ней удобно, да и знаем мы друг друга довольно давно. — Понятно, — заключил Малфой, заведомо прекращая этот разговор. — Кстати, ты где был? Мы же договаривались встретиться ещё на платформе. В условленное время я прибыл, а тебя нет. — Были кое-какие дела, — лениво ответил Драко, всем видом показывая, что не собирается вести диалог. Завидев реакцию друга, Забини кивнул, встал с места и стал рыться в чемодане. Достав какую-то книгу, он погрузился в чтение. Поездка ничем не отличалась от тех, что были ранее. Через несколько десятков минут в купе вернулась Панси и села рядом с Забини. Драко удивился, ведь Блейз был прав — она быстро забыла обиду, но вот только не на Драко. На него она упрямо не смотрела и не говорила с ним, хотя с Забини начала трещать о каких-то глупостях, а он спокойно отвечал ей, приобнимал за плечи, не отрываясь от чтения. Спустя несколько часов, когда уже стемнело, поезд резко остановился. — Что это? — взвизгнула Панси и сильнее прижалась к Забини. — Драко? Малфой встал с места и выглянул в коридор. Вот и наступил досмотр поезда. Выйдя в проход, он посмотрел в окно и отметил, что поезд стоит на мосту. «Прямо как на третьем курсе с досмотром дементоров», — вспомнил он. Но Пожиратели могут трансгрессировать в любое купе, стоя вдали от поезда. Его догадки оказались правдивы. Стоило ему об этом подумать, как футах в двадцати от него в завихрениях трансгрессионной воронки появился Антонин Долохов. Завидев молодого соратника, мужчина комично отсалютовал и пошёл по купе просматривать пассажиров. Драко досадно покачал головой и хотел было зайти обратно в купе, как его слуха коснулся пронзительный визг откуда-то из последних вагонов. Нахмурившись, Малфой быстрым шагом пошёл по коридору в соседний вагон. И не зря. Практически все ученики высыпали из купе в коридор, но никто не смел оказать сопротивление или помощь Лонгботтому. Невилл лежал на полу и извивался от пыточного проклятия Розье-старшего, а за его спиной стоял Мальсибер и противно ухмылялся, держа на плече безвольное, скорее всего оглушённое тело Луны Лавгуд. Её длинные светлые волосы свисали почти до самого пола. Лонгботтом в малых перерывах между заклинаниями, превозмогая боль, натужно выдыхал просьбы оставить девчонку и не трогать её. Рядом же удерживаемая каким-то старшекурсником с Когтеврана, кажется, это был Майкл Корнер, голосила Джинни Уизли, выкрикивая мольбы, чтобы всех их отпустили. Драко стоял у входа в вагон и просто смотрел на это, не в силах помешать. Поймав взгляд заплаканных глаз младшей Уизли, Драко лишь покачал головой, показывая, что ничего не сможет сделать. Уизли задержала на нём взгляд на несколько секунд и опустила глаза, высвобождая себя из хватки Корнера. Он участливо прошептал что-то ей на ухо, но она отрицательно повела подбородком, смотря, как из вагона уносят Луну. Смотреть было больше не на что. Драко развернулся и уже сделал шаг в направлении к выходу, как переполненный гневом голос Джинни заставил притормозить: — Почему ты ничего не сделал, Малфой, — дрожащим голосом молвила она, однако не двинулась с места. — Ты помогаешь только тем, кто для тебя выгоден? Драко замер. Что она несёт? — Нет, Уизли. У меня нет здесь таких полномочий, — лишь повернув голову, ответил Драко. — Меня никто не послушает. Не обращая внимания на ропот присутствующих, Малфой быстро зашёл в соседний вагон и залетел в своё купе. — Что там произошло? — поднялся Блейз. — Досмотр поезда, — вздохнул Драко и запустил пальцы в волосы. — Что ж, будет весёленький год…***
Стоило Гермионе войти в Исчезательный шкаф, как её охватил поток воздуха. На миг показалось, что она стоит в эпицентре торнадо, но потом она ощутила необычные ощущения, словно по всему телу, начиная от кончиков пальцев и заканчивая макушкой, побежали колючие лапки мелких пауков. Опустив взгляд, Гермиона увидела, как её пальцы, а затем и всё тело стало рассыпаться пылью. Вихрь воздуха захватил её и понёс по узкому тоннелю. Было похоже на перемещение по каминной сети, но… не так, более стремительно и легко. Не было никакой вибрации, запаха гари и пепла. Боли не было, лишь неземная лёгкость в теле… Перемещение закончилось так же быстро, как и началось. Стоило ей ощутить тяжесть собственного тела, как её выбросило из шкафа. Тяжёлые резные дверцы брата-близнеца открылись, и Грейнджер вылетела из шкафа. Инстинктивно вытянув руки вперёд, Гермиона шлёпнулась на каменный пыльный пол и со стоном перевернулась на спину. Благо позади был рюкзак, который не позволил сильнее навредить больной спине. Гермиона моргнула, приводя зрение в порядок, так как перед глазами плясали белые точки; сдула с лица непослушную волнистую прядь и неловко встала на ноги, огляделась. Она стояла в огромном зале Выручай-комнаты. В книге по Истории Хогвартса она читала об этом хранилище забытых вещей. Ведь замок стоит уже более тысячи лет. Понятно, что предметы быта по ненадобности нужно было куда-то пристроить. Вот и попросили магию замка предоставить такое помещение с неиссякаемой площадью. Медленно пройдя по одному из множества коридоров, Гермиона с неким восхищением разглядывала комнату. Здесь было обилие старой мебели, наваленной грудой друг на друга. Огромные пирамиды столов, стульев и диванов громоздились то тут, то там, грозясь в любую секунду развалиться, но Гермиона знала, что всё это сдерживают потоки магии, которая создала это место. Где-то вдали звучал аккорд мелодии, по всей видимости, там стоял старый сломанный граммофон с заезженной пластинкой; во тьме свода были слышны звуки крыльев птиц, а в другой части комнаты слабые, едва уловимые шепотки и гуленье. От этих звуков Гермионе стало не по себе, поэтому она быстро свернула в другой коридор и ускорила шаг, стараясь найти выход. Зал был настолько велик, что она боялась здесь заблудиться. Внезапно появилось ощущение, словно за ней кто-то наблюдает. Гермиона остановилась и опасливо огляделась — мало ли, что скрывается в пыльном мраке многовекового хлама. Не обнаружив ничего подозрительного, а также прислушавшись, но ничего не заметив, Гермиона пошла дальше, подталкиваемая необъяснимым страхом. Но стоило ей сделать от силы двадцать шагов, как это чувство пропало. Замерев, Гермиона снова огляделась — ничего. Пожав плечами, она пошла дальше, но любопытство узнать загадку, которая так и просилась для познания, остановило её. Грейнджер развернулась и пошла обратно. С каждым шагом страх и неприятная тяжесть под ложечкой вновь нарастали. Пройдя вдвое большее количество шагов, Гермиона снова могла вздохнуть с облегчением. «Значит, это нечто находится где-то посередине… на двадцатом шаге». Размышляя, она пошла спиной назад, отсчитывая нужное количество шагов. Нехорошее чувство нарастало. Когда Гермиону захлестнули уныние и безысходность вкупе с тяжестью вины, она поняла, что нашла это нечто. Гермиона стояла напротив большого старинного стола на массивных ножках. На его столешницу были навалены высокие стопки пыльных книг, какое-то тряпьё; стояла грязная колба с трепещущими внутри мотыльками и большой каменный бюст сурового на вид волшебника с обколотым носом. На нём криво громоздился серого цвета длинный кудрявый парик, а на нём — невероятной красоты диадема. Грейнджер подошла ближе, чтобы лучше её разглядеть: украшение было аккуратным и тонким в исполнении, образуя основу раскинутых крыльев ворона. Середину тиары — имитирующую тельце птицы — венчал большой овальный камень, похожий на аквамарин, от него вниз спускались два небольших камня того же цвета, огранки круг и маркиз. Крылья же орла были усыпаны мелкими драгоценными камнями в подобии перьев. Эта вещь сверкала от любого отблеска света и притягивала к себе на уровне подсознания. Гермиона наклонилась, чтобы рассмотреть поближе изысканную вещь и заметила надпись на латыни, выполненную каллиграфической росписью, но не смогла разглядеть мелкие буковки. Захотелось взять её в руки, а лучше примерить. Красота убранства манила, завораживала, казалось, небольшая корона разговаривает с ней, просит примерить себя, обещает спокойствие, покой и счастье… Все инстинкты выли о том, чтобы Гермиона не трогала эту вещь и уходила отсюда как можно скорее, но предмет будто гипнотизировал, уговаривал… Поддавшись порыву, Гермиона протянула руку, коснулась кончиками пальцев замысловатой вязи камней… В эту же секунду через неё словно прошла искра света, а за ней разряд магии. Она вздрогнула всем телом, глубоко вздохнула и упала в обморок.