Око за око

      Леголас не мог вспомнить, как оказался в кабинете Элронда. Последние два часа выпали из памяти, стерлись и сжались до одного мгновения, когда он услышал сообщение о похищении Эстеля. Старший близнец принял на себя командование и отправил Эльвинда с приказом, чтобы стража на границах отыскала того, кто привязал письмо, и вернула обратно в Ривенделл. И не важно, в каком тот будет состоянии.       Элрохир организовал чай для отца и Леголаса, который все еще пребывал в шоке, отчасти из-за своего ослабленного состояния. Глядя на их бледные лица, Элрохир повел Элронда и Леголаса в кабинет.       Принц пытался держать свои чувства под замком, снова и снова повторяя себе, что не поможет этим Арагорну. Эльф сделал глоток чая, который ему насильно сунул в руки Элладан, приказывая осушить все под страхом смертной казни, и сделал то же самое с Элрондом. Принц обхватил чашу обеими руками, делая поспешные глотки обжигающей ароматной жидкости. Поверх ободка он видел, как близнецы уселись на маленьком бархатном диване и начали пить чай, в то время как их отец сидел в кресле, безучастно смотря в пол, сжимая в кулаке пергамент.       Когда Леголас уже хотел нарушить тягостное молчание, Элладан отставил чашу и вперил нетерпеливый взгляд в отца, который сейчас выглядел уставшим и… постаревшим, если такое вообще было возможно для эльфа. - Отец, прошу нас извинить, но молю, ответь! Мы должны знать, что в этом письме, если хотим помочь Эстелю. Ada?       Владыка молча поднял руку и протянул письмо. Его глаза были закрыты, словно он старался подавить неприятные воспоминания. Элладан взял пергамент, разгладил и подождал, пока подойдет Леголас, после чего развернул его для чтения.       Письмо было написано на ничем не примечательном пергаменте, который можно было найти в любом эльфийском доме, буквы тенгвар были аккуратно выписаны черными чернилами, выглядя очень четко на желтоватой бумаге. Леголас глубоко вздохнул и начал читать, крепче сжимая серебряную брошь, которую подобрал в зале.       Приветствую, Владыка!       Полагаю, что к этому моменту вы уже заметили отсутствие одного из ваших сыновей, несмотря на то, что это всего лишь edan. Никогда не смогу понять, зачем держать в доме столь бесполезное создание, но это именно тот путь, который вы всегда выбирали. Верно, Полуэльф?       И снова все свелось к тому, что вы поставили людей превыше безопасности своего народа, и снова всё в точности так же, как это было в прошлом.       Я не забыл за все прошедшие годы, как вы и наш могучий Верховный король отобрали все самое дорогое, что у меня было. И сейчас я ищу возмездия.       Если вы не хотите, чтобы ваш маленький edan преждевременно присоединился к своим праотцам, что, в любом случае, рано или поздно произойдет, то я советую поступать именно так, как я указываю.       Будь на третьей развилке в направлении Мглистых гор, в два часа после полуночи на следующий день после того, как вы получите сообщение. Один. Или я буду вынужден отправить вам что-то, чего мальчику будет не хватать гораздо больше, чем броши. Возможно, палец?       Вы знаете меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что я не делаю пустых угроз. Не опаздывайте. Ради него. Корналлар       К тому моменту, как Леголас закончил чтение, его пальцы так сильно сжали серебряную брошь, что ее острые резные края врезались в кожу ладони. Его ум лихорадочно работал. Кто этот Корналлар? Судя по тому, как он уверенно говорил об Арагорне – эльф. «Что ж, этот эльф и Глондуиль составили бы друг другу отличную компанию» - горько подумал он, вспоминая слова бывшего друга, которые звучали почти так же как и те, что были изложены на пергаменте.       Судя по морщинам на лбах близнецов, те пытались осмыслить то же самое. Лицо Элладана оставалось неизменным, в то время как Элрохир смог погрузиться в воспоминания и отыскать в своей памяти подсказку: - Корналлар… Корналлар… - бормотал младший близнец, и его лицо расплылось в улыбке. – Корналлар! Я вспомнил! Он один из тех вельмож, которые успешно избежали резни в Эрегионе во вторую эпоху? Отец?       При звуке голоса сына, Элронд поднял голову, и его ум вернулся из тягостных размышлений, в которых провел последние часы. - Да, сын. Он покинул Имладрис после осады Барад-Дура. - Почему же эльфийский вельможа похитил Эстеля? – тихо спросил Леголас. - Он хочет отомстить, - шепотом ответил Элронд, снова прикрывая глаза.       Элрохир покачал головой и вздохнул. Иногда ему казалось, что отец провел слишком много времени с Митрандиром. Он сейчас говорил точно так же, как и старый волшебник. Хотя, возможно, именно Элронд научил Гэндальфа отвечать настолько раздражающе неопределенно и непонятно. - Все верно, мы это прочитали в письме. Но кому он хочет отомстить? Элронд глубоко вздохнул. - Это длинная история, Элрохир, и очень темная. Однако, вы должны ее услышать. Что вы знаете об Эрегионе? Элладан нахмурился, но ответил, вспоминая уроки по этой теме. - Эрегион – эльфийское государство, основанное в начале Второй эпохи. Расположено к западу от Мории, дом Владыки Келебримбора, создателя Колец власти. Спустя тысячу лет был уничтожен Сауроном, после того как орки захватили Эриадор. Люди называют его Холлин.       Элронд улыбнулся сыну. - Молодец, Элладан, кратко и по существу. Глорфиндель был бы очень горд своим учеником.       Владыка Ривенделла встал и подошел к открытому окну, смотря на открывшийся вид на сады. Задумчиво вращая кольцо на пальце, он продолжил рассказ Элладана. - Все так, именно там были созданы Кольца на погибель многим людям. Саурон пришел к Эрегиону в облике Аннатара, Подателя Даров, и очень многому научил эльфов, в том числе работам по металлу, и в результате этого Келебримбор смог сделать Кольца власти. Он не послушал Гил-Галада и меня, когда мы говорили о не бескорыстности даров Аннатара и что тот лишь использует его, но кузнец настаивал, что ему можно доверять. Мастерство и могущество погубили кузнеца, а затем, весь Эрегион и Средиземье пострадали от этого. Когда обман Темного Властелина стал очевиден, то было уже слишком поздно. Саурон собрал орду, которую приумножал и скрывал целых шестьсот лет, после чего уничтожил весь Эриадор всего за два года. Многие из тех, кто избежал бойни в Эрегионе, пришли оттуда со мной, и помогли основать этот Дом. И те из них, кто тогда не ушел за Море, продолжают жить здесь в мире.       Элронд на мгновение прервался, и закрыл глаза, снова воскрешая в памяти образы давно минувших дней. - Корналлар был одним из немногих выживших вельмож. Он и его сын оставались в Имладрисе в течение полутора тысяч лет. Но, после разрушения Нуменора, Саурон вернулся, и все началось снова: новая война, новые страдания, новые смерти. В те годы Корналлар был моим советником, но несмотря на это, мы никогда не были друзьями, однако, я уважал и ценил его мнение. Вплоть до три тысячи четыреста тридцатого года Второй Эпохи. - Это год основания Последнего Союза эльфов и людей, - тихо сказал Леголас, поежившись в своем кресле. Он очень хорошо помнил, что думали об этом его отец и дед. Элронд повернулся и улыбнулся молодому эльфу, найдя понимание в его глазах. - Да, молодой принц, почти три тысячи лет назад он был создан, и я боюсь, что никогда больше ничего подобного Арда не увидит. И как ты прекрасно знаешь, были те, кто выступал против этого союза, наиболее сильно наши лесные сородичи, но также и в Линдоне, королевстве Гил-Галада. Нашлись и здесь, в Имладрисе. Корналлар был одним из них, и он, в отличии от эльфов Эрегиона, установивших теплые отношения с гномами Кхазад-дума, смотрел на младшие расы с недоверием и презрением. Вскоре Союз был сформирован и началась война. - И поэтому он обвиняет вас в войне? Поэтому он все это сделал? – запутавшись, спросил Элрохир. - И да, и нет, Элрохир. Это верно, что он обвинил меня и моего короля в развязывании войны и отправке на поля сражений тех, кто хотел жить в мире. И нет, причина, почему он все это натворил – это его сын. Он вырос в Ривенделле, среди тех, кто думал иначе, нежели его отец, и позже присоединился к Гил-Галаду, будучи твердо убежденным в том, что это был единственный способ остановить темные полчища от порабощения Средиземья, после того как они уже напали на Гондор и взяли Минас Итиль. Я до сих пор помню его, зеленоглазого и темноволосого, как и его отец, смеющегося над тем, как что-то сказали ему друзья… Эльф помолчал и тихо добавил: - Через десять лет он пал в битве, всего за один год до падения Темной башни. Элронд глубоко вздохнул, прежде чем снова продолжить. - Корналлар почти сошел с ума от горя, когда получил известие о смерти сына, и после того, как остальные вернулись, он и друзья среди его сторонников решили покинуть Имладрис и подались в дебри, в добровольное изгнание. В последний раз я его видел в годовщину смерти сына, и, прежде чем уйти, он сказал мне, что вернется, чтобы отомстить. Но я тогда посчитал, что это были слова гнева и только, не предполагая, что все зайдет так далеко. Через несколько столетий я забыл о нем и остальных, и все произошедшее стало не более, чем очередным темным воспоминанием, оставшимся в моей памяти и душе. Теперь он вернулся, - шепотом завершил свой рассказ Элронд. Тяжелое молчание повисло в комнате, когда все размышляли над тем, что только что услышали.       Леголас вертел в руках брошь Эстеля, проводя чувствительными пальцами по выгравированным буквам. Он хорошо мог понять Корналлара – после смерти матери сам чувствовал себя похожим образом, как описал это состояние Элронд. И близнецы не отличались от него - они будут вечно продолжать охотиться на тех, кто много лет назад замучил их мать… «Нет, - твердо поправил себя Леголас. - Мы не имеем с ним ничего общего. Он использует невинного ребенка, - эльф сделал паузу в своих размышлениях, как будто Арагорн мог услышать его и стукнуть за использование весьма оскорбительного слова. - Он трус и глупец».       Мысли принца были прерваны, когда Элладан поднял голову и обратился к отцу. - Но почему именно сейчас? Я не понимаю, ada, неужели он ждал три тысячи лет, чтобы вернуться сейчас? Почему выбрал этот момент? Почему не несколько сотен лет назад? Он мог бы запросто забрать одного из нас, - спросил старший близнец. Элронд в недоумении покачал головой. - Я задавал себе тот же самый вопрос, сын. Я понимаю, почему похищение Эстеля дает ему особое удовлетворение, и все из-за того, что он человек, но почему сейчас… Не знаю. Я должен сам спросить у него.       Близнецы и Леголас посмотрели на Владыку широко распахнутыми глазами, словно тот внезапно отрастил вторую голову и объявил, что совершит путешествие в Барад-Дур на чаепитие с Сауроном и девятью Кольценосцами. Элладан был первым, кто смог обрести дар речи: - Отец? Вы же не серьезно? Это же ловушка! И не может быть яснее, только если бы он отправил вам карту с красным крестиком и стрелкой с подписью «ловушка здесь»! Пожалуйста, скажите, что вы не серьезно?! Элронд молча смотрел на сына, и решимость заменила усталость и печаль в его глазах. - Ada, нет! – воскликнул Элрохир, - Он же будет… - А что бы вы предложили мне сделать? – серьезно спросил их Элронд. – Я знаю Корналлара, а вы нет. И он сделает то, что обещал, если я не поеду. Вы хотите, чтобы ваш брат потерял палец? Или два? Я знаю, он сделает это, или даже кое-что похуже, без малейших колебаний, если будет уверен в том, что в конце получит желаемое. - Но кто из эльдар сделал бы подобное другому живому существу, человеку? – спросил Леголас, впервые сталкиваясь с подобным в лице смертоносного эльфийского мучителя. Элронд провел ладонями по лицу, потирая уставшие глаза. - Для одного из Перворожденных, Корналлар всегда был... необыкновенно жесток до того края, после которого не может быть возврата, - пояснил он. – После падения его Дома, сердце Корналлара стало холодным и неумолимым. Он охотился и уничтожал каждого орка, до которого только дотягивалась его рука, но не просто убивал… он оттягивал момент их смерти, - сказал он бесцветным голосом, который дал слушателям понять, что Элронд не намерен вдаваться в подробности. – Я слышал обо всем этом в виде шепотов и слухов, потому что Корналлар не ходил на охоту со всеми подряд, а лишь только с теми, кто был верен ему. Но во время войны Последнего Союза он даже и не пытался скрывать это, но тогда у нас были более насущные проблемы, чтобы начать разбираться с этим вопросом. В последующие дни, незадолго до смерти сына, он расширил свою… привычку на другие расы, и в первую очередь на людей, которые встали на сторону Темного Властелина. И прежде, чем я и король успели призвать к ответу за это, его сын пал, а он ушел в изгнание, навсегда покинув Ривенделл.       Элронд поднял голову и прямо посмотрел на троих молодых эльфов. - Он делал все это в прошлом, и сделает это снова. И то, что я принял Эстеля в своем доме, лишь добавит ему удовольствия. Он снова замолчал и его лицо ничего не выражало, но присутствующие видели страх в глазах Элронда. Леголас не мигая смотрел на каменный пол, словно чувствуя, что его замершее сердце рухнуло в область живота. Слова Элронда звучали эхом в его голове, в результате чего тело похолодело в страхе за друга. Он закрыл глаза, подавляя панику, которая начинала давить со всех сторон.       Эльф похитил Арагорна. Как же следопыту это удается? Есть только один безумный эльф в радиусе более ста лиг, и этот глупый человек умудрился наткнуться именно на него. В глазах Элрохира блестели серебристые слезы, когда он посмотрел на отца. - Неужели нет другого выхода? Элронд не ответил. Его молчание само по себе стало достаточным ответом.       «Что ж, сегодня не очень хороший день» - размышлял Арагорн, покачивая головой, пытаясь убрать непослушную прядь волос от глаз. Было бесполезно двигаться, так как это не помогало, а лишь усугубляло головную боль. Вздыхая про себя, он задавался вопросом, почему он вообще ожидал хорошего дня. Все последние три дня были наихудшими. Молодой следопыт вздрогнул, и поспешно исправил себя, вспоминая, что, если уж последние дни чему и научили, так это тому, что все может стать еще хуже. Прямо сейчас.       Он неслышно зарычал и устремил взгляд на Доника, который сидел возле костра, разведенного его людьми, чтобы приготовить обед из оленя, жарившегося на вертеле. Этот обед предназначался только для них, поскольку Доник и Корналлар были солидарны в том, что превышение дневной нормы в виде двух скудных подачек старого хлеба может поощрить следопыта на опасные идеи. Гнев всколыхнулся, когда Арагорн вернул свой ум к любимейшему занятию, приобретенному в эти дни, – фантазии о том, что он сделает с темноволосым человеческим командиром, освободившись. «Будь проклят этот глупый сын орка! – раздраженно думал он. - Если бы только он не настоял на том, чтобы лично связать меня этим утром, то я бы уже бежал прочь отсюда!»       Так как Доник избивал головой Арагорна ствол дерева, возле которого тот сидел, то Арагорн старался избегать контакта глаз и ничего не делал, чтобы спровоцировать очередное избиение. Он был занят просовыванием пальцев до узлов и, по возможности, их ослаблением, как научили близнецы.       А узлы сегодня были намного сложнее и сильнее, и это измучило следопыта, сжимавшего левую руку, на которой не чувствовал пальцев. Он закрыл глаза, твердо убеждая себя, что отчаяние не поможет и что он должен сконцентрироваться на том, что сможет изменить. Подумав, решил сосредоточить свои мысли на похитителе. Он был очень близок к тому, чтобы вспомнить момент, когда и где мог слышать это имя, но каждый раз, когда пытался ухватить всплывающую мысль, она ускользала от него с ловкостью серебристой рыбы, живущей в бассейнах Имладриса. Он расслабился настолько, насколько позволяло избитое тело, и мысленно перенесся в ту часть библиотеки, которую Глорфиндель использовал для обучения мальчика истории мира.       Он мягко улыбнулся, когда почти услышал голос золотоволосого эльфийского господина. Глорфиндель говорил, чтобы он перестал витать в облаках и начал рассказывать о престолонаследии в Нуменоре после смерти короля Тар-Алдариона. Арагорн погрузился в воспоминания о беззаботных, счастливых днях, пока резкий, насмешливый эльфийский голос не вытащил оттуда: - Снова спишь, дунадан? Никогда не пойму, что же люди такого делают, чтобы оправдать их потребности во сне.       Глаза следопыта распахнулись. И, видя лицо Корналлара, он внезапно вспомнил, откуда знал его имя. - Heru Cornallar o Eregion, - тихо сказал он, изучая лицо темноволосого эльфа. Арагорн почувствовал удовлетворение от того, что заметил быстро промелькнувшее изумление на лице эльфа. Корналлар быстро справился с эмоциями и уже снова смотрел на следопыта с прежним выражением лица, но с новым интересом. - Неплохо, edan, признаюсь, я не ожидал, что ты так быстро это поймешь, - ответил он по-эльфийски. – Откуда ты знаешь меня? - Во время уроков истории упоминалось твое имя. Ничего больше, - ответил он эльфу на том же языке. «Так вот ты какой, Корналлар» - размышлял следопыт, внимательно глядя на эльфа, который выступал против Последнего Союза, осуждая всё Средиземье на падение во тьму. «Так же, как и твой предок», - прошептало его сознание, из-за чего молодой человек мысленно поморщился. Как он сможет искупить все то, что было сделано Исильдуром, а, вернее, что не было им сделано? - Урок истории, вот даже как, - сказал Корналлар, присаживаясь перед следопытом, и его темные глаза цепко вглядывались в серебристые глаза следопыта. - И что же конкретно про меня говорят на них? - То, что тебя долго не было, и тебя посчитали умершим, - прямо отвечал Арагорн. – А еще ты был лидером эльфов в Ривенделле, которые выступали против союза с Нуменором и другими силами свободных людей Арды. - Мы не должны быть в союзе со слабыми расами! – прошипел эльф в полном презрении. – И если бы не убеждения твоего отца, - слова эльфа были полны насмешки и гнева, - и его любимого Верховного короля, то этого Союза бы никогда и не было! - Без Союза, основанного Элендилем, Элрондом и Гил-Галадом, ты был бы мертв со всеми другими эльфами, которые не уплыли в Валинор, и вся Арда находилась бы под владычеством Мордора! – парировал Арагорн, не заботясь о последствиях, которые тут же настигли его в виде руки эльфа на горле, снова хлопнувшей человека затылком о ствол дерева.       Пытаясь отдышаться, он на мгновение подумал, что его специально привязывали к деревьям из-за того, что так было проще швырять обо что-то твердое, но мысль оборвалась, стоило Арагорну увидеть сверкающую полоску ножа, появившуюся перед глазами. - Осторожно, дунадан, осторожно, - сквозь зубы выдавил Корналлар, приставляя нож к щеке молодого человека и нажимая на кончик. На лице Арагорна появлялся длинный кровоточащий порез, от чего тот стискивал зубы. – Не поучай меня о том, что случилось, прежде чем большинство твоих никчемных предков даже не родились. Мне не нужно, чтобы ребенок говорил мне о том, что там произошло, и что было бы, если бы все было иначе! Понимаю, что твой ada виноват в той версии событий, человечек, и он заплатит за то, что забрал у меня, и я заберу это в виде твоих частей тела, если ты не научишься придерживать свой язык. Пальцы эльфа сжались крепче на горле человека, сужая его дыхательные пути, от чего тот начал задыхаться, и это было еще тяжелее из-за его губ, синих от побоев, и треснувших ребер. Корналлар с насмешливой улыбкой смотрел на страдающего edana. - Я бы посоветовал тебе, следопыт, вести себя иначе, если не хочешь, чтобы подобное продолжалось. Помни: если испытывается мое терпение, то я забываю о своих добрых намерениях, а также о том, что живой ты был бы намного полезнее. Он выпустил человека и встал, возвращая кинжал в ножны на поясе, и повернулся к людям, которые с развлечением наблюдали за произошедшим. Арагорн привалился к дереву, делая глубокие вдохи, пытаясь игнорировать кровь, стекающую по щеке. Когда перед глазами перестали плавать разноцветные круги, он снова выпрямился, не желая давать похитителям возможность видеть, как на самом деле он плохо себя чувствовал. «О, прекрасная идея, а то они не знают», - одернул он себя. Осматривая лагерь, он решил, что с него хватит. Он не может больше ждать, он должен сегодня же бежать. Он будет проклят, если позволит Корналлару сделать все это с отцом. И пока следопыт был жив и в состоянии бороться, он постарается предотвратить это. Элладан громко вздохнул и посмотрел на друга, который сидел перед ним на стуле. - Во имя Валар, Леголас, поговори же со мной! – не выдержал он, держа взгляд на светловолосом эльфе, который не сдвинулся ни на дюйм за последние полчаса. «Как ты можешь обвинять его?» - спрашивал он сам себя, и это вызвало еще один страдальческий вздох у старшего близнеца. Элладан покачал головой, и события последних часов еще раз пролетели перед его глазами. Все началось, когда Эльвинд вошел в кабинет, выглядя очень виноватым и разочарованным. - Я прошу прощения, господа, принц Леголас, но мы не смогли найти того, кто доставил письмо. Мы отслеживали его следы на запад до Бри, но потом потеряли. Большая группа охотников, по крайней мере тридцать или сорок, прошла там недавно и следы человека среди них не отследить. Мои люди продолжают искать, но я сомневаюсь, что мы что-нибудь найдем, - сообщил молодой эльф, потупив взгляд. - Благодарю, Эльвинд. Уверен, что вы сделали все, что было в ваших силах, - кивнул Элронд, отпуская капитана. Леголас едва слышал, все его мысли были на смыле того, что сказал Эльвинд. Когда двери закрылись за темноволосым эльфом, он спросил: - А что, он человек? Элрохир удивленно посмотрел на него, прежде чем вспомнил, что их прервали до того, как они смогли сообщить о деталях Леголасу. - Да, Корналлар пользуется услугами людей. Мы уверены, что у него в команде есть несколько эльфов, а людей он нанял для выполнения грязной работы. Эстель исчез возле маленького оврага, ну того самого, на севере отсюда. Мы нашли следы, он сражался с дюжиной людей, и убил, по меньшей мере, одного. Мы нашли его могилу. Затем, последовали за ними на пустоши, но потеряли там следы, ливень смысл все, что они оставили, прежде, чем мы туда добрались. Мы не знаем, когда Корналлар забрал его. Леголас замер. Элрохир сказал про дюжину людей? Внезапно память подбросила ему картинку с образом нервного темноволосого охотника, из лагеря по дороге сюда, окруженного одинаково нервничающими компаньонами. Он не считал их, но не сомневался, что их было около пятнадцати. «Охотников»… Его глаза расширились, стоило ему более ясно осознать, почему он сомневался тогда при виде их. Большинство из тех людей были вооружены мечами и копьями, и лишь у немногих из них были луки и колчаны, привязанные к их спинам. Не очень удачный набор оружия был подобран для охоты, если они не ожидали, что выскочивший из норы кролик набросится на них с мечом. Тошнотворное чувство поднялось по его животу, когда он вспомнил, что «охотники» не имели с собой ни животных, убитых ими, ни средств для перевозки туш, чтобы доставить добычу к дому. Леголас закрыл глаза и прижал к ним ладони. Как он мог быть настолько глуп? Как он не увидел, что происходит? Его друг нуждался в нем, а он оставил его… - Леголас? – тихий, обеспокоенный голос Элронда прервал тягостные размышления эльфийского принца. С трудом эльф поднял голову, и его бледное лицо на солнце стало почти полупрозрачным. - Я знаю, в какую сторону он увез его. </i>       Элладан мысленно вздохнул. После того, что Леголас поведал им, все что смог вспомнить о людях, принц умолк и перестал двигаться. Элронд использовал этот момент, чтобы выскользнуть из комнаты, без сомнения, чтобы подготовиться к своей самоубийственной поездке. Обменявшись взглядами с братом, они беззвучно пришли к соглашению, и Элрохир поднялся с дивана и последовал за отцом. Он был самым дипломатичным из них двоих, но ему нужно привлечь все свое красноречие, чтобы отговорить Элронда от этой поездки. Пытаясь придумать подходящую угрозу, старший бизнец, наконец, заявил: - Леголас, если ты мне сейчас же не ответишь, я брошу в огонь твой любимый лук, и сделаю это не моргнув глазом. Если уж и это не сработает, то Элладан решит отступиться. Как правило, на любые поползновения на сохранность резного лука Леголас незамедлительно отвечал кровавым возмездием. - Уходи прочь, Элладан, - бормотал Леголас, не поднимая на него глаз. Элладан мрачно улыбнулся. Это начало. - Пожалуйста, mellonamin, мы прошли через это, и никто не винит тебя. Они знают, что они делают. Не было никаких причин, чтобы у тебя возникли подозрения, к тому же ты был в бреду, и я до сих пор помню, как ты выглядел, когда ты… дополз сюда! Эльф поднял голову и посмотрел на Элладана серебристо-голубыми глазами, которые ярко блестели с непролитыми слезами. - Я бросил его там, Элладан! Я оставил Арагорна в лапах сумасшедшего эльфа и его приспешников! Все мы знаем, что Корналлар отрежет его пальцы, как только у него будет возможность. И я был там, и ничего не сделал! И знаешь лучшую часть из всего этого? Я подозревал! Они выглядели слишком нормальными и действовали слишком дружелюбно, и Доник, или как его там зовут, говорил явно слишком нервозно. А я знаешь, что подумал? Что это все мое беспокойство. Элберет, как я не могу винить себя? И как Эстель не будет винить меня? Темноволосый эльф закатил глаза и взял друга за плечи, чтобы слегка встряхнуть. - Послушай меня, упрямый лесной эльф! Эстель никогда бы не стал обвинять тебя! Ты знаешь его, он нашел бы способ взвалить всю вину на свои плечи! Ты не знал, что происходит. Все, что ты знал, так это то, что он был в опасности, и все ощущения были расплывчатыми. Ты даже не знаешь, что бы произошло, если бы ты разоблачил их! Даже ты бы не смог отбиться от пятнадцати людей в том состоянии, в котором приехал сюда, они бы убили тебя или забрали с собой. И мы сейчас волновались бы не только о брате, но и о тебе. Все, что мы можем сейчас сделать, так это попытаться найти способ забрать его оттуда, и для этого нам нужна твоя помощь, Леголас! Арагорн нуждается в твоей помощи! Элладан наблюдал, как часть вины в глаза светловолосого эльфа схлынула, и ей на замену пришла стальная решимость и ярость, настолько ожесточенная, что он даже немного пожалел тех, кто встанет у принца на пути. И он не хотел бы увидеть, если бы подобный гнев был направлен на него самого, в этом он был уверен. Леголас неохотно кивнул. - Да, ты прав, мой друг. Я ему так не помогу. Прости меня. Старший близнец улыбнулся светловолосому эльфу и убрал руки с его плеч. - Нет необходимости извиняться, Леголас. Я прошел через это с отцом и Элрохиром, а потом и с Исалом, и видя, как обстоят дела, придется это обговорить и с Эльвиндом и его людьми. Это как чума, я думаю, которая затронула весь Ривенделл, – сказал он, пытаясь разрядить обстановку. – Но давай посмотрим, как там Элрохир с отцом. Знаешь, он бывает столько же упрямым, как Эстель. Или как ты. Леголас слегка улыбнулся и поднялся на ноги. - Или как ты, mellonamin. Кстати, что ты там говорил о моем луке? Элладан засмеялся и поднял руки, когда они шли по направлению к двери. - Ничего, мой друг, это твое воображение. Ты хорошо себя чувствуешь? Может быть, я должен забрать тебя в палаты врачевания и заставить одного из целителей смешать тебе напиток, который… Леголас угрожающе зарычал. - Не вздумай! Ты недостаточно долго проживешь после этого, чтобы сожалеть об этом. Старший сын Элронда ухмыльнулся и вышел из комнаты, оставляя улыбающегося Леголаса, но его лицо сразу же стало серьезным, когда он подумал о своем друге. «Но я удостоверюсь, что они проживут достаточно долго, чтобы пожалеть о своих действиях, - решил Леголас, переступая через порог вслед за другом. - В следующую нашу встречу, Доник не будет так счастлив меня увидеть, я клянусь самой Элберет!»       Скрывая улыбку и приоткрывая глаза, Арагорн осматривался, когда ему, наконец, удалось высвободить свои запястья, связанные за спиной. Он поморщился, растирая натруженные руки, разжимая и сжимая пальцы, чтобы стимулировать приток крови, чтобы вернуть хоть какие-то ощущения и чувствительность. Через несколько минут он восстановил некоторый контроль над руками и решил, что теперь настало время покинуть лагерь, где он обнаружил отсутствие гостеприимства за последние дни. Он не сводил глаз со своего охранника, бесшумно поднимаясь на ноги и стараясь двигаться настолько бесшумно, насколько это было возможно в его состоянии. Шагая ближе, он примерился, с некоторым удовлетворением, расправляясь с дремлющим человеком. Когда дерево встретило его голову, послышался едва слышимый треск, затем мягкий стон и звук плюхнувшегося на землю тела. Нечестиво ухмыляясь, Арагорн нагнулся и достал меч и кинжал человека, на мгновение удивляясь себе, что посчитал нормальным получение удовольствия от нанесения удара представителю собственного рода. Через пару секунд он решил, что ему надо остановиться от убивания каждого человека в лагере, в том числе и Доника. Особенно Доника.       Передвигаясь в тени деревьев, он пробрался туда, где стояли лошади, каждая из которых была привязана к общему шнуру, обвязанному вокруг близлежащих деревьев, чтобы дать им достаточно места. Он подошел к той лошади, на которой ехал сюда, похлопывая каштанового коня по шее и нежно шепча на ухо эльфийские слова. Несмотря на то, что конь не был эльфийским, он надеялся – слова успокоят коня. Его мысли спутались, он вспомнил на мгновение Сеобрина, когда перерезал веревку, крепящую недоуздок к общему шнуру. Он надеялся, что у мальчика не будет неприятностей, когда все заметят побег. Именно юноша привязал его к дереву, после того, как подал скудную краюшку сухого хлеба. Чувство жалости и вины вызвало сожаление у следопыта. Он повел коня в сторону, глубже в чащу, росшую на одной стороне их лагеря. Так как они были уже очень высоко в горах, и местность была бесплодной и неровной, с проплешинами травы и кустарника. Он крался, почти подпрыгивая от малейшего шума. Арагорн еще раз вознес благодарность Валар, за то, что люди догадались поставить ему в охрану только одного человека. Лошадь фыркнула, заставляя следопыта замереть, вслушиваясь в наличие каких-либо признаков обнаружения. Он не хотел брать лошадь, но с эльфами на хвосте у него не было выбора. Он предпочел бы идти пешком и затеряться в каменистой местности, но не был уверен, что у него будет достаточно времени, чтобы скрыться и обмануть эльфийский взгляд. Его единственный шанс – это убраться отсюда, и сделать это как можно скорее. Он знал, что не сможет бегать от них до бесконечности, с его личной удачей, но, вероятно, сможет дать немного времени братьям и Леголасу. Арагорн был уверен, что друг уже в Ривенделле и они бы поняли, кого тот встретил на своем пути. Еще раз он вознес мысленную короткую молитву, благодаря Элберет за спасение друга, когда раздался громкий вопль в лагере позади него.       Обернувшись, он увидел силуэты перепуганных людей, которые спросонок вскакивали на ноги, и слышал резкий голос Доника, отдававший приказы, пытаясь устранить хаос в лагере. Тихо проклиная судьбу, Арагорн судорожно пытался понять, что ему нужно делать. Люди проснулись и последуют за ним, и когда найдут следы, то у них не займет много времени догнать его. Если следопыт сядет на коня, то оставит более глубокие следы, видимые даже для них, но если не сделает это, то они в любом случае догонят его, только намного раньше.       Пока Арагорн в панике соображал, как правильно поступить, поворачиваясь к лошади, чтобы залезть, стрела вонзилась в бок животного, от чего та пронзительно заржала и взвилась от боли, вырывая поводья из его рук. «Что ж, - с сарказмом подумал Арагорн, израненными и ноющими руками выхватывая меч, и со всех ног мчась в направлении, куда унеслась обезумевшая лошадь. - Теперь мне не придется беспокоиться о ней. Илуватар, дело плохо!».       Его панические размышления были прерваны, когда он был вынужден остановиться перед фигурой, бесшумно слетевшей с дерева, и приземлившейся перед ним с кошачьей грацией. «Совсем плохо» - дополнил свою мысль следопыт, когда Нолад выпрямился и посмотрел на человека тем взглядом, который сразу дал понять, что молодой человек только что сделал большую ошибку. Ветер донес звуки людей, ломящихся через кустарник позади него, и молодой человек произнес яростное эльфийское проклятье, при звуке которого эльф насмешливо поднял бровь. Он сделал шаг назад, ожидая прибытия людей, и ему стало очевидно, что Нолад не собирался с ним драться, он лишь хотел убедиться, что следопыт не сбежит. «Я должен запомнить, чтобы позже поблагодарить его за это, - однобоко усмехнулся Арагорн, вытаскивая кинжал, который одолжил у охранника. – Если, конечно, я переживу все это». Через несколько секунд люди проломились через подлесок, во главе с Доником, лицо которого имело необычный оттенок фиолетового, и он был так зол, что следопыт даже удивился, что было не просто для того, кто вырос в Имладрисе в Доме Владыки Элронда Полуэльфа. Элронд действительно представлял из себя то еще зрелище, когда был… расстроен.       Командир запыхался и тяжело дышал, смотря на человека злобными глазами. - Это было неправильно с твоей стороны, следопыт. Я не забыл о «беседе», которую обещал. И заставлю тебя умолять о быстрой смерти!       Арагорн хмыкнул, просто чтобы каким-то образом ответить на высокопарные угрозы, но тут почувствовал и безошибочно распознал прикосновение треугольного наконечника стрелы к своему затылку. - Что ж, человек, неужели ты считаешь, что все это доставляет нам радость? Как эгоистично с твоей стороны, - тихо сказал Корналлар, еще сильнее вдавливая наконечник в затылок человека.       Арагорн опустил голову и нервно сглотнул, борясь с волнообразно нарастающей паникой, когда услышал тихий голос своего похитителя. Арагорн был в беде. В большой беде. edan - человек, мужчина Дунадан – человек с Запада Heru Cornallar o Eregion – Лорд Корналлар из Эрегиона mellonamin – мой друг