В комнате повисла гробовая тишина. Девочка испуганно переводила взгляд с ошарашенного отца на не менее ошарашенную мать. Лидия, словно кукла, застыла на месте, смотря на стол и стуча по нему пальцами. Каждый раз, когда она тяжело вздыхала, у Эллисон замирало сердце.
Она знала, что это известие расстроит больше маму, чем папу, ведь Лидия всегда так гордилась тем, что Эллисон училась в одной из частных элитных школ Сан-Франциско для одаренных детей, попасть в которую было просто невероятной удачей. Там получали одно из лучших образований, которое могло обеспечить с легкостью поступление в любой престижный ВУЗ. А теперь все мечты матери о светлом будущем дочери с крахом провалились в небытие. Но так надо было поступить. Надо было.
И Эллисон надеялась, что ее решение когда-нибудь поймут правильно.
Дети инстинктивно закрыли уши, услышав раздражающий скрип, который исходил от ногтей Лидии. Кожа на ее лице побагровела от злости, а руки оставляли глубокие царапины на деревянной столешнице.
— Лидия, — Стайлз вскочил с места и схватил рыжеволосую за запястья, — давай мы с тобой поднимемся наверх и ты успокоишься.
Девушка только кивнула и, не поднимая глаз, отошла от стола. Стайлз мигом обогнул препятствие, отделявшее его от жены, и, взяв её за плечи, направил к лестнице. Лидия, не сопротивляясь, шла вперед и думала только о контроле. Она не должна вспыхнуть от этой искорки, словно беззащитная соломинка. Однако бороться с самим собой приходилось куда сложнее, чем с заклятым врагом. Сотни голосов в голове зеленоглазой смешались в неразборчивую кучу, как будто она попала в оперу, где ни один человек из оркестра не умеет играть на инструментах. Но одно она понимала точно, каждый из этих голосов призывал к тому, чтобы она сдалась чарующей темноте, поселившейся в ее сердце.
— Я убью тебя! — крикнула Эллисон и кинула журнал, лежащий на столе, в брата. Тот лихо увернулся от летящего предмета и спрятался под столом.
— Ты мне еще спасибо скажешь, неблагодарная, — бросил шатен разъяренной девочке, забившись в угол. Эллисон опустила голову вниз и, посмотрев на брата, спросила:
— За то, что я теперь стала тем самым разочарованием, о котором вчера говорила мама?
— А я тут причем? — ответил мальчик, разводя руками в стороны. — Тебя ведь выперли из школы не из-за меня. Сама виновата.
— Но я ведь доверила тебе это не для того, чтобы ты все разболтал! — негодующе ответила рыжеволосая кудряшка.
— А сколько бы ты еще это скрывала? Эллисон, тебя бы просто-напросто оставили на второй год. Никто бы не взял тебя в школу посреди учебного года.
И да, как бы ей было неприятно это признавать, но он был прав. Возможно, она бы так и не решилась рассказать об этом родителям до момента их отъезда из Бейкон Хиллс. А папа ясно дал понять, что они не скоро вернутся домой.
Эллисон залезла под стол и села рядом с Диланом. Мальчик обратил взгляд своих глаз чайного цвета на сестру и вздохнул, увидя ее подавленный вид.
— Не расстраивайся, — сказал он, надеясь, что этими словами сможет ее несколько ободрить, — зато мы пойдем в школу, которую ты постоянно рисовала.
Эллисон удивленно изогнула бровь, услышав эти слова.
— С чего ты взял, что это именно та самая школа?
— Потому что ты всегда писала на табличке около неё «Бейкон Хиллс», — невозмутимо ответил Дилан.
— Приятно, что ты так тщательно рассматриваешь мои рисунки.
— Папа мне часто говорил о том, что человек, сам того не желая, на подсознательном уровне всегда оставляет после себя какой-нибудь след. Будь то его работа, рисунок или даже растёкшийся желток в определенной форме при приготовлении яичницы.
Такое сравнение немного позабавило Эллисон. Этому мальчику было всего ничего, а соображал он похлеще любого взрослого. Фантазия работала у него на таком высоком уровне, что самый известный писатель в мире позавидовал бы ему. Хоть Дилан и доставал порой Эллисон, она все равно любила его всем сердцем. Она не могла уже представить себя без него, как будто если бы его не было, то не было бы и Эллисон, которая сейчас сидит под столом и прислушивается к каждому шороху, боясь того, что по лестнице спустятся родители и подпишут ей смертный приговор.
— Кто-то идет, — Дилан напрягся и пополз на четвереньках по ламинату.
— Ты спятил? Никого нет, — возразила Эллисон, на что получила в ответ пронизывающий взгляд младшего брата. Девочка закатила глаза и тихонько фыркнула.
Мальчик часто воображал из себя сыщика, думая, что выглядит со стороны как Шерлок Холмс, однако, Эллисон он скорее напоминал поисковую собачку. В такие моменты ей хотелось погладить брата по его непослушным волосам. Дилан все так же стоял неподвижно около края их маленького убежища и прислушивался к каждому шороху, хотя в доме стояла мертвая тишина, по крайней мере, так считала рыжеволосая кудряшка. Эллисон уже начинало действовать на нервы глупое поведение брата.
— Прекрати сей...
Рыжеволосая не успела договорить свою фразу, так как брат, молниеносно перескочив расстояние между ними, закрыл ей рот рукой.
— Стайлз? — прозвучал мужской голос.
Эллисон автоматически обратила взгляд своих больших карих глаз в ту сторону, откуда исходил этот до боли знакомый голос.
— Я же говорил, — самодовольно прошептал Дилан.
Послышались шаги, направляющиеся прямиком на кухню. Дилан настроился на их такт и сделал вывод, что там идет не один человек. Их было двое. Парень и девушка. Но шаги последней стало слышно хуже, скорее всего из-за того что она свернула в другую часть дома.
Дети посмотрели на открытую в комнату дверь и притихли.
Кто-то прошел на кухню.
— Ты нашёл их? — спросила девушка.
— Нет, — явно опечаленный этим фактом, ответил парень. — Может они уехали в больницу?
Незнакомец зашагал обратно к двери, но остановился, услышав детский писк. Он тут же обернулся и заглянул под стол.
На другом конце деревянного убежища сидели испуганный мальчик и, прижимающая ко рту палец, рыжая девочка.
— Мы спалились! — крикнул Дилан, посмотрев на Эллисон.
— А то я не заметила, — язвительно произнесла девочка.
Темноволосый парень улыбнулся и крикнул:
— Малия, кажется, я что-то нашел.
Высокая стройная девушка вбежала в комнату и присела на корточки около мужа.
Эллисон, не скрывая своего восторга, взвизгнула и захлопала в ладоши.
— Дядя Скотт!
— Именно, — одобряюще кивнул тот.
— Я настолько испугался, что совсем вас не узнал, — сказал Дилан, схватясь за сердце.
— А где мама? — ласково спросила Малия.
Но ответа не потребовалось, так как в доме раздался душераздирающий крик банши. Все, кто находился в комнате, заткнули уши руками. Сердце Эллисон забилось в груди с невероятной силой, будто что-то призывало ее ответить на этот крик. Будто что-то заставляло ее внутри крикнуть, выпустив всю свою энергию наружу. Но девочка только сильнее сжала губы и зажмурила глаза. В мыслях пронеслось воспоминание, когда она ударной волной повалила все полки в захламленном помещении. И двух мужчин, у которых после из ушей потекла кровь.
Переждав нахлынувшую бурю, ребята наконец-то убрали руки от ушей и осмотрелись по сторонам. Дети не понимали, что происходит. Эллисон нервно прикусила нижнюю губу, а Дилан только сильнее расширил свои и без того большие глаза.
— Мы сейчас, — сказала Малия и буквально через секунду умчалась вместе с мужем на второй этаж.
Скотт рывком открыл дверь, преграждающую ему путь, и влетел в комнату.
Тело Стайлза неподвижно лежало на полу, около плачущей Лидии. Она, всхлипывая, давила ему на грудную клетку руками. Девушка старалась изо всех сил привести его в чувства, но он не открывал глаза. По его шее стекала тонкая струйка крови, оставляя после себя на полу красное пятно.
— Что здесь происходит? — выпалил МакКолл.
— Непрямой массаж сердца, — дрожащим голосом пояснила рыжеволосая, не переставая делать свою работу. — Непрямой массаж сердца способствует активации собственной электрической активности, что при нормальной работе сосудистого центра, может способствовать восстановлению работы органа.
Лидия нервно продолжала давить на грудную клетку Стайлза, молясь про себя, чтобы это сработало. Она ведь просила его уйти и оставить ее, говорила, что будет опасно. Но он никогда я ее не слушает.
«— Я верю, что ты не навредишь мне, — сказал Стайлз.
— Зато я себе не верю».
Сердце Стайлза упорно отказывалось начать полноценно выполнять свою функцию, отчего Лидия забилась в истерике.
— Лидия, хватит! — крикнул Скотт, пытаясь оттащить девушку от тела Стайлза, но у него с трудом это получалось.
Лидия вырывалась из рук парня, царапалась и даже пускала в ход зубы. Она снова и снова пыталась заставить сердце Стайлза начать биться, но все тщетно.
— Ты так продавишь ему грудную клетку! Успокойся! — взревела Малия, отталкивая подругу от Стайлза.
Скотт обхватил Лидию, и на этот раз уже заключил ее в свои объятия, словно в самый крепкий замок на планете. По щекам рыжеволосой катились слезы, прожигая все на своем пути. Она не могла убить его. Не могла.
Ведь он неотъемлемая часть ее самой. Не может быть такого, что она дышит, а он нет. Что ее сердце бьется в груди, когда его молчит.
Эллисон, услышав громкие рыдания мамы, вскочила на ноги и побежала прямиком в комнату. Она могла предположить что угодно, но только не то, что ее папа сейчас неподвижно лежит на полу, будто он навсегда покинул их. Рот Эллисон невольно раскрылся в немом крике. Она упала на колени около Стайлза и провела своими маленькими ладонями по его лицу, которое абсолютно не выражало никаких эмоций. Скотт усилил хватку, чтобы Лидия не бросилась к девочке в таком состоянии, и указал Малии взглядом, чтобы та тоже не предпринимала никаких действий. Кареглазая только послушно кивнула и опустила глаза в пол. Видеть бездыханное тело Стайлза было выше ее сил. Но от одного она скрыться уже никак не могла. Из-за прекрасного слуха оборотня, она слышала звук слабо бьющегося, словно нехотя, сердца парня.
Эллисон опустила свою кудрявую рыжую голову на грудь папы и тихонько всхлипнула.
— Эллисон, ты сможешь, — женский голос эхом раздался в мыслях девочки, — Ну же, Эллисон. Давай!
Рыжеволосая зажмурила глаза и уткнулась носом в синий свитер папы. Густые волосы скрывали под собой влажное от слез лицо девочки. И слабо светящиеся кристаллики, скатывающиеся с ее щек.
В ушах Малии раздался резкий удар, из-за чего она немного пошатнулась. Один за другим они отдавались барабанной дробью у нее в голове. Малия не понимала, где именно находится источник этих ударов, пока не подняла своих растерянных глаз на Скотта.
— Ты тоже это слышишь? — в полголоса спросил МакКолл.
— Стайлз, — имя парня сорвалось с губ Лидии, когда она заметила, как дрогнули пальцы на его руке.
Эллисон отстранилась от папы и, увидев перед собой то, как он быстро хлопает глазами, обняла его со всей силы.
Дилан, который все это время стоял в дверном проеме, облегченно вздохнул и бросился в объятия отца.
Стайлз, придерживая детей, осмотрел все вокруг. Он чувствовал то, как ребята прожигали его насквозь своими удивленными взглядами.
— Все нормально, — обратился Стайлз к детям, — нам с мамой просто нужно было кое-что проверить.
— И что же? — спросил Дилан.
— Новое оглушающее оружие.
— Но твое сердце практически не билось, — вытирая слезы, проговорила Эллисон.
— Вот именно, что практически, — непринужденно ответил Стайлз и потихоньку стал подниматься на ноги, — это оружие применяется только против самых опасных приступников.
— Можно посмотреть? — любопытство так и горело в глазах Дилана.
— Нет, — отчеканил Стайлз.
Скотт помог встать Лидии на ноги. Малия заметила, что на лице ее мужа отразилось легкое разочарование, однако какова была причина этой эмоции? Ведь его друг жив и, по-видимому, абсолютно здоров.
— Дурацкие у вас шутки, — нахмурившись, ответила Эллисон и, откинув волосы назад, вышла из комнаты. Дилан отправился следом за сестрой, только вся эта ситуация не вызывала в нем такого негодования. Его голову теперь забивали мысли о новом оружие. Он уже придумывал план о том, как найти это интересное устройство и изучить его.
Когда дверь в комнату закрылась, Лидия мгновенно подлетела к Стайлзу и, сократив расстояние между ними, накрыла его губы своими. Она повисла на шее мужа, все еще не веря в то, что с ним все в порядке, что все самое страшное позади. С каждым прикосновением поцелуи Лидии становились все настойчивее.
Скотт и Малия, наблюдавшие данную сцену, смущенно посмотрели друг на друга.
«Как же я хочу прикоснуться к его губам, но, возможно, за последние 5 лет его чувства остыли ко мне. И тому виною я сама».
«Как же я хочу почувствовать вкус ее губ, но я не могу настаивать на том, чего не хочет она. Возможно, все изменилось бы давно, если бы я так не тянул с примирением. За последние 5 лет ее чувства могли уже окончательно остыть ко мне. И тому виною я сам.»
— Прости меня, — оторвавшись от мужа, сказала Лидия. Ее губы слегка опухли от поцелуев, отчего она еще сильнее стала похожа на куклу. — Ты чуть не умер из-за меня.
— Ради таких поцелуев я готов умирать хоть каждую секунду, — ухмыльнувшись, ответил Стайлз.
Скотт довольно-таки громко "прочистил" горло, привлекая внимание друзей к себе с Малией.
— Я и подумать не могла, что увижу вас снова через 11 лет при таких обстоятельствах, — кареглазая приподняла брови, на ее лбу образовались небольшие складочки.
— Если бы Лидия так упорно не сражалась за твою жизнь, ты бы не стоял сейчас здесь, — сказал Скотт, похлопывая друга по спине.
Подобное заключение снова вызвало у Стайлза приятные воспоминания о том дне, когда он рассказывал Эллисон сказку.
«— Она спасла его?
— Да, она всегда его спасала».
Сказка — это не всегда чей-то вымысел. Сказка — это реальная история, облеченная в красивые слова. И порой в ней скрыто куда больше правды, чем в любой другой книжной повести. Ибо сказка не скрывает фактов. Сказка — это способ рассказать открыто свою историю, надев на себя маску персонажа. Ведь всегда легче говорить за других, нежели за себя.
Малия и Скотт остались у друзей до вечера. За Микки и Лукасом обещала присмотреть Мелисса, она прекрасно понимала, что друзьям необходимо многое обсудить сейчас, так как они слишком долгое время были в разлуке. Дилан, устав от математических задачек, отправился после трапезы к себе в спальню, чтобы предаться чарующим снам. Эллисон же просто устроила родителям бойкот, ибо ей казалось, что над ней безжалостно подшутили. Она ведь действительно переживала за папу всем сердцем, а в итоге это просто была проверка какого-то оружия. Однако Эллисон не поверила в эти россказни. Оружие не могло призывать её к чему-то каким-то магическим образом. Девочка закрылась в своей комнате и, расположившись на кровати, читала книжку.
Ребята же сидели на кухне за столом и с пылом обсуждали весьма интересующую их всех тему.
— И давно это началось? — спросил Скотт, разрезая на тарелке мясной рулет.
— Как только мы приехали в Бейкон Хиллс, — ответила Лидия, — стоит чему-то меня совсем чуть-чуть разозлить, как я начинаю творить немыслимые вещи.
Девушка перевела свой взгляд на глубокие царапины, оставленные ею на столешнице.
— Может это из-за того, что ты слишком долго сдерживала в себе Банши, — предположила Малия, а Скотт подхватил ее гипотезу.
— Все мы знаем, что Бейкон Хиллс в какой-то степени усиливает наши сверхъестественные способности. Скорее всего тебе просто надо научиться себя контролировать.
Контроль... Лидия никогда бы не могла подумать раньше, что он ей понадобится. Зеленоглазая не хотела больше вредить родным ей людям, поэтому контроль являлся теперь единственным решением ее проблемы.
Стайлз коснулся руки Лидии и улыбнулся.
— Мы справимся.
— Как там, кстати, отец? — поинтересовался Скотт.
— С ним моя мама, — ответила Лидия, вытирая салфеткой рот. — Состояние неизменно.
Заметив поникший вид Стайлза, Скотт решил поменять тему для разговора.
— Разве Дилан ходит в школу, чтобы решать такие задачи?
— Он надеется, что у него все еще есть шанс попасть в школу в этом году, — разминая шею, ответил Стайлз.
— И он у него действительно есть, — сказала Малия, — ведь еще начало учебного года.
— И Эллисон выгнали из школы, — продолжил шатен. — Оказывается она внесла номера учителей в наших телефонах в черный список, чтобы те не смогли нам сказать об отчислении.
— Вот из-за чего ты чуть не убила Стайлза?
На вопрос Скотта Лидия кивнула головой, сложив руки в замок, чтобы другие в комнате не увидели дрожь в ее пальцах.
— Так отдайте ее в нашу школу, — лицо Скотта излучало радость, — возможно, она будет учиться вместе с нашим Лукасом.
Парень заключил руку Малии в свою ладонь и легонько сжал ее. Он немного опешил, почувствовав, как девушка повернула свою кисть мягкой и нежной подушечкой вверх и обхватила его руку.
— Думаю, им пора уже познакомиться поближе, — непринужденно проговорила Малия, притом что в груди ее пылал огонь от прикосновения Скотта.
Эллисон отложила книгу и уже решила лечь спать, когда что-то стукнуло об ее окно. Вначале она подумала, что ей показалось, но потом это повторилось снова. Эллисон поднялась с кровати и подкралась к источнику странного звука.
Рыжие волосы обрамляли ее кукольное личико, спадая кудрями на плечи. Эллисон сделала глубокий вдох и, переведя дыхание, резко открыла окно.
Из груди девочки вырвался тихий вскрик, когда она увидела перед собой мальчика. Он держался руками за виноградную изгородь, которая простиралась вдоль стен дома Стилински, и, не отрывая глаз от Эллисон, рассматривал ее, словно какое-то диковинное сокровище.
Оба молчали и не знали, что делать дальше.
Закричать и закрыть окно? Или позвать родителей на помощь? Или просто спрыгнуть с изгороди и убежать, так как это была плохая идея?
Но мальчику не казалось эта выходка напрасной, ведь он так давно хотел увидеть Эллисон. Как же она все-таки выросла за время их разлуки.
— Может скажешь зачем пришел? — начала девочка, хотя ей было и не очень интересно узнать ответ на этот вопрос. Скорее ей хотелось закрыть окно перед этим безнадежным дураком и, забыв о своем бойкоте, убежать к родителям.
— Неужели ты не скучала по Отти? — улыбаясь, сказал мальчик.
Эллисон нахмурила брови при воспоминании о мальчике, из-за которого она бросила первый класс. Который бросил ее совсем одну в этой совсем недружелюбной школе.
— Рейкен, если ты думал, что, увидя тебя в своем окне, я брошусь тебе на шею, то ты самый тупой идиот из всех существующих идиотов на этой планете.
Недовольно выпалила девочка, скрестив руки на груди.
— Могла хотя бы притвориться, что рада видеть, — пробурчал мальчик.
— Рада буду увидеть, как ты упадешь с этой изгороди через три... две... одну...
Ветка, на которой располагалась нога мальчика, треснула под тяжестью и окончательно порвалась. Отти, не удержавшись, упал на мягкий газон, который окружал дом. Он тихо простонал от боли, а Эллисон, самодовольно улыбнувшись, закрыла окно и спряталась под одеяло.
Значит Отти уехал тогда в Бейкон Хиллс? И узнав, что она здесь пришел с нею повидаться? Но только почему именно ночью? Для ночных свиданий они еще слишком малы.
Но Эллисон тут же уверила себя в том, что ее совершенно не интересует зачем этот глупый мальчишка снова объявился, да еще и в такое время суток. По крайней мере, не должно было интересовать.
