To Death

Маленький паучок спустился с потолка на тоненькой нити и деловито перебирая всеми восемью конечностями, прял тонкую серебряную паутинку. Целиком посвятив себя такому важному делу, он не обращал внимания на соседа или, вернее, гостя, который занял его, паука, комнату. Зато гость этот не отводил глаз от маленького труженика. Миллиметр за миллиметром. Вдоль нить. Ещё вдоль. Ещё. Поперек. Поперек. Глоток огневиски. Поперек. Поперек. Поворот. Он не успел. Вдоль. Вдоль. Глоток. Поперек. Поперек. Он опоздал. Поворот. Она мертва. Глоток. Ещё глоток. Вдоль. Вдоль. Глоток. Люциус Малфой опустил голову на грудь. Так глупо бывает только в жизни. Только в жизни можно опоздать всего лишь на сутки. Паучок обежал свою паутину и, натянув сигнальную нить, забился в угол. Глупый, кого он надеется здесь поймать? Сегодня вышли в свет газеты с известием о ее смерти. И это он виноват. Он один. Он, Люциус Малфой, предал и убил собственную жену. Надо было раньше требовать от Ордена напасть на Азкабан. Никаких "Ежедневных пророков" и единорогов, всех этих бесконечных бесед и обсуждений - только Нарцисса, только Драко. Драко... Он не простил. Он тоже считает его виновным в смерти матери, иначе почему, почему, когда дементоры бросились вдогонку за своими жертвами, он не остался с отцом? Вместе с Вудом повел всех этих никому не нужных людей к материку. До сих пор не вернулся из этой чертовой Финляндии, куда им удалось добраться. А ведь им удалось, патронус Вуда был здесь с известием ещё вчера. Почему? Боже, что за бабьи причитания! Драко не простил его. Потому что он, Люциус Малфой, предал и убил его мать. Какие Ордены Феникса, какие издательские эльфы и палочки Гермионы Грейнджер, когда Нарцисса, его Нарцисса стала просто пеплом в каменной урне, которую он даже не успел найти! Он предал ее, предал, предал. Злое слово кислотой разъедает мозг. Он предал, потому что ему, да, чертов Мерлин, действительно понравилась, просто понравилась девчонка. Но это предательство. Он предал и поэтому она умерла. Стакан летит на пол и пыльный, после долгой дороги, сапог отбрасывает его с грохотом в дальний угол. - Я боюсь, что наш, с позволения сказать, дорогой мистер Малфой...- Чарли Уизли замялся, подбирая слова, - теперь выйдет из игры. Гарри бросил на Чарли недобрый взгляд, но возражать не спешил. Очень может быть, что он был прав. Даже наверняка. Какой смысл Малфою оставаться? Драко вернётся и все - отправятся оплакивать Нарциссу. Ее жаль, конечно. Она спасла Гарри жизнь, а теперь отдала за это свою собственную. Почти как его мать. Знакомая пустота в душе Поттера снова отдалась болью. Если все это закончится, ему за всю жизнь не избавиться от чувства вины перед теми, кто погиб из-за него, за него и ради него. - Думать не об этом нужно, - начал он осторожно, - а о том, как убедить его остаться. Его помощь, как мы все понимаем, стала для нашей деятельности решающей. Не слишком активно выдвинулись первые предложения. - Шантаж! Не будем искать этого засранца Драко, пока не победим! Нет, ну что я такого сказал... - Джордж пожал плечами на возмущенный взгляд матери. Впрочем, другие аргументы были едва ли более вескими. Рон, сидевший между Гермионой и Джинни, первым заметил Кикимера, пришедшего сообщить, что ужин готов, и все обитатели подземного Хогвартса приглашаются в общий зал. Гермиона с трудом подавила в себе чувство облегчения, когда Рон встал и она смогла спокойно поговорить с Джинни - ни о чем особенном, просто... Без него. Стараясь не думать о таком неправильном чувстве и о том, что ело ее изнутри, Гермиона завела с подругой разговор о том, что вечером неплохо бы кое-что переставить в их комнате, а ещё сделать себе волшебное псевдоокно, чтобы хоть немного прогнать из их жилища тоску последних недель. Обсуждая по дороге варианты удержания Малфоя в Ордене, волшебники отправились на ужин. Велико же было их удивление, когда у большого настенного календаря они увидели предмет своего обсуждения. Люциус стоял, скрестив руки на груди. Не поздоровался, даже не кивнул старшему поколению Ордена, просто стоял и ждал, когда его увидят все и все умолкнут. Шум, впрочем, и так затих почти мгновенно. - Нет необходимости в столь изощрённых планах. Я дал вам слово. У меня нет привычки его нарушать. Малфой прошел мимо замершей толпы и скрылся за поворотом коридора, ведущего к его комнате. - Корт, - Молли Уизли тихонько позвала старенькую домовиху, - Корт, милая, мистер Малфой ничего не ест второй день. Отнеси ему в комнату ужин и уговори поесть, как ты умеешь, дорогая. Домовиха просияла от уважения, похвалы и задания, которое доверили именно ей. Озадаченная толпа, лишённая темы общего разговора, почти бесшумно расположилась на подушках. И только старая мудрая ведьма успела отметить, что, выходя, ее бывший ученик очень старательно не заметил другую ее ученицу. - Мистер Малфой, старая Корт принесла вам ужин. - Вон пошла. - Не могу, мистер Малфой, мне велено, чтобы вы поели. Люциус зажмурился от желания что-нибудь сделать с этой старухой. Она стояла посреди комнаты с подносом и так легко было достать палочку и... - Мистер Малфой простит старую Корт, но мистер Малфой захочет это знать. Мистер Гарри сказал, что если до утра мистер Оливер и мистер Драко не появятся, за ними пошлют людей, - вкрадчиво начала старушка. Малфой развернулся всем телом на Корт. Пряча торжествующую улыбку, толстенькая домовиха понесла ужин к камину. - Мистер Малфой не был сегодня на собрании, поэтому и не знает об этом решении мистера Гарри. Сегодня отличный поросенок. Его нужно есть горячим. И вот, овощи. Овощи обязательно. Они силу дают. Мистер Оливер уже должен был вернуться, но, возможно, он просто помогает остальным спрятаться. И мистер Драко, скорее всего, с ним. Ведь дементорам безразличны границы. Ешьте, мистер Малфой. Но Люциус уже бездумно жевал, слушая домовика. Договорив последнюю фразу, Корт негромко трансгрессировала.