To Death

До Хогвартса долетели уже ближе к полуночи. В Запретном лесу, слабо освещенном несколькими шарами из делюминатора, их ждали Рон, профессор Слизнорт и Парвати. Дождь шёл и здесь, уже по-осеннему холодный и мерзкий. Позднее время и сильный ветер заглушали слова, и едва были расслышаны вопрос и ответ, проверяющие, что никто из встречающих и новоприбывших не был Пожирателем смерти с измененной внешностью. Путники спрыгнули на мягкую, сочащуюся дождевой водой землю. - Пока всё тихо, - Рон принял фестрала у Гермионы, - но мы готовы! Хагрид с ребятами патрулирует подступы к замку, подземелье укреплено! Вы как?! Его голос тонул в дожде и шуме деревьев. Гермиона поморщилась и, перекрикивая непогоду, ответила: - Мокро и холодно! После Лондона дождь почти не переставал! Рон понимающе кивнул. - Парвати проводит! Вход здесь, недалеко! Юноша погнал животное к его сородичам, а Парвати повела Люциуса и Гермиону вглубь леса. Здесь было немного тише - ливень терялся в хвойных кронах и можно было говорить немного тише. Один из шаров освещал им дорогу. - Оба входа в подземелья завалены, МакГонагалл и Стебль новый сделали, прямо сюда, - быстро рассказывала девушка. - Только камень охранный забрали, который вопросы задаёт. Новый вход оказался на берегу ручья, возле обросшей мхом груды камней. Холодный предгрозовой ветер пробирал промокших Гермиону и Люциуса. Парвати вынула волшебную палочку и уверенно отодвинула слой дёрна под ногами. Тяжёлый каменный люк выглядел неподъемным. Девушка постучала палочкой по одному из камней в траве неподалеку. - Патронус Гермионы Грейнджер? - грозно спросил камень. - Отсутствует? - неуверенно ответила Парвати, стараясь на смотреть на одноклассницу. Камень выразительно хмыкнул и очень медленно открыл тяжеленный люк. - Кстати, вы не первые. Вернулись уже Дин, Джордж, Ли Джордан, Билл и Невилл. Остальных ждём. Голос Парвати звучал неестественно бодро - то ли из-за того, что она тоже вымокла, устала и была вынуждена говорить громче, чем шумел дождь, то ли из-за волнений целого дня. - Мы же невидимыми все летели, могли разминуться, - ответила Гермиона, ободряюще улыбаясь. Смущение одноклассницы казалось ей неуместным сейчас, когда Кингсли так и остался висеть мертвым на портике Гринготтса, а их самих ждала битва, которую им едва ли суждено выиграть. Малфой спустился по нескольким узким земляным ступенькам и протянул руку Гермионе. Девушка приняла её и, быстро сбежав, почти врезалась в Люциуса. Теплые, будто гигантский фен, чары осушения мгновенно согрели её. А потом она шла за ним по бесконечному подземному ходу, плохо вентилируемому и едва освещенному бездымными факелами. Дорога до замка под землёй казалась ещё дольше из-за однообразия и тяжёлой, гнетущей атмосферы. Из земляных стен торчали корешки, иногда ход поворачивал и извивался, точно его рыл гигантский червь. - Наконец-то! - Гарри встретил их у выхода. - Что произошло, можете нормально объяснить? Пока Люциус рассказывал Гарри все подробности их короткой разведки, Гермиону утащила Полумна. Она отвела подругу подальше от мужчин. - Это правда, да? Бедный Кингсли, он был таким славным! Гермиона кивнула, сдерживая слёзы. Неужели обязательно нужно что-то говорить? Полумна проникновенно заглянула в лицо подруги и повела её в общий зал. - Тебе больно было его видеть, да? Это пройдет когда-то. Одного всегда тяжелее терять, чем многих. В общем зале собрались все, кто не был задействован в обороне. Члены Ордена расположились на подушках, негромко переговариваясь. Но приглушённый шум сотни тревожных голосов показался Гермионе громким набатом. Она поискала глазами Люциуса, но ни его, ни Гарри ещё не было. Зато была Джинни, которая тут же спихнула с подушек Джорджа, чтобы освободить место для подруг. - Ну вот чего я-то? Ты более рыжая, чем я! - возмутился Джордж, вытаскивая подушку из-под Ли Джордана и усаживаясь рядом с Гермионой. Девушка невольно улыбнулась. Джордж умел быть весёлым даже сейчас, а ей этого, по правде, очень недоставало. Выматывающее ожидание сгустило воздух. Казалось, вот-вот первый удар Пожирателей сотрясет подземелье. Но удара не было, Гарри, Люциус и часть профессоров не появлялись, только один за другим благополучно возвращались разведчики из Лондона. Они ненадолго вносили оживление, но особых новостей не приносили. Разговоры становились все тише - люди засыпали прямо там, где сидели, крепко сжимая волшебные палочки. В половине четвертого ночи Гарри тихо вошёл в общую залу. Стараясь никого не напугать, принялся по одному будить друзей. - Невилл, подъем. Битва отменяется, иди спать. Все хорошо, на нас никто не нападает. Иди спать, завтра все обсудим. Завтра, говорю. И сонный, туго соображающий Невилл, ничего не спрашивая, тянет за собой своего соседа и идёт к себе. Кэти Белл негромко требует, чтобы Гарри повторил новость и, убедившись, что правильно все расслышала, тоже уходит, переступая спящих. Полумна, обе сестры Патил и Анджелина помогают Гарри, расталкивая всех подряд. Орден Феникса расходится. - Джин, солнце, вставай. Тише, Гермиона, все хорошо, ничего не случилось. Просыпайтесь, девочки. Все потом расскажу, все хорошо, идите спать. Джордж открывает один глаз, спрашивает Гарри, есть ли смысл открывать второй и, услышав, что чудо свершилось и сегодня их никто убивать не будет, хватает под мышки сестру и Гермиону и отводит обеих в комнату. Пропустив мимо себя спящую на ходу троицу, Малфой вошёл в общий зал. Дин и Симус тщетно будили Рона, и, плюнув, в конце концов, просто поволокли его в комнату. Гарри сел на груду подушек в углу и опустил голову на руки. Зал опустел. - Скажите, мистер Малфой. Мы ведь не сможем так же, как Кингсли, вынимать наши воспоминания перед каждой вылазкой? - обратился он к Малфою, что-то высчитывавшему по живому календарю. - Да, каждый раз вынимать такое количество воспоминаний - это не только очень сложно магически, это чрезвычайно опасно для памяти и психики. Не удивительно, что он никому не советовал подобное. Он не просто вынимал основное, а остальное подавлял окклюменцией. Он вынимал все, что хоть как-то могло навести на наш след. Ты видел, что там бесконечное множество картин, там несколько месяцев жизни! Однажды это могло закончиться тем, что забыл бы свою личность. Или поехал крышей. Что, пожалуй, одно и то же. Гарри с силой потёр глаза. Нужно было идти спать, но спать не хотелось. Уставший мозг убеждал, что Гарри Поттер ещё способен как минимум слетать до Лондона и обратно. Или победить средненького дракона. Эти шутки мозга он знал уже давно, но раз за разом покупался, и в результате уставал настолько, что засыпал в одежде. - А где флакон? - спохватился он, - Когда я уходил, он был у Корт, а это, как по мне, небезопасно. - Именно, - согласился Малфой, облокачиваясь о каминную полку и вынимая из кармана мантии увесистый стеклянный пузырек с серебристыми воспоминаниями, - к слову, это может нам пригодиться. Домовая никак не хотела отдавать, смерть не отменяет приказ. Но МакГонагалл считается директором а, значит, полноправной хозяйкой Корт. Старушке пришлось смириться. Гарри поднялся и взял из рук Люциуса злосчастный пузырек. - Корт смелая. Каждый раз идти за пределы подземелья, чтобы забрать воспоминания, ждать его, чтобы вернуть... Малфой хмыкнул. - Корт дура. Если бы она все сказала вовремя, мы избежали бы ненужного риска. Гарри не стал спорить, тем более, что в дверях появилась Джинни. - Гарри? Я не смогла уснуть. Что произошло? Поттер сунул в карман флакон с воспоминаниями Кингсли и вышел вместе с Джинни. На кухне она заставляла его пить огневиски, а он и рассказывал любимой о смелой старенькой домовой, которая каждый раз провожала Бруствера, забирала флакончик с воспоминаниями о подземельях, а через несколько часов встречала на условленном месте и возвращала их владельцу. Как её едва не поймали Пожиратели в этот раз, и, перепуганная, она долго не могла решиться все рассказать. Кикимер, неодобрительно качая головой, пытался впихнуть в хозяина хоть немного еды. Гарри отпихивал домового и говорил, говорил. О том, как он виноват, как страшно он перед всеми виноват. Джинни гладила его по голове и ничего не говорила. - Алохомора. Малфой нетерпеливо толкнул двери. Он стучал уже почти минуту, но Гермиона не отвечала. Громко звать не решился - Орден спал после всех тревог, только Поттер со своей рыжей подружкой пытался напиться на кухне. Дверь поддалась, почти не скрипя. Его опасения были напрасными - Гермиона спала тяжёлым глубоким сном. Укрытая до самого подбородка, она выглядела уставшей даже во сне. Малфой остановился в нерешительности. Возвращаться в пустую спальню одному было тоскливо. Надежды на разговор с мисс Грейнджер не оправдались. Он выбрал промежуточный вариант - сел на высокий стул у стены. Ему нужно было многое обдумать, распланировать и решить. Борьба с темным режимом становилась жёстче. Это значило, что Пожиратели теряют силу и влияние в обществе. Это значит, что жертв будет больше. Возможно, нужно снова рискнуть с Пророком, и тогда новая волна... - Вы что здесь делаете?! - от неожиданности и испуга Джинни задала вопрос в полный голос. К счастью, Гермиона даже не пошевелилась. Зато провалившийся в неглубокий сон Люциус мгновенно открыл глаза. - Мисс Уизли, не шумите. Вы разбудите вашу подругу. Он поднялся со стула, с неудовольствием отметив, что спать сидя было дурацкой идеей. Спина болела, в гулящей голове отдавался звонкий голос младшей Уизли. - Что вы задумали? - Джинни подошла к Малфою впритык и подняла на него злые глаза. Правда, говорила она уже намного тише. - Совершенно ничего, юная леди. Я так понимаю, вы наконец-то уложили мистера Поттера спать? Джинни была готова расцарапать лицо своему врагу. Или плюнуть в крайнем случае. Она вынула волшебную палочку и ткнула её в грудь Люциусу. - Отвечайте. Какого гриндилоу вы здесь делаете в такое время? Что вы задумали? Для убедительности она ткнула палочкой сильнее. Поджала губы, сдерживая гнев. Люциус пальцем отвел палочку и снисходительно улыбнулся. - Я не враг, мисс Уизли. Доброй ночи. Он вышел прочь, ещё раз глянув на мирно спящую Гермиону. Джинни упала на свою кровать и ещё несколько минут вполголоса выговаривала всё, что нужно было сказать наглому Малфою.