To Death

Когда Гермиона добралась до своей комнаты, было уже за полночь. Звёзды в оконном проёме затянули такие привычные для Лондона тучи. "Люмос" - и зажечь свечу на туалетном столике. Стереть холодными ладонями с лица это тревожное выражение. Забыть слова, поступки и взгляды. Стараясь ни о чём не думать, она разделась донага и накинула длинную мягкую сорочку. Тончайший лен приятно холодил разгоряченную волнением кожу. Присела у зеркала и задумалась, глядя в своё отражение. Столько всего непростого произошло сегодня, столько неоднозначного. Нужно было разложить все чувства на места, но у Гермионы не хватало на это сил. Что с того, что она испугалась за него до смерти? Это ничего не меняет. Юная волшебница распустила косу, неспешно расчесала волосы и вновь заплела на ночь. Погасила свечу. Ещё несколько секунд дала темноте обнять и успокоить. С ощутимым облегчением девушка нырнула в мягкие белоснежные перины. Голова тихо гудела, сопротивляться тяжелевшим векам было всё сложнее. Кажется, сегодня ей не придётся уговаривать себя поспать. Ещё чуть-чуть и сладкая река сна... Что-то звонко разбилось в библиотеке. Гермиона открыла глаза. - Если Гарри снова не спит и упрямо решил спиться, я за себя не отвечаю, - зло прошипела она, вылезая из кровати. В доме было тихо. По всей вероятности, звон не разбудил остальных. Она одна имела неосторожность не заснуть пораньше. - Гарри, это уже не... Слова умерли в горле, и она вдруг мучительно вспомнила, что стоит босая и в одной ночной сорочке. Потому что вместо Гарри на неё удивлённо обернулся Малфой-старший. - Что вы здесь делаете? - спросила волшебница с вызовом, беспокойным взглядом отметив всё сразу: груду цветных осколков на полу, альбомы, которые он ставил на место и смертельно уставшие глаза немолодого мужчины. Волшебник безразлично пожал плечами. - То же, что и вы, я полагаю. Отправляю спать полуночников. Гермиона неловко потерла одну ступню от другую - нужно было, всё же, обуться. Люциус с любопытством посмотрел на её босые ноги. Он ничего больше не объяснял, и было абсолютное впечатление, что он лжет. Альбомы легли на место, стакан из-под виски исчез со стола, осколки тоже испарились и звякнули где-то внизу, в кухонном мусорном ведре. - Гарри? - спросила Гермиона, зная ответ. Малфой кивнул и огляделся, будто не зная, чём ещё себя занять и не решаясь прервать первый относительно мирный разговор за последнее время. - С чего вдруг такая забота? - прищурилась девушка, всё ещё чувствуя себя неловко, стоя перед ним босой. Люциус усмехнулся, и движение губ подчеркнуло новые морщины, которых не было ещё вчера. Гермиона с невольной нежностью подумала, что происшествие с Драко далось ему очень непросто. - Видите ли, Поттеру нужно дожить в трезвом, в прямом смысле этого слова, уме и добром здравии хотя бы до того момента, когда мы покончим с Темным Лордом. "Врёт и не краснеет", - подумала Гермиона. Сам, небось, пришел... А зачем, собственно, мог он оставить Драко и прийти ночью в библиотеку? Странная догадка заставила кровь прилить к сердцу. Поднятая книга сегодня утром - быть может, ей не приснилось? Поежившись то ли от холода, то ли от гнетущего молчания, она смело взглянула в глаза своему собеседнику. И, спасаясь от необъяснимого мрачного взгляда, обхватила себя руками, нервно теребя мягкую ткань. - Что разбилось? - Витражная шкатулка. Задел рукавом. Это все ваши вопросы, мисс Грейнджер? Я могу идти? - уточнил он с неприятной насмешкой, и волшебница опустила руки. Это не он поднял книгу. Дьявол, почему её это вообще должно теперь волновать? Люциус прошел мимо нее, зыркнув тяжёлым взглядом, и босым ногам Гермионы стало ещё холоднее. - Мистер Малфой! - с неожиданной для себя смелостью окликнула она удаляющуюся спину, - вы были в библиотеке вчера ночью? Он не остановился и не ответил. "Мне всё равно", - очень убедительно подумала Гермиона и отправилась спать. Драко и правда выздоровел к утру. Беспечно спустился к завтраку, легко, не глядя ориентируясь в знакомом с детства доме. Поздоровался с людьми, которых еще недавно считал врагами, взял у сияющего неприкрытым счастьем Кикимера поджаренный хлебец и поставил стул подле отца. С неожиданной лёгкостью юноша занял своё место не только на кухне, но и в Ордене, порой удивляясь лишь тому, насколько его отец был предан делу, противоречащему всему, о чём старший Малфой говорил всю свою жизнь. В первый же день Драко по совету отца поблагодарил профессора МакГонагалл и Билла. Обитатели дома Блэков приняли младшего Малфоя в свои ряды как бы между прочим, не заостряя на его появлении особого внимания. Финальная битва замаячила впереди, и она казалась всем намного важнее. Информатора они взяли - Долорес Амбридж. И хотя она не была Пожирателем смерти, информации эта дама имела больше, чем многие старые сообщники Волдеморта. До заикания перепуганная, она стягивала на груди розовую кофточку и рассказывала все, о чем спрашивали и не спрашивали. Глаза старшего Малфоя и вовсе действовали на неё магнетически. Когда он внимательно смотрел на трясущуюся Амбридж, женщина начинала дрожать ещё сильнее, но рассказывала ещё больше. В этот раз было решено не убивать ценный источник, а оставить под контролем зелья Подчинения и двух домовиков Хогвартса - не известно, когда ещё она понадобится. Во имя безопасности, Чарли и Билл переправили пленницу и её маленьких тюремщиков в подземный Хогвартс. Октябрьское утро было промозглым, сырым и серым. Холод в гостиной стоял такой, что все сидели тепло одетые, Флёр даже в перчатках. - И никаких других вариантов? Это слишком рискованно, - профессор Флитвик подогрел палочкой слишком быстро остывающий чай. - Значит, пришло мое время побыть героем, - Рон нервно засмеялся и подкинул в камин полено. Огонь весело облизал сухое дерево, послышался приятный треск. - Одного тебя будет мало, - Гермиона помедлила секунду, но этой секунды было достаточно, чтобы Люциус понял, куда она клонит. Сейчас бросится со своим рыжим в самое пекло. И гоблина с два они сможет её вытащить из этой мясорубки, если что-то пойдет не так. - Гарри, я думаю, миссис Уизли и мисс Грейнджер стоит отправить в Уилтшир. Глупо ими рисковать, - заговорил он поспешно, будто бы не слыша последней фразы юной ведьмы. Но ответить Гарри не дали. - Мистер Малфой, - ведьма поднялась из своего кресла и изящно выровнялась. - Вы можете отправляться в Уилтшир сами, если вы того хотите, хоть сейчас. А я иду с Роном. - Я тоже не оставлю тебя, - тихо шепнула Флер на ухо мужу. Билл нахмурился, но промолчал. В глубине души он поддерживал Малфоя. Гарри, с трудом заставляя себя говорить, медленно произнёс: - Мистер Малфой, мне тоже нелегко на это согласиться, но, боюсь, Гермиона права. Люциус недовольно откинулся в кресле, поймав удивленный взгляд сына. Мотнул головой - мол, не спрашивай. И до конца обсуждения по большей части молчал. - Теперь что касается самого Лорда, - Гермиона снова сменила язвительный тон на обычный деловой. - Предлагаю ещё один вариант, который можно попробовать. Ну, по крайней мере, к нему стоит подготовиться. Есть одно зелье, которое выворачивает человека на изнанку, это может сработать. Я видела его в "Сильнодействующих зельях", когда готовила Оборотное на втором курсе. - Что ты готовила? - не удержался Малфой-старший. Гермиона посмотрела на Малфоя-младшего и сильно покраснела. Лицо Рона тоже стало пунцовым, Гарри неловко закашлялся. - И что это зелье? Вывернет нам Темного Лорда из груди Крауча? - спросил он, справившись с собой. Преподаватели Хогвартса понимающе переглянулись. О том, откуда у лучшей ученицы однажды вдруг появились шерсть, усы и хвост, они прекрасно догадывались, недоставало только чистосердечного признания. - Очень может быть, - подтвердила профессор МакГонагалл. Оно готовится быстро, как для таких зелий, очень быстро, дня четыре, и компоненты добавлять строго по времени. Собственно, в этом и сложность, в одну пару рук успеть его сварить невозможно. Если домовые достанут все ингредиенты, можно попробовать изготовить. - А рецепт? - уточнил Билл. - Книга ведь осталась в Хогвартсе, я так понимаю? - Поищем здесь, в библиотеке должна быть, Вальбурга приветствовала такую литературу, - скривилась Минерва МакГонагалл, - а нет - пошлём эльфа в Хогвартс, не большая проблема. Оставалось дождаться домовых, изготовить зелье и снова ждать - на этот раз, удобного случая. Два следующих дня Гермиона то и дело ловила на себе неприятный давящий взгляд Люциуса Малфоя. Было неподдельное ощущение, словно он вынес ей смертный приговор и теперь решал, какая казнь будет предпочтительнее. Волшебница проводила время, тренируясь с Джорджем в хитрых боевых заклинаниях и борясь с соблазном метнуть в Малфоя летучемышиный сглаз. Рано утром третьего дня Люциус стоял, упершись лбом в холодное стекло окна и напряжённо думал. Не услышал вопроса Драко и не заметил, как сын вышел из комнаты. В какой-то момент, покачав головой, он стремительно вышел сам, чтобы через несколько секунд оказаться в комнате Гермионы. Впервые в жизни даже не постучав в двери, он захлопнул их за собой, двумя заклятиями обеспечив им безопасность и от незваного вторжения, и от лишних ушей. - Нам необходимо поговорить. Волшебница, едва успевшая одеться, от неожиданности даже не пошевелилась. Тяжёлая сонливость, которую не смогла прогнать даже холодная вода, была вмиг побеждена визитом Малфоя. - По какому праву, - зашипела она, бросая покрывало, которым заправляла кровать, - позвольте узнать, вы врываетесь ко мне в комнату? Ей хотелось сказать "к чужой женщине", вернув ему словесную пощёчину, но Гермиона сдержалась. Люциус пропустил её слова мимо ушей. - Ты не будешь участвовать в этой операции. Девушка даже поперхнулась. Ну и наглости у него! И, надо признать, безысходности. Обычно Малфой добивался своего чужими руками, а раз пришел сам, значит, у него нет других карт. А эту карту она бьёт. - Это совершенно не ваше дело. Вы не можете мне приказать, - ответила она, разом успокоившись. Отвернулась от грозного волшебника, взяла с подоконника палочку и заправила кровать. - Ты поедешь в Уилтшир, - криво усмехнулся он, - даже если мне придётся везти тебя туда силой, как Амбридж. - Ага, конечно, - и она уселась на стул у туалетного столика. Оценила своё независимое выражение лица в зеркале и потянулась к косе, растрепавшейся за ночь, - Гарри не даст вам этого сделать. Он понимает, что без меня ничего не выйдет. Она ещё не договорила свою победную фразу, когда Люциус появился в отражении. Он положил руки ей на плечи, с силой вжав девушку в стул, и наклонился к самому уху. Зло прошептал: - А кто тебе сказал, что он об этом узнает? Гермиона похолодела. А ведь он может, чертов Пожиратель. - Вы не посмеете. - Проверим? Его руки всё так же сжимали напрягшиеся плечи, а голова была склонена к ней. В отражении казалось, что он наклонился, чтобы поцеловать шею или плечо. Гермиона вздрогнула. Малфой, подумав о том же, убрал руки и отступил на несколько шагов. - Зачем вам это нужно? - устало спросила девушка и распустила волнистые волосы. Малфой с шумом втянул воздух. - Вы несёте ответственность не за меня. Занимайтесь теми, кто зависит от вас. - Ты полетишь добровольно или мне применить силу? Гермиона собиралась уже ответить, когда взгляд в зеркале выхватил волшебную палочку в руках у Люциуса. Её волшебную палочку. - Отдайте, негодяй! - она подлетела к мужчине, но он отдернул руку. - Не так быстро. Поклянись, что уедешь. Иначе... - он выразительно взмахнул её палочкой. Глаза Малфоя были холодны, выражение лица - равнодушно-надменным. Она оказалась в ловушке. Дверь заперта и заглушена, её никто не услышит. Палочка у него. Физически Гермиона тоже с ним не справится. - Подлец... - Возможно. - Сволочь! Скотина! Я ненавижу тебя, ненавижу!! - ведьма уже кричала, но Малфой даже не пошевелился, глядя на нее исподлобья. - Имеешь право. Но я не отдам тебя в зубы Пожирателям. Твой ржавый дружок не защитит тебя от взрослых опытных магов. - Вы тоже не спешили меня защитить от одного взрослого опытного мага, - огрызнулась она, тяжело дыша и оглядывая комнату в поисках путей отступления. - Твой выбор? Ты всё ещё можешь сделать это добровольно. - У вас ничего не выйдет. Я могу сопротивляться Империусу. - Зачем? Тебя можно оглушить и связать. Можно влить зелье силой в твой хорошенький ротик. У меня много вариантов, Гермиона. Волшебница с ненавистью смотрела на бывшего Пожирателя. И вдруг злорадно улыбнулась. - Я дам вам ответ. Думаю, он вам даже понравится. Но при одном условии. Вы мне честно скажете - зачем это вам? Но провести Люциуса Малфоя на мякине было невозможно. Он убрал обе палочки, свою и её, повесив на кожаную портупею у себя на поясе. - Я уже говорил об этом, вы невнимательны. Я не могу отдать вас Пожирателям смерти. - Почему? - спросила она, делая шаг вперёд и снизу вверх заглядывая в его глаза. - Это уже не касается вашего вопроса. - Очень касается. Она должна, обязана поставить его в тупик, и тогда он отступится, отпустит её. А, может, ей удастся выхватить палочку? Тогда нужно подойти поближе. Взгляд волшебницы смягчился, и она шагнула ещё чуточку ближе, уже почти касаясь грудью черного камзола. - Скажи мне, Люциус, почему? - спросила она тихо, ласково, пытаясь нащупать волшебную палочку. Малфой, ошарашенный сначала, склонился к ней, и, проникновенно заглянув в глаза, так же тихо и нежно ответил: - Не умеешь - не берись. Горячая ладонь с силой сжала её запястье, и обе палочки, которые она почти вытащила, упали на пол с негромким стуком. Он перехватил и вторую кисть, со всей силы встряхнув девчонку. - Ты будешь делать то, что я тебе скажу. - Никогда. Его восхищала сила духа Гермионы. Она знала, на что шла. Знала, что может отказаться, и никто её не осудит. И всё же оставалась. Люциус заглянул в решительные вишнёвые глаза. Маленькая смелая девочка. Он жизнь бы отдал, чтобы остаться с тобой. Дышать твоим светом, лелеять, беречь. Картины того, как могла бы обернуться их жизнь, не будь Люциус связан бесчисленными обязательствами, вспыхнули в мозгу ярко и болезненно. Он не мог лгать себе вечно - он любил эту девочку. - Не смотрите на меня так, - попросила она дрожащим голосом. Горячие ладони разжались. - Прости меня. Голос его звучал глухо. Гермиона не поняла, за что конкретно он извиняется, но на всякий случай кивнула и сделала шаг назад. Тихо, аккуратно, может, он даст уйти. - Прости, - повторил Люциус и со всей силы прижал её к себе. Он просил прощения не за прошлое, а за то, что сейчас должно было произойти. Гермиона забыла, что нужно дышать. Его прежние объятия были почти дружескими по сравнению с теми тисками, в которых она сейчас оказалась. Он сжимал её, с силой проводил руками по узкой спинке, ещё надёжнее втискивая её в себя. - Прости меня, девочка моя, - повторил маг ещё раз и оттянул ворот её свитера. Он не целовал её шею - пил нежную кожу с жадностью умирающего от жажды. С восторгом услышал, как сбилось её дыхание. Исступлённо гладил плечи и мечтал только об одном - чтобы она остановила его сейчас. И чтобы не останавливала. - Пусти, - задыхаясь, умоляла Гермиона, - отпусти меня... Наконец, она высвободила правую руку и упёрлась Малфою в подбородок, отворачивая его голову от себя. - Отпустите меня!! Он послушался. Разжал руки и, возбуждённо дыша, отступил. - Гермиона... - Я не ваша кукла, мистер Малфой. Со мной нельзя так. Она подняла с пола свою палочку и первым делом сняла заклинания с двери. - Убирайтесь. И только попробуйте помешать мне. Малфой вышел от неё, громко хлопнув дверью. Несколько шагов по коридору, и он закрылся в своей комнате, не заметив, что из библиотеки за ним наблюдали сразу двое. - Вот теперь пора ему морду бить, как думаешь? - задумчиво спросил Рон у Гарри, наблюдая, как за Малфоем закрывается дверь. - Я бы знал! - вздохнул Гарри и вышел в коридор. Стоявший четырьмя ступеньками ниже, так, что его не было до этого видно, Драко Малфой в два шага оказался на лестничной клетке. - Так, Поттер. А теперь по порядку. Что у вас здесь происходит, гриндилоу вас раздери?