To Death

- Да уж, Малфой, вы с Гермионой перебили за раз больше Пожирателей, чем мы за всё время! - Кингсли раскатисто захохотал. Собравшиеся для обсуждения дальнейших действий члены Ордена дружно рассмеялась. - Были обстоятельства располагающие, - уклончиво ответил Люциус, сдержанно улыбнувшись всеобщему веселью. - Что с Яксли? Гарри поднял руку, останавливая смех. - Пока вас не было, мы ничего не предпринимали. В любой момент могли понадобиться свежие силы. - Они и понадобились, только мы были не в курсе, - раздражённо пробурчал Билл, потирая зажившие шрамы на лице. Было позднее утро. Руководство Ордена расположилось в переговорной зале. Говорили много и не по делу. За легкостью болтовни ни о чём сквозила растерянность. Вчера они так и не решили, стоит ли предпринимать вылазку в больницу Мунго, или лучше затаиться и переждать разразившуюся над Британией бурю. Волдеморт, потерпев два поражения подряд, отправил своих приспешников обследовать каждый дом, включая маггловские жилища. За голову любого из членов Ордена давали неслыханные награды. Все, кто проявлял упорство, не впуская представителей новой власти в дом, сталкивались с небывалой жестокостью Пожирателей. Волна смертей катилась по стране, собирая свою страшную жатву. Даже маггловские новости стали мрачнее - часть происшествий стала известна и им, при чем в тот же день. - Ну, а вчера мы ни к чему не пришли, - продолжил Кингсли. - Пока вы отсыпались, ребята сходили в Хогсмид, где, собственно, и собрали последние новости. И, кажется мне, это только начало. Он утопит страну в крови! Надо действовать! - Бруствер неожиданно хлопнул огромной ладонью по колену. - Вы знаете моё мнение, Кингсли, - вступила профессор МакГонагалл, - сейчас даже из подземелий выходить - самоубийство! Кому помогут наши мертвые тела? - Остановиться сейчас - это дать возможность Пожирателям сделать ход! - покачал головой Артур Уизли. - Суть войны не в том, чтобы выжить, а в том, чтобы победить. Профессор дернула плечом: - Или притупить их бдительность? - Боюсь, профессор, их бдительность уже ничего не притупит, - Гарри Поттер задумчиво сложил ладони домиком. - Я вот вам что скажу, - Гораций Слизнорт взял слово, - действовать, конечно нужно, но и профессор МакГонагалл права. Потому я предлагаю сменить тактику, не меняя стратегии... В приоткрытую дверь тихо скользнула Гермиона. Стараясь не привлекать внимания, она села у стены рядом с Хагридом. Слушая речь профессора, девушка обвела взглядом зал, кивая тем, кто её заметил - Флер, Гарри, МакГонагалл. Споткнулась взглядом о внимательно смотрящего на неё Малфоя и смутилась. Так малодушно хотелось, чтобы всё произошедшее этой ночью оказалось сном и наваждением. Но правда смотрела на неё внимательными серыми глазами Люциуса Малфоя. Это пугало и манило одновременно. Она чувствовала себя кроликом перед огромной змеёй: и нужно бы убежать, и нет сил даже отвести глаза. Не будь он бывшим врагом, зверем, Пожирателем, правой рукой самого Волдеморта, ей льстило бы внимание взрослого мужчины. Но слишком много зла они видели от отца Драко, чтобы их отношения уложились в такие рамки. Нет, всё было серьёзнее, сложнее и больнее. А война, в которой Люциус Малфой сменил сторону, путала всё ещё больше. - Это неправильно, - прошептала она себе под нос, больше не глядя на Люциуса. - В Мунго пойду я, - заявил Кингсли Бруствер с высоты своего роста оглядывая Орден, - я его знаю, пожалуй, лучше, чем вы. - Хорошо, с тобой тогда Невилл, Артур и Чарли Уизли, - Гарри что-то черкнул на листочке. - Косая Аллея... На разведку туда идут Джордж, Билл и Дин. Хогсмид... - Можно я? Гарри повернулся у Гермионе. Вот что ей не лежалось в медицинской зале? - Нет, Гермиона, вы с Малфоем пока отдыхайте, вы нам пригодитесь на операции в Мунго. В Хогсмид пойду я. Рон со мной. Закончив, наконец, обсуждение, члены Ордена разошлись. Профессора и бойцы, не принимающие участия в разведке, отправились в учебные залы, где ежедневно тренировались и учились все, включая девушек. Сколько ни берегли женскую половину Ордена, все понимали, что рано или поздно каждая палочка будет на счету. Потому занятия продолжалось почти каждый день. Двигаясь в потоке людей, Гермиона не сразу поняла, что рядом с ней невозмутимо шагает Люциус. На её вопросительный взгляд он пожал плечами - мол, что здесь такого? "Это неправильно!" Она свернула в ближайший поворот и, сделав немалый крюк, оказалась у своей двери. Нет, всё происходит не с ней. В сценарии ее жизни нет места бывшим Пожирателям. Гермиона выпрямилась и вошла к себе. В комнате шёл оживленный разговор. - О, вот она где! - Джинни спрыгнула со стула и подбежала к подруге. Улыбающаяся Полумна спешила следом. - Мы тебя обыскались! - Джинни почти втащила подругу в комнату, - Вчера тебя будить не разрешили, а утром Гермионы Грейнджер и след простыл! - Я была на собрании Ордена. Полумна склонила голову на бок и тихо спросила: - Что-нибудь важное? Гермиона рассказала о массовой разведке, разосланной во все концы страны, о больнице Мунго, где должна всё ещё лежать их следующая жертва. Потом они втроём уселись на одну из кроватей, и девушки долго слушали её рассказ о Финляндии, Драко и Астории, Болгарии, Викторе, Тонксах и, наконец, о министерстве. Правда, она умолчала обо всём, что говорил Люциус лично ей. - Я всё равно все время жду от него подлости, - задумчиво ответила Джинни, когда Гермиона рассказала, как Малфой убил Беллатрису и двух других. - О ком ты? - большие глаза Полумны стали, наверное, ещё больше. - Да Малфой этот. Я никогда не забуду, что это он подложил мне дневник Реддла. Черты маленькой рыжей ведьмы стали острыми и злыми - так выглядел Перси, когда отстаивал своё мнение. - Он раньше был очень грустный, - заметила Полумна, - и я ему верила. А теперь он чему-то радуется... Но мне все равно хочется ему верить. Это не злая радость. Люди меняются. Гермиона промолчала, прекрасно понимая, какую радость имеет ввиду подруга. - Не меняются люди, Полумна! - Джинни спрыгнула с кровати и зашагала по комнате, точно это могло убедить ее собеседниц. - Так быстро и так сильно! Вот был он последней сволочью - и вдруг спаситель, без которого Гарри уже шагу не ступит! - Он никогда не был ни тем, ни другим, - неожиданно ответила Гермиона словами самого Малфоя. - Вы не понимаете! Рано или поздно он все равно покажет свое истинное лицо! Слова Джинни так хорошо сочетались с её внутренней установкой "это неправильно", что Гермиона не стала спорить дальше. Повод нашелся самый благовидный - пришло время обеда. В общей зале, расположившись на подушках маленькой девичьей компанией, они с удовольствием принялись за ароматный суп. - А он, между прочим, на нас смотрит, - Полумна восторженно склонилась к подругам и, к радости Гермионы, произнесла эту новость тихо. Не нужно было уточнять, кто именно не сводит с неё глаз. Гермиона отложила тарелку. - Знаете, мне не хорошо. Наверное, не отошла ещё. Я полежу в комнате. Ни на кого не глядя, Гермиона почти бегом вышла из залы. Ни на занятие к Слизнорту, ни к ужину она не вышла. Только к полуночи, убедившись, что Джинни сегодня снова придет к утру, она рискнула пробраться на кухню. Хорошо памятуя, чем её попытка закончилась вчера, Гермиона прошептала "Гоменум ревелио" прежде чем открыть дверь. В коридоре никого не было, и ведьма со спокойной душой нажала на медную ручку. До кухни она добралась без приключений. Бездымные факела освещали дорогу, тишину ночного подземелья не нарушал обычный дневной шум, только её негромкие шаги отдавались глухим эхом. На подходе к кухне струились неземные запахи чего-то печеного, остро приправленного. Гермиона открыла двери и тут же развернулась, чтобы уйти: её преследователь сидел за столом, боком ко входу, беззаботно попивая чабрецовый чай. Девушка попыталась закрыть дверь, но едкая фраза Малфоя догнала её. - Я думал, вы смелее. Сжав пальцами дверной косяк и вдохнув поглубже, Гермиона заставила себя спуститься по двум ступенькам, ведущим в кухню. - Что у вас за привычка есть по ночам? - насмешливо спросил Малфой. - Что у вас за привычка меня подкарауливать? - нашлась Гермиона. Она вскинула подбородок, да так и стояла, будто бросая вызов его бесцеремонности. - Достойный ответ. Вы сбежали с обеда, не вышли к ужину. Вполне логично, что ловить вас нужно на кухне. Садитесь уже. - Зачем меня вообще ловить! Гермиона постояла ещё немного, но вид уставленного яствами стола заставил ее осторожно опуститься на стул подальше от Малфоя. Печёная рыба, капустные пироги, салаты, тыквенный сок, вафли и гора маффинов - против этого голодная волшебница никак не могла устоять. Правда, есть у него на глазах казалось совершенно недопустимым. Тем более, что кроме Гермионы его, казалось, ничего не интересовало. Она так и сидела, не зная, куда себя деть, пока Люциус наслаждался её смущением. - Вы так и будете сидеть или все же поедите? Гермиона, поджав губы, потянулась за хлебом. Отломила кусочек, положила в рот, не чувствуя вкуса. Малфой покачал головой, встал со своего места и, обойдя стол, оказался возле Гермионы. Девушка вжалась в стул. Люциус бросил на неё недовольный взгляд и принялся накладывать на её тарелку всё, что попадалось под руку. Поставив блюдо перед Гермионой, он наклонился к самому её уху и, почти касаясь каштановых волос, очень тихо произнес: - Не бойся меня. Пожалуйста. Малфой сел на своё место, и только тогда она смогла выдохнуть. Как можно есть, когда он смотрит! Но ответить ему было невозможно - это не Рон, не Гарри, не одноклассник. Он никогда не был ей ровней, чтобы просто взять и потребовать... Потребовать что? Она всё так же бездумно ела хлеб, но её мучитель не унимался. - Если вы не будете есть, я сам накормлю вас. Это было настолько слишком, что Гермиона, наконец, не выдержала. Забыв обо всех своих аргументах, она выкрикнула: - Мистер Малфой! Прекратите немедленно! - Прекратить что? От бессилия перед этим невыносимым человеком хотелось плакать. Она со злостью взяла в руку вилку и, наколов кусочек, тут же её отбросила. - Оставьте меня в покое, в конце концов! С лица Малфоя сбежала улыбка. - Ты действительно этого хочешь? Гермиона не ожидала такого простого вопроса, точно бьющего в цель. Конечно, хочет! Не бояться выйти к обеду, не думать, что скажут остальные, не мучиться от новых, непонятных чувств! Конечно, хочет! И он исчезнет? Перестанет смотреть на неё невероятным, внимательным, теплым, не характерным тому, прежнему Малфою взглядом? Не будет бесконечно становиться между ней и опасностью, а если нужно - между ней и её же демонами? Как, ну как ответить ему такое простое слово "да"? Если он один занимает все её мысли? Если она не знает, уже не знает, как можно жить без него?? Гермиона открыла, было, рот, но не смогла ничего ответить и только спрятала лицо в ладонях. Люциус облегчённо рассмеялся. - Корт сказала, что это ваш любимый пирог, - он потянулся за куском. - И правда, недурно. Гермиона предпочла промолчать. Оказывается, он может быть настолько обаятельным, что на него становится трудно злиться. "Это неправильно!" Неправильно? Пусть! Она заслужила один вечер романтической сказки. Тем более, что сказка эта сама захватила её и не очень-то интересовалась мнением Гермионы. Юной волшебнице осталось только поддаться. Девушка наконец-то начала есть, и злость её улетучивалась. Горящий в глубине кухни камин, вкусная еда и насмешливый мужчина, не отводящий от нее глаз, постепенно слились в одно благостное чувство наслаждения жизнью. Что было злостью - стало сытостью, страх отступил, и извечное женское любопытство заставляло слушать Люциуса. Он рассказывал ей о вересковом мёде, которого, по его мнению, здесь сейчас не хватало. - Рецепт этого напитка утрачен бессовестно давно, несколько веков назад. Сейчас пытаются делать что-то похожее, но увы, без оригинальных заклятий это невозможно. - То есть вам так не хватает напитка, который вы даже не пробовали? Вам его название нравится или общая аура таинственности? - в тон его насмешливости спросила Гермиона, допивая чай. Она уже не чувствовала себя маленькой девочкой перед взрослым злым Пожирателем, пусть и бывшим. Перед ней сидел мужчина, которому она нравилась. И который нравился, оказывается, очень нравился ей. - Я пробовал его, но давно, в детстве. Готовил один старый пикт, а после его смерти не нашли ни заветного листка с рецептом - ни самого дома. Чтобы не дискредитировать Министерство, рецепт заочно признали ненастоящим. Но это не так. Девушка отставила чашку. - Жаль. Я бы хотела попробовать. Люциус улыбнулся и совсем другим тоном произнес: - Когда закончится эта война, мы поедем с тобой на озёра и найдём и дом, и рецепт. Я обещаю. Не веря его словам, но принимая их как часть этой ночной сказки, Гермиона улыбнулась легко и открыто. Это было волшебно, и это закончится. А, значит, не о чем переживать. Люциус взглянул на часы и поднялся. - Начало второго. Пора спать. Идём, я провожу тебя. Он протянул руку, но девушка не приняла её. Пусть это была игра, сказка и фантасмагория, но она закончится за порогом кухни. Малфой не настаивал, но пошел рядом с ней, пожалуй, даже слишком близко. Они молча дошли до её комнаты, и Гермиона, едва слышно пробормотав "Спокойной ночи, мистер Малфой", скрылась за дверью раньше, чем он успел ответить. Тяжёлая деревянная дверь ахнула и с тихим щелчком закрылась. Потерев переносицу и покачав головой, маг пошел дальше по коридору. Джинни, конечно же, ещё не было, и Гермиона безотчетно порадовалась, что подруга не видит её состояния и не слышит, как быстро бьётся её сердце. Это невозможно, это неправильно! Она не могла влюбиться в Люциуса Малфоя за один вечер. Ну нет, за два. В смысле, за неделю. То есть за последние месяцы. Когда же это началось?! Теперь Гермиона пожалела, что Джинни не было - подруга точно отвлекла бы её от копания в этой дьявольски непростой теме. Гермиона стянула тонкий свитер - в подземельях всегда было немного прохладно - и принялась за пуговицы рубашки, когда раздался стук в дверь. Странно было, почему Джинни вдруг решила постучать? Может, это Полумна не спит? Девушка открыла двери, и заготовленные для подруги слова растаяли на губах. Взволнованный и тревожный, в проёме стоял Люциус. Он почти дошел до своей комнаты, когда решил, что вот так уйти сегодня он просто не может. Не говоря ни слова, он сделал шаг вперёд, обхватил ладонью её затылок и притянул к себе. Горячие ласковые губы коснулись уголка её губ. Оцепеневшая Гермиона даже не подумала оттолкнуть его. Это было до того невероятно, что жадные и одновременно нежные поцелуи Люциуса Малфоя казалось, были адресованы не ей. Кто бы мог подумать, что жестокий убийца может так трепетно целовать? Он отступил на шаг, смиряя желание забрать её с собой прямо сейчас. - Спокойной ночи, моя радость, - выдохнул Люциус сквозь счастливую улыбку и быстрым шагом ушел прочь.