*5 дней спустя*
Лукас смирно сидел на подоконнике в спальне Эллисон, наблюдая за тем, как девочка в спешке собирала портфель. Она всё никак не могла найти нужную тетрадь по биологии, из-за чего ужасно нервничала. Рыжеволосая пальцами перебирала один корешок за другим, пытаясь вспомнить куда она дела свои конспекты. Лукас взглянул на часы, лишний раз убедившись в том, что они опаздывают в школу, и снова обратил свои глаза цвета черного кофе на рыжеволосую. Эллисон с психу дернула первую попавшуюся тетрадь, заодно завалив всю стопку, которая некогда аккуратным столбиком стояла у нее на столе. Девочка, прокричав от бессилия, плюхнулась на пол и закрыла лицо руками. — Прекрати так нервничать, — еле сдерживая дрожь в голосе, попросил мальчишка, — я еще не умею контролировать свои способности. Лукас слишком остро ощущал негативные эмоции других людей на себе, и Эллисон прекрасно это знала. После той роковой ночи, родители ввели в курс дела своих детей, показав кто есть кто на самом деле. В принципе Эллисон этого и не требовалось, так как Арджент давно уже ей обо всем поведала, зато Дилан был в полном восторге от мистических существ, особенно от маленьких клыков Микки. Девочка узнала абсолютно все о жизни своих родителей, кроме одного: они так и не сказали ей причины отъезда из Бейкон Хиллс в Сан-Франциско. — Я сегодня должна увидеться с дедушкой, — открыв лицо, шепотом произнесла Эллисон. — Папа сказал, что он больше не откроет своих глаз, не почувствует даже, что мы рядом... Он больше никогда не взглянет на меня, понимаешь? Эллисон подняла свои раскрасневшиеся от слез глаза на мальчика. Лукас сидел, не шевелясь, его тело изредка пронзала легкая дрожь от эмоций, которые сейчас испытывала Эллисон. Даже игривые лучи солнышка не делали его лицо счастливее, а ведь девочка раньше думала, что яркое солнце сможет решить все ее проблемы. — Конечно, понимаешь, — сказала девочка, сделав глубокий вдох. Она заметила нужную зеленую тетрадку прямо перед собой и, схватив свой джинсовый рюкзак с кровати, засунула ее в сумку, — прости меня. — Все нормально, Эллисон, — уверил Лукас рыжеволосую кудряшку и, слегка улыбнувшись, слез с подоконника. Он посмотрел в окно и заметил то, как кто-то не спеша подходил к дому Стилински. — Кажется, мы сегодня не одни идем в школу. Эллисон встала подле Лукаса, отчего тот немного напрягся, и, увидев подругу, радостно воскликнула: — Это же Малс! Правда она красивая? Эллисон, улыбаясь сквозь слезы, повернулась в сторону Лукаса и подмигнула ему. Она хотела как можно скорее познакомить ребят поближе. Лукас, взглянув на Элли, удивился тому, как лучи солнца искусно играли с цветом ее глаз, делая их похожими на сладкий мёд, оплетенный вокруг ажурной паутиной из красных капилляров. Слезы, заслонившие хрусталик полупрозрачной пеленой, совсем не портили картину, наоборот они доказывали то, что в груди у девочки билось настоящее живое сердце. На секунду ему даже показалось, что безупречная кожа Эллисон сияет ярче алмазов. Он в который раз убедился в правдивости слов Стайлза о том, что волосы у его дочери были далеко не рыжего цвета. Клубничный блонд — вот что идеально описывало цвет ее шелковистых волос, закрученных в крупные локоны. — Да, — кивая, ответил Лукас, — очень красивая. Эллисон, не подозревая истинного значения сказанных слов, издала довольный смешок и обернулась на звук открывающейся двери. В комнату вбежал Микки, держа свой маленький рюкзачок в руках. — И куда это ты собрался? — серьезным тоном, спросил Лукас, разглядывая младшего брата. — В школу, — гордо ответил мальчик, — а вы почему опаздываете? — Микки, не придумывай, ты не ходишь в школу, — положив руки на бедра, сказал Лукас. Эллисон всегда забавляли отношения, сложившиеся между братьями. Особенно ситуации, похожие на данную, когда один, утверждая что-то, слышал в ответ от другого порицание. Брови Микки сошлись на переносице, отчего тот стал похож скорее на рассерженного бурундука, нежели на маленького разъяренного волчонка. — Микеланджело МакКолл, прошу вас успокоиться и не мешать нам с Эллисон собираться в школу. Заметь, ты сам сказал, что мы опаздываем. — Да ладно тебе... — вытирая оставшиеся хрустальные капельки с щек, сказала Эллисон. — Ему нельзя позволять нарушать дисциплину, — настойчиво ответил брюнет, указывая рукой на обиженного братишку. Микки недовольно фыркнул и, послав Лукаса на все четыре стороны, выбежал из комнаты. Эллисон окинула друга укоряющим взглядом и, надев рюкзак, вышла из комнаты. Родители, увидев детей в коридоре, мигом притихли. Они не хотели, чтобы их малыши раньше времени узнали о проблемах, свалившихся на их бедные головы. Эллисон на подобную реакцию только закатила глаза и, взяв Лукаса за руку, устремилась к выходу. На пороге ее встретила улыбающаяся Малия. При виде Лукаса девочка смущенно завела прядь своих темно-русых волос за ухо и неловко помахала рукой, на что мальчик ответил тем же жестом и, спустившись по ступенткам, направился в сторону школы. Эллисон уже было хотела высказать другу за то, что это было некультурно с его стороны идти отдельно от них, но решила бросить это бессмысленное дело, так и не начав. Возможно, на него так влияли чувства, которые душили Эллисон изнутри. Ей-то и самой было трудно справиться с тем, что творилось у нее в мыслях, а уж Лукасу так тем более, ведь он сейчас все слишком остро ощущал на себе. В комнате царила напряженная обстановка. Сегодня предстоял сложный день для всех, особенно для семейства Стилински. Стайлз должен был днем отвезти Лидию и детей в больницу, чтобы они последний раз повидались с его отцом, ведь после их встречи врачи собирались отключить абсолютно все приборы, поддерживающие жизнь в Ноа. Лидия, приготовив завтрак не без помощи Малии, пригласила всех к столу. Скотт, сев рядом с кареглазой, подвинул к себе тарелку с запеченной уткой и, взяв вилку в руку, начал ковыряться в мясе. У него совершенно не было аппетита, как и у Стайлза, который вообще не притронулся к еде, несмотря на ее манящий запах. Лидия обвела мужа обеспокоенным взглядом. Она легонько коснулась его темных волос и, медленно опуская кисть, провела тонкими пальчиками по его скуле. Стайлз нежно взял руку девушки в свою, поцеловав тыльную сторону ладони рыжеволосой. — Все нормально, — ответил тот, — я просто немного волнуюсь. — Я понимаю, — прислонив голову к плечу шатена, проговорила Лидия. Стайлз, не отпуская руки любимой, будто это единственный якорь, удерживающий его в жестокой реальности, посмотрел на друзей. — Ты все это время следил за неметоном? — обратясь к Скотту, спросила Малия. — После того, как Стайлз сказал, что Эллисон видит неметон во всей его красе, я стал наблюдать за деревом, — ответил парень, — что самое удивительное, я был на той поляне за день до того, как вы приехали в Бейкон Хиллс. Там ничего не было, кроме пня. По телу Лидии пробежались мурашки, от услышанных слов. — Пророчество, — прошептала Лидия, прикусив губу. — Этого я и боялась. — Нужно как можно скорее увезти детей, — серьезным тоном сказал Стайлз, проведя рукой по щеке, заросшей мелкой щетиной. — Сегодня вечером. — Уже? — удивленно распахнув глаза, спросила Малия. — Именно, — ответил за друга Скотт, — но мы останемся в городе. Иначе опасности не миновать. Лучше мы, чем наши дети. Сердце Малии заныло в груди, от мысли, что уже вечером ей придется расстаться со своими мальчишками, возможно, даже навсегда. Посмотрев на удрученную Лидию, девушка убедилась, что не только она сейчас чувствует ноющую боль от предстоящей разлуки. На этом ребята и закончили свой разговор. Скотт и Малия попрощавшись, отправились к себе домой, чтобы собрать все вещи мальчишек заранее. Лидия обняла подругу, пожелав удачи, и поднялась в комнату Дилана. Она открыла его маленький чемоданчик и, усевшись на пол, начала аккуратно складывать туда его футболки. Она еле сдерживала слезы, не веря в то, что все сейчас происходит на самом деле, что это не сон, что у нее так и не получилось спрятать своих малышей от опасности. Стайлз стоял в дверном проеме, наблюдая за стараниями рыжеволосой компактнее уложить все вещи в чемодан их сына. — Дилан всегда сам собирает вещи в поездки, — произнес Стайлз. — Увидев это безобразие, которое я устроила, он, наверно, как всегда скажет: «Мама, не трогай, ты все не так складываешь! В твоих действиях нет логики», — копируя манеру Дилана, сказал Лидия. — Он так похож на тебя. — Ну уж нет, — возразил Стайлз, — мне легче сбагрить мой чемодан на тебя. — Так значит? — прищурив глаза, сказала девушка. — У тебя просто лучше получается, — пожав плечами, ответил Стайлз. Он присел около зеленоглазой, облокотившись о комод. — Еще чуть-чуть, и мне бы снова пришлось делать тебе непрямой массаж сердца. Выбирай в следующий раз слова тщательнее, — указав на ошибку мужа, сказала Лидия. Она пыталась отвлечь себя, повернуть разговор в другое русло. — Как ты думаешь, им стоит рассказать? — О чем? — О том. — О чем о том? — подняв брови и не отрывая глаз от чемодана, спросила Лидия. Стайлз, посмотрев в потолок, сказал: — Лидия, последний раз ты так тупила, когда была беременна. — Всему виною твои гены, которые я носила в себе 9 месяцев. — Оно и видно, — соглашаясь, пробубнил Стайлз, — ты научилась сарказму. — Я и до встречи с тобой прекрасно владела этим искусством, — возразила Лидия, демонстративно откинув волосы назад. Стайлз, ухмыльнувшись, потянулся к своей рыжей девочке за поцелуем. Он уже коснулся ее губ, когда на улице послышался звук тормозов машины. — Наверно, Дерек с Брейден, — разочарованно сказала Лидия, оторвавшись от мужа. Она, безусловно, была рада приезду друзей, но никак не тому, что они так бесцеремонно прервали их со Стайлзом счастливый и беззаботный момент. Такие секунды выпадали редко на их долю в последнее время. — Обещаю, мы продолжим, — подмигнув зеленоглазой, сказал парень и, поцеловав ее в щеку, спустился вниз. Стайлз открыл входную дверь и, улыбаясь, вышел на крыльцо. Он уже протянул вперед руки, чтобы радушно встретить друзей, но, увидев перед собой блондинку, парень недовольно сморщил лицо. — Какого черта ты здесь забыла? — прошипел Стайлз. — Я... — начала было Лорейн, — просто... мне нужна была помощь и... приказали, чтобы я привезла тебе документы. — А позвонить было не вариант? — впологоса спросил Стайлз, чтобы их не услышала Лидия. Если она увидит его рядом с этой девушкой, то ядерной войны Америке точно не избежать. — Давай все нормально обсудим, _ предложила девушка, — мне всего-то нужна твоя подпись в некоторых документах. — Только не здесь, — сказал Стайлз, закрыв за собой дверь в дом, и направился к машине Лорейн, — тебе нужно особое приглашение? — Я иду, — выпучив глаза, ответила блондинка и, зайдя в машину, завела аккумулятор. — Я же говорил, что Эллисон, увидя свою подружку, забудет о нас, — нахваливая свою смекалку, сказал Дилан. С одной стороны Микки было весело играть в шпионов, прячась в кустах около школы, с другой стороны он думал о том, что вся эта затея совсем не понравилась бы маме, а он искренне не хотел ее расстраивать, ведь она и так целыми днями ходила по дому с грустным лицом. Дилана без проблем зачислили в школу, из-за чего маленькому МакКоллу тоже захотелось учиться вместе с ним, но родители запретили ему и думать об этом, так как мальчику только в конце осени должно было стукнуть шесть лет. Но Малия и Скотт не учли того факта, что другом их сына был прозорливый и невероятно умный Дилан. — Может просто зайдем в школу?— предложил Микки, в ответ получив разочарованный взгляд Дилана. — Просто взять и ввалиться в школу? Серьезно? — с некой издевкой произнес Дилан. — Ты что Шерлока Холмса не смотрел?! Всегда должна быть тактика, а главное логика в действиях. — Папа сказал мне, что этот фильм не для маленьких детей. — А я и не ребенок, — гордо возразил Дилан, — так мы действуем с тобой по чёткому плану, понял? Сейчас подъедет автобус с детьми и мы просто смешаемся с толпой, ладно? Зелено-карие глаза мальчика внимательно наблюдали за тем, что творилось во дворе школы. — Пока все чисто, — заключил Дилан. — Я еще не слепой, — пробурчал Микки. В воздухе веяло жасмином, волчонок прекрасно знал этот запах благодаря духам своей матери. Его самого удивляло то, что он совсем не боится реакции отца на их с Диланом выходку. Скотт бы просто посмеялся над этой ситуацией, сказав, что это безобидная шалость, за которую даже наказывать грешно. Но Малию бы это точно расстроило, даже если бы она этого не показала, мальчик бы почувствовал ее эмоции. Запах жасмина вдруг резко поменялся на что-то неприятное. Микки невольно передернуло. Он обернулся назад и замер. — Идем, — сказал Дилан, хватая друга за руку, но кареглазый мальчишка не сдвинулся с места, — ты чего? Брюнет окинул Микки непонимающим взглядом, но после, проследив за тем, куда именно были направлены глаза мальчика, испуганно прошептал: — Собака. Он сильнее вцепился в руку Микки. Лицо Дилана исказилось в немом ужасе, при виде белой пены вокруг рта пса. — Хей, песик, — стараясь выдавить из себя улыбку, напел Дилан, после обратившись к Микки шепотом, — избавься от него. — Я? — удивленно воскликнул мальчик. — Да, ты, — сквозь зубы прошипел Дилан, — зыркни на него своими глазами. Сделай что-нибудь. Будь альфой. — Но я не альфа, — пропищал Микки. Собака злобно зарычала и бросилась на мальчиков. Все, кто стоял во дворе школы, закрыли уши руками от душераздирающего крика, исходящего из кустов. Этот звук пронзал насквозь барабанные перепонки людей, давя на стенки черепа. Эллисон и Лукас, услышав крик Дилана, выбежали из класса. — Где он? — испуганно спросила рыжеволосая своего друга. Но Лукас ей ничего не ответил, он пытался поймать запах брата Эллисон, но вместо этого почувствовал Микки и то, что его сердце в данную минуту было окутано страхом. Он, толкая всех на своем пути, с молниеносной скоростью пересек коридор. Эллисон догнала волчонка уже во дворе школы. Крик стих. Все вокруг растерянно смотрели по сторонам, не понимая, что только что произошло. Лукас добрался до злосчастных кустов и, взяв мальчишек за шиворот, потянул на себя. — Уходим отсюда, — сказал он, на что Эллисон только кивнула и подтолкнула брата вперед. — Скотт, нельзя поощрять шалости, — в который раз повторила Малия. — Но они ведь просто дети, — протяжно ответил Скотт, взглянув на девушку щенячьими глазами. Они всю дорогу до дома обсуждали выходку Микки. А ведь мальчик, положа руку на сердце, свято верил, что родители ничего об этом не узнают. Но от таких мамы и папы мало, что можно было скрыть. Скотт припарковал автомобиль около дома и вытащил ключи. Он отстегнул ремень, чтобы выйти из машины, но Малия остановила его, взяв неловко за руку. — Нам нужно поговорить, — сглотнув, вымолвила Малия. — Конечно, — делая вид, что все в порядке, сказал Скотт, хотя на самом деле эти слова застали его врасплох. — Когда Стайлз очнулся, я не видела на твоем лице радости. Точнее я почувствовала твое разочарование. — Ты хочешь знать, с чем именно оно было связано? — спросил Скотт. После того как Малия кивнула в знак согласия, он поудобнее сел напротив девушки и посмотрел прямо в ее бездонные карие очи. — Я надеялся, что причина, по которой очнулся Стайлз, заключалась именно в Эллисон. Малия в недоумение свела брови на переносице, услышав ответ мужа. — А девочка тут причем? — Я был на грани жизни и смерти тогда в Сан-Франциско. И знаешь, кого я первым увидел, когда наконец-то смог открыть глаза? Эллисон. Точнее вспышку яркого света, а потом маленькую, немного напуганную девочку. Еще тогда она не удивилась, заметив у меня клыки, видимо, ей уже снилась Арджент. — Скотт, эта девочка дочь Лидии. Дочь Банши. Она не может воскрешать людей, — сказала Малия, — она — предвестница смерти. — Я понимаю, — тяжело выдохнув, ответил Скотт, — а еще я понимаю, что не смогу выстоять в предстоящей битве. Малия придвинулась ближе к парню, сократив по максимуму расстояние между ними. Ее слегка приоткрытых губ касалось горячее дыхание волчонка. — Скотт, ты сможешь, — Малия сильнее сжала руку мужа, — ты со всем справишься. — Как человек сможет чего-то добиться, если он не верит в себя? — стараясь не смотреть в глаза девушки, выдавил из себя брюнет. — Я верю в тебя, Скотт. Всего пять слов, а сердце парня уже скатилось под уклон и забилось где-то в районе солнечного сплетения. Скотт провел большим пальцем левой руки по щеке девушки, не решаясь сделать что-то более смелое или вызывающее. Будто ему не хотелось портить возникшую между ними связь банальным поцелуем или сексом на заднем сидении машины. Этот момент был чист и нежен, словно пушистое невинное облако, парящее высоко в небе и не видящее перед собой никаких преград. — Мне большего и не надо, — улыбаясь, ответил Скотт. Малия потянулась вперед и обняла парня. Скотт запустил пальцы в длинные волнистые волосы девушки, вдыхая их приятный аромат. Впервые за долгие годы он чувствовал себя счастливым, притом что опасность была близка как никогда. Человеку необходим человек, и против этого ничего не поделаешь. Когда тот, кого ты любишь, на твоей стороне, любой ураган кажется легким ветерком. Малия защитит своего альфу, чего бы ей это не стоило. Она не хочет видеть этот мир без него. Она с готовностью умрет за своего альфу, потому что искренне, всецело, пылко, по-настоящему любит его. Ребята спрятались на заднем дворе школы. Эллисон, не переставая, ругала брата за столь глупое поведение с его стороны, ведь она считала, что он уже достаточно взрослый мальчик, который прекрасно должен знать, где находится грань между тем, что можно делать, а что нельзя. — Ты сама променяла меня на подружку! — воскликнул брюнет, сложив руки на груди. — Я положилась на твое благоразумие, — стукнув пальцами о висок брата, ответила девочка, — а ты его потерял еще при рождении. — Если бы я не закричал, собака бы покусала на нас. — Если бы ты не выпендривался, беря с собой в школу маленького мальчика, этой ситуации бы вообще не было! Дилан негодующе поджал губы, ему нечего было сказать сестре, ибо сейчас она была права на все сто процентов. — Ты встречала когда-нибудь мальчиков-банши? — поинтересовался Лукас. — Конечно, а еще мы каждое воскресенье устраиваем чаепитие, где обсуждаем список смертников, — размахивая руками, сказала девочка. — Можно было и вежливее ответить, — эти слова Лукас произнес совершенно легко, без всякого на то порицания или возмущения, будто ненароком указывая Эллисон остыть и начать думать головой, а не поддаваться эмоциям. Кареглазая перевела дух и осмотрелась по сторонам. Вдалеке мелькнули до боли знакомые темно-русые волосы. Эллисон сразу же узнала девочку, которая стала за последние пять дней для нее близким человеком, и вздохнула с облегчением. Малс — так она назвала свою подругу, чтобы не путать ее в разговоре с мамой Лукаса. Некогда нежные серо-голубые глаза девочки начали пылать от злости, когда она подошла к компании «потерянных детишек». — Что случилось? Почему вы мне даже ничего не сказали? — Все нормально, — уверил ее Лукас, проводя рукой по волосам брата. — Мне нужно отвести его домой, придумаете что-нибудь для учителей? — Ты никуда не пойдешь, — серьезным тоном отчеканила Эллисон, — на тебя и так все косо поглядывают. Я отведу Микки домой. — Я тоже могу отвести его. Для меня отчисление за нарушение правил не так уж страшно, потому что я в любом случае уеду отсюда, — сказала Малс. Микки переводил взгляд с одного своего предполагаемого проводника на другого, мысленно делая выбор. — Я голосую в пользу девочек, — высказал свое мнение Микки, — обеих девочек. — А ты не промах, — усмехнувшись, сказал Лукас. Он надел рюкзак на плечо и обратился к Дилану. — А мы с тобой идем грызть гранит науки. — Интересно, я могу продырявить стенку криком? — задал сам себе вопрос Дилан, шагая по газону. Эллисон взяла Микки за руку и повела его в сторону дороги. Малия тронулась с места и тут же остановилась из-за того, что кто-то крепко схватил ее за руку. Обернувшись, она увидела перед собой лицо Лукаса. — И долго ты собираешься скрывать свою истинную сущность? — Ты явно сошел с ума, — выдернув руку, сказала Малия. Догнав Эллисон, девочка мило улыбнулась и взяла Микки за свободную руку. Выполнив свое главное поручение, девочки отправились по домам. Так как Малс было по пути, она решила проводить подругу, а потом уже пойти к себе. Они без умолку болтали, подшучивали друг над другом, смеялись. Малс даже уговорила Эллисон спеть припев ее любимой песни из фильма «Титаник». Возможно, до Селин Дион рыжеволосой кудряшке и было далеко, однако голос у нее был не менее приятным и нежным. Эллисон, осилив последнюю ноту, смущенно опустила вниз глаза. Непослушные волосы девочки развивались на ветру. Малия заметила легкий румянец, появившийся на щеках Эллисон. — У тебя здорово получается, — приобняв подругу за плечо, сказала Малия. — Это все так странно, — вырываясь из пучины грустных мыслей, вполголоса произнесла Эллисон. — Что именно? — Я никогда раньше не пела для кого-то, кроме своей семьи. Никогда не теряла людей по-настоящему, только переживала из-за героев в фильмах. Мне никогда так сильно не нравилось ходить в школу и просыпаться по утрам. — Все бывает в первый раз. — Не в этом суть. Все, что сейчас происходит в моей жизни, все абсолютно благодаря Бейкон Хиллс, — Эллисон подняла голову, чтобы лучше видеть перед собой лицо Малии, — ты — моя первая подруга. — А ты моя, — улыбаясь, ответила девочка. Сейчас ее глаза больше отдавали голубым цветом, нежели серым. Эллисон всегда было интересно знать зависит ли цвет глаз у таких людей от их настроения. У Дилана они тоже были то зелеными, то карими, то вперемешку. И ей всегда казалось это очень красивым и загадочным. Глаза — зеркало души. Возможно ли то, что внутри людей с промежуточным цветом глаз прячется разом несколько душ? Эллисон, не заметив, как быстро пролетело время, остановилась около своего дома и, увидев живую изгородь из винограда, вспомнила то, что давно уже хотела рассказать подруге. — Представляешь мальчик, которого я не видела уже более 5 лет, объявился как-то ночью прямо у окна в мою комнату, — воодушевленно рассказала Эллисон. — Странный это город, — качая головой, ответила Малия, — ты испугалась его? — Не совсем, — махнув рукой, сказала Эллисон, — услышав его самодовольную фразу, я скорее готова была покатиться со смеху. Но Эллисон врала. Как бы она не пыталась отвлечься или показаться равнодушной, она постоянно думала об Отти и надеялась, что с ним все хорошо. — И что же такого он сказал? — «Неужели ты не скучала по Отти?» — перекаверкивая мальчика и издав легкий смешок, ответила Эллисон. Но Малия не поддержала веселья кареглазой. С её лица слетела лучезарная улыбка, а глаза больше не сияли. — Давно он приходил? — только и спросила девочка. — Меньше чем неделю назад, а что? — обведя подругу недоверчивым взглядом, сказала Эллисон. — Мой старший брат сбежал из дома неделю назад в Бейкон Хиллс, и мы все никак не можем найти его. — Стоп, — выставив руки вперед, остановила подругу Эллисон, — твоя фамилия Рейкен?! — Да, а Отти Рейкен мой родной брат. Новость, с такой легкостью слетевшая с губ Малии, поразила Эллисон, словно молния средь ясного неба. Она глотала ртом воздух, не зная, что сказать в такой ситуации. Значит Отти сбежал, но зачем? И почему пришел сразу к ней? В данный момент девочка испытывала укор совести за то, что прогнала его тогда, даже не выслушав. Где он сейчас? Что с ним случилось? — Мне надо идти, — вымолвила Малия и, отвернувшись от подруги, продолжила свой путь. На крыльцо выбежала Лидия и, осмотрев все вокруг, остановила свой взгляд на дочери. — Милая, собирайся, мы едем в больницу, — ласково произнесла девушка, на что кареглазая послушно кивнула и забежала в дом. — Где ты, Стайлз? — обеспокоенно прошептала Лидия, не переставая изучать раскинувшуюся перед ней местность. Стайлз подписал до конца все бумаги и допил свой до ужаса невкусный кофе. Он посмотрел на часы и обратился к сидящей напротив Лорейн: — Мне нужно бежать. — Я довезу, — сию же секунду ответила девушка и, взяв сумку, направилась в сторону двери вместе со своим боссом. Кафе, в котором они были, находилось не в самом чистом и приятном районе Бейкон Хиллс. Несмотря на преобладающую антисанитарию вокруг и ужасное кофе, парень был доволен тем, что они остановились именно здесь, ибо он не хотел, чтобы кто-то увидел их вместе и донес об этом Лидии. Он боялся, что когда-нибудь вспышка гнева обратится против нее и тогда уже им нужно будет спасать жизнь рыжеволосой, а не людям, находящимся вокруг нее. Для Стайлза было куда хуже и больнее потерять именно свою неукротимую банши, нежели кого-то другого. Стайлз инстинктивно дернулся при виде летящего в его сторону ножа, который оставил небольшой порез у него на руке. Лорейн закричала и, приложив лезвие к горлу мальчика, придавила его к стенке. — Ты что творишь? — крикнул Стайлз и оттащил блондинку от ребенка. — Извините, просто рефлекс, — увидев красное пятно, проступающее на свитере парня, девушка обомлела, — я задела вас. — Неважно, — бросил Стайлз ей в лицо и обернулся в сторону мальчишки. Он был полностью покрыт толстым слоем грязи, а кости его выпирали так, словно он не ел несколько недель. Мальчик обессиленно скатился по кирпичной стенке и упал на асфальт. Стайлз тут же сел на корточки около него и приложил два пальца к сонной артерии. — Заводи машину, мы отвезем его ко мне домой, — приказал Стайлз. Черты лица этого замызганного грязью мальчишки смутно кого-то напоминали парню, но он все никак не мог понять кого именно. Так и не дождавшись Стайлза, Лидия собрала детей и отправилась с ними в больницу. Где мог он пропасть? Ушел из дома, даже ничего не сказав. Может быть он сейчас в опасности? Лидия сильнее вцепилась в руль, чтобы утихомирить дрожь в руках, и надавила на газ. — Мам, с дедушкой ведь все будет нормально? — спросил Дилан, нарушив тишину. — Конечно, — ответила Лидия, хотя в ее голосе нельзя было услышать, даже малейшего намека на то, что все будет хорошо. Ведь ничего теперь не будет хорошо. Мы теряем людей, мы прячемся от опасностей, мы делаем вид, что ничего дурного в нашей жизни не происходит, однако, стоит ли обманывать себя? Стоит ли обманывать смерть? «Все было напрасно», — пронеслось в мыслях Лидии. Она несколько раз моргнула, стараясь лучше рассмотреть дорогу сквозь пелену слез. У нее слегка кружилась голова, рыжеволосую немного подташнивало, ей хотелось закричать. «Это все от нервов», — убедила себя девушка, подъезжая к больнице Бейкон Хиллс. Дети молча вышли из машины, закрыв за собой двери, и, взявшись за руки, пошли вслед за мамой. Стук каблуков Лидии о плитку раздражал Дилана. Он не любил слишком громкие звуки, потому что они ужас как сильно давили ему на барабанные перепонки, а мальчик ничего не мог с этим поделать. — Ты в порядке? — спросила Эллисон, глядя на брата. Он показал на туфли Лидии и тихо произнес так, чтобы его могла услышать только Эллисон: — Они бьются. Громко бьются. — Не придумывай, — возразила кареглазая, — их даже не слышно. Дилан притих, опустив плечи, никто не понимал того, что он мог чувствовать, осязать, слышать на самом деле. Они ведь не такие, как он. В принципе мальчик и не встречал людей, похожих на него, из-за чего считал себя слишком странным для этого мира. Эллисон и представить не могла раньше, что человек, находящийся на грани жизни и смерти, выглядит настолько беспомощным, даже потускневшим, как будто из него выдавили все соки. Дедушка неподвижно лежал на больничной койке, подключенный к огромному количеству разных приборов. Дилан взял Ноа за руку и тихо всхлипнул, не веря тому, что видит перед собой. Пиликанье прибора, которое фиксировало сердцебиение дедушки, звенело в ушах мальчика, не давая ему сосредоточиться. Он выбежал из палаты и спрятался в коридоре, закрыв уши руками. Лидия поспешила удалиться из комнаты, чтобы успокоить сына. Она думала, что ребенку не стоило на все это смотреть, слишком сложно для осознания происходящего. Если бы она только знала, что причина такого поведения мальчика заключается именно в ней. В её способностях. Эллисон осталась совершенно одна, наедине со своими мыслями и чувствами. Она присела на край больничной койки и дотронулась до холодной руки дедушки.«Эллисон, ты такая сильная девочка».
— Нет, — прошептала кареглазая, отвечая на сказанные когда-то дедушкой слова в ее сторону, — я слабая. Я очень слабая. Она бросилась на грудь дедушки, поддавшись слезам. Эллисон цеплялась пальцами за его сорочку, словно пытаясь удержать его в этом мире рядом с ними. Она так редко видела его раньше, но каждая встреча с ним была настоящим праздником. Дедушки слишком мало было в ее жизни, слишком мало для неё. Скоро его вообще не станет и она больше никогда не сможет увидеть этих светлых, нежных голубых глаз, которые всегда смотрели на нее с неприкрытой любовью.«Сосредоточься на биение его сердца, — пронесся голос Арджент, — как мы решаем такие проблемы?»
Эллисон подняла голову и, вытерев рукавом кофты слезы, поставила свою левую руку на сердце дедушки. — Объективно и беспристрастно, — тихо ответила девочка, пытаясь успокоиться.«Соберись, — потребовала Арджет, — как мы решаем такие проблемы?»
— Объективно и беспристрастно, — увереннее ответила рыжеволосая. Эллисон закрыла глаза и настроилась на сердцебиение дедушки. Вначале удары были слабыми. Тихими. Но после стали набирать обороты, отдаваясь барабанной дробью в ушах Эллисон. Вспышка света ослепила Ноа, когда он наконец-то раскрыл глаза. Шериф Стилински резким движением встал с подушки и вытащил кислородную трубку. Эллисон обхватила лицо дедушки обеими руками и радостно запищала. Лидия и Дилан рывком открыли дверь в палату, так что та со всей силы ударилась об стену. Дилан в изумление раскрыл рот, у Лидии подкосились ноги. Ноа обнял Эллисон и закрыл глаза. Этот кошмар был позади, его внучка смогла сделать все правильно. Арджент обещала ему, что девочка справиться, и она снова оказалась права. Стайлз вошел в дом. Обмякшее тело потерянного мальчика покоилось у него на плече. Лорейн закрыла за собой дверь и переступила порог столовой вместе с шатеном. Заметив на его лице ничем неприкрытое изумление, она осмотрела комнату и взгляд ее остановился на разъяренной Лидии. — Я, на-в-верно, лучше пой-й-ду, — заикаясь, произнесла девушка и быстрым шагом удалилась из комнаты. Стайлз положил мальчика на диван и повернулся к шерифу. Он был совершенно здоров и выглядел даже лучше, чем до того, как болезнь подкосила его. Стайлз бросился в объятия отца, сжимая в руках его клетчатую рубашку. Ноа похлопал сына по спине. — Я тоже скучал. — Но как? — оторвавшись от отца, спросил Стайлз. Лидия демонстративно фыркнула, выйдя из комнаты. Грудная клетка с тяжестью опустилась вниз, давя на сердце парня. Рана от лезвия ножа сильно жгла кожу, но он этого не показывал, сейчас были дела поважнее какой-то царапины. Эллисон опустилась на колени около мальчика, убирая волосы с его лица. Неужели это он? — Ты знаешь его? — спросил Стайлз. — Это Отти, — хриплым голосом ответила девочка. — Отти Рейкен.