Сияние жизни

      Какого это постоянно видеть во сне одно и то же место, но никогда там не бывать на самом деле? Город, люди, дороги, здания — всё в нем выглядит настолько реально. И ты чувствуешь как от этого места веет чем-то родным. Как будто ты всю свою жизнь провел там. Проснувшись, ты видишь перед собой такое же родное место, только с другими декорациями. И в этот момент в душе появляется зачаток сомнения, который с каждым новым сном прорастает все сильнее. Тогда и возникает вопрос, где на самом деле реальность? Где твоя настоящая жизнь, а где фальшь?       Эллисон сидела в джипе отца, прислонясь лбом к окну, и смотрела на простирающуюся перед ней картину. Дома сменяли друг друга с неимоверной скоростью, солнце потихоньку пряталось за горизонт, а ветер беспрестанно дергал ветви бедных деревьев. В груди девочки горело пламя, мешающее вздохнуть полной грудью. Казалось легкие вот-вот разорвутся на части. Глаза сами по себе закрывались, умоляя организм отдохнуть и немного поспать. Но Эллисон не хотела больше видеть этот сон. И эту высокую стройную девушку с темными волосами. Ей надоело постоянно находиться где-то посередине между реальностью и фантазией её мозга. Эллисон чувствовала себя слабой веткой, колышущейся вперед и назад под гнетом сильных вихрей. Она понимала, что не сможет долго сопротивляться своему организму.       — Лидия, ты в порядке? — спросил Стайлз.       Девушка несколько раз моргнула глазами, словно только что очнулась ото сна. Она непонимающе взглянула на парня, нахмурив свои длинные брови.       — Твоя губа, Лидия, — руки Стайлза с большей силой вцепились в руль, когда он увидел кровь на прекрасном лице рыжеволосой.       Она автоматически приложила пальцы к губам и почувствовала покалывающую боль. Лидия настолько сильно погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как прикусила себе губу. Девушка поморщилась от металлического вкуса крови во рту.       — Все хорошо, Стайлз, — Лидия попыталась уверить мужа в этой лжи, но у нее не получилось. Грудную клетку резко что-то сдавило, отчего рыжеволосая зажмурила глаза и с трудом проглотила комок в горле.       — Лидия? — обеспокоенно произнес Стайлз. Он поставил свою правую руку поверх руки любимой и крепко сжал ее. — Ты холодная, как лёд.       Лидия только кивнула и, закрыв глаза, откинула голову на сидение.       — Мы скоро уже будем в городе, потерпи немного.       — Возможно из-за этого мне и плохо, — прошептала Лидия.       Стайлз бросил озабоченный взгляд в сторону девушки. Была бы у него сила Скотта, он бы забрал всю её боль на себя. Она бы никогда больше не чувствовала боли.       — Надо было оставить вас с Эллисон дома, — сказал Стайлз, посмотрев в зеркало заднего вида. Лицо рыжеволосой девочки приобрело неестественную бледность. Успокаивало только то, что Эллисон сладко спала, укутавшись в свою куртку.       — Стайлз, — изумрудные глаза Лидии пронзили парня, словно сотня ножей, — я бы не допустила того, чтобы ты отправился туда один. Я бы никогда не оставила тебя одного в такую минуту.       Она в ответ сжала руку Стайлза. Ей всегда становилось легче от его прикосновений.       В мыслях парня пронесся давний разговор с Эллисон.

«— Она спасла его? — Да, она всегда его спасала».

      И он в который раз убедился в правильности этих слов. Несмотря на боль и нежелание возвращаться в Бейкон Хиллс, Лидия все равно была рядом с ним. Куда бы он не отправился и в какую бы тяжелую ситуацию не попал, она спасала его своим присутствием.       Дорогу освещали только фонари на улицах города, когда Стайлз въехал на своем джипе в Бейкон Хиллс. Проезжая мимо домов и зданий, парень заметил, что здесь практически ничего не изменилось за одиннадцать лет. Такое чувство, будто он вообще никогда отсюда не уезжал. Румянец появился на щеках Лидии, и она, уже широко раскрыв глаза, рассматривала город.       — Тебе легче?       — Гораздо, — ответила зеленоглазая, немного не понимая такой резкой смены с болезненного состояния на совершенно обычное, — поедем сразу в больницу?       Стайлз кивнул и завернул направо. Эллисон проснулась, когда джип остановился около большого серого здания. У его входа располагалась массивная красная арка с табличкой «BEACON HILLS MEMORIAL HOSPITAL».       — Мы здесь уже были, не так ли? — женский голос эхом раздался в мыслях Эллисон. Девочка покачала головой в знак согласия и, сбросив куртку с плеч, открыла дверь джипа.       — Эллисон, стой, — воскликнула Лидия и, выйдя из машины, схватила дочку за руку.       Ветер безжалостно трепал рыжие волосы, разнося их в разные стороны. Вокруг раздавались сигналы машин скорой помощи, которые в спешке выезжали одна за другой.       Эллисон вопросительно изогнула бровь, смотря на маму.       — Почему мне нельзя пойти? — карие глаза девочки сощурились в недоумении. Она попыталась выдернуть руку, которую все еще крепко держала Лидия. — Может отпустишь?       Но рыжеволосая не обратила на просьбу никакого внимания, а только еще сильнее сжала запястье девочки.       — Мне больно, мама! — вскрикнула Эллисон.       Что-то щелкнуло в голове Лидии, и, опомнившись, она посмотрела на испуганную дочку.       — Прости, — проговорила девушка и, ослабив хватку, отдернула свою руку. Она не понимала, что на нее нашло.       Стайлз выпрыгнул из джипа и подошел к своим огненно-рыжим девочкам.       — Мама просто волнуется, что ты выбежала из машины в одной футболке, — сказал Стайлз и протянул девочке ее желтую куртку.       Пока Эллисон быстро одевалась, Лидия одарила Стайлза благодарным взглядом. Дилан тоже вышел из машины и направился к родителям.       Стилински вошли в больницу, в которой полным ходом шла работа. Эллисон взяла Дилана за руку и они вместе, осматривая все вокруг, шагали по коридору.       — Помнишь, я показывала тебе, как мы сражались против стаи альф?       — Помню, — сказала вслух девочка.       — Что помню? — спросил Дилан.       Но вместо того, чтобы ответить на вопрос брата, Эллисон произнесла:       — Мелисса?       Мулатка с черными кудрявыми волосами ошарашенно посмотрела в сторону рыжеволосой девочки, стоящей рядом со Стайлзом. Она никогда раньше не видела Эллисон, да и насколько она знала, девочка тоже никогда раньше не видела ее. Даже на фотографиях. Однако сходство этой рыжеволосой кудряшки с Лидией было заметно даже издалека. Их отличал друг от друга только цвет глаз. У Лидии они были, словно душистая трава ранним утром, а у Эллисон медовые, как у отца.       — Ты знаешь мое имя? — улыбаясь, поинтересовалась Мелисса.       — Мама с папой о вас рассказывали, — шустро с ориентировалась девочка, не обращая внимания на удивленные взгляды родителей.       — Как мило с вашей стороны, — Мелисса подмигнула ребятам и махнула рукой в знак того, чтобы они шли за ней.       По дороге Стайлза мучали одни и те же мысли. Что если с отцом все совсем плохо? Мелисса явно ведет себя непринужденно, чтобы не делать им еще больнее дурными известями. Но Стайлз считал, что такой маскарад ни к чему. Лучше было бы, если бы он узнал все заранее, прежде чем увидит отца, пораженного раком, на больничной койке.       Лидия, заметив маму, побежала к ней навстречу и крепко обняла. Натали еле сдерживала слезы, чтобы не напугать Эллисон и Дилана. Однако Стайлза провести вокруг пальца всегда было сложно.       Его сердце пропустило удар.       — Вы так вовремя приехали, мистер Стилински, — сказал доктор, подошедший к парню. Он держал в руках документы с историей болезни Ноа и, немного помешкавшись, вручил их шатену.       — Извините, срочно вызывают пройти к главному входу, — попросила прощения Мелисса, кладя телефон в карман белого халата, и покинула ребят.       Стайлз быстро просмотрел содержимое бумаг.       — Почему вы не сказали, что у него рецидив? — взревел парень, смотря в глаза доктору.       — Это было желанием больного. Он не хотел распространяться об этом. Да и лечиться он тоже не хотел.       Стайлз громко ругнулся, бросив ненужные документы в стену. Лидия прижала детей к себе, наблюдая за происходящим. Неужели это все значит, что...       — Я не успел, — прошептал Стайлз, садясь на стул. Он облокотился о колени, запустив пальцы в свои темно-каштановые волосы.       — Мама, неужели ты не заметила, что он болен? — в голосе Лидии можно было услышать осуждение.       — Дело в том, что о рецидиве стало известно недавно, — вступившись за женщину, сказал доктор, — организм Ноа оказался слишком слаб и не выдержал. Он уже несколько часов лежит в палате без сознания, мы как можем поддерживаем в нем жизнь, но...       — Это бесполезно, — закончил за доктора Стайлз, не поднимая головы.       Мужчина в белом халате откланялся и решил уйти, чтобы оставить родных наедине в тяжелую для них минуту.       Стайлз сидел на стуле, не шевелясь.       Он снова ничего не сделал. Он снова не успел помочь. Он снова должен был испытать ту боль, когда теряешь самого любимого человека в своей жизни.       Кто-то нежно коснулся его лица и прошептал:       — Не вини себя.       Это была Лидия. Она сидела на коленях около Стайлза и старалась обратить его взгляд на себя, но тщетно. Он держал глаза закрытыми и, сжимая зубы со всей силы, старался не дать волю слезам. Ведь в таком случае это будет значить, что его отец уже умер.       Лидия обернулась в сторону мамы и серьезным тоном сказала:       — Забери отсюда детей. Мы приедем со Стайлзом позже.       — Я никуда не уеду! — воспротивилась Эллисон. Ей нужно было увидеться с дедушкой. Она чувствовала, что ей это просто необходимо, как глоток свежего воздуха.       — Эллисон, не сейчас! — серьезным тоном приказала мать.       — Я не сдвинусь с места! — продолжила кареглазая.       Искра в груди Лидии полыхнула с неожиданной силой.       — НЕ СЕЙЧАС! Неужели до тебя не доходит с первого раза? — рявкнула Лидия, отчего всех вокруг передернуло. — Когда ты перестанешь перечить! Не ребенок, а сплошное разочарование.       Она никогда раньше не поднимала на детей голос, никогда не ругала их при других людях, никогда так озлобленно себя не вела, особенно по отношению к дочке. Стайлз поднял голову и увидел перед собой недовольную Лидию. Она буквально пожирала дочь своими глазами. Сейчас они имели не привычный изумрудный оттенок, а ярко-зеленый цвет, словно ядовитая кислота, раздъедающая все на своем пути.       К глазам Эллисон подступили слезы обиды. Голова ее невольно начала качаться из стороны в сторону. Она сорвалась с места и выбежала из коридора. Натали, бросив на дочь порицающий взгляд, взяла Дилана за руку и направилась прямиком за девочкой.       Грудь Лидии тяжело вздымалась от каждого сделанного ею вздоха. Волна гнева, окутавшая ее сердце, начала потихоньку спадать.       — Боже мой, что же я делаю? — испуганно пробормотала Лидия, смотря на свои руки.       На них капля за каплей опускалась алая жидкость. Она приложила тыльную сторону ладони к носу, стараясь стереть кровь. Но ничего не выходило, она только еще сильнее размазывала ее по лицу. Как она могла быть такой с дочерью? Что с ней происходит?       Стайлз хватал Лидию за руки, но она вырывалась и с еще большей силой растирала рубиновую жидкость по лицу, смешивая ее со слезами. Перед глазами все расплывалось. На стенки черепа давило с невероятной силой, казалось, что он просто не выдержит и взорвется. Все тело Лидии содрагалось от боли.       — Лидия, посмотри на меня, — умолял Стайлз, — сосредоточься на моем голосе.       Он снова попытался ухватить девушку за руки и на этот раз у него вышло. Стайлз обхватил Лидию и прижал к себе так, что она уткнулась головой ему в плечо.       — Что со мной происходит? — рыдая, спросила Лидия.       Мимо них пробежали несколько врачей. Колеса тележек с ранеными громко стучали по неровному кафелю, отдаваясь эхом в ушах Лидии. Она закрыла их руками и еще сильнее уткнулась в плечо Стайлза.       Никто из людей совершенно не обращал внимание на сидящую на полу пару, а особенно на лужу крови около них. Они кричали и передавали друг другу указания. Тела людей, лежащих на носилках, были изуродованы глубокимм порезами. У кого-то даже не было какой-то части тела. Одни лежали, не шевелясь, другие бились в конвульсиях.       Стайлз помог подняться Лидии и, взяв её мертвой хваткой за талию, повел в сторону выхода, стараясь никого не задеть.       — Тебя нужно увести отсюда, — ровным тоном произнес Стайлз, — ты слишком остро чувствуешь приближение смерти.       Рубашка парня была полностью пропитана кровью Лидии и неприятно липла к телу, однако, его сейчас волновало это меньше всего.       Приступы у Лидии начались еще до того, как в больницу стали привозить кучу раненых людей. Скорее всего она чувствовала приближающуюся смерть его отца.