Wild heart

Амели проснулась от слепящего ей в глаза яркого луча рассветного солнца. Огонь в камине давно погас, отчего воздух был чуть прохладен, но в мешке все равно было довольно тепло. Как заведено, тело чувствовало себя не самым лучшим образом, даря суставам легкую боль, напоминающую нытье. Однако, переборов утреннее неудобство, Амели опустила взгляд вниз и с неожиданностью увидела прижавшуюся к ней Лену. Только не в облике волчицы, а в человеческом. И увидеть столь близко молодого оборотня оказалось довольно приятно и необычно. Пушистые ушки на каштановой макушке мелко подрагивали от пылинок, плавающих в воздухе, миловидное личико выражало безмятежность и даже толику искреннего счастья. Опустив взгляд ниже, Амели приметила смущающий факт того, что Лена... Была полностью голой. Что ж, по крайней мере, охотница знала, что одежда не входила в волшебную атрибутику обращения. Но, сохраняя правила приличия, Амели все-таки вернула взгляд на лицо девчушки, отметив, что то осыпано милыми веснушками. Подстриженные волосы чуть закрывали лицо, но не мешали оценивать внешность на столь близком расстоянии. В конце концов, это был первый момент, когда Амели могла по-настоящему рассмотреть девушку в ее истинном обличии. Так или иначе, Амели не шутила, сказав, что она была симпатичной. Действительно, если ее нарядить в графские шелка и драгоценности, то Лена смогла бы легко затеряться среди представителей знати. На самом деле Амели слышала рассказы о необычной внешности оборотней, твердящие, что те были светловолосыми и голубоглазыми красавцами и красавицами в своем истинном обличии. Вот только позже стало ясно, что это относилось к простым северянам, рядом с которыми оборотни как раз и жили, и внешность этих магических созданий могла быть какой угодно, поскольку дар ликантропии передавался через один единственный укус. Лена все же не выглядела как кровожадный оборотень, которых именно так и любили называть. Она выглядела как настоящий щенок, если переходить на сравнения. Амели чуть вздрогнула от прижавшейся к ней девушки и против воли скользнула взглядом вниз, опасаясь, что руки девушки были увенчаны когтями, но благо оно так не оказалось. Впрочем, взгляд опустился ниже, чем планировал изначально, и молодая госпожа увидела лежащий на обнаженном бедре пушистый хвост. Тот укрывал девичий стыд, слегка дергался во сне и блистал на солнце. Шалость с озорным подглядыванием не слишком удалась, но, впрочем, это было даже хорошо, поскольку Амели себе бы этого не простила. Она же графиня!... Пусть и было довольно любопытно взглянуть внимательно на обнажение девушки-оборотня. Чисто ради интереса, конечно... - Эй, там, на палубе! - Объявила в веселых и бодрых нотках Ана, выйдя из своей комнаты, и тут же встала на месте, разразившись тихим смехом от вида обнаженной всполошившейся девушки, что вольготно лежала на Амели мгновение назад. Лена, осознав свой вид по пробуждению, зарумянилась, схватила кожаный плащ со стола и укрылась им, спрятавшись позже под саму деревянную поверхность. - Эй, да не бойся ты меня. Право же, нашла перед кем стесняться. Доброе утро, девчата. - Доброе, Ана. - Улыбнулась со смехом в голосе Амели. - Я тоже не ожидала проснуться под голой девушкой. - Не смущай ее. - Цокнула языком старая охотница и щелкнула графиню по носу, после чего подошла к столу и миролюбиво протянула в сторону прячущейся: - Не бойся, милая, мы не кусаемся. Вылезай. - Я не хотела такого. - Начала Лена оправдываться, медленно выбираясь из своего укрытия. - Иногда это просто случается, когда мне очень приятно спится. Амели чуть хихикнула, занятая тем, что собирала волосы в хвост. Незаметный комплимент был услышан краем уха, но все-таки дошел до своего внепланового адресата. Лена, все же, вышла наружу, пряча глаза в пол и обхватив пальцами кожаный плащ, запахнула его теснее. Румянец все еще горел на веснушчатом личике, но это вызывало уже больше улыбку, чем неудобства. - Я такая приятная подушка? - Графиня хмыкнула, подвязала волосы небольшой полоской из ткани и принялась складывать спальный мешок. Ана удалилась на улицу, и оттуда через несколько мгновений послышался раскатистый звук рубки поленьев. Оставшиеся наедине Амели и Лена обменялись друг с другом неоднозначными взглядами. - Как твои раны? - Амели медленно подошла к девушке и та, чуть потупив взгляд, позволила охотнице отогнуть ткань плаща и посмотреть на раны, напоминающие собой затянувшиеся ожоги. Средство Аны работало безотказно, пусть и оставило довольно заметные следы. - Ты хорошо себя чувствуешь? - Чувствую слабой... Ноги и руки чуть дрожат. - Лена протянула ладони к Амели, демонстрируя дрожь. - Ты голодна, малявка. - Хмыкнула задиристо Ана, врываясь в дом с охапкой порубленных поленьев. - Вот сейчас разведем огонь, позавтракаем, и станет тебе легче. Сказано - сделано: огонь разведен, еда приготовлена, живот набит, усталость прогнана. Утолив голод, Ана коротко приказала своим гостям собираться, но перед этим резюмировала: - Лена, у меня есть для тебя задание. – Когда пушистые ушки на каштановой макушке навострились, а сама девушка обратила все свое внимание, охотница продолжила: - Возьми старое ведро, стоящее на пне снаружи, и сходи к роднику, неподалеку отсюда. - Угу. - Лена не расставалась с плащом Аны, а та и не возникала, когда девушка плотнее его застегнула, одолжила громоздкие кожаные сапоги, ютящиеся на пороге, и вышла наружу. - Теперь, когда наш волчонок ушел, можем поговорить откровеннее. - Ана пригласила Амели сесть за стол и когда она заняла свое место, спросила: - И что же ты решила делать по поводу Лены? - Я не знаю. - Призналась Амели тяжко, водрузив голову на руки. - Ганс что-то подозревает, а лес неожиданно стал слишком опасен. - Не стоит обманываться беспечным и милым видом этой девушки, Амели. - Нравоучительно донеслось от Аны. - Она оборотень, а те по природе своей приближены к диким животным и их необузданной силе и ярости в момент смертельной опасности. Человеческий острый ум и животная сила - вот, что делает оборотней столь опасными в бою и в жизни. Она молодая, но поверь мне, в ней скрыт огромный потенциал, который еще не раз тебя удивит. Вот только... не стоит знать о ее природе кому-либо кроме нас с тобой. И в усадьбе ей не место, где каждый может заподозрить неладное. Если ты хочешь уберечь девчонку от разоблачения, то придется выбирать между роскошью графской жизни и выживанием в лесу. Лена не умеет даже контролировать свои превращения и находиться на виду у остальных опасно. - Я не могу просто взять и уйти в лес ради девчонки. - Это прозвучало цинично, но все-таки Амели была честна с самой собой. - Я ее совсем не знаю, пусть и хочу помочь. - Лучше подумай о том, что в твоем положении обман рискует не только тебе и твоей фамилии, но и всей твоей прислуге. - Заметила Ана, нахмурившись, но, в общем-то, согласная с позицией Амели. - И это тоже. - Подтвердила та покорно. - У тебя есть какие-то предложения? - Да. - Коротко сказала Ана. - Оставь девчонку здесь. - Нет, исключено. - Тут же воспротивилась Гийяр железно. - Я не хочу в это впутывать и тебя. - Амели, Лена слишком молода и она не может даже контролировать свои превращения. Что будет, если кто-то вскроет обман? Новость об этом разлетится очень быстро, а здесь ей это не будет угрожать. Более того, если где-то и учить девчонку правильным повадкам, так это в лесу, а не в окружении знатных удобств. Или же ты слишком сильно хочешь уплаты долга? - Помилуй, Ана. - Амели нахмурилась. - Сумма большая, но я понимаю, что происходящее важнее. Я просто не знаю ее, чтобы так крупно рисковать. В наше время нельзя доверять кому-либо. Я знаю тебя, Ганса, но не эту девчонку. Я вижу, что ей нужна помощь, но это все легко может оказаться иллюзией и обманом. - Вот и оставь ее здесь. Здесь нечем рисковать - я живу в глуши, часто охочусь, да и лишняя пара рук мне не помешает. Она не дура, как я вижу, и мы с ней поладим. Ты не будешь рисковать, она не будет без присмотра и мне куда легче с помощницей. Я научу ее охотиться, и она постепенно отдаст тебе долг. Все останутся в плюсе. Если честно, то Ана предлагала ей просто какие-то сказочные условия договора. Она не раз выручала Амели в моменты трудностей, связанных с охотой или с отношениями по поводу отца. Быть может, стоило ее послушать? Дело все-таки нешуточное, ведь, такие секреты стоили жизни. Ана всегда была очень добра по своей природе. Строгой и суровой, но доброй. Вечная матушка, заботящаяся обо всех. Быть может она хотела позаботиться о Лене именно по этой причине? Это многое бы объяснило. Ей одиноко в лесу и редких встреч с такими, как Амели, недостаточно, а любимая дочь далеко и давно живет своей жизнью. Внезапная тяга позаботиться о Лене была вполне объяснима и понятна. Но Амели несла ответственность за девчонку, поскольку именно она купила ее на ярмарке. Да и впутывать в это Ану так сильно не хотелось... - Ана, ты уверена насчет своего предложения? - Напряженно спросила Амели, потупив взгляд в столешницу. - Ты не обязана это делать. Если уж на то пошло, то и этот долг не слишком мне нужен. После пережитого я бы не хотела повторения этой истории. Лес становится опасным, ты сама сказала. - Да и возможно, что именно Лена, как существо магическое, сможет мне помочь и в этом. Если о ней узнают, Амели, худо будет тут всем. Да и... Жалко мне девчонку, честно. Она наверняка тут не по своей воле. - Да. - Призналась Амели тяжко. - Она сказала, что ее похитили Черные Торговцы. - Бедняжка. - Сочувственно покачала головой Ана. – Но, так или иначе, я понимаю, что она должна тебе денег. - Я не настаиваю на этом после всего того, что случилось. Но все-таки есть определенная ответственность. Я не думаю, что Лена сможет о себе позаботиться. - Амели задумалась и провозгласила: - Вот, что я думаю: пусть она отдаст мне долг и докажет, что может о себе позаботится. Обучай ее, давай приют и заботься, но не помогай закрыть долг, иначе ничему не научится самостоятельно. Годится? - Вполне. - Кивнула Ана задумчиво, и взгляды обеих устремились в окно, за которым раздался небольшой плеск воды и неуклюжий «шарк» по скользкой земле, укрытой лесным настилом. Лена вернулась с ведром воды. Умудрившись чуть не споткнуться и упасть, она зашла в дом с натянутой улыбкой, но все-таки наполненным ведром. Увидев, однако, задумчивый нервный взгляд Аны и Амели, она растерялась и медленно подойти к ним. - Лена, у нас есть к тебе важный разговор. - Начала Амели, рукой указав на свободное место за столом, прямо посередине между ними. - Я слушаю. - Проговорила та, прижав уши к макушке от явного волнения. - Лена, мы с Аной решили, что тебе нельзя возвращаться со мной в усадьбу. - Тяжело начала Амели и тут же почувствовала неспокойный кульбит в груди, когда доверчивые карие глаза пропитались неверием и грустью. - Ганс что-то подозревает и если так пойдет и дальше, то... - Но я хорошо скрываюсь! - Заявила Лена запальчиво и так по-детски. - Прячусь на протяжении долгих лет! Почему я не могу вернуться? Ганс на меня злобу держит из-за Барбаса, он же ничего не докажет! - Лена. - Объявила железным тоном Ана, мгновенно заставив Лену сесть обратно на стул, с которого привстала на эмоциях и притихнуть. - Если Ганса кто-то послушает и тебя объявят оборотнем, то угроза падет на весь род Амели и даже прислугу. Ты хочешь этого? - Нет. - Сдавленно прошептала она. - Просто... Просто не хочу, чтобы меня снова бросили. - Лена, тише. Никто не собирается тебя бросать. - Мягко отозвалась Амели. - Ты все еще должна заплатить Амели долг. - Начала Ана окрепшим тоном. - И если согласна на это, то ты можешь остаться здесь, со мной. Мне не помешает лишняя пара рук... -...к тому же Ана знает этот лес лучше меня, и ты больше не пострадаешь, как вчера из-за меня. - Дополнила Амели вкрадчиво. - А если я не хочу оплачивать долг - выдашь меня? - Лена спросила это с безнадежной грустью в голосе, а не с кипучей злобой, как было в самый первый раз. - Лена. - Амели позволила себе твердость и решительно приподняла веснушчатое лицо, чтобы та четко смотрела ей в глаза. - Я не чудовище, которое жаждет денег. Жизнь кого-либо не восполняема. Но что ты будешь делать, если я освобожу тебя от долга? Жить в облике животного и станешь полностью зверем? Ты не продержишься на свободе и снова попадешься кому-нибудь. - Ты этого не знаешь! - Тут же запальчиво отозвалась Лена. - Вот именно! - Амели повысила голос на полтона и тут же пригвоздила девушку к месту. - Докажи, что можешь о себе позаботиться. Оплатишь самостоятельно долг и докажешь мне, что можешь жить самостоятельно. А если не хочешь, скатертью дорога. - Лена, - Ана вновь взяла на себя слово. - Просто пойми, что если согласишься с нашими условиями, то здесь будешь жить с крышей над головой, в тепле и в безопасности. - Более того, Ана продолжит твое обучение, как охотника. - Поддержала Амели разговор. - Оплатишь долг - дальше делай, что хочешь, и мы тебя удерживать не станем. Лена задумчиво нахмурилась и, после пары минут раздумий, прошептала: - А как же ты, Амели? Мы больше не увидимся, если я соглашусь остаться здесь? - Я буду навещать вас обеих раз в неделю. - Провозгласила Амели и обратилась уже к Ане: - Ана, если будут какие-то проблемы, смело обращайся. Я же уведу подозрения от Лены, когда вернусь в усадьбу. Что ж, решение было принято и все условия оговорены. Пришло время исполнять сказанное, и троица медленно последовала вместе с Амели в сторону графской усадьбы, дабы проводить ее. С каждым шагом, что приближал их к точке расставания, Лена становилась все угрюмей и угрюмей. Она успела очень привязаться к Амели, видя в ней не только приятную личину, но и на каком-то инстинктивном уровне, принимая ее негласным вожаком, которого она слушалась. Лена даже не отдавала себе отчета в том, почему она желает быть к Амели как можно ближе, а когда они все-таки подошли к границе, принадлежащей семейству Гийяр, она ясно поняла, что не хочет расставаться с этой женщиной. Странно, но ведь она за такое долгое время была первой, кто отнесся к ней с пониманием и добротой. Такое отношение невольно ослепило девушку, заставив ее довериться и вызвать искреннюю привязанность по отношению к молодой госпоже. - Ладно, Амели. - С тяжким вздохом провозгласила Ана, обняла охотницу, похлопав ее по спине и, кинув взгляд на притихшую Лену, шепнула молодой госпоже на ухо: - Ты ей нравишься, это видно. Не задерживай с визитом. Амели хмыкнула и, подойдя к Лене, взяла на себя слово, дабы приободрить потерянную и расстроенную девушку: - Я вернусь через три дня к вам. Не разочаровывай Ану и меня. - Вы как будто родители нянчитесь со мной. - Невольно отметила Лена, натянув слабую улыбку. - Ана точно, а я пытаюсь вбить в твою башку побольше нужного, без всяких родительских нежностей. - Амели невольно щелкнула Лену по носу. - Ты мне нравишься, Лена. - Ушки под ворохом каштановых волос невольно навострились, а под плащом, кажется, послышался шорох машущего из стороны в сторону хвоста. - Ты удивительная девушка и я буду рада продолжить наше общение. - Спасибо. - Лена вновь покрылась румянцем. - Я на самом деле очень рада, что попала именно к тебе. - Если все пойдет в таком же духе, то это станет залогом хорошей дружбы. - Амели ободряюще потрепала девушку по плечу. - Помни, что ты спасла мне жизнь. Я благодарна за это. - Обещаю тебе, что научусь охотиться также хорошо, как вы. - Пообещала Лена с загоревшимися глазами и, стиснув охотницу в крепких объятьях, шепнула: - Я буду ждать твоего возвращения. Амели с улыбкой удалилась в сторону усадьбы, пока Ана и Лена провожали ее уже взглядами. Лишь когда молодая госпожа скрылась за ветвистыми зарослями, Лена медленно последовала за Аной, чувствуя волнение и небольшой страх перед неизвестностью. - Не трясись ты так. - Ух, эта женщина как будто видела ее насквозь и даже мелкую дрожь, передающуюся на хвост. - Вернется твоя Амели, а пока будем воспитывать из тебя охотника, волчонок. Посмотрим, на что ты способна. Лена кивнула и, сделав глубокий вздох, покорно последовала за старой охотницей, чувствуя, что ее жизнь делает крутое пике. *** Жизнь под боком с Аной оказалась для Лены тем еще испытанием. Ранние подъемы, умывание холодной водой, изнурительное восхождение на местные горные высоты и тщательное изучение охотничьего ремесла: чтение следов, изучение животных повадок, природы и местности. С каждым днем Лена постигала все больше и больше, а изнурительные упражнения по утрам закаляли ее. Если в первую неделю Лена не могла угнаться на человеческих ногах за Аной, что бодро бежала в гору, восходя по склонам, и всегда прерывалась на отдых, доходя до старой охотницы спустя полчаса, то спустя две недели она сократила это время до половины. Самой охотой занималась всегда Ана, а Лена сопровождала ее, словно тень, по наказу старой охотницы – «тише воды, ниже травы» и набиралась опыта, наблюдая за тем, как происходила охота прямо на ее глазах. Лена восхищалась Аной, стоило им познакомиться ближе - она была воплощением мудрости, терпения и силы духа. Внимая каждому совету Аны, и видя собственный рост, она воодушевлялась и начинала верить в себя еще больше. Амели, приходящая раз в неделю, в единственный выходной Аны и Лены, тоже видела изменения в молодом оборотне, отмечая ее энтузиазм и заслуги. Да и приход Амели всегда был похож на праздник для Лены - та приносила с собой аппетитные гостинцы, которые нельзя было достать в лесу простой охотой: сладости, выпечку и немного алкоголя. Последнее чаще уходило в погреб Аны, которая собирала подобные экземпляры уже на протяжении пятнадцати лет, а то и дольше. Помимо гостинцев Амели изредка приносила свежую простую одежду для Лены, дабы та не одалживала ее у Аны. За три месяца изменилось многое - Лена не только научилась азам охоты, но и практически прекратила обращаться в свой четвероногий облик, а в истинном виде все чаще отсутствовали уши и хвост, делая ее по-настоящему похожей на человека. Вместе с этим Лена избавлялась от робости и слабости - жизнь в лесу пошла ей на пользу и она была благодарна за это своим новоприобретенным друзьям. Впрочем, Ана даже стала ей кем-то больше, чем просто другом, а самой настоящей семьей. - Лена, наруби дров, будь добра. - Ана кивнула головой в сторону входной двери и Лена, смотрящая до этого в танцующее пламя камина, без лишних слов встала на ноги, зацепила рукой колун и вышла на улицу, невольно потянувшись под лучами утреннего солнца. Сегодня должна была прийти Амели, и на девичьей душе от этого было так хорошо! - Эй, хватит витать в облаках, волчишка! – «Волчишка»... Так Ана окрестила Лену с самых первых дней их знакомства... Впрочем, сейчас Ана глядела на нее из окна с хитрым прищуром здорового глаза и ехидно улыбалась. - Опять об Амели мечтаешь? - Ничего и не мечтаю! - Заявила Лена и надула губы, дернула колуном и расколола непокорное полено, однако, показавшиеся на макушке уши выдали эмоциональный трепет девушки. - Уф, дурацкие уши... - «Кто правду прячет, у того ушки скачут». - Посмеялась Амари, пестря поговоркой, которую сама придумала, глядя на Лену и ее повадки - когда та пыталась скрыть правду или солгать - уши как будто «выскакивали» из глубин каштановой макушки на поверхность. Выглядело очень забавно со стороны. - Я видела, что ты собирала на поляне цветы. - Да, потому что гостя надо встречать чистотой и порядком. Цветы - знак внимания. - Ловко выкрутилась Окстон, но лицо все равно предательски покрылось еле видным румянцем, пока поленья с бодрым и громким звуком раскалывались пополам. - Амели любит розы и фиалки. - Как бы невзначай бросила Ана и скрылась в доме, с увеличивающейся улыбкой понимая, что постоянный темп рубки дров прервался и возобновился лишь спустя полминуты. Лена была так предсказуема в силу молодости и юношеского пыла. Неудивительно, что через несколько минут эта девчонка убежала в сторону полей, пробормотав что-то невразумительное на вопрос – «зачем?». Ана не могла прекратить улыбаться, когда речь заходила об этих двоих. Молодая графиня тоже не давала Лене как-то усомниться в подходах общения между ними. Обычно Амели очень холодно относилась к ухажерам и тем, кто пытался с ней сблизиться. С Леной все обстояло по-другому, Ана это ясно видела и знала. Быть может молодая Гийяр станет более открытой и избавиться от бесконечной апатии и обиды в сторону собственного отца? О, верно. Об этом мало кто знает, но, несмотря на свою открытость к отцу и яркую привязанность, наследница рода Гийяр держала на отца обиду из-за его вечных отлучек. Да, глава семейства мало времени был дома, в особенности со своей единственной дочерью. Она росла в окружении слуг и вечной охоты, как единственного занятия в жизни, которое радовало отца и заставляло его хоть как-то проявлять внимание в своих письмах. Правда, слишком поздно Амели поняла, что охота никак не позволит ей сблизиться с отцом и это стало ее отрадой, позволяющей хоть как-то убежать от вечного разочарования. Потом она полюбила чувство азарта и гордости от пойманной дичи, вот только обида никуда не делась. Она любила отца, но все равно не могла до конца простить его. Из-за этого она была крайне закрытой и отстраненной личностью. Но Лена, кажется, потихоньку меняла это. Одна роковая встреча между охотником и хищником изменила жизнь обоих. - Доброе утро, Ана. - Упомянутая чуть вздрогнула, поскольку слишком погрузилась в воспоминания и не услышала приближение Амели верхом на гнедом жеребце. Графиня заглянула к ней в приоткрытое окно, через которое и поздоровалась: - Я тебя напугала? - Старость заставляет думать чаще обычного и терять бдительность. - Хмыкнула Ана, приоткрыв дверь для гостьи. - Лена убежала тебе за цветами. - Мило. - Вкрадчиво произнесла Амели, пройдя в дом. - Ты все-таки решила, что позволишь Лене завтра первую охоту? - Да, она готова. - Провозгласила Ана, пошевелив угли под висящим на вертеле чайником. - Окрепла и поумнела, а на последней охоте она сделала все сама, кроме финального выстрела. Впрочем, сделала все то, что от нее и требовалось. Она готова. Амели задумчиво кивнула и присела на гостеприимно предоставленный стул. За три месяца хибара Аны обжилась лишними вещами, принадлежавшими, естественно, Лене. Среди них были деревянные фигурки, альбом для рисования и книги, по которым Ана учила вечерами Лену читать и писать. - Сколько Лена тебе выплатила в общей стоимости, пока живет со мной? - Ана сделала глоток из жестяной кружки. - За все время, пока ты учишь ее и охотишься с ее помощью, вы убили одного кабана и четырех оленей. Я выручила за их шкуры двести пятьдесят золотых монет. - Амели показала четыре уцененных листа. - Хорошее начало. Лена пока не знает? - Я не говорила ей, что унесла убитых нами зверей тебе на оценку. Пусть будет сюрприз. - Ана хмыкнула и расплылась в какой-то сокровенной улыбке, заслышав снаружи знакомый шум, знаменующий пришествие никого иного, как Лены. Она не торопилась заходить внутрь, увидев неподалеку коня Амели и понимая, что та уже внутри. Вместо этого Лена замерла возле бочки с водой, взглянула в собственное отражение, поправила взъерошенные волосы, умыла лицо и оправила одежду. Лишь после этого она перевязала собранный букетик шелковой нитью, коих было в избытке от старой одежды, и отправилась к Амели. Зайдя в дом, она нацепила на лицо важную улыбку и торжественно протянула букет графине. Маленькая театральная постановка, но Амели всегда подыгрывала и принимала подарок с наигранной неожиданностью и изумлением. Это была их небольшая традиция, за устоявшееся время. - Приятно встретиться с тобой, cherie. - Амели прищурила глаза и вдохнула аромат полевых цветов, наслаждаясь любимым запахом. Лена всегда дарила ей разные цветы, а в этот раз угадала ее любимые. Или же добрая матушка-Ана подсказала, не иначе. - Взаимно, дорогуша. - В тон ответила Лена, заняв свое место за столом, и с интересом уставилась на уцененные листы. - Что это? - Я отдала Амели ту дичь, которую я убила с твоей помощью. - Ана пододвинула листы ближе к девушке, дабы та смогла их прочитать. - Твой долг уплачен на четверть. - Ого, правда? - Лена не стала пытаться расшифровать кривой почерк торговца и лишь широко улыбнулась. - Надо еще... Семьсот пятьдесят, да? - Да. - Подтвердила Амели, не удержавшись и щелкнув девушку по носу. - Ана сказала, что ты делаешь успехи. - Я вчера убила бы вепря! - Заявила с загоревшимися глазами Лена, но скисла, кинув взгляд на нахмурившуюся Ану. - Но Ана сказала, что тот свин слишком молодой и его нельзя трогать. - Хм. - Амели положила подбородок на сложенные руки. - А каковы новости по поводу безумия среди животных? - Безумие распространяется на зону, близкую к глухой - это топь и «Оленья чаща». - Доложила Ана мрачно. - Мы туда не ходим. Опасно. Правда кое-кто пытается. – Взгляд темного глаза укоризненно уткнулся в расплывшуюся в непоседливой улыбке Лену. - Ясно. - Ладно, молодые, развлекайтесь тут друг с другом, а я схожу на рыбалку. - Ана всегда ускользала в такие дни куда-нибудь по своим делам. Видимо, хотела уединения и небольшого отдыха в тишине. Лена не винила Ану - это было вполне нормальное желание и самое главное, что в такие моменты она и Амели оставались наедине. Обычно они гуляли вдоль речки или восходили на гору, но сегодня они решили направиться в цветущие поля, дабы провести пикник. - Я люблю, когда ты ходишь в простой одежде, а не в своем охотничьем камзоле. - Вдруг хмыкнула Лена, без всяких стеснений скользнув взглядом по телу, облаченному в узкие штаны и просторную белую рубаху. - Тебе не нравится мой камзол? - Амели хмыкнула, завязав узелок на штанах и подвязав длинные волосы. - Он все закрывает. - Обыденно пожала плечами Лена, пока Амели не переставала улыбаться, дивясь постоянным знакам внимания со стороны девчонки. Дерзкая и упрямая, она действительно не переставала удивлять. – А ты слишком красивая, чтобы закрываться за таким количеством тряпок. Амели не удержалась и тихо рассмеялась, накрывая собранные в корзину угощения тканью. Они шли аккуратно и медленно, наслаждаясь прекрасной погодой воскресного утра и дарами лета, которое постепенно входило в свои права, заставляя солнце все чаще беспощадно жарить и палить. Двоица даже особо не разговаривала между собой, больше наслаждаясь видами и погодой. Открывшееся их глазам просторы цветочных полей заставляли лицо озариться улыбкой, а кое-кого даже соблазниться перспективой побегать в этом чудесном зеленом покрове на четырех лапах. - Я и забыла, когда в последний раз была здесь. – Неожиданно прошептала Амели, входя в поле, словно в зеленое колышущееся море, чьи волны были стебли гибких полевых цветов, переливающихся в своем изобилии оттенков и запахов. - Тут очень красиво, я же говорила! – Лена просияла широкой улыбкой и, возникнув прямо перед носом Амели, протянула уже знакомые фиалки. – Мне так нравится, как на тебе смотрится фиолетовый цвет. - Не зря, ведь это мой любимый цвет. – Улыбнулась Амели, принимая цветок и мягко вплетая его в пряди за ухом, после чего, присев на расстеленной цветастой ткани, поделилась: – Мой отец, когда только-только избавился от гнета крестьянской жизни, был предприимчивым торговцем, и однажды, накануне сделки всей нашей жизни, он спросил у меня – «Что тебе привезти из пути, родная?». Мне было семь, и детство мое было весьма радужное и прекрасное, отчего не захотела что-либо просить. Однако, все-таки не удержалась и сказала отцу: «Привези мне такой цветок, который мама всегда носила у себя на сердце, когда была с нами». Я имела в виду особую брошь, с которой моя матушка не расставалась и всегда носила на месте сердца. Но отец выполнил мою просьбу, привезя из своей поездки чудесную фиолетовую розу, вырезанную из горного стекла. Она до сих пор хранится в усадьбе и все также прекрасна, как в день, когда отец подарил ее мне. Жаль только, что после этого мы стали с ним совсем редко видеться… Лена озадачилась, увидев промелькнувшую грусть в золотистых глазах Амели и, дабы вывести ее из угрюмой задумчивости, коварно скользнула ладонью на тонкую талию и вырвала из груди графини сдавленный смех от щекотки. Еще одна слабость, которую знала лишь Лена и никто другой – молодая графиня очень боялась щекотки и, очевидно, каждая такая выходка заставляла Амели недовольно щуриться и фыркать: - Хватит, терпеть не могу! – Она тщетно старалась предать своему лицу строгость, но на него все равно лезла всеразрушающая улыбка. Впрочем, Лена послушалась и убрала руки, довольная итоговым результатом. – Я могу задать тебе вопрос, Лена? - Да, конечно. – Она разлеглась рядом с Амели, с удовольствием греясь на солнышке, готовая слушать. - Я хочу узнать побольше об оборотнях. – Начала Амели аккуратно, боясь как-то задеть девушку, оставшуюся вдали от родного дома и не нарочно напомнить ей об этом. – Какой твой дом? Все оборотни выглядят как люди? Что такое ликантропия на самом деле? Лена не опечалилась заданным вопросом, но глубоко задумалась и дала свой ответ тогда, когда смогла рассмотреть в плавающем в небе облаке очертания птицы. Подперев голову рукой и перекатившись на бок, она взглянула в лицо охотницы и прошептала: - На Севере мы живем бок о бок с Северянами. Викингами, да. Мы не воюем и друг к другу относимся нейтрально. Оборотни выглядят абсолютно по-разному, но чаще всего не отличаются от простых людей ничем, кроме наличия ушей и хвоста, торчащих из-под одежды. Ликантропия бывает двух видов – врожденная и приобретенная. Я чистокровный оборотень и была рождена от союза двух ликантропов. - Чем отличается врожденная ликантропия от приобретенной? Ну, кроме метода приобретения? - Обращенные посредством укуса, смертные страдают от зова луны, наступающей в момент полнолуния, и они обращаются против собственной воли, не в силах контролировать это. – Лене была неприятна эта тема, что было видно по нахмуренным бровям, но все-таки, она продолжала: - У чистокровных такой проблемы нет, потому что мы с рождения имеем в себе частичку волчьей натуры. Знаешь, это можно сравнить с тем, когда ты встречаешься нос к носу с маленьким щенком или же со взрослым хищником. Взрослый захочет обязательно напасть на тебя, а вот щенок так не сделает. Также работает и ликантропия - передаваясь смертному через укус, обращенный вынужден бороться с этим хищником до тех пор, пока не победит и обретет контроль. - Это правда, что достаточно только одного укуса? – Задала Амели самый главный вопрос, что интересовал ее с самого первого осознания истинной сущности Лены. - Да, но это лишь частичка правды. – Лена указала в небо. – Раз в году мой народ проводит праздник «Волчья Луна». Это первая полная луна, наступающая после летнего солнцестояния. Только в этот день можно передать ликантропию простому смертному. В остальные дни укусы безвредны. - Люди, как всегда, наплодили вокруг вас столько слухов. – Амели покачала головой, изумившись прозвучавшей правдой. – Но неясно тогда, почему Король так панически вас боится. Вы же, по сути, ничем не отличаетесь от нас. Ну, за исключением хвоста и ушек. – Тут Амели чуть улыбнулась. – Ты же попрятала эти черты так глубоко, что я видела их в последний раз около полутора месяца назад. - Тебе так нравятся мои уши и хвост? – Лена лениво приоткрыла прикрытые до этого глаза, глядя на Амели сквозь полуопущенные мягкие ресницы. - Они милые. – Незатейливо призналась она и Лена, прищурившись, приподнялась на локтях, повертев головой из стороны в сторону, проверяя на всякий случай, не проходит ли где поблизости кто-то из людей или же вечно подкрадывающаяся из неоткуда Ана. – Неужели Ана запретила тебе их показывать? - Нет, но если я хочу позже уйти и жить среди простых людей, то должна научиться не прибегать к своей волчьей натуре. – Лена почесала затылок, потрепала собственную шевелюру и, наклонившись к Амели, шепнула: - Запусти руку мне в волосы. Она сделала это без задней мысли, но ощутив приятное тепло и шелковистость, невольно улыбнулась, а после, когда кончики пальцев уловили копне движение, глаза охотницы засияли от восторга и интереса. Возникшие под ее пальцами уши были теплыми, пушистыми и такими… настоящими. Нет, Амели понимала, что это все было взаправду, но вот только, стоило ей действительно коснуться их и ощутить жар, небольшую дрожь и движение – как по спине табуном спустились мурашки. - Тебе не больно, если я их тереблю? – Амели осторожно сжала кончики ушей пальцами, на что Лена с улыбкой помотала головой. – Спасибо, это было приятно. А ты все ими чувствуешь? Они действительно уши?.. Прости, глупый вопрос, наверное. - Без них я слышу как обычный человек, а с ними, как волк. – Лена обыденно пожала плечами, наслаждаясь поглаживаниями по голове, пока Амели не убирала рук. – Например, то, что твое сердце стало биться чаще, а дыхание чуть сбилось. Самую малость. - О. – Сердце Амели невольно сделало кульбит, а усмешка Лены стала шире, вместе с этим подарив ее взгляду лукавость. – Ты слышишь мое сердцебиение? - Когда ты так близко, да. – Поделилась та с по-настоящему волчьей усмешкой, невольно сблизив их лица. – А еще, чую, что ты работала в саду, потому что от тебя пахнет землей и розами. В твоей усадьбе розы растут только в саду. Я там никогда не была, но знаю. Скрыв свое удивление, Амели отважилась мягко погладить веснушчатое лицо и вкрадчиво спросить: - А как далеко ты умеешь слышать волчьими ушами? - Далеко. Как волк. – Пожала плечами Лена, но, прищурившись, проговорила: - Твой шепот и дыхание смогу услышать даже в сотни шагов от себя, и… - Оборотень всполошилась и тут же тревожно зашептала: - К нам кто-то идет!.. - Ч-что? – Амели также обеспокоенно уставилась в сторону леса, куда смотрела Лена, замершая в ожидании опасности. – Что ты слышишь?.. - У него тяжелые сапоги, сдавленное дыхание и… - Лена приподняла лицо, вдохнув носом запах. -…от него разит алкоголем и запахом псины… я знаю этот запах. Аме, это твой псарь. - Ганс? – Осознание прошлось по спине графини холодной дрожью. Она никому об этом не говорила, но после того, как произошла первая охота с Леной – Ганс перестал походить на самого себя. Он не расспрашивал Амели о том, куда делась раненная волчица и где госпожа была всю ночь, но подозрительность и суеверная паника стали его вечными спутниками. Когда ему позволяли обстоятельства – он следил за каждым шагом Амели и даже расспрашивал других слуг о том, не заметил ли кто-то изменений в ее характере. Гийяр не могла просто так взять и выгнать псаря, веря, что тот бросит затею узнать правду. Но с каждой неделей эта мысль казалась все более и более несбыточной, а время в десяток и более лет верной службы теряло свою цену и непоколебимость. Все чаще, поднимаясь с первыми петухами в воскресенье, Амели готова была поклясться, что чувствовала взгляд псаря на себе. Она пользовалась тем, что он никогда не вставал в такую рань, но уже как месяц ее одолевало сомнение в том, что это правда. И вот, теперь псарь здесь, в лесу. Без сопровождения псов, видимо, для того, чтобы себя не выдать. Как иначе можно объяснить его неожиданный визит сюда? - Что будем делать? – Дрожащим голосом спросила Лена, а Амели старалась придумать какое-либо решение. Люди в их время были чрезмерно лицемерными и злыми, особенно, если на кону стояла репутация знатного рода. Какие могут поползти слухи, если ее найдут в компании простой девушки, в глуши, в уединении от чужих глаз. Самые разные. Никто и не станет думать, что это может что-то невинное. Так никогда не было и не будет, потому что внутренняя погань сидела в людях вместе с их естеством. Нельзя было допустить, чтобы их увидели вдвоем. - Спрячься, а я пойду к нему. – Решительно отозвалась Амели и, придав себе более грозный вид, направилась в чащу, куда указывала Лена. Отыскать Ганса удалось быстро – едва Амели прошла вглубь чащи около тридцати метров, как услышала тяжелый шаг и характерный для Ганса хрип в дыхании, вызванный долгим курением. Ошибки быть не могло, поняла Амели, и самолично нагнала псаря, скрывшегося за стеной деревьев. Тот был одет в свою походную одежду из крепких тяжелых сапог, штанов и пальто, а в руках у него покоился арбалет. Видимо, он сделал такой выбор, полагаясь на то, что он будет незаметен. Но ради чего? - Ганс. – Позвала Амели четко и резко, заставив псаря вздрогнуть и обернуться. Увидев свою госпожу, он сделал глубокий вздох и убрал арбалет за спину. – Что ты здесь делаешь? - Охочусь. – Невзрачно пробормотал он, а Амели недоверчиво нахмурилась. - Ты никогда не охотишься без псов. – Заявила Амели, зная точно все повадки и привычки своего слуги. Ганс темнил, и она решительно заявила, скрестив руки на груди: - Ты следишь за мной. - Что? – Ганс фыркнул и старательно делал беспечный вид, но волнение в стальных глазах нельзя было просто так взять и запрятать глубоко за считанные секунды. – Я… не слежу за вами, госпожа. - Тогда что ты делаешь здесь? – Амели стала напирать. – Я не слепая и не глухая, Ганс. Ты два месяца не спускаешь с меня глаз, а по всей усадьбе шепчутся о том, что ты постоянно обо мне расспрашиваешь. А теперь я нахожу тебя здесь, в лесу, подозрительно близко от места, где я отдыхаю. Что с тобой не так? - Ничего, госпожа. – Уверял ее Ганс, но его взгляд и голос говорили о другом. Он лгал. Амели нахмурилась и процедила сквозь зубы: - Я слишком хорошо тебя знаю. – Она сократила между ними расстояние, что позволило ей взглянуть в серые помутненные глаза. – С тех пор, как Лена скончалась – ты постоянно за мной следишь и не даешь покоя. В чем ты меня подозреваешь? - Вот именно! После смерти этой бестии вы стали постоянно куда-то отлучаться, словно навещаете здесь кого-то! У вас какие-то секреты и странное поведение! – Чтоб его! Ганс был простым псарем, но не глупым – он ясно видел поведение Амели и его наблюдения, кажется, почти привели его к истине, раз отправили в лес. И искал он, судя по всему, по следам Барона – ее личного коня. - Мои дела тебя не касаются. – С ядовитым оскалом заявила Амели, приблизившись к псарю и схватив его за воротник, так близко и крепко, чтобы он четко мог понять, что следующие слова не были пустой угрозой. – А если я еще раз увижу, что ты следишь за мной или кто-то еще хоть раз шепнет в стенах усадьбы, что ты что-то вынюхиваешь про меня, я вышвырну тебя прочь. Ты служишь мне десять с лишним лет, и я никогда в жизни не относилась к тебе плохо, а ты смеешь заниматься такой низостью за моей спиной! Занимайся своей жизнью, тебе ясно? - Ясно. – Сдавленно отозвался псарь, и когда рука Амели отпустила его сжатый воротник, он покорно поплелся в сторону, откуда пришел, а замершая на месте Гийяр возобновила собственный шаг лишь спустя несколько минут, когда убедилась, что Ганс действительно ушел. Все выходила из-под контроля. То, что казалось небольшой неприятностью переросло в настоящую угрозу. Ганс не остановится в своих попытках докопаться до правды, Амели это ясно понимала. Если исполнить свою угрозу – могло стать только хуже, ведь, тот может уйти в город и доложить о странностях, творящихся здесь, и если этими слухами заинтересуются представители Стражи или другие личности, близко относящиеся к ним, то сюда обязательно придут с проверкой. И Амели знала точно, что коли к ним заявится Стража, то добром дело не кончится. Те найдут таинство черных сил или же что-либо запрещенное даже в обычных вещах и привычках окружающих. - Аме? – Голос Лены вывел ее из задумчивого транса и заставил ее переключиться на притаившуюся в высокой траве девушку неподалеку от места их пикника. – Что ты будешь делать? Я… все слышала. Ганс что-то заподозрил, да? - Да. – С глубоким вздохом призналась Амели и без лишних слов принялась собирать немногочисленные вещи, пока Лена шла следом, обеспокоенная и мрачная, тщетно стараясь приободрить графиню. Они явились обратно в дом Аны, словно в воду опущенные и обрадованная свежим уловом старая охотница вмиг растеряла всякое веселье в глазах и в душе, завидев их. Пересказав произошедшее, Амели без лишних слов стала переодеваться и седлать коня, пока стоящая рядом Лена безмолвно наблюдала за этим, снедаемая изнутри грустью и чувством обиды. На себя, свою природу, Ганса… - Ты же… еще придешь, Аме? – Лена задавала этот вопрос с такой потаенной мольбой и страхом, что невольно прижала волчьи уши к голове, боясь услышать ответ. Молодая графиня была мрачна и растеряна. Ее ответ не обрадовал оборотня. - Пока нет. – Амели не могла себя заставить даже посмотреть в блестящие от наливающихся слез карие глаза, а ее голос был хриплым и тихим. – Пойми, пока Ганс себя так ведет, нельзя рисковать. Возможно, что в начале весны, когда я больше боялась за свою жизнь и репутацию, я бы ответила иначе, но сейчас, когда я действительно боюсь потерять тебя, то не могу рисковать. Амели сжала губы в тонкую полоску и пришпорила Барона, но вздрогнула, как и сам конь, когда Лена решительно уцепилась за седло, приостанавливая их. Гийяр опустила грустный взгляд на девушку, и против воли из ее груди вырвался волнительный выдох: Лена еле сдерживалась от слез, из-за чего руки, уши и хвост немедленно вылезли наружу. Проглотив комок слез, застрявший в горле, Лена дрожащим голосом прошептала: - Пожалуйста, Амели, не уходи. - Так будет лучше всем нам. – Был упрям ответ Гийяр, хотя сердце хотело ответить согласием на отчаянную просьбу. – Пожалуйста, отпусти. - Я… я ведь могу быть как человек! Могу! – Уверяла Лена и невольно демонстрировала обратное, из-за эмоций проявляя все больше волчьих черт. – Я… пожалуйста… Ана, все это время стоящая в стороне, хотела было успокоить Лену, но спешившаяся с коня Амели ее опередила и, обхватив заплаканное лицо, приблизила его к своему. Смотря точно в глаза и соприкасаясь лбами, Амели обняла девушку и настойчиво шепнула: - Успокойся. – Лена сделала судорожный выдох и вдох, прогоняя слезы и как только это случилось, охотница продолжила: - Я обещаю тебе, что не покину тебя навсегда. Так надо, чтобы тебя ни в коем случае не нашли, понимаешь? - Да. – Кивнула Лена с тихим голосом. – Я понимаю. - Я обещаю вернуться, когда станет более-менее безопасно. Пожалуйста, слушайся Ану. – Лена замерла на месте с невысохшими на лице слезами, когда ее щеку наградили теплым и нежным поцелуем. Когда Амели скрылась в глубине чащи, Лена еще около минуты всматривалась в деревья, за которыми ту было видно в последний раз. На лице все еще горел прощальный поцелуй, который согревал ее, но не настолько, чтобы помочь ей забыть хотя бы на мгновение об опасности и беспокойстве.