To Death

Весь следующий день был посвящен подготовке спортивной базы к размещению шести десятков детей. Задача оказалась непростой. Найти или трансфигурировать кровати, постельное, посуду, договориться с домовиками базы - работы хватило на всех. Волшебники суетились, находили все новые и новые недочёты, которые необходимо было исправить немедленно. Гермиона заправляла уже тридцать восьмую кровать и заклинание наконец-то далось ей безукоризненно. Все же, она не ожидала, что на войне ей пригодятся и такие знания. Сегодня она почти не видела Малфоя, но от этого покоя в её душе не прибавилось. Ей казалось, что он все время где-то рядом, может, проходит мимо, и снова так волнующе смотрит на нее. Смотрит так, как никто и никогда на нее прежде не смотрел. Это тревожило и смущало её. — Гермиона, заканчивай уже, — Оливер Вуд стал рядом и мастерски начал заправлять кровати одна за другой. — Ты где этому научился?! — Если бы тебя воспитала моя мама, у тебя тоже порядок наводился бы полувзмахом палочки, — засмеялся Оливер. К вечеру все было готово. Половину следующего дня планировалось посвятить переговорам с подругами миссис Крам. Виктор надеялся, что часть из них приютит маленьких беженцев. Поэтому на ужин, помимо Крамов и британцев, был приглашен Петр Войчич, тренер болгарской сборной, взявший на себя ответственность превратить спортивную базу во временный приют для детей и две верные подруги миссис Крам - Бажена и Вера. Благодаря им вечер получился куда веселее и непринужденнее предыдущего. Войчич оказался редким балагуром, а приглашенные дамы - жизнерадостными хохотушками. Ужин постепенно перетек в концерт одного артиста - господин Войчич развлекал собрание кроткими куплетами, которые сходу пытался перевести на английский. Взрывы хохота то и дело прерывали его пение. Гермиона принесла с кухни новый кувшин лимонада и, аккуратно протиснувшись между Верой и Оливером, поставила его на стол. Иванка благодарно кивнула и чуть улыбнулась. Гермиона почувствовала себя неловко перед этой женщиной, которая, наверняка, видела в ней избранницу сына - так же, как прежде боялась разочаровать миссис Уизли. Но Молли понимала Гермиону куда лучше, чем Иванка. Надев улыбку, девушка налила себе лимонад и отошла к окну, чтобы, по возможности, исчезнуть из поля зрения Иванки. В гостиную беспечно врывался первый прохладный вечер за весь август. День перетек в ночь, но темнота ещё не была густой и непроглядной. Полупрозрачные облака скрывали полную луну, первые сверчки уже заводили свои песни. Теперь казалось, что смех и веселье, оставшиеся за спиной, не имеют к ней никакого отношения. Она была в этом саду, удивительно созвучном её душе. Это её обнимал ласковый ветерок, ей мерцали светлячки. Больше всего хотелось сейчас очень тихо сбросить обувь, сесть на подоконник, перекинуть ноги и бесшумно соскользнуть прямо на садовую дорожку. Но она ни за что на свете не согласилась бы выйти в сад ещё раз - после всего того странного, путающего мысли и чувства, что произошло там вчера. Гермиона не услышала, как Люциус Малфой подошёл и встал рядом с ней. Не уловила момент, когда его ладонь легла на подоконник рядом с ее ладонью. Не посмела обернуться. И все же она вздрогнула, когда очень тихо над ухом раздался его голос. - Гермиона... Я хочу, чтобы вы знали. Я счастлив, что тогда у Министерства оказались именно вы. Вторая ладонь исчезает с подоконника. Ещё секунду она ощущает спиной его тепло. Взрыв смеха из гостиной разрушает мгновение. Не в силах больше оставаться в одном помещении с Люциусом Малфоем, Гермиона отговорилась усталостью и поднялась к себе. Из маленького окошка уютной девичьей спальни она могла снова смотреть на сад, покоривший её сердце. На мощные виноградные лозы, увешанные тяжёлыми, сочными гроздьями. На появившуюся огромную южную луну. И на высокого светловолосого мужчину, который прогуливался между деревьями. Два автобуса остановились у входа на спортивную базу национальной сборной по квиддичу. Двери открылись с тихим шорохом, и первыми под уже не злое, вечернее солнце вышли Тед и Андромеда Тонкс. Они ехали в разных автобусах, взяв на себя заботу о порядке. Андромеда держала на руках капризного Тедди. Малыш хныкал, тянул бабушку за волосы и всячески выражал свое недовольство долгой изнурительной дорогой. Виктор, Оливер, Люциус и Гермиона в компании Петра Войчича встречали уставших, издерганных детей. Быстро и деловито перезнакомились с Тонксами, выгрузили скромные пожитки и с облегчением занялись размещением детей. Когда, спустя несколько часов, дети были умыты, накормлены и размещены, взрослые волшебники сели за небольшой стол в тренерской. Тед выгрузил на стол большой бархатный мешок, звенящий чем-то явно металлическим. - Это зелье восстановления магических сил, - пояснила Андромеда, - профессор Слизнорт считает, что его стоит давать не раньше, чем ребенок обретёт новый дом. Здесь по флакону на каждого, плюс пара запасных. Женщина чуть нервно вздохнула и Тед положил ладонь на её руку. Она улыбнулась и, взяв себя в руки, коротко рассказала о том, как в её камине появилась Молли Уизли и о том, как они вновь обрели внука, которого уже почти похоронили. Тед лишь улыбался и задумчиво кивал головой. Это была удивительная пара. Стройная, точно девушка, с ровной сединой Андромеда была, казалось, и влюблена как девчонка. Она смотрела на мужа, необычайно уверенно чувствующего себя среди волшебников, обожающим взглядом. В его уверенности сквозила покровительственная нежность и такая любовь, что всем сидящим за столом стало беззаботно хорошо. И только Люциус иногда отводил глаза - Андромеда была слишком похожа на Беллатрису. - Слава Мерлину, все закончилось, - тренер Войчич со свойственным ему оптимизмом смотрел на ситуацию, - А мы уж вам не дадим пропасть. Мистер Тонкс, я приглашаю вас со всей вашей семьей быть моими гостями. Я человек одинокий. И редко бывающий дома - в силу профессии, знаете ли. Потому буду рад свободным ушам! Все засмеялись. Болгарам предстояла почти невыполнимая работа - найти приют для каждого ребенка. - Есть один мгновение... Один момент, - исправился Петр, - я попрошу кого-нибудь из вас троих остаться. Мне кажется, нужен ещё один англоговорящий, нас слишком мало на такое количество детей. Нужен кто-то, кто будет жить здесь, на базе, пока мы не распределили всех. Гермиона испуганно посмотрела на Виктора. Неужели это его работа? Заставить ее остаться любым способом? Крам ее взгляд понял и даже не обиделся. Только очень грустно улыбнулся и обратился к Оливеру. - Ты не хотел бы остаться? Думаю, нам будет, о чем поговорить. Улетали тем же вечером. Едва Гермиона и Люциус прошли таможенный контроль и устроились на неудобных креслах, как осознание ситуации в полной мере пришло к юной волшебнице. Они летят вдвоем. Только вдвоем. От внезапно нахлынувшего волнения она не смела даже поднять взгляд. Да и зачем? Она и так прекрасно знала, что Люциус Малфой смотрит на нее. Когда объявили посадку, мужчина легко коснулся ее плеча - просто провел тыльной стороной ладони по обнаженной коже, слишком бледной от постоянного пребывания под землёй. Жест быстрый, приличный и почти дружеский, но Гермиона вздрогнула всем телом и подняла на своего спутника глаза цвета переспелых вишен. - Нам пора, Гермиона. Она послушно прошла за ним в автобус, так же послушно села у иллюминатора. И почти четыре часа полета не могла себя заставить посмотреть на него. Гермиона смотрела на облака, рассматривала свои руки, читала книгу. Все, чтобы только не встретиться с ним глазами. Это было невозможно, немыслимо! Если бы сейчас Гермиона встретила боггарта, он обернулся бы Люциусом Малфоем, признающемся ей в любви. Люциус и вправду рассматривал Гермиону со смесью нежности, любования и недоумения. Неужели она настолько его боится? Настолько смущается, что находит десяток разных дел, лишь бы только не смотреть на него! Это показалось ему настолько забавным, что мужчина даже не рискнул нарушать целомудрие её смущения. Пусть привыкнет. Пусть осознает. Отныне она будет принадлежать ему и только ему. В одном Люцуис был не прав - она смотрела на него. Точнее, на его ладонь, покоящуюся на ручке кресла. Она то и дело натыкалась взглядом на эту совершенно не аристократичную, немного грубую мужскую руку, приходя в полное смятение и немедленно меняя деятельность. И только когда самолёт приземлился, и Малфой уже встал со своего места, она коснулась рукава его пиджака. - Мистер Малфой... Внимательный взгляд в ответ скорее помешал ей сформулировать мысль, чем помог. - Вы сказали мне... Гермиона выдохнула и, снова опустив глаза, произнесла: - Я тоже рада, что вы присоединились к Ордену. Без вас у нас ничего бы не вышло. Это было не совсем то, что хотел бы услышать Малфой, но и этого было достаточно, чтобы он, победно улыбнувшись, предложил ей руку. Гермиона не приняла её, но прятать глаза перестала. По трапу они спустились, улыбаясь. Пройдя контроль и оказавшись в зале прилёта, мужчина и женщина синхронно повернулось друг к другу. - Ну что, юная леди, домой? Но ответить она не успела. - Браво, Люциус! Прямо перед ними стояли Эйвери и Мальсибер.